Бездарный скрипач для слепого художника

Граф по десятому кругу проверял видеозаписи с хранилища. Пока версия Грелля насчет людей со способностями, с помощью сильнейшего гипноза влияющих на служащих Ее Величества, была самой достойной. Иного варианта попросту не было. Грелль лично проверил пленки всех, кто был замешан в похищении. На них человек считал, что выполняет приказ Ее Величества и, больше того, видел саму королеву, хотя на самом деле женщины в то время фактически в стране не было! Первая кража произошла, когда Ее Величество была на дне рождения королевы Швеции. Ее видели сотни людей! — Ханна, найди мне специалиста, который разъяснит, что происходит. Желательно опытного и иностранца, чтобы подальше от нашей политической ситуации. Блондинка кивнула и удалилась из кабинета юноши. Сиэль закрыл файл с видеозаписью. Неизвестно сколько времени уйдет на поиск специалиста, Ханна наверняка сейчас отправится в город. Юноша принялся за отчет управляющего новым филиалом банка в Бристоле — старая привычка проверять всех новичков на руководящих постах едва ли не лично. В кабинет постучали. — Что там уже случилось? — пробормотал юноша. — Входите. На пороге стояла сияющая Ханна, довольная собой. За ней маячил недоумевающий Соби, которого явно отвлекли от работы. На горничную он смотрел с недовольством. — Объяснись, — хмыкнул граф. — Вы приказали найти опытного специалиста, который в курсе подобного. Я вспомнила, что в вашу вторую встречу он занимался чем-то подобным. А потом это же именно мистер художник тогда подсказал Греллю версию с ментально одаренными людьми. Взгляд у Сиэля и вовсе чуть ли не горел, хитро поблескивая, как у хищника, который нашел идеальную добычу. Соби даже очки протер, думая, что ему показалось. Нет. Граф, довольный донельзя, отправил Ханну за чем-то «прохладным». — Это правда ты Греллю подсказал такую версию? Агацума сел в гостевое кресло у письменного стола юноши. — Да, он имел неосторожность разговаривать сам с собой, когда ты ушел следить за своими наемниками во время штурма поместья. Я высказал свою версию. — Не называй штурмом беготню кучки вооруженных остолопов вокруг моего дома, — таким же довольным тоном произнес Сиэль. — То есть, это сильнее простого гипноза и может заставить человека напрочь игнорировать действительность? Художник кивнул, явно опасаясь, что его заставят демонстрировать это на ком-то. — Идеальное преступление. Все становится на свои места. Осигай на стороне Семи лун — скорее всего они связаны с Мордельнами. Вероятно, он подсказал, как поставить меня в тупик, подозревая, что на королеву работают демоны. Поэтому задействовали людей со способностями. Если допросить тех, кто помогал похищать картины, то все на детекторе лжи подтвердят, что приказ отдавала королева и суду этого будет достаточно, чтобы Ее Величество лишили всего. Магию мы бы обнаружили сразу. Здесь все настолько хорошо продумано — не подкопаться. Сиэль сел обратно за стол. В голове уже выстроилась четкая цепочка, как поступать дальше. — Можно понять, было ли воздействие на человека с помощью подобных способностей? — Да, вполне. Любой Боец с минимальным опытом сможет ввести человека, которого до этого использовали, в повторный транс. Во второй раз люди куда уязвимее. Сопротивления почти нет. Сиэль кивнул. — Отлично. Я найду специалистов, проведу на какое-то торжество, желательно погромче, и начну проверку сразу с Мордельна-старшего. Если начну с прислуги, он может заподозрить, что я в курсе. Соби, большое спасибо. Твоя помощь неоценима. Как я только раньше не подумал, что могу у тебя спросить. Агацума, уже было открывший рот, чтобы высказывать, насколько он против вмешательства в эту историю, но закрыл его обратно. Граф попросту проигнорировал такую возможность, будто и не думал о его помощи. — Я не хотел тебя отвлекать, — добавил юноша, — но дело действительно серьезное. Мы уже второй месяц бьемся. Привлекать никого лишнего нельзя. Был, конечно, вариант, что на слуг воздействовали, но понять, использовали ли гипноз, даже хорошему специалисту сложно. Агацума еще возмущенней уставился на юношу. Тот