***
На третьей неделе учебного года на досках объявлений в факультетских гостиных наконец появилась листовка:Ты инициативен? Ты хочешь разнообразить школьную жизнь? У тебя есть идеи по улучшению учебного процесса? Приходи в субботу, 22 сентября, в кабинет 108 и поделись своим видением! Мы ждём тебя! Студенческий совет Хогвартса
— По-моему, слишком кричаще, — поморщился Лиам, когда Дейдара предоставил товарищам черновик. — А твой вариант «Мы с уважением приглашаем вас принять участие в новой студенческой инициативе, направленной на бла-бла» вызвал у меня желание сигануть с Астрономической башни. И это при том, что я привык общаться с тобой. — Мне кажется, Дэвид прав, — сказала Хината. — Сейчас нам нужно привлечь внимание других учеников, и короткие броские фразы подходят для этого куда лучше. Лиам ткнул пальцем в лист: — Отсюда невозможно понять ни наших целей, ни методов, ни структуры. — Да они никому нафиг не сдались! — закатил глаза Дейдара, и Хината поспешила развёрнуто объяснить то, что он, как она подозревала, имел в виду: — Первый шаг — привлечь внимание. Второй: пришедших полюбопытствовать просветить, что мы собираемся делать для учеников и школы. Третий: набрать желающих помочь. Четвёртый: уже полным составом обсудить конкретную линию действий и роли каждого, — под конец Хината всё-таки не выдержала пристальных взглядов и, поправив очки, добавила: — Я вижу это так. — Правильно видишь, принцесса, — кивнул Дейдара. Лиам поворчал ещё немного, но в конце концов сказал: — Большинство — за твою идею, Дэвид, значит, так тому и быть… Только не вздумай делать фон кричащего цвета. — И в мыслях не было, — ухмыльнулся Дейдара. Фон листовки, появившейся на досках объявлений, был выполнен сразу в четырёх цветах — соответствовал основным факультетским. Видно её было издалека. — Я проверял эффективность на брате, — пояснил Дейдара, когда Лиам за завтраком подошёл к нему и негодующе показал финальный вариант листовки, сорванный с доски объявлений. — Если даже настолько невнимательного чувака, как он, привлекла — всех привлечёт. — Я разве невнимательный? — надулся сидевший рядом с ним Джеймс. Дейдара кивнул: — Крайне. Хината отвернулась, пряча улыбку. Ей нравилось наблюдать за взаимодействием Дейдары и Джеймса, за тем, как бывший нукенин расслаблялся рядом с ним и заботился о своём младшем. Немножечко жаль, конечно, что Итачи не умеет быть таким открытым и искренним… однако Хината принимала его, как есть. Всё же единственный человек, которого она вправе перекраивать, — это она сама.***
Выбранный в качестве комнаты студсовета класс номер сто восемь располагался на втором этаже неподалёку от ведущей в холл лестницы и был одним из тех, что не находили применения долгие годы. Хината с товарищами заприметили его ещё в прошлом году, а в минувшие выходные завхоз мистер Прингл — с разрешения директора, конечно же, — передал им ключи от кабинета. Осторожный Лиам также добавил на ручку специфическую запирающую рунограмму, которую могла деактивировать только комплементарная на ключе. Как оказалось, не напрасно. — Дети — суки, мм. Субботним утром двадцать второго сентября Хината, Дейдара и Лиам стояли перед дверью комнаты студсовета. Вся поверхность деревянного полотна была изрисована разноцветными половыми органами, преимущественно мужскими. — Или Пивз, — уточнил Лиам, а вид у него был такой, словно разрисовали не школьную дверь, а его любимую книгу. Хината успокаивающе погладила его по плечу. — Не, эта падла бы просто краской заляпала, — уверенно сказал Дейдара, подходя к двери и прикасаясь к зелёным контурам вагины. Отняв пальцы, взглянул на подушечки, не оборачиваясь продемонстрировал компаньонам. — Свежая, рисовали незадолго до рассвета. Вряд ли младшие курсы: те ещё не разобрались, чем пизда от хера отличается. Лиам смущённо покосился на