Золотой ореол

      Весь прошлый день — с раннего утра, когда даже птицы не поют, до непроглядной ночи — Джейсон крутился вокруг Лукаса. Тот лихорадил, бредил о звёздах и заливисто кашлял, когда надсмотрщик подходил к нему неприлично близко. «Вероятно, это от сигарет» — думалось Джесси, когда он буквально вырвал из рук Рози миску с водой и тряпку — «наверное, стоит бросить курить».       А что на счёт служанок — эти две птахи были крайне недовольны, что глава Ордена не впускал их в комнату к больному. Отчасти, потому что до сих пор чувствовал редкие укусы гадюки-ревности, но больше из-за очевидного желания лично помочь возлюбленному. Какой альтруист! Но хочешь-не хочешь, сегодня пришлось отдать пациента на растерзание щебету девиц, ведь Джейсон — мэр, а у мэра всегда полно забот.       Освободился шатен только когда солнце упало за горизонт, погружая мир во мрак. Улочки Маяка, видневшиеся из окна высокой башни, зажглись жёлтым светом, как слегка ветвистый кровоток. И они пульсировали — языки пламени факелов трепыхались под ночным ветром, играя тенями на каменной кладке дорог.       Джейсон взболтнул пузатый сосуд зелья с тощим горлышком, наблюдая, как внутри всплеснулась чуть густая алая жидкость. Алхимики в Маяке не ахти — если раньше хватило бы одного зелья исцеления, сваренного лично Айвором, то теперь не хватит и пяти, чтобы сбить жар Лукаса. Впрочем, утром он дал наставления служанкам и сейчас надеется, что Лукасу лучше. Но перед сном всё равно к нему зайдёт.       Как только он спустился по лестнице на второй этаж — тут же до ушей добралась возня и негромкий разговор. Доносились звуки из комнаты Радара. Джейсон хмыкнул и скользнул вдоль стены, стараясь не стучать звонкой подошвой о пол. Из приоткрытой двери лился золотистый бледный свет, а голоса его друзей утопали в потрескивании поленьев камина. Аккуратной тенью Джесси встал в дверном проёме, опираясь плечом о его поверхность. Интересная предстала картина — Радар и Лукас сидели друг напротив друга за небольшим столом с тощей ножкой и на размашистых креслах, поручни которых напоминали виноградную лозу. В шахматы играют, о чём свидетельствуют чёрные и белые фигуры на клетчатой доске.       — И чем это вы тут заняты? — спросил глава Ордена, немного напугав парней своим бархатным голосом, невольно став таким из-за пониженного тона. — Не помню, что разрешал выбираться из постели, Лукас.       — И тебе здравствуй, Джесси, — искренне улыбнулся лучник. Его фигуру обрамлял ореол от света позади, так что улыбка немного смазалась в глазах Джесси, так долго пробывших в свете керосиновой лампы. — Мне уже намного лучше и жара почти нет.       — «Почти» не считается, — вздохнул мэр, аккуратной поступью обходя игроков по кругу. Затем обратился к Радару. — Как так получилось?       — Ну… Пока ты был занят разбором документации по сбору и распределению ресурсов, Лукас окреп и решил прогуляться по Маяку.       — О буря, меня сейчас удар хватит. Ты ещё и в город выбирался?       — Не драматизируй, всё было не настолько плохо, — отозвался писатель, медленно, даже элегантно, взмахивая рукой. Выражение его лица спокойное, так что Джейсон подавил в себе тревогу.       — Что ж, тогда не проси меня вновь за тобой ухаживать, когда снова сляжешь с лихорадкой, — ухмыльнулся Джесси и наконец оглядел комнату советника: она кажется просторнее, вытянувшись в прямоугольник, оставила место под альков и широкий канцелярский стол из акации.       — Джейсон, что ты знаешь о Падении? — произнёс вдруг Лукас. Его слова заставили сердце ускориться, а мурашки пробежать по загривку. Вроде бы простой вопрос, но сколько же смуты вызывало, страданий, страха и отчаяния.       — То же, что и все, — коротко ответил мэр, так же медленно подходя к креслу у окна с небольшим столиком под рукой. На отполированной поверхности скромно стояла вазочка с каким-то цветком, что вот-вот иссохнет. Сиденье оказалось намного мягче, чем стул, за котором он разбирает бумаги. — Королевства в старом мире жили счастливо, затем люди начали болеть, умирать, превращаться в живые трупы и жрать себе подобных.       Лукас хмыкнул. Тишина длилась долгих десять секунд прежде чем он снова заговорил.       — Когда сегодня был в городе, невольно засмотрелся на детей, игравших в салки. Они выглядели так беззаботно. Это всё благодаря нашему Ордену. — Писатель посмотрел на Джесси, брови которого свелись к переносице. Несерьёзно, конечно, но Джейсон не хочет в тысячный раз слышать эту шарманку, особенно с припиской «великого Джесси, главы Ордена» в конце. — Я рад, что мы наконец вернули людям счастливые и спокойные дни.       Все трое парней знали, каково это, скитаться от места к месту, молясь, чтобы тебя не убил какой-нибудь крипер или паук на закате. Скитаться, в поисках пищи и подходящего места для ночлега, на рассвете мечтая о том, что вон за той горой, за той рекой, за тем холмом скрывается поселение людей. Лукас подхватывает головку чёрной фигуры коня и со стуком помещает его на новую клетку шахматного поля.       — Извините, просто я часто думаю об этом, и…       — Но это не так, — вдруг отчеканил Радар, заметно хмурясь. Свет отражался от его очков. Члены Ордена Камня подняли взгляды на советника.       — Что? — наклонил голову Лукас, на что получил вздох.       — Ты так говоришь, будто ничего хорошего до прихода Джесси не было. Будто… обесцениваешь то время и тех людей, что жили до Ордена.       — О, нет-нет, я совсем не это имел в виду! — опомнился писатель, мгновением перекидываясь взглядом с Джейсоном. Тот пожал плечами. — Радар, ты ведь знаешь…       — Да знаю. Просто… Люди могут адаптироваться к любым условиям, — протянул Радар и как-то тепло, по-доброму улыбнулся. — Я вот был счастлив. Моя семья часто путешествовала и иногда брала меня с собой. Мне нравилось проводить с родителями время, с горем пополам учиться махать мечом, лишь бы зомби не загрызли. Я вырос, пошёл своей дорогой и мы распрощались, но… это не отменяет того факта, что я был всем доволен.       — И где они теперь? — тихо проговаривает Джесси, наклоняясь вперёд, невольно опираясь локтями о колени.       — Мама иногда пишет письма из Хон’бара и я удивляюсь, что она умудряется найти в тамошнем разломе. — Радар не стал продолжать, а парни не стали спрашивать. Может, как-нибудь потом он расскажет им об отце.       — «Пишет письма»? — фыркает Джесси, почему-то голос его чуть дрогнул. — Как благосклонно. О чём пишет? Слышал, там можно добыть много золота.       — Есть такое, — заметно напрягся Радар, не сводя с собеседника взора. — Но не только. Она завела там много знакомств и, вроде как, не собирается уезжать.       — М-м-м. А ей не хочется приехать погостить?       — У неё есть свои дела.       — Ага. Золотые жилы ведь куда интереснее, чем беседа с собственным сыном.       — Я хотя бы могу с ней беседовать. — Радар пару секунд смотрел прямо в глаза нервозному Джесси, но как только у того дрогнули губы, он ойкнул, прикусывая язык. Совесть кольнула. — Я… прости, мне не стоило так говорить.       — Всё в порядке, — смягчился Джейсон, проводя рукой по затылку. Молчание такое тягучее, особенно после этой короткой перепалки. Лукас хотел было перевести тему, но мэр продолжил. — Это было давно и… теперь почти не больно.       — Ты никогда не рассказывал нам о… своём прошлом, — отозвался Лукас. — Не хотелось вот так… с места в карьер.       — Ничего, — проговорил он, прыгая взглядом по собеседникам. Радар всё ещё выглядит встревоженным и, кажется, пристыженным. — Мои родители просто пропали в какой-то момент и я остался один.       — Может быть, они ещё живы, — лелеет призрачную надежду писатель, но Джейсон хмыкает, будто после шутки.       — Я ведь не зря становился героем. Моё имя звучит на каждом уголке мира и они всё ещё не объявились?       — Может они думают, что этот Джесси — не их Джесси?       — И это повод не проверять? — Джейсон мотнул головой, знаменуя конец этому бессмысленному перебрасыванию слов. — Они мертвы. Я уже давно смирился.       — У героев и мессий жестокая судьба. Вот почему не горю желанием становиться ни одним из них, — проговорил Радар, чем вызывал улыбку на лице Джесси. — Но нам повезло, что ты у нас есть.       — Говоришь так, будто я какой-то святой.       — Но ты и так святой, — робко заверил Радар, но Джесси махнул рукой, чтобы тот не говорил ерунду. Что-то противное вызывает это слово, что-то похожее на ложь. От этого не по себе. Он никогда не просил называть себя святым, а с сегодняшнего дня вообще запретит.       — Хэй, можно тебя на пару слов? — подал голос писатель, вставая с насиженного места и кивая Джейсону в сторону двери. Джесси соглашается, робко улыбаясь Радару, и выходит из комнаты. Лукас немного колебался прежде чем наклонил фигуру своего короля набок. Тихий стук потонул в треске поленьев.       