истолковал его взгляд совершенно по-своему. — Не будет тебя никто отвлекать от работы. Я слышал отборный мат в сторону Кио, который случайно позвал тебя покурить. Все всем понятно, я сам такой же, не люблю когда мне мешают. Хорошо, извини меня. — Я могу проверить главного фигуранта дела, — поправив очки, сказал парень. — Исключено. Это моя работа. Я в твою не вмешиваюсь — к полотнам не подхожу, кисти не прошусь подержать. А ты, будь добр, не пытайся ввязаться в крайне неприятную историю. За консультацию спасибо. — Пока ты будешь искать специалиста, то будет потеряно драгоценное время. — Еще проще. Я уже знаю кого попрошу о помощи. Конечно, мне это не нравится, но все-таки я в этих людях уверен на двадцать процентов. Кажется Рицка провалил поступление, и его Боец сильно за это беспокоился. Я дам возможность поступить ему куда угодно и когда угодно, с лучшими репетиторами, а Оливер будет проверять Мордельнов. Безопасность обоим я обеспечу. Все в выигрыше. Агацума побагровел. Нет, ни в какие рамки. То есть Оливера можно отправить на задание — какие проблемы, пусть играет в шпиона, — а его никто даже в качестве помощника не рассматривает? Да что с этим существом не так? — Ты специально игнорируешь мое присутствие в твоей жизни? Или считаешь, что я способен только холстами заниматься? — Нет, просто считаю, что с Мордельнами тебе связываться так себе затея. Если они связаны с Лунами, которые так упорно тебя ищут, будут проблемы. — А как же «Семь Лун — набор детишек, желающих поиграть в мафию»? — язвительно спросил Агацума. Теперь побагровел от злости Сиэль. — Я не боюсь самих Лун, я опасаюсь Мордельнов. Если они связаны с Осигаем, у которого сильнейшие артефакты, которые влияют даже на Ханну, то может сложится ситуация, в которой я не смогу тебе помочь! Я не собираюсь тебя подставлять. Это слишком опасно. Агацума вздохнул. Сиэль положил голову на стол, глядя в стену. — Я не боюсь. Бывали ситуации куда тяжелее. Всего-то нужно выиграть немного времени, чтобы я мог проверить злосчастных Мордельнов и все. Как ты собираешься Оливера провести на торжество, которому даже названия пока нет, но оно должно быть обязательно важным, чтобы на нем собралось достаточно людей, включая всяких аристократов? — «Всяких аристократов», — передразнил Сиэль, понимая, что Соби прав. В кабинет вошла Ханна с подносом, на котором стояла минеральная вода и холодный лимонад. Судя по лицам парочки, мозговой штурм зашел в тупик. — Аристократы такого уровня, как Мордельн, собираются крайне редко. Нужно что-то настолько громкое, чтобы он проигнорировать не мог и, возможно, явился со всем семейством. Чьи-то похороны, новый титул. — Или свадьба, — подсказала Ханна, разливая по стаканам напитки. — Да, это тоже, — граф достал записную книжку, — никто из аристократов за последние месяца два не умирал, казнить тоже никого нет причин. О, герцог Уостермайл жениться на дочери маркиза Уорреса. Нет, поздно, торжество в августе. Хоть бы помолвку кто-то устроил. Когда не надо, весь поднос забит приглашениями, а сейчас шаром покати! Нужно нечто грандиозное, чтобы была толпа высокопоставленных лиц. Тогда и на тебя побояться напасть и проверить удастся. Ханна едва-ли зубами не скрипела. Оба были настолько слепыми — словами не передать! Вот уж парочка узколобых. Иногда проницательнее некуда, а тут просто ноль работы головой. — Ладно. Есть идея. На мою помолвку они точно все соберутся, такой шум поднимется. Ханна, сыграешь роль моей невесты. Горничная уронила пустой поднос, который собиралась уносить. Блондинка удивленно глянула на хозяина. Тот вздохнул, разводя руками. — Есть другие предложения? У себя в поместье я смогу найти возможность затащить Мордельна в какой-то укромный угол и вытащить из него информацию. Да и ты лучшая кандидатура — точно проблем не будет. Агацума закашлялся. Горничная поджала губы, выразительно глядя в сторону художника. — Ты что, с ума сошла? Я сказал — мне нужна фальшивая помолвка, а не пародия на настоящую. Инфаркта моего хотите? — Зато, я уверена, вам поверят. Прошу прощения, Господин, мне нужно готовить обед, — блондинка улизнула из