Род Поттер и Тайная комната

Когда она взяла Серену и Джерара за руки и приготовилась к трансгрессии, то прекрасно знала, что ощутит. Слабое ощущение воды на коже, словно бы она лежала на поверхности реки со слабым течением, слабое ощущение тяги в области живота, словно бы легонько потянули за кожу и почти неощутимое головокружение — таких результатов она добивалась долго, сводя все неприятные ощущения к самому минимуму не только для себя, но и для тех, с кем она вместе перемещается. Каблуки ее теплых красных сапог издали мелодичный стук, когда они очутились посреди вымощенного каменной кладкой двора, где то тут, то там перемещались и все остальные члены ее семьи — с Конрадом были Гарри, Линетт (леди Белладонна сегодня была на вызове и не могла забрать дочь, а потому зайдет за ней через пару дней) и Альбина; Анора перемещала Аврору и Марселя, но почему-то выглядела бледноватой, нужно будет потом попросить Мику ее осмотреть и дать ей Укрепляющее зелье; Эдриан держал Лукаса и Веронику, злобно косящихся друг на друга (снова успели поссориться?); а вот Майкл стоял рядом с Сабиной и Леей. Последним к их толпе присоединился Крис, сдавший совсем недавно экзамен на трансгрессию. Даниэль же вел себя как образцовый ребенок и смиренно стоял рядом с кашлающим Артуром, тот после полнолуния выглядел весьма болезненно, а вчера она видела на горле у брата бинты. Как бы в очередном порыве под полной луной он не попытался навредить себе — один раз его еле откачали после попытки зачем-то разорвать себе горло, а потом он еще три дня провалялся с температурой в кровати. — Наконец-то, мы дома, — довольно потянулся Джерар, а после чуть сильнее обычного наклонил шею в бок, от чего шейные позвонки неприятно хрустнули. Отвратительный звук. Впрочем, не согласиться со словами младшего брата она не могла, пускай в Поттер-мэноре она за всю жизнь была от силы раза два, и то они были короткие. Первый раз — когда ей было три года и она помнила все очень и очень смутно. Высокие потолки, широкие лестницы с резными перилами, тяжёлые бархатные шторы бардового цвета, чем-то напоминающих кровь. Запах свежих цветов, дорогих материнских духов отдающих тяжелым ароматом орхидей, бурлящее в крови волнение — было так страшно, ужасающе жутко тогда еще трехлетней маленькой девочке находиться вместе с нелюбящими ее людьми в доме, который она совершенно не знает. Тогда решали ее судьбу и еще были живы дедушка с бабушкой, которые согласились принять ее в род Поттер, как только пройдет ее малое совершеннолетие, до этого высылая деньги ее матери и супружеской чете Гампов на содержание Теневы. Второй раз — три года назад она пришла сюда, приняв приглашение тогда еще наследника рода, своего младшего брата. Милый взъерошенный ребенок, бледный от мысли о предстоящем испытании, что проходит каждый глава рода, и такой похожий на Конрада, с которым она переодически пересекалась на каникулах и вела переписку. Тогда было жаркое лето, в саду цвели огненные розы, а ей вот-вот должно было исполниться семнадцать лет. А после принятия в род ее сразу же забрали обратно в Гамп-мэнор, не позволяя больше контактировать с единокровными братьями и сестрами, что сильно ее злило. Эти каникулы ей пришлось выбивать с боем и криками, а также давить на тот факт, что она совершеннолетняя и они сами согласились, что ограничивать ее после семнадцати не будут. А тут словно бы что-то в седую голову лорда Гампа стукнуло, что он отказывался выпускать ее куда-то за пределы школы или своего родового поместья. И предложенная альтернатива в виде рождественских каникул с единоутробными братьями ее также совершенно не устраивала — поместье Бёрков никогда не было ей домом, а отчим Лавент с его сыновьями, Лингбергом и Нестором, словно бы показывали, что даже знать о ее существовании не хотели. А мать любой устроенный конфликт игнорировала или же, когда остаться вне дела не получалось, то всегда занимала сторону сыновей, но никак не дочери. Никогда. Ни разу. Так что не было ничего удивительного в том, что она хотела провести все свободное от материнской родни время с братьями и сестрами по отцу. Да, они виделись редко (со многими она виделась всего-то два раза в реальной жизни, если вообще виделась — те же тройняшки смогли прибыть только вечером, когда в Поттер-мэноре ее уже не было) и знают о друг друге больше из писем да коротких разговоров по зеркалам, но вот отношения с ними все равно были теплее, чем с Бёрками. Сильно теплее. Гарри направился к большой кованной калитке, где прутья металла изгибались в причудливых узорах. Высокие для людей стены из светлого