Ожидание вечности

Хрень продолжалась. Даже не хрень, а не пойми что. Неделю назад в Совет демиургов заявился некий демиург, который сообщил, что ему привиделась та самая дама, выпивающая бессмертие. Ну и попросил политического убежища, само собой. Сначала ребятки не поверили, мол, у страха глаза велики, наслушался сплетен и испугался. Но когда демиург-пророк о чем-то рассказал Сину на ушко, тот таки поверил. Возможно, он сумел назвать какой-то тайный пункт из биографии активного синерианина, о котором никто посторонний ничего не знал. На том и порешили. Оставили такого полезного информатора при Совете, решив держать поближе на случай неприятностей. А теперь вот этот кошмар заявился по душу Лиана. К счастью, рядом с ним находились и оба Твэла (уж не знаю, что наш пепельный там забыл, ну да ладно), и сам Син. Вот только это помогло слабо. Бабу кое-как отпихнули, хотя она успела таки чмокнуть Лиана, вытащив часть бессмертия, пусть раньше и предпочитала все вырывать из грудины, сами маленько пострадали… Син успел зашвырнуть пострадавшего в специальный саркофаг даже с реаниматорной установкой, на том все и закончилось. Да вот только порой хуже врага могут быть лишь друзья… Сутки Лиан пролежал спокойно, хоть и без изменений. Мы пока думали, что можно сделать и искали способы вылечить это промежуточное состояние. Он как бы остался демиургом со всеми своими способностями, но и в то же время пострадал и потерял нечто важное, пусть не все бессмертие, но уж частичку точно. Или же не само бессмертие, а что-то иное, раз способ добычи этого чего-то был другим. В жизни не поверю, что эта сущность просто симпатизировала Лиану. Для нее он скорее как еда или около того. В общем, оклемавшиеся после ее пенделя демоны вызвались подежурить у саркофага, да и боги бы с ними, но наш Твэл решил как обычно высказаться. Вот он просто не мог молчать, спокойно сидеть или хотя бы прошвырнуться куда-нибудь побить каких-нибудь гоблинов. Нет, он начал выступать о том, что это мы якобы виноваты в таком состоянии Лиана. Недосмотрели, не защитили, ничего не сделали. Но черт побери, рядом был Син и он тоже ничего не смог сделать, помогла только его смекалка и быстрая реакция. А иначе плакался бы наш товарищ не над саркофагом, а над трупом или же над ставшим практически человеком Лианом. Хотя тогда мы бы тоже все были виноваты. Мы ведь всегда виноваты во всем в его глазах, даже если ничего не сделали или сделали все возможное. Я молча пропускала этот бред мимо ушей, потому что ничего полезного в воплях бывшего супруга не слышала. Ладно бы сказал что-то важное, так нет, перемалывал из пустого в порожнее, припоминая старые грехи и распаляясь еще больше. Потом же в нем взыграла ревность, и он кинулся на тоже молчащего и делано спокойного пепельного. Мол, если бы он не пришел в Совет повидать Лиана, то ничего бы не было. Брехня… Я даже не увидела замаха. Просто почувствовала пятой точкой, что нужно сдвинуться и прикрыть пепельного Твэла от греха подальше. Потому что мне совершенно не хотелось, чтобы они сцепились в грязной драке и отмутузили друг друга. А еще не хотелось, чтобы Лиан слышал весь этот бред, если он был в состоянии его слышать. Я-то сомневалась, но мало ли что. Поэтому просто встала на пути Твэла, пытаясь оградить пепельного. И получила смачный удар в голову. Я не успела ни поставить силовое поле, ни какой-нибудь завалящий щит, вообще ничего не успела. Только ощутила рывок, моя голова мотнулась назад и будто разделилась. Краем глаза я еще успела заметить кусок собственной головы с оторванным висящим на ниточке плазмы глазом, отлетевший в сторону. Сначала даже боли не почувствовала, настолько быстро все произошло. Потом связь с этим куском оборвалась, а мое тело принялось заращивать повреждение, заполняя его плазмой и