кабинета, аккуратно прикрыв дверь. Но, разумеется, не удержалась от того, чтобы все подслушать. — Ханна, я запрещаю тебе подслушивать. Это приказ. И не делай вид, что меня сейчас не слышишь. Это тоже приказ, — донеслось из-за двери. Девушка закатила глаза. Ожидаемо от графа. Ничего не поделать — горничная ушла на кухню. — Мне просто интересно. Если бы я действительно предложил помолвку, ты бы отказался? Мезальянс? Повстречаемся — разбежимся? Сиэль в ответ на эти слова только поджал губы, опять укладывая голову на стол. Любимая поза чтобы думать о вопросах, которые ставят в тупик. Соби вздохнул. Он и сам, в принципе, хоть и воспринимал эти отношения самым серьезным образом, но даже представить себе помолвку не мог. Это что-то такое старинное, церемониальное. Агацума когда-то очень давно думал о женитьбе. Не на ком-то именно, так, абстрактная мысль, пришедшая во время выполнения одной картины для брачующихся. Ему всегда казалось, что все будет быстро, без нелепых условностей. Можно и без колец — расписались, свидетельства о браке получили и продолжают жить вместе. Ну, можно устроить посиделки где-то за бутылкой вина. Потом, разумеется, его жизнь настолько изменилась, что подобные мысли в голову не приходили. Не до того было. — Я сказал бы, что ты идиот. Никто никуда разбегаться вроде бы не собирается, а понятие мезальянс оставь для дворняжек, которым нужно сохранить титул, чтобы получать жалование от Ее Величества. Мне те две копейки напрочь не нужны. — Кстати, ты упоминал, что был обручен, — Соби, облокотившись, о стол начал гладить юношу по голове. — Да, это в прямом смысле было сто лет назад. Моей невестой, еще когда мы оба были детьми, выбрали мою кузину. Мне жаль ее. Она дважды из-за меня носила траур и едва успела выйти замуж до тех пор, пока общество не признало ее старой девой. Викторианская эпоха прекрасная, но порой жестокая. Скажи ты сейчас девушке на улице, что в восемнадцать лет уже бегом пора искать любого жениха, тебя так далеко отправят, не каждый моряк такие ругательства знает. — Это точно. Почему дважды? — Первый раз, когда считали, что я погиб. Но все вышло совсем не так — я смог выжить и вернуться. Второй раз, когда я стал демоном и мне нужно было скрыться на несколько десятилетий. Я не мог ей ничего объяснить. Она всегда была для меня сестрой, и лучший выход для нас обоих — не ломать ей жизнь, а умереть. Потом я долго жил в этом доме. Грустная старая история. Но потом она вполне хорошо устроила себе жизнь, я видел ее уже взрослой с детьми и пару раз старался помочь. Тайно разумеется. Она постоянно считала, что я ангел-хранитель ее семьи. Меня даже передергивало от такого сравнения. Видишь — мы не знаем прошлого друг друга, а ты говоришь о серьезной помолвке. Соби встал с кресла, поднял несопротивляющегося юношу и сел на диван в кабинете с графом на руках. Сиэль даже не ворчал: он давно привык к таким проявлениям чувств. У Соби бесконечная осторожность сменилась на манию постоянно носить его на руках. Садиться поближе. Как ни странно, это не раздражало, а входило в глупую обоюдную привычку. — Иногда не нужно знать чье-то прошлое. Многие в этом самом прошлом натворили столько ошибок, которые пусть и не повторяться, но в глазах человека, который дорог, могут тебя сильно испортить. А даже если не так, не хочется чтобы кто-то дорогой нес бремя дурных воспоминаний с тобой. Это глупо. От гадости в прошлом нужно избавляться, словно этого не было. Новые отношения -это все равно что начать совершенно иную жизнь. Зачем в нее тянуть прошлые проблемы? Куда важнее взаимопонимание. Если кого-то понимаешь, любишь, зная недостатки, этого вполне хватит для того, чтобы начать совместную жизнь. А все остальное как-то сложится. Главное этого хотеть. — Какой же ты романтик, — хмыкнул юноша, кладя голову на плечо художника. Тот взглянул на него со скептицизмом, но граф щелкнул его по носу, целуя в щеку. — Не отрицай. Ты романтик. Пусть по тебе и не скажешь, но ты как Гробовщик, который яро открещивается от любви, презрительно смотрит на парочки, а сам дарит розы по воскресеньям и позволяет над собой измываться