Мой спасатель Малибу

Лос Анджелес встретил меня ожидаемыми тридцатью градусами, а так как я не успел купить себе легкой одежды, то теперь мечтал побыстрее попасть в отель и поспать после долгого перелета, учитывая несколько пересадок, а потом пойти в ближайший молл и провести шоппинг. В самолете я еще несколько раз успел поговорить с Тэ Ри, точнее говорила она, а я просто поддерживал беседу. Она даже успела записать мой номер, аргументировав это тем, что иметь знакомых с родного города в Малибу никогда не будет лишним. Еще я успел просмотреть документы по работе, которые мне прислал Сокджин-хен. Суть поездки была в том, что я, как менеджер по маркетингу, должен был провести рекламную кампанию для отеля, который теперь стал собственностью нашего директора. После аэропорта я поймал такси и поехал сразу в Малибу, стараясь не тратить времени. Сюда я еще приеду, а сейчас просто хочу отдохнуть после перелета. Приехав в отель, я даже толком не рассмотрев свой номер просто свалился в большую кровать, застеленную белым покрывалом и уснул. Как говорится, добро пожаловать в Малибу! Утром я проснулся пораньше, решив, что нужно разобрать вещи и осмотрел номер. Мне был зарезервирован двухэтажный номер люкс, в котором была спальня и гостиная с видом на океан, столовая и ванная. Перед тем, как собраться в офис для встречи, я решил прикупить себе вещей и выехал в город. Поэтому, когда в обед я шел в кабинет управляющего отелем для знакомства, на мне была уже белая рубашка с ярким принтом в виде птиц и джинсовые шорты. Я постучался в дверь и зашел. — О, а вот и тот, кто сделает наш отель знаменитым и поспособствует тому, чтобы наши номера всегда разлетались как горячие пирожки. Мне уже позвонил Намджун и сказал, что направил сюда своего лучшего работника. Мы тебя ждали, — сказал молодой мужчина, на вид ему было лет 27-28. А я почему-то сразу обратил внимание на его ярко-желтые волосы. Да, тут свобода самовыражения ощущается намного лучше. — Меня зовут Чон Хосок, раньше был одногруппником Намджуна, а теперь он назначил меня управляющим этим отелем. Я уже успел просмотреть документацию и отчеты, которые нам предоставили прошлые владельцы, поэтому сразу скажу: работы у нас много. Я работы не боялся, поэтому его слова меня не напугали. В Сеуле я частенько оставался на всю ночь в офисе, брал дополнительные проекты и не отказывал в помощи другим сотрудникам, не за просто так, конечно же. — Меня зовут Чон Чонгук, приятно познакомиться. Надеюсь, мы сработаемся, — ответил я, продолжая рассматривать своего собеседника, который уже сидел за своим столом и уткнулся в ноутбук. Три часа подряд мы обсуждали этапы работы, за это время я узнал, что Хосок переехал в США пять лет назад, сперва работал в сфере ресторанного бизнеса в самом Лос Анджелесе, а когда ему позвонил Намджун два месяца назад с предложением присоединиться к общему проекту отеля в Малибу, то он недолго думая, согласился. Семья его живет в Лос Анджелесе, а сам Хосок приезжает в Малибу почти каждый день для того, чтобы успеть подготовить запуск отеля к концу месяца. Как раз с этим я и должен ему помочь. Выхожу из кабинета я только к вечеру, усталый, но в принципе настроенный на работу. Думаю о том, что надо еще несколько раз сходить в гипермаркет и чем-то поужинать. Меня перебивает громкий звук телефона, от которого я подпрыгиваю на месте, матерясь, так как максимальный звук на уведомлениях и вибрация чуть не довели меня до инфаркта, потому что я тот человек, у которого телефон всегда стоит на режиме «Без звука». Номер незнакомый, но определенно здешний. Кроме работы звонить некому, подумал я, поэтому удивился, когда услышал в трубке тихий женский