Попробуйте влюбить меня в себя, мой милый контрактор

Pov Сиэль Минут через десять я буду на месте. Чёрт возьми, нужно как-нибудь успокоиться. Надеюсь, демон не заметит моё опухшее от слёз лицо. Я действительно увлёкся: рубашка уже мокрая. Если он поймёт — будет жесть. Не обойдётся же без насмешек и подколов, вот же сука. Наверное, стоит попросить его записаться к психологу. Его? Да, блять, я даже сам не могу посетить врача, серьёзно? Никчёмный. Если по приезду услышу хоть одну ехидную шутейку — заставлю танцевать на потолке. Хотя, для такой твари это не составит труда. Значит, в ход придётся применить тяжёлую артиллерию: Грелль Сатклифф, мать вашу. От этих мыслей настроение немного поднялось. Представляю, как Михаэлису придётся выдавливать из последних сил милую улыбку рядом с этим жнецом. Хах, а не приказать ли ему подчиняться красноволосому? Нет, зная его мысли, без их совместной ночи не обойдётся. Этого ещё не хватало, нет-нет-нет. Обойдётся безобидным свиданием. Чтобы лицо хоть немного привелось в порядок, я прильнул лбом к холодному стеклу окошка. Не думаю, что особо поможет, но больше никаких вариантов. Тяжко выдохнув, я дал себе пощёчину. Возможно, физическая боль сможет затмить душевную. Хотя, вряд-ли. Люди говорят, алкоголь помогает на время забыться и облегчить страдания. А не напиться ли? — Граф Фантомхайв, Вы жалок, – ответил я сам себе шёпотом. Если бы кто-то заметил это со стороны, подумалось бы, что у меня шизофрения. Как можно было скатиться до такого состояния? Желать набухаться в щи. Эти мысли принадлежат руководителю компании Фантом, цепному псу королевы Виктории, младшему Фантомхайву. Если бы отец узнал об этом, потерял бы ко мне всякое уважение. Отец? Да нет, все окружающие. Шестнадцатилетний я полюбил своего дворецкого, запутался в себе и теряю стимул двигаться дальше. Наверняка даже Себастьяну противно. Настолько желал мести, что продал душу демону, а сейчас выгляжу, как загнанный в угол котёнок. Из окна начали видеться знакомые окрестности. Твою мать, я около поместья. Снова этот упырь, я не вынесу. Карета остановилась, и дверь чуть ли не сразу же открылась. Как и ожидалось, меня встретил мой безупречный дворецкий. И, к удивлению, он не подал сразу же руку, а поклонился и произнёс: — Господин, прошу прощения за сказанное. Я не хотел ни в коем случае Вас задеть. – И, наконец, он подал руку помощи. Я серьёзно удивился. Он никогда не извинялся передо мной за такое. Это действительно ставит в ступор. На душе стало теплее, и я чуть было не улыбнулся. Но румянец, скорее всего, появился. Надеюсь, он не заметил. Я поднялся с места и неуверенно опёрся о руку Михаэлиса, почувствовав тепло его ладони, хоть и через перчатку. Раздался резкий звук, и только через мгновение я осознал, что это всего лишь открылся зонт. Да, дождь был сильный, поэтому была лёгкая возможность заболеть. Но предусмотрительный дворецкий не допустит этого. Я вышел из транспортного средства, тут же очутившись под зонтом, и всё же решился на вопрос: — Хах. Почему? – Язык предательски заплетался. Себастьян вопросительно посмотрел на меня, пододвинувшись ближе. Мои щёки ещё больше покраснели. — Почему ты извинился? — Милорд, я не хотел Вас задеть, повторюсь. Я не думал, что это вызовет у Вас такую бурную реакцию, поэтому приношу глубочайшие извинения. – Алые глаза словно прожигали взглядом, отчего стало не по себе. Я посмотрел в пол, не понимая, к чему всё это. — Даже не будет твоих глупых упрёков и шуток? – Боже, нет! Я изо всех сил старался сдерживаться, но чувства взяли верх. Их одного глаза полилась маленькая солёная струйка слёз, а с правой стороны намокла повязка. Расплакался прямо при нём, убогий. Маска дала трещину. Конец. Не хотелось даже смотреть на него. Скорее всего, на этой дьявольской роже играет лишь лучезарная ухмылка, как и всегда. Как дальше жить с ним? Определённо, он всё понял. Молчишь, сукин сын. Я, признаться, и не ожидал взаимности: уж не такой наивный. Думал, последует насмехательство. Но оказалось только… Молчание? Неизвестно, сколько бы времени мы так стояли. Я тихо рыдал, пока не почувствовал, что земля уходит из-под ног. Подумалось, что я падаю в обморок, но на самом деле меня подхватили крепкие мужские руки, неся мою тушу в особняк. Плевать. Абсолютно похуй, что подумают слуги и Себастьян. Я решил полностью отдаться ничтожным чувствам и уткнулся носом во фрак дворецкого. И плакал. Не сдерживая стонов горечи