***
Районная больница. Набело выкрашенные стены, прохладный воздух кондиционера, и нескончаемый запах спирта. Юнги сидит в коридоре, на светло голубых жёстких диванчиках. Ждёт. Под глазами синяки, на щеках не высохшие слёзы. Оттенок лица бледный, голова устало опирается о стену, руки сложены на коленях. Он облизывает губы, и вздыхает, не позволяя себе завалиться на бок. На часах уже больше двенадцати, за окном непроглядная тьма. В коридорах пусто, лишь изредка мелькают врачи. Альфа сглатывает, и закусывает губы. Его заглушают чувства вины, и безумный страх за чужую жизнь. Чимин в реанимации, уже порядком трёх часов, от него нет вестей. Ни хороших, ни плохих. Минут через пятнадцать, из палаты выходит врач. Он выглядит до нельзя уставшим, расстроенным, но стойко серьёзным. Мужчина спускает до подбородка маску, и вздыхает. —Вы родственник Пак Чимина? – безэмоционально спрашивает тот. Юнги подрывается с места, обеспокоенным взглядом смотрит на запертую палату, а после переводит взгляд на доктора. —Да, я, он в порядке? Врач опускает голову хмуриться, потирая переносицу, осматривает свой безобразно испачканный кровью некогда белый халат, и поднимается безжизненный взгляд на альфу, словно пытается сказать всё без слов. —Я спрашиваю, что с ним? – твёрдо повторяет Мин, и сглатывает натыкаясь на непроницательный взгляд. —Он в сознании, – начинает врач. —Но скажу честно, его состояние критично. —Чёрт... – жалостливо выдыхает парень, и жмурит глаза останавливая застывшие слёзы. —Не знаю насколько правильно будет это говорить, но... до завтра он навряд ли доживет. У него серьёзные повреждения внутренних органов, обморожения, и большая потеря крови. Юнги смаргивает крупные слёзы, прикрывает глаза, и силой оттягивает смоляные волосы, сгибаясь почти наполовину. —Вы же должны что-то сделать... Нет, вы обязаны ему помочь... – беспокойно причитает альфа. Доктор вздыхает. —Ситуация возможно, была бы не так плоха, но... – мужчина поднимает брови и покачивает головой в стороны, отрицая всю отчаянную надежду в карих глазах. —При полном отсутствии желания у пациента жить... это бесполезно. Мне жаль. – врач опускает взгляд и облизывает губы, показывая что сказать ему больше нечего. Юнги застывает, и смотрит куда-то упор на белую стену. Внутри бушует море эмоций, а глаза выражают пустоту, и скрытую боль. Он сглатывает, и переступает с ноги на ногу, с трудом удерживая равновесия. Там, за дверью, за мутным стеклом, лежит омега. Чимин бледный, и роняет по щекам слёзы, Мин заглядывает к нему, и сразу отворачивается. —Можете зайти к нему... – начинает врач. —Попрощаться. Альфа переводит на него безжизненный взгляд, и поджимает губы, стараясь не выдать слёзы, что предательски выступают. Юнги кивает, медленно, словно сам не уверен в своём решении, и ступает осторожно к дверям палаты. На больничной койке, среди аппаратов жизнеобеспечения, лежит Чимин. Такой беззащитный и слабый, что сжимается сердце. Мин ступает к нему, останавливается за несколько шагов, и смаргивает слёзы. Омега в сознании, и смотрит в ответ. В его глазах можно прочесть всё. От боли до отчаянья. Ненависть, и в то же время пустота. А главное, полное отсутствие желания жить. Он сломался. Сейчас, полностью. Он изменился. Окончательно. Пожалуй, это была последняя капля. —Юнги... – на грани слышимости хрипит младший, а на губах улыбка. Такая разбитая, и пропитанна болью. Альфа стоит и смотрит, за каждой слезой упавшей на бледной щеке. Сам готов упасть на колени, но держится против воли холодным. —Юнги... – повторяет Пак. —Да, малыш? – его голос дрожит, а тело ведёт ближе. Он тянет руки, но касаться боится, словно может навредить. Чимин снова улыбается. —Я умру? —Нет, нет, ты справишься... – Юнги часто моргает, и поджимает губы, напрягая челюсть. —Я не хочу справляться. – омега грустно усмехается, и прикрывает глаза от усталости, что наваливается тяжелейшим грузом. Он укрыт тонким белым одеялом, а кровать приподнята, почти в сидячем положении. —Юнги, я хочу попросить. —Что? Я сделаю всё что угодно. – Мин сглатывает, и немного взвинчивается, услышав просьбу. Чимин ненадолго затихает, чем настороживает, и с его лица сходит улыбка. Юнги прикусывает губу, сдерживаясь чтобы не взять его за руку. —Последняя просьба... – омега выдыхает, и опускает взгляд, не пытаясь удержать отчаянные слёзы. —Я хочу умереть от твоей руки. Убей меня.Убей меня
