Если бы...

Наконец подойдя к той самой горе, я заметила небольшой вход в пещеру. Наверное, это то, что мне нужно. Я направилась к этому входу, осматриваясь по сторонам и прислушиваясь к каждому шороху. Фонари, висевшие вдоль стен, освещали пещеру довольно слабо, но достаточно, чтобы видеть немного впереди себя. Я достала из своей сумки кунай. После войны оружие шиноби вроде кунаев или сюрикенов частенько можно было найти просто на земле. Из таких находок и состоял мой арсенал. Я продолжала идти по коридору, не выпуская оружие из рук. Вдруг я чётко услышала звук шагов, спрятала кунай за спину и приготовилась строить из себя невинную девочку. Навстречу мне вышел парень, на вид лет шестнадцати, держащий в руках какие-то бумаги. — Кто ты такая? Что тебе здесь нужно? — поинтересовался он. — Я слышала, что тут находится организация, помогающая жителям деревни, — ответила я, крепче сжимая кунай. — Так ты хочешь вступить? — улыбнулся парень. — Мне кажется, ты нам подойдёшь. И кстати, можешь убрать кунай, я тебя не трону. — Прежде, чем вступить, я хотела бы узнать, чем вы конкретно занимаетесь и откуда берёте деньги, — сказала я, неохотно пряча оружие обратно в сумку. Я почувствовала острую головную боль. Она беспокоила меня уже дня три, но я старалась игнорировать её. Едва заметно морщась от неприятных ощущений, я сосредоточилась на голосе парня. Он представился Ято Миядзаки. Ему было семнадцать лет. Ято начал подробно рассказывать мне о том, чем занимается их организация. Он говорил, что они возвращают деньги народа, которые отняли у него богачи и разбойники, и раздают их обратно. Справедливость, в каком-то смысле. Что он рассказывал дальше, я не помню, так как у меня начало очень быстро темнеть в глазах. Вскоре Казума заметил это и начал трясти меня за плечи, чтобы привести в чувство. Но я уже была без сознания. Я открыла глаза и не увидела ничего, кроме кромешной тьмы. Поднявшись на ноги, я огляделась. Вдалеке показался какой-то силуэт. Похоже, он принадлежал взрослому человеку. Не знаю почему, но меня тянуло к этому человеку. От него исходил слабый свет. Я шла вперёд, ориентируясь на этосвечение. Позже я сорвалась на бег. И когда нас с этим человеком разделяла пара-тройка шагов, я чётко увидела в его глазах шаринган, но лицо разглядеть не получалось. В голове сразу же возник вопрос: "Кто он?". Не успела я сделать и предположение, как незнакомец заговорил: — Как же ты подросла, — его голос звучал умиротворённо. — Кто вы? — спросила я, наклоняя голову вправо. — Ну надо же, дочь не узнаёт своего собственного отца. — То есть... Ты Итачи Учиха? — как всегда напрямую спросила я. — Но почему же ты не покажешь мне своего лица? — Мой образ затерялся в твоей памяти, но это исправимо. После этих слов я чётко увидела своего покойного отца. Не удержавшись от накативших чувств, я подошла и обняла очень крепко папу и расплакалась. — Изуми... — Папочка, почему я вижу тебя? — Каждый раз, когда тебе будет угрожать опасность, я буду появляться в твоём сознании. Но сейчас ты просто подхватила простуду и лихорадишь. Ничего серьёзного, если за тобой кто-то следит и ухаживает. — Но у меня больше нет никого... — На свете есть множество хороших людей. Уверен, что и ты найдёшь себе кого-нибудь, — улыбнулся мой папа. — Кстати, я вижу всё то, что видишь ты. — То есть ты знаешь... про маму... — я отвернулась. — Да... Но не горюй сильно, ведь она здесь, со мной, и видит со мной все твои поступки. — Я вас не подведу, обещаю! — я посмотрела на папу полными слёз глазами, но его образ начал рассеиваться. Пространство затуманилось, и я начала куда-то падать. Вскоре я открыла глаза и обнаружила себя в небольшой комнатке. Я лежала на кровати. У моей постели сидел тот парень Ято и ещё девочка, примерно моя ровесница. Я окинула взглядом помещение. Оно напоминало медпункт и, скорее всего, им и было. Я хотела что-то сказать, но обратно провалилась в сон...