кирпича были покрыты растениями, словно бы здание было заброшенным уже много лет. Двери послушно открылись, стоило лишь брату чуть коснутся их — перед главой рода все двери в его доме открыты. Сад вокруг здания был покрыт снегом, однако каменные дорожки были чисты — домовики явно работали, даже опостылевшего гололеда не было. Наверняка озеро на заднем дворе уже замерзло и сейчас покрыто толстым слоем белесого льда, на который, впрочем, лучше было не становиться не проверивши — тот мог и провалиться, оказавшись где-то достаточно тонким. Они зашли в холл, где стайка заботливых домовиков мгновенно забрала у них верхнюю одежду, постоянно кланяясь едва-ли не до пола и поздравляя своих хозяев с возвращением домой. Внутри было тепло, от контраста температур закраснели щеки. — С возращением домой, дети, — спокойный грудной голос раздался со стены, где висел старый пасторальный пейзаж. — Рада вас видеть. — И мы вас тоже, бабушка, — произнесли Поттеры вразнобой, хотя некоторые предпочли обратиться к женщине как "леди Дорея", от чего та чуть недовольно поджала губы, но замечание делать не стала. Это была высокая статная женщина с серыми глазами и густыми темными волосами, что темной волной спускались по плечам. Одетая в свое красивое темно-синее платье с пышными юбками и с серьгами-капельками с небольшими алмазами, почившая хозяйка дома выглядела просто восхитительно, напоминая королеву. Ей даже корона была не нужна. На взгляд девушки, леди Дорея Поттер, до замужества носившая фамилию Блэк, была примером для подражания для юных леди из чистокровных родов, на которые надо равняться. — Вижу, что вы устали в пути, — спокойно сказала бабушка, прикрывая рот красивым кружевным веером. — Я подала распоряжение домовикам, через час вам подадут ужин*. Они разошлись по комнатам, дабы переодеться во что-то более домашнее и простое. Глупо сидеть в дорогих и пышных платьях на простом семейном ужине. Ее собственный выбор пал на темно-зеленое в пол, без рукавов, но с красивым обрамлением в виде вышивки по подолу и на корсете, которое она сделала своими руками. В этом же платье она встречала Микаэлу, что ничуть не изменилась за прошедшие несколько лет — все такая же высокая, с чуть островатыми чертами лица, которые сглаживают длинные вьющиеся волосы. Как и все девочки в их семье, очков она не носила, а потому карие глаза мягко смотрели без стеклянной преграды на окружающий мир. Практически с порога она сообщила семье о том, что все рождественские каникулы она проведет дома вместе с ними. Близнец девушки тогда пробурчал что-то себе под нос, но выглядел он довольным — Майкл скучал по ним всем, пускай и старался не показывать этого. Они ведь не видели друг друга все это время, а близнецы были вместе с самого рождения. А после недовольных парней и девочек, что были младше пятнадцати лет, выставили за дверь, дабы провести чаепие, которое они планировали провести сразу же, как вся семья соберётся дома. Микаэла рассказывала о работе в госпитале, интересных случаях и впечатлениях о Швейцарии. Среди множества ничего не значащих лиц порой мелькали и интересные люди, среди который были и наследники древних родов. — К слову, один случай меня до сих пор из себя выводит, — неожиданно поджала губы Мика, став очень похожей на их прабабушку. Девушку дружно повернулись в сторону сестры, следя за переменнами на ее лице. Нахмурила лоб, свела брови, прикусила губу, да и смотрит на несчастный пирог с патокой, словно бы на своего злейшего врага. — Что там случилось? — заинтересованно поддалась вперед Сабина, мягко улыбаясь и стараясь развеять чуть напряженную обстановку. На Микаэлу это, однако, не подействовало и та оставалась все такой же недовольной. — Халатность тренера и родителей, а также полное отсутствие тех, кто мог бы словить летящего с нескольких десятков ярдов подростка до того, как тот ударится о землю, — недовольно дернула уголком губ шатенка, делая глоток черного чая. — Мне порой кажется, что игроки в квиддич совсем на своем спорте помешались. — Мне казалось, что это не самый редкий случай в твоей короткой практике, — не сильно уверенно произнесла Анора, протягивая руку к блюду с теплыми фруктовыми пирожными и взбитыми сливками. — Травмы в квиддиче дело обычное, и мало какой матч без них обходится. — Я бы так остро не реагировала, если бы не было такого риска, — достаточно сухо проинформировала их Мика. — Парню всего пятнадцать, он даже школу не закончил, но уже играет в профессиональной лиге и матче угадайте что произошло? Правильно, адреналин с дуростью в голову ударили, и этот идиот в порыве схватить