***
Полгода спустя. Даже прикосновение пледа к коже я ощущала так остро и болезненно, но я куталась в него, как в кокон. Он был не способен защитить меня от мира, который уже и так нанес мне достаточно ран, но я пыталась, ведь мне ничего другого не оставалось. Даже в стенах полицейского участка я чувствовала себя небезопасно. Стражи правопорядка кидали на меня сочувствующие взгляды, проходя мимо большого окна, через которое они обычно наблюдали за подозреваемыми, что содержались в этой самой комнате. А сейчас здесь была я, словно подопытная или зверушка в зоопарке. На них все так же смотрят, сочувствуя, что другие люди посадили их в полную изоляцию от своего животного вида. Дверь тихонько, с противным скрипом приоткрылась. — Кэтрин, — тихий голос агента Ким Браун был слишком оглушительным для моего безмолвного мирка. Я вздрогнула. — Прости, не хотела тебя пугать. Она извинилась, но мне плевать. Я хочу, чтобы вновь наступила тишина. Мам, как же я устала от своих же собственных криков, что мне хочется простой тишины. Высокая девушка осторожно зашла в комнату и прикрыла дверь. Она смотрела на меня так, что мне захотелось расплакаться. Я отвернулась, уставившись вновь в стену. По пятнам я могла догадаться, что здесь давно не освежали краску. Мне казалось это место грязным, но не грязнее, чем моя кожа сейчас. Опустив взгляд на свои руки, я сжала их в кулаки, и сухая стянувшаяся кожа на костяшках едва не лопнула. — Тебя отвезти домой? — спросила агент. Я молчала. — Ты здесь уже давно, и тебе нужно отдохнуть. Я проглотила тишину, задавив свой голос. — Только скажи, что я могу для тебя сделать? — Ким подошла ближе, но я, не поднимая на нее глаз, резко повернула голову, и девушка остановилась. Держись от меня подальше. Я едва держусь. — Позвонить кому-нибудь? — Ким остановилась, подняв руку. Я сдалась. — Ходжу, — я выплюнула это имя так, будто оно яд. Я хотела отравить им все вокруг так же, как и сам Бейкер старший отравил меня. Снова отвернулась к стене. — Я ведь его собственность.Пропасть или в пропасть?
25 марта 2022 г. в 08:22
Странное место аэропорт. Среди бетонных скал это точка «нигде». Точка отправления? Или точка прибытия? Это начало пути? Или его конец? Словно дороги между прошлым и будущим, невидимые нити, которые связывают тугими узелками судьбы и миры разных людей. На табло названия для кого-то важных рейсов, и железные большекрылые птицы поднимут в небо, чтобы доставить пассажиров в другую такую же точку «нигде». Я стою в толпе очень разных, но почему-то знакомых мне людей, и чувство дежавю меня раздражает.
От размышлений меня отвлекает ноющая челюсть. При каждой пульсации мне хочется свернуться калачиком и разрыдаться. Я сдерживаюсь и натягиваю на лицо капюшон.
Я не спешу к рамкам, где сотрудники охраны, как ищейки, готовы обнюхать каждый дюйм моего тела. Будьте уверены, вы найдете запрещенку. Я сжимаю в кармане баночку с таблетками. Механический голос объявляет посадку, а я не могу оторвать взгляда от прощания молодой пары неподалеку от меня. Я знаю, что она чувствует. Я знаю, что он чувствует он. Она не может расстаться с их «здесь», а он не спешит к далекому «там».
Мои мысли, как вольные скакуны, вновь унести меня к Брайану. Телефон я отключила и оставила в такси нарочно, чтобы не было соблазна ответить ему. Я как нефтяное пятно в его океане. Я порчу сама себе жизнь, так зачем я буду отправлять и его? Мне казалось, что мои действия, движимые заботой, самые верные. Пока все для нас не зашло так далеко, откуда мы не сможем вернуться целыми и невредимыми, я взяла на себя смелость спасти нас обоих от ошибок и боли. Но я буду очень скучать по нему. По тому, какая я рядом с ним. И по его улыбке, обрамляемой ямочками. Моя душа скулит, словно пёс.
Мам, мне так паршиво…
На стойке я планировала взять билет так далеко, насколько мне позволит кредитка в моем кармане. Я уже направилась в сторону стоек покупки билетов, но не успела я и шагу ступить, как меня остановили.
— Какого…? — я выразилась настолько нецензурной бранью, что любой прораб на стройке мог аплодировать мне стоя.