формируя новое лицо с новым глазом. На моем животе сомкнулись руки пепельного Твэла, попытавшегося перехватить меня, чтобы не упала, но падать я не собиралась. Только пошатнулась и поняла, что попросту вырубаюсь. Этого мне только и не хватало. Последнее, о чем я подумала перед тем, как отключиться — было то, что теперь нам воспитывать еще и этот огрызок, ставший моей дочерью… Очухалась я под вечер в компании того же пепельного, жующего здоровенную шоколадку. Причем поделил он ее поровну и кусочек ел сам, а кусочек пихал мне в плазму где-то в районе плеча. Вроде как все по-честному. — И что это вообще было? — я пощупала давно восстановившееся лицо и тяжко вздохнула. Никогда не думала, что ослабну настолько. И никогда не думала, что мое тело станет таким вот… неправильным. Вспомнила, что собственная плазма мне показалась слишком жидкой, какой-то не такой. Быть может, тот огрызок окажется нежизнеспособным из-за этого. — Приступ недотрахоза, — отмахнулся пепельный. — И как, болезного успокоили? — я приподнялась с его колен и сама взяла кусочек шоколада. Пожалуй, тут надо сожрать что-то поосновательнее, но пока возьму то, что ближе. — Вполне. Сначала Шиэс, потом Шеврин, — демон довольно прикрыл глаза. — Так что ты отомщена по полной программе. Хотя за тебя мстила Шиэс, а Шеврин наподдал за твою дочь. — Оно таки выжило?.. — я почесала макушку. — Конечно выжила, куда она денется, — демон слизнул остатки шоколада с губ. — Но Шеврин совсем не рад прибавлению в семье и Академии… — Этого козла хоть не убили? — Нет, он лечит переломы в корабельном лазарете. По указу Шеврина — без регенератора, своим ходом. Под сильным успокоительным, поскольку драконы сказали, что он буйный. — Ясен пень, буйный, — моя рука невольно потянулась потрогать голову в месте удара. Это было весьма так неприятно. — Пусть его там усыпят на недельку, авось мы что-то придумаем с Лианом. А нет, так закинем нашего козла к Огневке на пару недель, пусть займется делом и не мешает нам думать. — Хочешь, чтобы его выпили эродемоны? — понимающе ухмыльнулся пепельный. — Нет, хочу, чтобы его серьезно и надолго заняли, хорошенько трахнули и не давали снова скатиться в безобразную истерику. Все мы виноваты, один он Дартаньян. — Кто? — опешил демон. — Пословица такая есть. Ладно, пошли поглядим на наше пополнение. И вечно же у меня от этого козла бывают дети… — настроение опять упало ниже плинтуса. Нет, ну в самом деле, почему судьба нас так радует? То вакцинку заливал, теперь вот просто в драку полез… Поднявшись с дивана, я похолодела. Хорошо, что этот кусок плазмы от удара отлетел в сторону. Ведь если так подумать, то он вполне мог врезаться в пепельного Твэла, стоящего сзади. И мучились бы мы оба. Впрочем, кусок был вполне себе пригодный к передаче, я бы лично дала больше, чтобы он меньше мучился, но и так сошло бы. Хотя ему больно было бы и плохо. И вообще, что не делается, то к лучшему. Не сделалось — и прекрасно. Обнаруженное в столовой дитятко уже весьма так отожралось до гуманоидной формы, слопав кастрюлю вареников, кучу пирожков и бутерброды какого-то доброхота. Правда, я слегка усомнилась в ее психическом здоровье, поскольку доченька нашлась сидящей с кастрюлей на голове, поэтому решила на всякий случай пригласить Ольчика ее посмотреть. Мало ли что там с нею случилось за неполный день. Да и ее поведение пуганого и стреляного воробья меня несколько смущало. Это из кого же она переродилась, что настолько всего опасается? Даже если кастрюля — это шлем, если так рассуждать, то она знает об опасности и пытается себя уберечь подобным образом. Ну или хорошо помнит, каким образом она получилась, вот и пытается защитить голову на всякий случай. В любом случае мозгоправ тут не помешает. Вдруг к нам тут вернулась чья-то весьма активная в прошлом душа…