Назови меня по имени

Четыре пакши спустя. — Итак, всё-таки воин, царский осведомитель или советник? Что ты выбрал? — Дхана Нанд незаметно для слуг, снующих по коридору, приласкал локоны своего возлюбленного. — У тебя было достаточно времени подумать. — Воин и осведомитель, — широко улыбнулся Чандра. — Быть мудрым советником — это поприще аматьи, но не моё. Став же твоим защитником, я хочу освоить в совершенстве меч, кинжал, лук и дротики. Мы ведь начали занятия в лесу! Я не прочь продолжить. — Ох, Чандра, — засмеялся Дхана Нанд. — Сейчас у нас нет времени бегать в лес… Ни у тебя, ни у меня, прости. — Можем тренироваться на площади перед дворцом, когда нет жары! Или в саду, — не сдавался Чандрагупта. — В саду можно делать разное. Особенно под кустами жасмина, — соблазнительно прошептал Дхана Нанд ему на ухо и мимолётно мазнул пальцами по ягодицам юноши. — О-о! Да-а-а, — мечтательно протянул Чандра, и его глаза подёрнулись дымкой воспоминаний о том, что не так давно случилось под теми самыми кустами. — Помнится, недавно ты просил за своих друзей, — прервал его счастливые грёзы Дхана Нанд. — Я призвал их сюда и проверил, на что они способны. Стхул вполне может работать на кухне, готовя для меня супы и десерты, Индре я поручу вести учёт ценностей в сокровищнице, а Дхума сделаю одним из моих посыльных. Твоему рабовладельцу сполна уплачено за всех, так что возмущаться и распускать слухи о «неправедном царе, отбирающем чужих рабов», он не станет. — Значит, мы с Индрой, Стхулом и Дхумом снова будем жить вместе, под одной крышей? — обрадовался Чандрагупта. — Ты не разлучишь нас?! — Конечно, нет! Как же можно разлучать близких друзей? Я на такое не способен, — шутливо заметил Дхана Нанд. — Раджа, лучше тебя нет императоров, царей и вообще — мужчин! — глаза Чандры сияли. Он порывисто обнял Дхана Нанда, воспользовавшись тем, что в коридоре, ведущем в тронный зал, на миг никого не оказалось. Внезапно радость его угасла, когда он вспомнил последнюю печальную новость. — Как бы я хотел только жить и радоваться, но… Я поехал туда, куда меня отправил Лубдхак, а дом моей матери оказался пуст. И даже рабовладелец теперь не может сказать, что с ней случилось. Она жила так уединённо, в отдалении от всех деревень. Помогли ли ей и моим младшим братьям сто пан, уплаченные Лубдхаком за меня? Или она так и погибла от голода в неурожайный год? — Мне жаль, прие, но нам не дано этого узнать, — руки Раджи снова мягко обвили Чандрагупту. — Возможно, она покинула то место и ушла жить куда-то ещё? — Ей надо было взять меня с собой и с братьями! — Пойми её. Как любая мать, она пыталась сохранить жизнь хотя бы одному своему ребёнку. Она ведь спасла тебя, — Дхана Нанд видел, как Чандрагупта расстроен. Он не хотел этого говорить, но слова неожиданно вырвались сами. — Кто знает, возможно, ты был бы счастливее, стань твоей матерью Мура? Ты считал бы себя царевичем лесных кшатриев и гордился этим. Правда, в таком случае возненавидел бы меня, — Дхана Нанд вздохнул и покачал головой. — Трудно продолжать делить ложе с тем, кого считаешь убийцей отца. — Вот глупость! — Чандрагупта зарылся лицом в пахнущие лотосами и сандалом шёлковые одеяния. — Надо ж такое придумать! Зачем мне поддельная мать? Она бы всё равно никогда не полюбила меня. Только притворялась бы. И я бы не вынес такого: вдруг стать из возлюбленного твоим врагом. Нет, Раджа, больше никогда не говори об этом, даже в шутку! — он помолчал немного, а потом прибавил: — Больше всего я рад другому. Я помог бедным людям из ближайшей деревни. Пусть они ничего не смогли рассказать о судьбе мамы и братьев, но они так обрадовались зерну и фруктам, и тем монетам, которые я им подарил. Тем самым монетам, «украденным» тобой когда-то из царской казны, помнишь? — Весёлые были деньки, — невольная ностальгия прорезалась в голосе Дхана Нанда. — Я иногда скучаю по той развесистой магнолии и по тесной комнате с тонкими стенами, в которой было нечем дышать, а в любое мгновение мог войти твой «проклятый рабовладелец», помешав нашим ласкам… — Ничто не мешает нам построить уединённый дом на окраине Магадхи. Устав от здешнего шума и суеты, мы будем ненадолго прятаться там, переодевшись торговцами или