Хинату. — Следи за языком. Понимаю, ты зол… — Я весь запас злости израсходовал на Лестрейнджа, — перебил Дейдара и отпёр изгаженную дверь. — Ничего страшного, — сказала Хината Лиаму. — Уверена, мы сумеем всё быстро убрать. — Разумеется, — взяв себя в руки, авторитетно кивнул Лиам и присоединился к Дейдаре в классе. Окинув дверь мимолётным взглядом, Хината последовала за компаньонами. Ещё недавно класс сто восемь был пылен и захламлён, но за неделю ребята после уроков разобрали завалы старых парт и стульев, сняли траченные молью портьеры, вымыли окна, и через них вновь стал проникать солнечный свет. Теперь комната выглядела очень уютно. Бежевые стены почти полностью скрылись под факультетскими знамёнами, пробковыми досками с записками-заметками, плакатами разнообразных квиддичных клубов и редких магических музыкальных групп; столы и кресла расположились вдоль стен, оставляя центр класса открытым пространством; пока по большей части пустой стеллаж протянулся у дальней стены, а на тумбочке перед ним стоял патефон, принадлежавший Дейдаре. К нему подрывник и направился, пока Лиам вслух рассуждал: — Эванеско в данном случае не сильно поможет: краска уже начала интегрироваться в дверь — исчезающие чары уберут только не засохшую, но силуэты рисунков всё равно останутся… Перекрашивать дверь у нас нет времени, как и искать растворитель… да и потом, вонять будет… — Слишком сложно думаешь, — Дейдара взял со стеллажной полки одну из пластинок (их коллекция принадлежала пополам ему и братьям Шелби), осторожно вынул из конверта и осмотрел на предмет повреждений. — Вон там валяется школьное знамя — увеличь да приклей на дверь. — Хорошая идея, — кивнула Хината и сама подняла со стола бережно сложенное полотнище со школьным гербом. Его, как и многие другие детали интерьера, предоставили эльфы и даже порывались помочь приладить, но ребята отказали: каждому по той или иной причине хотелось облагородить эту комнату самостоятельно. Пока Хината и Лиам чистили дверь от не засохшей краски и прилаживали полотнище, Дейдара запустил пластинку. — I had a dream Oh, yeah Crazy dream, uh-huh Anything I wanted to know Any place I needed to go Hear my song Yeah, people don't you listen now? Sing along… Пределом отношений, которые Хината в своих жизнях имела с музыкой, были попытки научиться играть на сямисэне, и привычка Дейдары ставить какую-нибудь пластинку для фона во время обустройства кабинета поначалу вводила её в лёгкий ступор. Под музыку работалось непривычно, но веселее; тело ловило ритм само, и Хината то и дело замечала, что уже почти пританцовывает — быстро себя останавливала, заставляла двигаться обычными паттернами. Но усмешки Дейдары всё равно ловила. — Dancing days are here again, As the summer evenings grow. I got my flower, I got my power, I got a woman who knows… Закончив приделывать полотнище с гербом, дверь они закрывать не стали, и музыка вытекала из кабинета в коридор, наверняка разносилась и дальше, к лестнице, по которой уже совсем скоро студенты должны начать подниматься с завтрака. Но время ещё имелось, и Хината с Лиамом левитировали один из столов в центр комнаты, на нём устроили несколько обычных магловских блокнотов с отрывными листами и карандаши, пока Дейдара трансфигурировал из подручных материалов пузатые стеклянные вазы, напоминавшие формой котлы. Когда он заканчивал, Лиам подхватывал чары и заставлял вазы плавно дрейфовать над столом; стоило протянуть руку — и они спускались, подставляясь под наполнение. На пузатый бок каждой Хината аккуратно приклеила бумажечку с подписью: «Мероприятия», «Клубы и команды», «Учебный процесс», «Жалобы и предложения», «Хочу стать частью команды!». Над столом прямо в воздухе среди дрейфующих ваз Лиам начертил искрящиеся буквы: «Для ваших идей и пожеланий». — Доброе утро, — Рей заглянул поначалу