Счастье с серебряными волосами

Что должен делать хороший жнец, чтобы быть таковым? Холодно относиться ко всему живому, да нет, ко всему в этом мире, только и делая, что выполняя свою работу. Холодно, беспрекословно, возможно даже, ни о чëм не думая. Это то мне и не нравилось в этой обязанности. Уверена, тот, кто придумал это отвратительное наказание, сейчас счастлив и наблюдает за этой реальной "справедливостью". Наблюдая за страданиями живых людей, особенно теми, что следовали после счастья, будило во мне те самые человеческие чувства, которых должен быть лишëн каждый хороший жнец. Лишь удовольствие от своей "замечательной" и "любимой" всеми работой. Мне ничего не мешало, меня никто не заставлял, но даже не смотря на всë это, Я продолжала скрепя сердцем наблюдать за тем, как страдают те, чьим счастьем были скрашены последние три года моей жизни. Точнее, моего существования. Это были те самые два миленьких близнеца, что жили в недавно сожженом поместье. Меня никто не держал, Я понимала, что если я могу что-то сделать, а Я могу, то надо действовать и как можно быстрее. Что шансов гора, а Я - имею косу, сущность жнеца, и желание помочь страдающим. Но мне всë казалось, что есть какая-то ниточка, за которую Я незаметно продолжаю держаться. И если Я сдвинусь с места, она просто порвëтся. Рассыпается в прах, и Я потом ещë долго буду жалеть об этом. Возможно, всю свою оставшуюся вечную жизнь. От таких мыслей мне становится жутко от самой себя. Неужели даже так, убегая от собственной сущности, Я продолжаю, даже за пределами своих обязанностей, оставаться безжалостным жнецом? Как же мне всë таки хочется снова стать человеком. Но никто, даже самый великий жнец не может пойти против законов этого мира. Против жизни, смерти и той странной "справедливости", что не даëт подобным мне грешникам быть ни там, ни там... Кажется, бывают сошедшие с ума жнецы. Я с ними не знакома, но очень им сочувствую. Наверное, им намного хуже чем мне, страдающей такой банальной ерундой, как и очень многие люди этого мира. Даже по сравнению с тем, что пережили эти близнецы, моя история кажется смешной. *** Между тем, время не стояло на месте, как это сделала Я, застряв в каком-то временном промежутке, постоянно тупо прокручивая в голове одни и те же мысли. Я даже не заметила, как прошëл целый месяц. На улице была зима, но снега практически не было, будто даже он, такой белый и чистый, не хотел дотрагиваться до этой земли, населëнной ужасными, лживыми, порочными созданиями, что зовутся людьми. За всë это время Я практически не ела и не спала, продолжая грустно, выпав из всей этой реальности, наблюдать за тем, как угасают два милых светлых лучика, среди тьмы этого ужасного мира. Сегодня у сектантов, что купили себе этих мальчиков, прямо как какую-то никому не нужную, но дорогую вещь, намечался какой-то праздник. Они нарядились, всë убрали, веселятся и к чему-то готовятся. Как же противно всë это звучит. Особенно учитывая то, что эти грязные люди как-то странно смотрят на близнецов. Понимание всей очевидности происходящего и то, что Я не сдвинусь с места, даже если захочу, заставляли снова сглатывать ком в горле. Я слишком слаба, чтобы противиться своему странному предчувствию. Даже такой, казалось бы, благородный поступок, как спасение и защита, не мог дать смириться с мыслью о вечном сожалении после этого. Но почему-то мне кажется, что Я всë делаю правильно. Что сейчас живу по какому-то подготовленному кем-то сценарию. Тем, кто знает всë об этом мире, судьбы всего существующего тут, существовавшего, и того, что будет существовать. И вот на землю медленно спускается ночь, томимая каким-то странным ожиданием. И это понимала и Я, и все сектанты, и близнецы. То, что произойдëт этой ночью, никто и никогда уже не сможет изменить, даже если всем сердцем этого пожелает. Сейчас последние лучи холодного закатного солнца уже окончательно скрылись за таким далëким и печальным горизонтом, уступая место холодным звëздам, что уже не приятно мерцали, а холодно давили со всех сторон, во главе с огромной луной, что будто ледяной стеклянный шар, висела в небе, прямо над этим зданием, полным жалких грязных крыс, что по уши погрязли в пучине тьмы. Да у них должно быть намного больше грехов, чем у неë! Так почему же мир ни как им за это не отплачивает? Или отплачивает, но никто, даже жнецы, никогда не узнают то, что ждëт их после того, как их душа навечно отделился от тела. В зале собрались все сектанты. Они по праздничному наряжены в свои одинаковые жуткие одежды, все закрыли себе лица масками, наверное надеясь, что никто не узнает, что именно он был в этом грязном месте. Расселись на свои места на своеобразных трибунах в полукруглом зале и начинаю что-то петь и говорить. Начинается обряд, последствия которого утянут Дженнифер в загадочные события, которые она и предчуствовала, но совершенно не знала, что всë будет намного сложнее, чем кажется в первого взгляда. Сможет ли она после этого продолжать играть роль зрителя, или же придëтся занять там другое место?