Греллю, когда у того руки чешутся и нужно кого-то заплести. Соби даже представить себе не мог, чтобы та опасная персона, которая размахивала огромной косой, из-за которой щель в асфальте и земле была с добрую половину метров, могла кому-то цветы дарить. Разве что пару гвоздичек на могилку положить. — На фоне Гробовщика, все романтики. Так что думаешь об этой идее? — Ты о фальшивой помолвке? — переспросил юноша. — А что если о настоящей? Ну я же на тащу тебя к алтарю, в конце концов помолвка может длиться столько, сколько нужно: год, два я слышал, что с этим не торопятся. А тут и для дела полезно будет, да и отношения наши не изменятся. Сиэль молчал. Жизнь куда-то стремительно неслась, а он, как опоздавший пассажир, пытался понять, что происходит и в какой поезд нужно срочно садиться. Помолвка. В конце концов Соби прав. У них ничего не изменится. И все равно было странное ощущение, будто потом обратно пути не будет и все: сейчас помолвка а потом, потом… — У тебя приступ паники? — обеспокоенно спросил блондин, видя, что граф бледнеет, сжимая в руках его футболку. Несфокусированный взгляд довершал эту «чудную» картинку. — Нет. Хорошо. Пусть так будет, если ничего не изменится. — Я все так же буду тебя любить, даже если ты на законных основаниях будешь пытаться мной руководить вне работы. Сиэль вздохнул. Нет, умел же этот человек разбавить слегка гнетущую атмосферу. — Умница, сразу понял кто дома главный, — ехидно сказал граф. Соби хмыкнул. А вот и пошли минусы. Нет, плюсов все же больше. Парень, слегка наклонившись, поцеловал графа, чувствуя, как тот обнял его за шею. Сиэль действительно к нему привыкал. Раскрывался каждый раз с новой, прекрасной стороны. Шутки конечно у него те еще, но это было даже забавно. ***************** Кио с ехидной миной увидел, как граф садится в автомобиль. Вместе с ним уезжала в поместье Ханна. Кажется Сиэль решил не ждать кого-то из слуг и сел за руль сам. Вскоре темная машина выехала по лесной дороге, и парень, в тысячный раз благодаря Ханну за то, что надоумила его подслушать и поделиться с ней информацией, пошел вниз. Агацума как раз переносил вместе с Бейном еще три полотна в другую комнату. — Агацума, ты как к маршу Мендельсона относишься? — Кио, ты опять чем-то надышался? Помнишь, краска попалась некачественная, и тебе розовый еж пол дня мерещился? Скульптор закатил глаза. История двухлетней давности стала буквально бомбой в общежитии. Да, видел он розового ежа и всех звал в свою комнату посмотреть на розовый пушистый тапок, украденный с соседнего балкона. Ну и что, что тыкал в тапок палкой и говорил, что еж говорит на немецком и ему нужно помочь найти девушку. Под конец его с «розовым ежом» отправили в больницу, полагая, что студент употреблял что-то незаконное, но когда выяснилось, что во всем виновата краска, никто не пожалел. Все как остолопы смеялись. А, между прочим, краску принес в комнату Агацума, и он же ей расписывал стену! — Нет, я просто в сети покопался. Ну и церемония тебе предстоит. У англичан сдвиг: даже из помолвки делать пафосное, строгое мероприятие, на котором не так чашку поднимешь — все, ты ничтожество в глазах общественности. Бейн удивленно посмотрел на художника. В последнее время измученный, уставший Бейн чувствовал себя в разы спокойнее. Жена шла на поправку и работа шла полным ходом, он успевал и с полотнами разобраться и высыпаться. Даже оставалось время на книгу или фильм вечером. Вот что значит нормальная атмосфера. — Управлюсь, Кио, управлюсь. Понятия не имею, как ты умудряешься доставать информацию. Когда-нибудь я опять сломаю тебе нос, чтобы его не совал в мои дела, но сейчас лучше занялся бы делом. — Всегда пожалуйста, — раскланялся Кио. — Я поздравить хотел. Семья она, брат, облагораживает. Опять таки, — парень важно поднял палец вверх, как их преподаватель этики и философии: — Наличие серьезных отношений помогает получить стабильные ориентиры в жизни, укрепляет мораль, закаляет характер, — продолжил Кио серьезным тоном, но, не выдержав, фыркнул от смеха. У графа явно тот еще веселый нрав, действительно настоящая проверка на прочность