снитч напоролся на бладжер. В итоге едва не разбился, зато повредил хребет, кучу трещин в костях, а рука, на которую он упал, и вовсе напоминала костяное крошево. Это даже с костеростом три месяца реабилитации, один из которых он проведёт на кровати, не в силах толком пошевелиться. Я бы сказала, что это будет хорошим уроком, если бы мне парня жалко не было. Молодой ведь. — Не слишком ли большой срок для лечения? — поинтересовалась Вероника удивительно вежливо. — С костеростом все где-то за неделю должно пройти, разве нет? — Если бы были простые трещины, то все было бы нормально, а так часть спинного мозга пришлось собирать едва-ли не по кусочкам, как мозайку. Такое не лечится за короткий срок даже с помощью магии, — покачала головой целитель. — А ведь ему еще придётся заново учиться ходить, разрабатывать руку и так далее. Это все не делается быстро, как бы всем этого не хотелось. Да и сопровождается лечение зачастую достаточно неприятными ощущениями — в силу приема определённых зелий, обезболивающее запрещено. — А как зовут этого несчастного? — Сабина налила себе еще чаю. — Виктор Крам. Тенева моргнула. — Крам? Ты точно уверена? — Да, а что такое? — Да у нас в пансионе девочка с такой же фамилией учится. Она на два года младше меня, может, чуть больше, — нахмурилась самая старшая среди Поттеров. — А как он выглядел? — Худой, тёмноволосый, отличался нездоровым цветом лица, большим носом и чёрными густыми бровями. Он был похож на огромную хищную птицу, а еще выглядит старше своих лет, — спокойно ответили ей. — Прямо Снейпа описала, — фыркает Анора. — Может, внебрачный сын? — Сомневаюсь, у этого bastard явно последние двадцать лет нормального секса не было, иначе бы вел себя бы нормальнее, а не как какая-то бешеная Hund, — фыркает Ника, закатывая глаза. — Мерлин, Ника, следи за языком, — сделала замечание младшей сестре Анора. — Сколько мне еще раз тебе это повторять? Тенева тем временем попыталась детальнее вспомнить. Крам, Крам, Крам... Да, Анна Крам, на два года младше ее, темноволосая и темноглазая, весьма похожая на Линетт и леди Белладонну внешне, хотя является потомственной болгаркой. А еще страдает от плоскостопия, если она не ошибается. — А он плоскостопием случаем не страдает? — ей кивнули. — Тогда точно она. Странно, что ее брата вообще пустили в квиддич, единственный же наследник... — Мне об этом не докладывали, — еще один глоток чая. — Но тогда я не понимаю его отца еще больше. Если он наследник, то почему ему позволили подобное? Один удар бладжером по голове, и все, несите белые тапочки. Это еще повезло, что успели доставить в госпиталь, иначе бы Виктор остался бы калекой. Все присутствующие дружно поежились, представляя подобную ситуацию с их собственной семьей. Нет, все-таки хорошо, что Гарри пускай квиддич и любит, но целью прорваться в высшую лигу не ставит. — Я вот одного не пойму, — решила немного сменить тему Тенева. Ее губы растягиватся в лукавой улыбке. — Почему ты так о нем волнуешься? Неужели ты влюбилась? Их будущий семейный целитель давится чаем, как и половина присутствующих. Повезло одной только Нике — та не успела донести вилку с нежным пирогом ко рту, а потому просто застыла с открым ртом. — Тенева! Прекращай уже сводничать! — покраснела Микаэла, откашливаясь и стараясь выровнять дыхание. Щеки у шатенки были красные, только не ясно — от раздражения, злости или смущения? — Ну кто-то же должен пристраивать вас всех в надёжные руки, — почти беспечно пожимает плечами Тенева, скрывая тот факт, что предки ее просили найти достойные пары для всех членов их семьи. И если Мика влюбилась, и наследник Крамов сможет ответить ей взаимностью... Что же, это будет просто прекрасный союз. Да и связи в Болгарии шли весьма неплохим бонусом к такому союзу. — У нас два с половиной года раздницы, тебя это вовсе не смущает?! — практически прошипела Мика, становясь больше похожей на кошку, чем свою анимагическую форму. — Даже в мире магглов это вовсе несущественная разница для молодоженнов, — легко отбивает она весьма хлипкий аргумент. — Тенева, хватит, — нахмурилась Анора. — Да, да, конечно, — я просто беру заметку на будущее, лишь умолчала самая старшая среди девушек. А после ухмыльнулась, переводя тему. — Кстати, кажется наш дорогой старший брат влюбился. Реакция младших сестер была бесценной. — Конрад... Влюбился? — самым недоверчивым из всех возможных тонов спросила Ника. — Да, ему понравилась одна из моих подруг из пансионата, — спокойно произнесла она. — Но раз уж вам не нравится, что я сводничаю, то я не буду ничего рассказывать. Месть мелкая, но приятная.