без особой уверенности, но улыбка Хинаты его подбодрила, и он вступил в кабинет, любопытно вертя головой по сторонам. — Уютно у вас тут. — Спасибо, — его взгляд приковался к патефону, и Хината уточнила: — Тебе нравится музыка? — Я никогда подобной не слышал, — Рей подошёл поближе к проигрывателю, наблюдая, как Дейдара переворачивает пластинку на другую сторону. — Ну и многое потерял, да. — Кажется, теперь наверстаю, — Рей взял с полки первый наугад конверт — чёрный, с треугольником и радугой; повертел в руках, изучая. — Дай сюда, — Дейдара отобрал у него собственность, вернул на место. — От этого ты в окно выйдешь. — Это ещё почему?! — возмутился Рей. — Этот альбом в самом деле… тяжёлый, — вмешалась Хината, имевшая сомнительное удовольствие услышать его начало пару дней назад. Затем, благо, заглянул Эшли, и Дейдара решил не усугублять его депрессию и поставил что-то повеселее. — Быть может, стоит сменить музыку, Дэвид? Иначе мы рискуем распугать всех… — Какие все нежные! — Дейдара усмехнулся в сторону Лиама: — А я даже Алиса Купера не ставил. — Не вздумай! — Лиам аж отвлёкся от подравнивания на столе карандашей и блокнотов: видимо, Алис Купер был чем-то для них особенным. Хината тихо засмеялась, прикрыв рот ладошкой. Бросив на неё быстрый взгляд, Рей пригладил волосы. — Я зашёл не просто так, на самом деле. Я хочу стать частью студсовета, — и снова посмотрел на Хинату. Она улыбнулась с одобрением, от которого Рей просиял. — Отлично! — обрадовался Лиам и поманил Рея к себе. — Какие направления тебя интересуют? У нас есть… — Скольких своих дружков ты сагитировала присоединиться? — подозрительно уточнил Дейдара, пока Лиам занялся допросом Рея. — Я не агитировала никого, — заверила Хината. — А?.. — Римусу напомнила. — Ага, — по всей видимости, Дейдара остался крайне доволен её предусмотрительностью — спросил: — Чё поставить для атмосферы? — На твоё усмотрение. Он молча поменял пластинку. Хината так же молча кивнула, и каждый занялся своим делом. Тем более что вскоре с завтрака повалил любопытствующий народ шумной гурьбой — только и успевай поговорить с каждым! Вопросы задавались самые разные: откуда возникла такая идея, чем студсовет будет заниматься, появятся ли наконец в школе балы-дискотеки (это особенно интересовало старшекурсников, на патефон косившихся заинтересованно и с надеждой), курирует ли предприятие кто-то из профессоров, можно ли писать записки с предложениями-пожеланиями анонимно, кто возглавит студсовет… На последний вопрос Хината отвечала так часто, что со временем стала уже просто заученно выдавать: — Мы решили сперва набрать команду, а потом уже коллективно выбрать лидера. — Ну что, удачи вам, — говорило большинство и, удовлетворив любопытство, уходило. Некоторые и вовсе за порогом принимались смеяться и крутить пальцами у висков. Некоторые, впрочем, задерживались. Пятикурсник-пуффендуец Джейкоб Аббот, бессменный комментатор школьных матчей, долго выпытывал у Дейдары подробности планируемых отношений студсовета с квиддичными командами. Староста-семикурсница Ева Флинт почти треть часа что-то негромко обсуждала с Реем, после чего улыбнулась и бросила записку со своим именем в вазочку «Хочу стать частью команды»! Лили и Марлин перебирали пластинки, пока Дейдара не заметил их и не пошёл отгонять — но девочки всего только попросили поставить прошлогодний альбом «Carpenters»; Дейдара закатил глаза, поворчал про девчачью музыку, но сменил пластинку, и Лили с Марлин стянули с кресел подушки и уселись прямо на пол возле патефона, слушая музыку и наблюдая за столпотворением. Лиам, поначалу нервно ровнявший блокноты после каждого к ним прикосновения желающих записать свои мысли, оказался отвлечён Римусом и принялся рассказывать ему и собравшимся вокруг пуффендуйцам и когтевранцам о миссии и методах студсовета. — А вы точно