Снаружи уже холодно. Ветер на этой высоте куда сильнее, он трепал развешанное белое постельное бельё на верёвках, футболки и рубашки Лукаса, тряпки, платки. Балкон маленький и уютный, правда отсюда совсем не видно города — лишь берег реки и сторожевую вышку, чьи постовые уже принялись за свою работу. Фигуры с факелами расхаживали по городской стене, как светлячки.       — Я подумал, что ты захочешь покурить, вот и… — пояснил за выбор места Лукас, на что Джесси довольно хмыкнул, доставая портсигар из штанин. Приятная тяжесть губительной привычки вновь в пальцах, а значит нервозность можно хоть немного сбросить.       — Как же ты меня знаешь, — Джесси почти уверен, что служанки отругают его позже, когда бельё пропахнет табаком и слегка пожелтеет от дыма никотина. Огонёк сигары во мраке ночи контрастировал с холодным тоном кожи мечника.       — Ты задал мне вопрос тогда, на Дне Админа, — начал Лукас после того, как его коллега выкурил половину палки. — Про то, что нас связывало с Оцелотами.       — Да, я помню, — кивнул Джейсон, покорно дожидаясь, когда собеседник соберётся с мыслями и продолжит.       — Четверо бездомных никому не нужных детей, пытающихся не умереть. Вот что нас связывало. — Лукас говорит так спокойно, будто ему всё равно. И возможно, так и есть. Только вот эта пауза…       — Я не знал, — тихо отозвался мэр, замечая, как писатель тут же ухмыляется.       — И не должен был. Я ведь хотел казаться крутым.       — Сложно было, наверное. Мы с Оливией предпочли быть самими собой.       — И терпеть наши выходки. — Лукас улыбнулся, так виновато, будто это он лично издевался над патлатым парнем с веснушками, а не задира Айден.       — Ничего страшного. Никто не умер, — улыбнулся в ответ, когда их взгляды сталкиваются. Сумрак рвано очертил скулы лучника, делая из него мертвеца. Зато какого радостного. — Без вас я бы… не был таким, какой есть сейчас.       — Я рад, что встретил тебя. — Лукас прижался плечом к плечу Джейсона.       — Я тоже, — согласился парень, совсем не соврав. Холод кусает щёки, пусть даже те налились кровью. Быстрый взгляд на приоткрытую дверь на балкон и они тянутся друг к другу, как под гипнозом и порывом желания. Джесси одумался первым, смущённо кашляя и отстраняясь.       — Я не совсем уверен в том, что происходит в наших… отношениях.       — Что-то не так? — спросил Лукас, резко отстранившись, будто его обожгли сигаретой, которая, впрочем, уже упала с балкона.       — Просто… Всё случилось так быстро, и ты заболел, и бредил, и я не знаю, могу ли я… — затараторил Джейсон, будто бы оправдываясь перед возлюбленным, но остановился, понимая, как это выглядит со стороны.       — Можешь ли ты…? — подтолкнул Лукас, не собираясь медлить.       — Могу ли я тебя поцеловать. — Джесси закрыл глаза на пару мгновений, ожидая, что писатель рассмеётся, но тот лишь ехидно проговорил.       — Я всё ещё болею.       — Значит ты мне соврал? В комнате у Радара?       — Немного, — заверил Лукас, отвернувшись. Взгляд его отдан обширным просторам полей. Так прячет маковую краску на щеках? — Я ведь знаю какой ты параноик.       Джейсон нервозно ухмыльнулся. Счастью нет предела, пусть он даже не получил ответа на вопрос. Парень щёлкал огнивом в попытке успокоиться, но желание стучало в висках, кричало, вопило, чтобы Джейсон наконец сделал хоть что-нибудь.       — А если вот так? — И он делает. Пальцы подхватили подбородок писателя, повернув голову к себе, затем закрыли рот рукой. Джесси поддался и поцеловал тыльную сторону своей ладони. Секунды длились вечностью, когда он наконец убрал руку и судорожно открыл портсигар. — Ладно, это было глупо.       Ладонь Лукаса скользнула на запястье Джесси.       — Да нет.       Два слова и Джейсону больше не хочется курить. Они смотрели друг другу в глаза, желая высказать всё, что лежит на сердце, но их прервали. Это было ожидаемо.       — О Лукас! И… Джесси? — послышался голос Али, что вскоре приобрёл нотки негодования. — Сколько раз повторять — на балконе не курить! Тут постиранные вещи!       — Мы будем парой, если ты так захочешь, — бросил тихо Лукас перед тем, как зашагать в сторону служанки.       — Значит с тебя цветы, — кинул вдогонку Джейсон, улыбаясь. А затем сощурился, когда Али зацокала каблучками в его сторону. В её руках тряпка. Ещё и влажная. А он совсем забыл отдать эликсир…