голос. — Чонгук, привет, вы меня не узнали? Это Тэ Ри, помните, с самолета? — Да, конечно, помню, — ответил я, все еще не понимая причину такого внезапного звонка и то и дело, потирая переносицу двумя пальцами. Голова после активного брейншторма с Хосоком все еще трещала и была забита отчетами, рекламами и нужными стратегиями. — Как вам город? Уже обосновались? Нашли знакомых? Как вам погода? Уже сходили на пляж? — То и дело тараторила Тэ Ри, видимо не догадываясь, что отвечать на все эти вопросы я не намерен. Поэтому показательно вздохнув, просто ответил: — Все нормально, — да, наверно это было грубо, успел подумать я, все-таки человек интересуется моим комфортом в новом городе, хотя сам сейчас в таком же состоянии. Хотя нет, у нее тут хотя бы брат есть, который все покажет и расскажет. А у меня никого нет. Есть Хосок, пока что единственный человек в этом городе, с кем я хотя бы поговорил больше десяти минут. Взвесив все, я все-таки решил извиниться и ответить нормально. Но не успел. Потому что в трубку сразу прилетел новый ворох слов, которые удивил меня не меньше. — Все понятно с Вами, Чонгук-щи. Ничего вы не успели еще. Поэтому я приглашаю Вас на свою вечеринку в эти выходные. Мы с братом решили сделать приветственный вечер, чтобы я хоть как-то адаптировалась к новому городу. Будут мои будущие одногруппники и друзья брата. Среди них даже корейцы есть, поэтому Вам не будет одиноко. Ой, хотя английский же вы тоже наверняка знаете очень хорошо, поэтому не будет никакого барьера. Я знаю, что вам это тоже нужно. У вас же здесь никого. А мы с одной страны, даже с одного родного города. Понимаете? От такого длинного монолога моя голова кажется начала разбухать, как тесто, которое я иногда ставлю, потому что люблю иногда приготовить себе сладкие пончики. Но это лишь иногда и большой! секрет, который никто не знает. Единственное, что понимаю, меня куда-то зовут и видимо стараются приобщить меня к местной культуре. Видно, что человек явно это делает из добрых побуждений, поэтому лишь мычу в трубку, в знак согласия. Где-то на грани сознания, чувствую, что кажется еще пожалею. Но это далеко и глубоко. И я пока об этом не догадываюсь. — Ну наконец, скину вам адрес и время. Надеюсь, вы карту уже загрузили и не потеряетесь. Если что, звоните. Пока, — говорит Тэ Ри очень радостным и взбудораженным голосом. А я после сброса звонка еще минут пять стою и пытаюсь понять, на что подписался. Выходные уже завтра. Смотрю на время и адрес вечера, на который я по собственной воле согласился. Время в сообщении позднее, позвали на восемь вечера. Думаю о том, что успею хорошо поработать с Хосоком в офисе, прежде чем позволить себе поехать на этот вечер. Приехав в отель и отдохнув, я решил познакомиться с городом и сходить на пляж, все-таки до ужина оставалось часа три. А так как вещи я уже разобрал и отправил нужные документы обратно в Сеул, сидеть в своем номере без дела мне не хотелось. Да, я любил побыть один, но только когда мне было чем заняться. Думаете, почему? Потому что если ты без дела, да еще и наедине с собой, то в голову начинают забираться всякие мысли, которых там быть не должно. Им только дай волю и повод, и все, они забредут темными дорогами в голову и сердце, а мне потом дня три еще мучайся и отходи от такого эмоционального перед собой откровения. Быть честным я пока не привык. В первую очередь, не с собой. Город почему-то оказался не таким, как я ожидал. Когда только услышал новость о командировке, в голове почему-то был образ города как Майами, с большими высотками, тысячами машин и людей между ними, которые даже не успевают оглядываться на людей вокруг из-за быстрой и суетливой жизни. На деле же Малибу в