Убей меняУбей меня
Эти слова отдаются эхом в голове Юнги. Он медленно переваривает сказанное и хмурит брови, не до конца осознавая реальность. Но Чимин как никогда серьёзен, и смотрит с отчаянной мольбой в глазах. Время тянется. Секунды кажутся вечностью, перетикая в минуты. Они молчат. Тишина пугающие обвалакивает обоих. Омега всё ещё ждёт, и определённо, не отказ. Альфа не спускает глаз, ожидая что тот посмеётся, это ведь должна быть глупая шутка. Всё это. Всё то что случилось, не может быть правдой. Юнги отрицательно покачивает головой, как в бреду, мысленно молясь проснутся от до жути страшного, затянувшегося сна. Проснутся ровно в тот момент когда начал принимать наркотики. Прожить почти всю жизнь заново, и кардинально изменить своё отношение к младшему брату. Чимин заслуживает счастья, неограниченной любви, и уж точно не боли. Он светлый. Он должно быть ангел, что столкнулся с дьяволом. Омега напрягает тело, и через силу тянет руку. Мин завороженно, послушно становится ближе, позволяет взять себя за руку, и следит за каждым чужим действием. Чимин кладёт чужую ладонь на свою шею, и насильно заставляет сжать её сильнее. —Пожалуйста, Юнги... Юнги медленно моргает, словно не верит своим глазам. Покачивает головой в стороны, и хмуриться, роняя слёзы. В голове по-прежнему повторяются одни и те же слова, этот умоляющий тон въелся в душу, и не отпускает. —Хён, пожалуйста, всё просто... – Пак натянуто улыбается, игнорируя катящиеся по щекам слёзы, и сжимает чужие пальцы вокруг своей шее сильнее, едва перекрывая кислород. Альфа смотрит и не шевелится, не осознавая того что омега рядом с ним уже нарочно не дышит. —Нет... Нет... – причитает Мин, отчаянно не веря своим глазам, ушам, и вообще во всё происходящее. Чимин через боль улыбается, словно пытается задобрить, и облизывает губы, не позволяя отстраниться. Пустота что гложит внутри, неприятно отдаются болью к вискам, а мысль что всё может закончиться так просто, невероятно радует, и даже забавляет. Прежнего нечего не осталось, Тэхён выбил все оставшиеся надежды, и хоть какие нибудь чувства. Не оставил нечего, даже израненной души. Он пуст. Как кукла. Не боится, и соглашается на всё, лишь бы поскорее избавиться. Уйти.Убей меня
Убей меняУбей меня
Юнги смотрит долго, через чур глубоко находится в себе. Не различает реальности. Не осознаёт того что омега уже почти не дышит. Не видит покрасневшего под давлением лица, и проступающих на лбу вен. Чимин и не пытается спастись. Не пытается выбраться, или ослабить хватку. Лишь призрачно улыбается, прилагая все оставшиеся силы, сжимая чужую руку. Своё горло, до синяков, нарочно надавливая на свежую метку, что доставляет вообще то нестерпимую боль. Сейчас впервые за столькое время его улыбка искренняя, на его лице, помимо давления, искренняя радость, счастье. Слышится гортанный хрип. Альфа резко приходит в себя, отдёргиает руку от бездыханного тела. Чимин застыл. Глаза на половину закрыты, напряжённое тело расслабляется непозволительно сильно. Он больше не дышит. А на слух давит ровный писк медицинского оборудования. Юнги силой жмурится, затыкает ладонями уши, и отходит на пару шагов назад, безвольно опадая на пол у стены. Он сдерживает в себе крик, подтягивает к себе колени, нарочно прикладывая голову о бетонную стену позади. Боли не чувствуется, вообще, странное чувство, желания, и он бьёт ещё раз сильнее, что кажется полы трясутся. Сознание под давлением мыслей, хочется спрятаться, сдаться до размера атома, и проснуться в холодном поту. Он не верит. Не верит. Не верит. Не может этого быть. Розыгрыш. Глупая шутка. Сон. Всё что угодно, только не реальность. В палату забегают обеспокоенные врачи, проверяют состояние омеги, и где-то отдалённо Юнги слышит их голоса."—Дефибриллятор! Срочно! Разряд!"
Отчётливый удар тока, взволнованные крики, и всё равно, ровный писк аппарата не меняется. Режет слух, заполняет сознание, но не исчезает, даже по прошествии нескольких минут. Альфа жмётся у стены жмурится, и проливает слёзы изредка срываясь на гортанный отчаянный крик. —Время смерти: 01:23. —Сообщите родителям. —Жаль мальчика..