принимаете идеи по улучшению процесса обучения? — уточнила у Хинаты однокурсница-когтевранка Алиса Эллиотт. — Принимаем, и нам они очень важны, — Хината указала на дрейфующие вазы. Поначалу никто в них, пустые, не решался ничего кидать — заглянувший на огонёк Эшли заметил это и взял инициативу на себя, забросив пару исписанных бумажек. Его пример тут же подхватили Рей и Римус, и ученики стали охотнее браться за карандаши. — И до чьего сведения вы их доведёте? — продолжала допытываться Алиса. — Сперва — до руководства школы. Затем, если потребуется, — до Попечительского совета. — И в нём вас станут слушать? — Почему нет? — Рей пришёл на помощь, пусть Хината и не испытывала затруднений в разговоре. Впрочем, она не выдала другу своей лёгкой досады, продолжила улыбаться спокойно и располагающе. — Попечительский совет заинтересован в том, чтобы школа функционировала на высшем уровне. — Откуда тебе это известно? — От отца, который является членом этого самого совета. — О, — только и сказала Алиса и ушла думать. Рей повернулся к Хинате, развёл руками: — Эти когтевранцы… — Эти когтевранцы, — поддержала его шутку Хината и бросила взгляд в сторону входа. На пороге стоял, возвышаясь над галдящей толпой, Рабастан Лестрейндж. — Рей, ты не мог бы поговорить с теми девочками? Они, кажется, запутались, — Хината указала другу на группку замешкавшихся у стола с блокнотами первокурсниц, не теряя Рабастана из вида. Рей кивнул и отправился исполнять задание, видимо, не заметив, что Хината банально хочет отвлечь его. Она быстро нашла взглядом Дейдару и Эшли; те были прочно заняты разговорами с другими учениками, и Хината спешно протиснулась через толпу к дверям. В спину ей, смешавшись с голосами студентов, неслась песня: — Can't we stop hurting each other Gotta stop hurting each other Making each other cry Breaking each other's heart Tearing each other apart… Очень подходящая под её настрой песня. — Здравствуй, Рабастан, — Хината вышла в коридор, вынуждая и его сойти с порога. Ещё пара просчитанных шагов — и их стало не видно из комнаты. Не заметивший её манёвров Рабастан презрительно скривился; весь запал его ненависти, прежде рассеянной, сосредоточился на Хинате. — Что, прибежала пытаться меня увести подальше от твоих слабаков-приятелей? — Никто из них не слаб, — откликнулась Хината, ловя его взгляд и удерживая. — Как и ты, Рабастан. Ты сильнее и выше того, чтобы учинить безобразные разборки в месте и моменте, которые так важны для твоих друзей. — У меня нет друзей. — Это не так. Рабастан тихо зарычал и надвинулся на неё — однако Хината не дрогнула, не попятилась, продолжила держать выбранную позицию. На мгновение её реакция (а если точнее, отсутствие реакции) заставила Рабастана растерянно замереть; затем он склонился над ней в попытке запугать. — Ты зарываешься, грязнокровая дрянь. — Шаг назад. Пожалуйста. — А если не сделаю? — быстрое, отточенное движение — и в его руке оказалась волшебная палочка. Скользнув по ней взглядом, Хината спокойно посмотрела в грозно блестящие глаза парня. Знала, каким именно движением перехватит его руку раньше, чем Рабастан успеет её поднять. — Лестрейндж! Окрик заставил их обоих повернуться, оборвав напряжённую игру в гляделки. К ним приблизился профессор Гринграсс — и выражение лица, с которым он смотрел на Рабастана, совершенно не понравилось Хинате. — Что? — нахально спросил Рабастан. Он был выше, массивней профессора и физически бесспорно доминировал над ним. Однако Ки… аура магии, окружавшая каждого, различалась в разы. Хината буквально кожей чувствовала исходившую от преподавателя угрозу, опасность. Рабастан то ли её не ощущал, то ли отказывался признавать. Зря. — Когда ты вновь поднимешь палочку, чтобы причинить вред безоружному, — сказал профессор Гринграсс, и слова его были наполнены силой, — у тебя