и всхлипов, плакал. Как последняя сука, опять же. Пугало, что он не проронил ни слова. Даже страшно, что он будет делать дальше… Поглотит мою душу прямо сейчас? Нет? Я не знаю, куда он меня нёс, но, наконец, почувствовал под собой что-то мягкое. Открыв глаза, осознал, что лежу на диване в гостиной. Передо мной чашечка, вероятно, какого-то чая и кусок торта. Постарался, ублюдок. — Себастьян, я тебя ненавижу. – Я сжал чашку до такой степени, что она чуть было не лопнула, но трещину всё же дала. Больше всего было непонятным и одновременно настораживающим его молчание. Сколько ещё секунд, минут, часов пройдёт прежде, чем прервётся эта чертова пауза? *** Юный граф давился слезами, пытаясь сделать хоть глоток чая. Дворецкий даже не потрудился, как обязан был, рассказать о блюде. Сиэль прекратил попытки отведать тёплого напитка и просто уставился в стену. Взгляд был пустым, рот оказался невольно приоткрытым. Михаэлис опустился на колени напротив контрактора, аккуратно взяв его ладонь в свои руки. Взор мальчика опустился на эти самые руки, что сжимали его конечность. Выражение лица всё ещё столь холодное, и лишь горячие слёзы выдавали всё, что сейчас на уме у Фантомхайва. — Милорд, прошу… Перестаньте отвергать меня, устраивая непонятные ситуации. Хоть мне и непонятны все человеческие ощущения, чувства, эмоции, но я не столь отдалён от всего этого. В сотый раз, прошу, пожалуйста, поведайте о Вашей проблеме. – Тонкие губы принялись покрывать поцелуями изящные пальцы Господина. — Тебе не понять. – Синеглазый был психически измотан. После этой фразы он издал истерический смешок, а его выражение лица отражало ненависть и сожаление. Себастьян поднялся с колен и взял его за подбородок. Нет, уже не так нежно, нет. Это было достаточно грубо и жёстко. Было отчётливо заметно раздражение демона, и юношу это никак не испугало. — Хватит испытывать моё терпение, Фантомхайв. Я обещал защищать и заботиться о Вас. Но Вы не позволяете мне это делать, тем самым вновь нарушая условия сделки, – его голос был хладнокровен. — Защитить? Как ты можешь меня защитить, ублюдок?! Защитить от самого себя… Не иронично ли?! Эта проблема только что стояла передо мной на коленях, блять! – Сиэль залился нездоровым смехом, а руки демона ослабли, тем самым отпустив его. Он свернулся на диване в позу эмбриона, плача и смеясь. Это выглядело жутко со стороны, и Михаэлис немного опешил от такого поведения, но ещё более удивился его словам. Всё пазлы вмиг сложились. « Причина — я Проблема — я Решение — я » Неужели? Душа полюбила демона, который её и поглотит. Это невозможно. Так долго не удавалось понять своего человека, но в один момент он открылся полностью. Всё утаённое всплыло на поверхность всего из-за одной фразы. На памяти черноволосого были контракторы, утверждающие о неких чувствах к нему, но никто из них не знал истинной сущности демона. Ну, только если перед смертью. Эти жалкие существа повелись на его внешность и обаятельность, а в этом случае он даже не пытался соблазнить Сиэля. Хах, удивительный ребёнок. Или уже не ребёнок. Зная настоящую натуру Себастьяна, видя, как от его рук проливалась кровь сотен людей, да и не только людей, он смог его полюбить. Это в какой-то мере даже льстило демону. Те дамочки, которые были очарованы его лицом и телом, вызывали отвращение. С юным графом же такого не было: он испытывал к нему некую тягучую привязанность, соответственно, то, что юноше он не безразличен, находилось даже приятным. Сам Граф был действительно лучше всех людей, коих не мало встречала тварь. В мире разврата, алкоголя, наркотиков, сигарет, он оставался непреклонен. Он не ходил по борделям, не проводил каждый свой вечер с кружкой пива, не употреблял вещества и не курил траву. Удивительно. Можно было списать это всё на возраст, но… Даже в душе, с тех десяти лет, он более не был ребёнком. Мир заставил стремительно повзрослеть, и сейчас закалённый характер никак нельзя назвать детским. Некоторые повадки, по типу любви к сладкому, конечно же остались. Кареглазый загадочно улыбнулся, обняв парня. Смех моментально прекратился, ограничившись только всхлипами и слезами. Он остолбенел от таких действий слуги, ожидая чего угодно, но только не этого. Сиэль пытался вырваться, но слишком уж наигранно. Бил кулаками в грудь мужчины, признать, довольно сильно. — Зачем? – всё, что смог спросить он. На уме крутилось столько разных мыслей, но решился лишь на это. — Мой Лорд…