Мой локоть сжимал высокий молодой мужчина, чьи волосы были настолько неестественно светлыми, что будь мы сейчас на солнце, то они ослепили бы меня. Таким светловолосым быть просто невозможно. Это запрещено законами природы! Но, черт, какой же он красивый, как моя кукла Кена, что была у меня в детстве.
Я возмущённо дернула локтем, но попытка высвободиться с треском провалилась. Притянув меня ближе, незнакомец попытался увлечь меня в сторону выхода, опасливо озираясь.
— Не умеете выполнять просьбы, мисс Хилл? — произнес он брыкаюшейся мне.
— Убери руки, говнюк! — я зашипела подобно королевской кобре. Глазами я пыталась найти хоть одного сотрудника охраны, но из-за снующих туда-сюда людей я не могла сосредоточиться. Мою челюсть стянул тугой узел боли.
— О, мы миновали стадию приветствия и перешли к оскорблениям, — он усмехнулся. Кажется, я его забавляла. — Миленько и немного неприятно.
Блондин взглянул на меня и тут же перевел взгляд на нижнюю часть моего лица. Я и сама чувствовала, как челюсть наливается свинцом и пульсирует.
— Если ты не отпустишь, я закричу, что у тебя под курткой бомба. Тебя послал Оушен? — произнесла я, стараясь игнорировать боль.
— Прекрати брыкаться, Кэтрин, — фыркнул он. — Я по поручению мистера Бейкера, — я замерла, выпучив глаза на блондина. Всматриваясь в бесконечно голубую радужку, я пыталась уловить хоть намек на блеф. Вдруг, он специально так сказал, чтобы запудрить мне мозги и увести к Оушену? Не удивлюсь, если так оно и есть. Порой мне казалось, что мой бывший босс сам Дьявол, который поднялся из Ада. — Он тебе сказал оставаться в комнате отеля. А ты что сделала?
Клянусь, он отчитывал меня, как отец когда-то.
Мужчина перестал сжимать мой локоть, но руку не отпустил. Я больше не пыталась убежать. Его слова потрясли меня, что мне захотелось остаться и узнать, что будет дальше. Или он просто так умело манипулировал мной, зная, что я сломленная, запуганная и никому не нужная девчонка. Наверное, так и есть.
— Как он узнал? — сорвавшимся шепотом произнесла я.
Снова эта, признаюсь, очаровательная ухмылка дьяволенка. Ему, надо сказать, она была к лицу. К его ангельскому лицу.
— Ты с ним знакома сколько? Пять минут? — И вот он снова сжал мой локоть и повел в обратную от стоек регистрации сторону. — И, кстати, я не говнюк, а Доминик.
— Да прекрати меня тянуть! — я пятками упёрлась в плитку пола и воспротивилась. — Отпусти!
Думаю, ему надоела моя непокорность, и вот уже брови мужчины сошлись на переносице, а резкость тона выдавала его раздражение.
— Не знаю, кто ты и что ты сделала, или чем заслужила такое отношение к себе, но этот человек хочет помочь, — Доминик приблизился к моему лицу. — Поверь, когда такой, как он, проявляет свое участие, лучше не отказываться.
Я замерла, застыла. Так замедляются во времени те, кто стоит на краю пропасти. Я стою, раскинув широко руки, ветер толкает меня в спину, словно подначивает. Но вдруг я понимаю, оглядываюсь на события прошлого, на ситуацию в настоящем и ведь это не я стою у пропасти. Пропасть окружает меня. Пусть я улечу хоть на край земли, меня найдут, обязательно найдут. Если не Оушен, то мои демоны и страхи пойдут по пятам. Я нигде не буду свободна. За этой пропастью будет следующая, ещё темней и зловещей.
Я тихо выдохнула, понимая, что ситуация патовая.
— А он точно твой босс? — я изогнута бровь, взглянув на Доминика. — А то говоришь так, будто у тебя сейчас встанет.
Мое воспалённое подсознание решило, что сейчас место для шутки.
— Негодница, — подхватил он. — И… — вдруг его лицо изменилось, вид был опечаленный, — извини, если сделал больно.
— Не ты первый, — бросила я необдуманно. — Пойдем к твоему боссу.
В тот момент я думала, ошибочно доверившись, что меня можно спасти. В глазах-льдинках я видела такую непоколебимую уверенность в человека, с которым меня свели печальные обстоятельства, что я невольно приняла эту уверенность близко к сердцу. Знала бы я, как я буду расплачиваться за свою наивность…