отнимется рука. Рабастан резко растерял спесь; отшатнулся от преподавателя, бледнея. — Вы не имеете права меня проклинать! — Снятие баллов не действует. Отработки не действуют, — профессор Гринграсс неприятно оскалился. — Преподаватель вправе назначать наказание по своему усмотрению. Полную секунду Хината думала, что Рабастан всё-таки накинется на него: с такой ненавистью, кипящим гневом он стиснул кулаки. Впрочем, инстинкт самосохранения всё-таки возобладал в нём, и Рабастан, тихо ругаясь сквозь зубы, быстро ушёл. И вновь взгляд, которым проводил его профессор Гринграсс, очень не понравился Хинате.***
— Скажите… вы бы прокляли непослушного ученика? Сидевшая в кресле напротив неё миссис Мальсибер задумчиво поглядела в камин. Вечером после того, как все дела студсовета были завершены, Хината заглянула к ней на чай: это стало своеобразной традицией, тянувшейся с лета. Хинате представлялось, этой скрытной резкой ведьме банально не хватало общения: почти ни с кем она не чувствовала себя комфортно, а Хината умела комфорт создавать. Миссис Мальсибер же продолжала настаивать, что вечера разговоров и совместного рукоделия — это часть её, Хинаты, обучения. Впрочем, как бы эти встречи ни назывались — они были приятны обеим. — Проклятия мне не очень даются, так что нет. — Только поэтому? — вздохнула Хината. Рассказывая миссис Мальсибер о конфликте между Рабастаном и профессором Гринграссом, она всё-таки ожидала иной реакции. — Розги надёжнее, — миссис Мальсибер взмахом палочки подлила им обеим чай. — Помню, когда мы были совсем детьми, мой брат, Герберт, никак не мог научиться рисовать идеально прямые линии, для рунограмм это очень важно. За каждую кривую бабушка Белвина била его тростью по рукам, пару раз даже сломала ему пальцы… — Но разве это — путь для наставления ребёнка? — Пф, как будто существует универсальный, — поморщилась миссис Мальсибер. — Да и потом, бабушка Белвина была Блэк, а у них своё видение воспитания подрастающего поколения. — И ваш тик?.. — осторожно спросила Хината, прикоснувшись к собственной скуле. — Я была маминой принцессой, а должна была стать достойной ведьмой. Бабушка с тёткой приложили все усилия, чтобы вылепить меня по своему идеальному образу, — миссис Мальсибер усмехнулась. — Ты себе представить не можешь, что было, когда я после школы уехала в путешествие по миру за знаниями, а вернулась с мужем. — Вы пытались вырваться из-под опеки? — Нет. Я пыталась быть артефактором, превыше всего ставящим знания, — миссис Мальсибер погладила кольцо на безымянном пальце. — А когда мы опомнились, было поздно. Она ничего не добавила, а Хината не стала настаивать: привыкла исполнять роль ненавязчивой слушательницы. Какое-то время они пили чай в тишине, разбавляемой только треском поленьев в камине; затем миссис Мальсибер нейтрально поинтересовалась: — Как там мой ребёнок? — С большим запалом присоединился к студенческому совету. — Ну, лучше так, чем он будет драться. Навали ему работы побольше. Хината покачала головой с лёгким укором. — Почему бы вам просто не сказать Рею, что волнуетесь за него? — Потому что не твоё дело! — огрызнулась миссис Мальсибер, насупившись, и взмахом палочки добавила в комнате света. — И хватит, наотдыхалась. Берись за работу. — Как скажете, — отозвалась Хината и из плетёной корзины у своих ног достала вязание. Поднявшись из кресла, миссис Мальсибер пересела за ткацкий станок; на раму были натянуты шерстяные нити, выкрашенные в алый цвет. Судя по рисункам, закреплённым на раме, изделие должно было стать плащом, похожим на расшитый рунами плащ самой миссис Мальсибер. Работая с будущей тканью, ведьма то и дело принималась негромко шептать — чары переплетались с нитями, образуя первый защитный слой. Когда будут завершены все, как Хината убедилась на практике, готовое изделие будет способно защитить