нервов. Агацума, вытирая руки от краски, скептически слушал знакомую тираду: преподаватель философии обожал читать эту нотацию всему потоку. — Правда, как по мне, жениться в двадцать один — все равно, что с вечеринки в десять вечера уйти. Только все началось и пуф, завозите унылую серость. Даже ради такой красоты. — Да я бы не сказал, что серость. Мы в одну передрягу попали: выполняем заказ, спасаем королеву, а граф, наверное, постоянно чем-то подобным занимается. Тут скорее не жизнь, а бочка, набитая порохом, и мимо летают горящие факелы, — Бейн так же начал оттирать руки от краски, — но я так скажу: лучше раньше жениться. Я с Эмили две недели был знаком, а потом она сбежала, мы расписались и несколько дней жили у общих друзей, пока я не нашел работу. Студенческая романтика — она филолог, я художник. Уже семь лет вместе, и я никогда не пожалел о своем выборе. Правда семейка у нее… Вижу тещу, понимаю — вот она, Сатана. Всю жизнь нас пилит. А младшая сестра? Эта проныра во все свой нос сует и маме докладывает. Я когда к ним в гости езжу, у меня желание себе что-то сломать и сбежать в больницу. Соби невольно подумал о Гробовщике и Грелле. Вели они себя точно как семья по отношению к графу. Особенно Сатклифф. Он и вовсе как ближайшая болтливая тетушка с режимом опасного серьезного убийцы. Граф как-то упоминал, что он совершенно один и даже опекун — лицо подставное, но сейчас становилось понятно, что все не так просто. Вспомнить хотя бы визит королевы. Дамочка настолько яро пробивалась в комнату, что было ясно 0 граф ей как сын. С одной стороны бояться женщину как-то глупо, но с другой стороны… Королева в Англии не то чтобы глава парламента, но проблем предоставить сумеет это точно. — Ну, на сегодня все. Ты как, уже закончил со своим Георгом? Ну и полотна, там деталей настолько много, не передать — Закончил, — ответил Соби, поворачиваясь к Бейну. Он был самым старшим из них и в данной ситуации имел какой-то опыт, но задавать такие вопросы Агацума не любил. — А что, если фактически теща — очень высокопоставленная особа, влиятельная и отчасти помешанная на своем чаде? Бейн с сочувствием посмотрел на парня. Унылая ситуация. — Ну беда конечно, но не королева же она, чтобы всем управлять. Непонятно что прочитал на лице блондина Бейн. Соби казалось что он, как обычно, стоит с равнодушной миной, но мужчина тихо присвистнул. — А может все не так плохо? — хмыкнул мужчина. — Если глянуть на это с другой точки зрения. Родители часто видят в том, кто уводит их ребенка, опасность, потому что боятся. Их тоже можно понять. Растишь ребенка, любишь, душу вкладываешь, а потом какая-то гадина приходит и все, отдавай чадо. Даже если человек взрослый уже и своим умом живет, есть какой-то страх: мало ли, что случится может. Сейчас ненормальных, взять хотя бы тех тварей Майкла и Алекса, предостаточно, вот родители и волнуются даже за взрослых. Я скажу честно — будет у меня ребенок, даже если двадцать чаду исполнится, я эту вторую половину в бараний рог скручу и на километр не подпущу, пока не выясню чем питается и дышит. Кио засмеялся. Бейн отмахнулся. Пусть и нормальный этот скульптор, но видно, еще зеленый. Агацума на его фоне взрослее морально, это очевидно. — Лет тебе сколько, что ты как старик рассуждаешь? — хмыкнул скульптор. — Двадцать шесть. Вылечится моя Эмили, работа у меня будет, я уверен, пора уже и о своих детях подумать. Вас всех обязательно на крестины позову, никогда в такой хорошей компании не работал. Может кого-то и крестным попрошу быть, жизнь штука непредсказуемая, — добродушно сказал Бейн, растрепав свои короткие волосы. Соби невольно хмыкнул. Действительно — в этом лесном поместье им удалось сплотиться, несмотря на тяжелую работу и то, что все абсолютно разные. — Меня! Обязательно меня! — потребовал Кио. — И чему ты ребенка научишь? — с иронией спросил мужчина. — Пить, курить и материться. А как без этого? Ценные вещи для молодости. Бейн закатил глаза, похлопав скульптора по спине так, что тот закашлялся. — Ну, тогда после того, как предложишь ребенку сигарету, сразу отпразднуем твои похороны. ****************