корне отличался от Майами, конечно, машин и людей было много, даже очень. Но тут было больше свободы. Небоскребы не давили на тебя, поэтому когда я вышел из такси в первый раз, я с облегчением вздохнул. Так как на пляж я любил ходить и в Корее, я решил не откладывать поход на него и тут. Было уже восемь вечера, когда я подошел к пляжу, который был ближе всего к моему отелю. Людей на нем было уже не так много, возле меня была еще одна компания, среди которых я заметил троих парней и несколько девушек. Обойдя их, я просто встал перед океаном и посмотрел вдаль. Мысли сразу куда-то ушли. Обычно, когда смотришь на воду, в голове наступает пустота. Ты смотришь куда-то в одну точку далеко на горизонте, где линия воды соединяется с небом, прямо как в Пиратах Карибского моря (что ж, Джонни Депп мой любимый актер все-таки). Засмотрелся я, видимо, надолго. Потому что в какой-то момент почувствовал резкий порыв ветра, от которого по коже поползли мурашки. Снял с себя обувь, взяв в руки и пошел вдоль берега, опустив голову и наблюдая, как прилив и отлив каждый раз окутывает мои ноги, а я пропускаю песок между пальцев ног и, к сожалению, думаю. Думаю о том, что как бы я ни старался дойти до намеченной цели, она расплывается и утекает передо мной, как прямо сейчас эта волна. Все свои пять лет я оправдывался тем, что работаю на большую цель, исполняю свою мечту — добиться высокой должности в хорошей компании, заработать много денег и быть самодостаточным гражданином. Работал я определенно в хорошей компании, одной из самых известных не только в Сеуле, но и по Корее в целом. Должность хоть и не была высокая, но зарабатывал я достаточно. Но самодостаточным почему-то себя не чувствовал. Наоборот, как будто потерял. Я уже пять лет бегу. От одного к другому. Бежал из Пусане к самостоятельной жизни в Сеуле, от заботы родителей к постоянной учебе и заработкам. Потом, после их смерти бежал от собственного чувства вины, которое все равно находило дыры в моей, наверное, затхлой душе, чтобы напоминать о себе то на их дни рождения, то на Чусок или злосчастный Новый год. Я уже три года не отмечал этот праздник. В этот день я обычно напиваюсь у себя в квартире, смотрю старые фотографии, даю чувству вины утянуть меня на дно морское, в котором лежу, даже не пытаясь вырваться. А потом, наступает новая рабочая неделя, и я снова сижу перед ноутбуком, машинально клацая по клавиатуре. Посмотреть на меня со стороны: сидит парень, улыбается время от времени, добровольно выполняет работу, даже иногда берет слишком много, иногда ходит по барам, засиживается в офисе — и вроде как все нормально. Таких людей миллионы по всему миру. И кажутся друг другу нормальными. Ключевое слово здесь «кажутся» Просто правда в том, что я с того дна так и не выплывал. Воздух в моих легких — иллюзия, моя свобода — иллюзия. А не выплывал потому, что для этого надо сделать над собой усилие, развязать узел на шее, оставить его тут, а самому уплыть в направлении верх. Но я за камень, который меня утащил на дно и держит там, крепко вцепился, не отпуская ни на секунду. Бесконечными проектами по работе создаю вокруг себя мнимое пространство из воздуха, в котором чувствую себя в безопасности и комфорте, опять-таки мнимом, потому что в моем безопасном месте никого рядом нет. Чтобы сюда попасть, надо тоже утонуть. А значит и общение с внешним миром у меня происходит сквозь толщу воды, которая имеет свойство искажать и не доносить все. То есть, оно тоже мнимое. Иногда в мою голову приходит шальная мысль, пальцем начинаю дергать за веревочки, что держат меня. Пытаюсь освободиться. Вот только сил моих не хватает, как и воздуха в легких. А помочь мне некому. Я — удобный. Никому не мешаю, делаю свою работу, слушаю их разговоры, иногда соглашаюсь на вылазки из дома в соседние клубы, свожу нужных людей друг с другом, чисто в деловом аспекте конечно же, поэтому никто и не порывается меня как-то там «спасать». Даже Юнги очень редко позволяет себе лезть мне в душу. Я его попытки сразу прерываю. Вот ирония, да? Жду, пока меня спасут, а сам не хватаюсь за руки спасающего. Противоречие получается. Смотрю на свои ноги, чувствую как край шорт, что были чуть выше колен длиной, начали намокать. Прилив. Делаю шаг в сторону океана. Хочу полностью окунуться. Я ведь итак в воде, там — далеко и глубоко. А теперь, мое тело ощущает то же самое. Поэтому я просто делаю шаг за шагом вперед. В момент, когда над водой остается только моя голова, делаю еще один взгляд на линию горизонта и ныряю. Просто стою под водой, проверяю, сколько смогу выдержать без воздуха. Через секунд десять открываю глаза, впереди меня тьма. На улице уже наверно десятый час пошел, так что неудивительно. Но так даже интереснее. Можно ли там что-то разглядеть. Прошло секунд тридцать с тех пор, как я нырнул. Я тренировал себя, поэтому спокойно могу пробыть под водой и дольше. В детстве ходил на плавание, потому что мама записала. Говорила, что так я вытянусь быстрее, буду выносливым и сильным. Да, сейчас я выносливый, вон сколько удерживаю себя на дне, но не сильный, потому что всплыть пока не могу. Прошла минута, мысли в голове очистились и теперь там блаженная пустота. Я как-будто вошел в транс. Ощущаю ногами дно, твердо на нем стою. Голова в сантиметрах двадцати от поверхности. Тело ощущается тяжелым, а голова легкой. Вдруг, чувствую на своем плече твердую руку, которая начинает меня тянуть в непонятном направлении. Меня накрывает страх и волнение, неужели топить собрались. И вот так, считай почти в первый день в новом городе. От страха, начинаю дергаться и вырываться из крепких рук, которые почти захватили меня в плен и все еще тянут куда-то. Оба с громким звуком, откашливаясь и пихаясь, выныриваем на поверхность. Я быстро тру глаза, которые из-за такого долгого нахождения под водой начали болеть и пытаюсь вылить воду из носа и ушей. Слышу такое же копошение в метре от себя, куда я оттолкнул этого человека. Когда я уже в состоянии открыть оба глаза, первое на что я обращаю внимание, волосы. Я вижу макушку, которая наполовину выкрашена в ярко-розовый, наполовину в блонд. В мыслях отмечаю, что такую прическу вижу впервые. Кто в здравом уме так захочет себя покрасить? Это я только потом пойму, что человек этот весь такой необычный, а сейчас все не перестаю пялиться на его яркую голову. Затем парень поднимается и смотрит на меня. Взгляд его почему-то злой, но и капельку волнующийся. Не понимаю откуда могло взяться и то, и другое. Он быстро подходит ко мне, дергает за локоть и низким голосом, но раздраженно громко кричит: — Ты что, помирать собрался? Думаешь все беды так легко решаются? Собрался сбегать? Видимо ответственность за свои поступки тебя брать не учили? А то в мыслях такого бы не… — не успевает договорить он, как я дергаю руку и высвобождаюсь из захвата. Заодно сообразив, что этот парень успел себе придумать в своей наполовину розовой голове. — Умирать я не собирался. А если бы даже собрался, точно не топился бы. Много мучений, долго, телу потом разлагаться, ужас. Нееее, я бы не так, — говорю чуть понизив голос, состроив довольную ухмылку на лицу. Человек напротив смотрит и не моргает. Понимает, что над ним сейчас откровенно так стебутся. Поэтому чуть отступает от меня и снова заводит разговор: — А чего тогда так долго под водой был и не собирался выныривать обратно? — Еще секунд двадцать, и я бы