земледельцами. Или, скажешь, и эта мечта невозможна? И ты очень занят для подобных игр? — Почему? Твоя мечта прекрасна, — лицо Раджи просияло. — Клянусь своими предками, это действительно отличная идея! *** — Зачем ты здесь? — Лубдхак остановился возле приоткрытых ворот, не сделав наружу и шага. Впрочем, гость, приехавший верхом на белоснежном жеребце с дорогой сбруей, тоже не спешил переступать незримую черту между улицей и домом. — Я хочу предложить тебе место царского поставщика, — выбравшись из седла, аматья Ракшас приблизился к воротам, внимательно наблюдая за реакцией Лубдхака. — У меня дешёвый товар, ты знаешь. Я не способен стать хорошим поставщиком для императора Магадхи. — Так начинай покупать и продавать годный товар, а не всякую гниль! — перебил его Ракшас. — Или тебе мало заплатили за четверых рабов и за то, что ты доставил во дворец опасного преступника, объявленного в розыск императором? Мне кажется, такой солидной суммы более чем достаточно, чтобы прекратить мухлевать и стать честным торговцем. — Мне никогда не стать честным, аматья. Моя душа испорчена до основания. Когда-то я не был демоном, но теперь стал им. Во мне не осталось ничего хорошего, и твои советы тут уже не помогут. — Не верю! — Ракшас наконец-то шагнул вперёд, заступая за ограду дома, а Лубдхак внезапно растерялся и умолк, не имея сил приказать первому советнику покинуть его двор. — Троим преступникам, которых самрадж недавно обрил и заточил в темницу, обвинив в попытке устроить государственный переворот, вот им действительно никогда не стать честными. Ты не такой. Столкнувшись с невыносимой жестокостью и чернейшим злом, ты сумел выжить. Построил дом, завёл хозяйство, открыл лавку в Паталипутре. Ты сильный, Лубдхак, — Ракшас совершил усилие над собой и всё-таки назвал Субхаша его новым именем. — А теперь сделай самое важное дело до того, как твоя душа покинет тело — очисти себя от боли и гнева. — Это намного труднее, чем построить дом и открыть лавку, — усмехнулся Лубдхак, тряхнув косматой головой. — Это всё равно, что заново переродиться. — Брамины для того и нужны, чтобы помогать людям заново рождаться, — заметил Ракшас. — Правда, не все выполняют эту задачу. Есть брамины, убивающие чужие души. Чёрные брамины. Таким, увы, был Чанакья. — А ты светлый что ль? — скептически спросил Лубдхак. — Я стараюсь сохранить свет, хоть это не всегда легко. Однако я не хочу жить в гневе на весь мир, как это делаешь ты. — Слушай, давай начистоту, — в интонациях Лубдхака появилось нетерпение. — Я не знаю, зачем ты ходишь за мной и говоришь все эти высокопарные речи про свет, тьму и прочую чушь. Понятия не имею, к чему ты вдруг предложил мне место царского поставщика. Но вот что скажу: если у тебя ещё остались на мой счёт какие-то ожидания, забудь о них! Я не обязан их оправдывать. Даже после того, как ты выпустил меня из темницы, а я притащил тебе Чанакью, с трудом удержавшись от греха убийства, это означает лишь то, что мы квиты. Всё, конец! Оставь меня в покое, Картикея! Рука аматьи промелькнула в воздухе быстрее взмаха соколиного крыла, и Лубдхак не успел ничего сообразить — их пальцы вдруг переплелись. Совсем, как тогда, много лет назад. — Я не забываю клятв, — сурово промолвил аматья. — Я говорил, что мне от тебя ничего не нужно, кроме дружбы и желания заботиться о тебе. Нас лишили всех других возможностей. Но мы всё ещё можем проявить заботу друг о друге, потому что… не знаю, как дела обстоят у тебя, а у меня нет близкого человека! Никого, кроме самраджа, но даже и он — не мой. Я одинок, как и двадцать лет назад. Всегда был одиноким. Все эти долгие годы, как и ты. Лубдхак поражённо смотрел на Ракшаса и не делал попыток освободить руку. — Я буду ждать, — негромко проговорил Ракшас, наконец разжимая пальцы. — Хоть целую вечность. Если надумаешь — приходи. Пока я жив, моё обещание в силе. Надеюсь, мы вскоре снова встретимся! С этими словами первый советник Ракшас вышел за ворота и вскочил в седло. Перед тем, как развернуть коня в сторону дворца, он в последний раз оглянулся на Лубдхака. Тот стоял на прежнем месте, не шевелясь. Пальцы руки, к которой прикасалась ладони аматьи, Лубдхак невольно прижал к полуоткрытым губам. 13.05.2023г.