сам выбрался. — Ну, раз сам собирался, то пойдем к берегу. Мне тут не нужны одинокие парни на пляже, которые любят подолгу под водой быть. От вас непонятно чего ожидать. Утопленников у нас тут к сожалению много. Кто-то просто недооценивает свои способности, заплывает далеко, кому-то резко ногу сводит в воде, а кто-то и сам себе на шее веревку затягивает. Разные бывают, но все как один начинали как ты. Поэтому прости, что так дергал тебя и пытался насильно на поверхность вытолкнуть. — Бывает, — коротко кивнув, говорю я без доли осуждения или что там еще бывает в таких случаях. Ну подумал человек, что спасать надо, главное, ничего плохого же не сделал. Наоборот, все из лучших побуждений. Иногда у меня складывается такое ощущение, что все люди вокруг меня, с которыми я хоть как-то пересекаюсь, делают все из лучших побуждений. Один я делаю просто, потому что надо. — Меня Тэхен зовут. Ким Тэхен, — говорит мой собеседник, при этом выглядит он все еще виноватым и задумчивым. Хочешь как лучше — получается как всегда. Я слышал где-то такое выражение. Может и он его слышал. — Чонгук. Чон Чонгук. — Чонгук, ты блин что, любитель постоять под водой как столб с вылупленными глазами, как у рыбы? Знаешь, выглядит это жутковато. — Говорит Тэхен, и я чувствую как голос его становится спокойнее. А мне самому от этого легче. Я не люблю вызывать у людей какие-то сильные эмоции, они потом от этого к тебе ближе лезть начинают. Поэтому коротко отвечаю: — Нет, — и все. Вот собственно и все, что я отвечаю. Мне и нечего больше. Я уже почти вышел из воды. Надел обратно свои кроссовки, которые сразу стали мокрыми, потому что залезть в воду я конечно додумался в одежде. Вот вода с нее теперь и капает на все и вся. Решив, что нельзя терять времени, чтобы не заболеть, быстро шагаю в сторону отеля. Хорошо, что выбрал я тот пляж, который находится ближе всего. Идти мне отсюда минут пятнадцать. Думая, что за такой промежуток заболеть не успею, иду уже медленнее, потому что хлюпать в кроссовках совсем не приятно. И от каждого движения еще больше мурашек по телу бежит. Слышу шум, кто-то подбегает ко мне сзади. Быстро дергаюсь и оборачиваясь, вижу Тэхена. — Опять спасать собрался? — Спрашиваю я, потому что вижу у него в руках большое полотенце и стакан горячего кофе, которое он сразу передает мне в руки. Я спокойно благодарю его за такое, накидываю полотенце на плечи, кофе держу обеими ладонями. Делаю вид, что как бы надо прощаться. Тихонько разворачиваюсь. — Ты, главное, в воду так больше не заходи. Во-первых, рыб распугаешь своим жутким видом подводного столба с вылупленными глазами. Во-вторых, я же опять подумаю, что ты там тонешь. Брошусь спасать. А потом опять получу за это твоим локтем. Блять, серьезно, Чонгук, ты мне между прочим заехал своим локтем, знаешь куда? — Куда? — Спрашиваю я, опять-таки в раслабленном и спокойном тоне. Я же все-таки хочу поскорее добраться до своего номера, а не стоять и разговаривать с незнакомыми людьми. — Пожалей моих будущих детей хотя бы, — говорит с ухмылкой Тэхен и разворачиваясь уходит в сторону пляжа. Я сперва стою молча, пока до меня доходит смысл сказанного, а потом тоже усмехаюсь, делаю фейспалм и иду дальше. По приходу в номер, я сразу зашел в душ, чтобы отогреться. Болеть мне сейчас нельзя. Работа вовсю начнется. И на меня там возложено много обязанностей. Поэтому заказываю чашку чая с лимоном в номер. После горячего чая меня разморило. Сижу в кресле, посматриваю на висевшее на двери полотенце и стаканчик от кофе, который я в итоге не допил. Прокручиваю последний диалог в голове. «Брошусь спасать, говоришь» Только, Тэхен, знаешь о чем я думаю? Спасаталей много, но жертв всегда больше.