обладателя от большинства магических воздействий. Сама Хината трудилась над чем-то куда менее сложным. Носки у неё уже несколько лет получались на диво хороши, и теперь Хината училась вывязывать на них вместо снежинок и оленей руническую цепочку согревающих чар: она была самой простой из полезных. Раньше Хината об этом не задумывалась, но оказалось, что рукоделие и защитная магия более чем совместимы. Миссис Мальсибер говорила, так исторически сложилось: пока мужчины совершенствовали боевую магию, женщины оттачивали применение защитной, в первую очередь чтобы уберечь своих мужчин и детей. Вплетать чары в ткани начали довольно рано по историческим меркам, а затем, по мере развития методов вязания и вышивки, искусство создания защищающей одежды достигало всё новых высот. Что Хинате особенно нравилось, это было практично.***
Первое официальное собрание студенческого совета Хогвартса проходило в атмосфере осторожного любопытства. — Кхм-кхм, — Лиам поднялся с места, привлекая к себе внимание. — Благодарю вас всех за проявленную активную жизненную позицию. То, чем мы будем заниматься в рамках создаваемого студенческого совета, первого в истории Хогвартса, является средством для повышения качества жизни и, надеемся, образования в стенах школы… Пока Лиам тараторил зазубренную речь, Хината обвела внимательным взглядом товарищей-студентов. Всего их в классе сто восемь собралось десятеро: троица основателей, Эшли, у которого не было ни шанса не поучаствовать в предприятии брата и друга, смущающийся Римус, лучащийся энтузиазмом Рей, привлечённые им Ева Флинт и Криспин Паркинсон (хотя последний, судя по лицу, предпочёл бы находиться в этот воскресный полдень в любом другом месте), а также Алиса Эллиотт и Джейкоб Аббот. К большому удовольствию Хинаты, им удалось собрать в команде представителей всех факультетов, включая старост Еву, Лиама и Джейкоба. — …Итак, перейдём к организации работы, — Лиам сделал паузу, чтобы глотнуть воздуха, и Хината мягко вмешалась: — Но сперва я предлагаю каждому представиться и сказать пару слов о себе. Всё-таки мы все с разных факультетов и курсов. Раз теперь мы часть одной команды, нам стоит узнать друг друга получше, — мимолётно вспомнилось первое собрание восьмой команды: приветственная речь Куренай-сенсей, оживлённость Кибы и непробиваемая уравновешенность Шино. Ах, получится ли с этими ребятами сформировать не менее крепкие узы, чем со старой командой?.. — Я начну. Меня зовут Хлоя Бенсон, я учусь на третьем курсе в Гриффиндоре. В свободное время я люблю заниматься рукоделием и гулять с друзьями. Студсовет является для меня возможностью создать место, куда любой ученик школы сможет обратиться со своими проблемами. Чтобы никто не чувствовал себя беспомощным и одиноким. Она вывела тоном подтекст, и ребята его поняли: ещё свежо было в памяти школьников нападение Эвана Розье на Хинату в конце зимы. Возможно, такое начало было слишком мощным: ребята замялись, никто не решался взять слово. Тогда Дейдара громко заявил: — Дэвид Поттер, Гриффиндор, третий курс. Люблю квиддич, музыку и тренировки. В студсовете я потому, что хочу принести в школу мир и справедливость. — Серьёзно? — удивился Джейкоб Аббот. — Нет, конечно. Мне просто хочется в свободное время заниматься чем-то более серьёзным, чем игры с братом в настолки. — Настолка у него, кстати, шикарная, — закивал Джейкоб, и Лиам прищурился с таким видом, словно брал это замечание на заметку. — Всем привет, я Джейк Аббот, пятый курс, Пуффендуй. Квиддичный комментатор и — сам в шоке — староста. Обожаю покидать мяч с народом и мамкины пудинги… ой, мелкий, не ржи! Ты их просто не пробовал, — сказал он давящемуся смехом Криспину. — Я пробовал. Пудинги миссис Аббот — огонь, — сказал Дейдара и пояснил удивлённо вскинувшей брови Алисе: — Мы оба живём в Годриковой Впадине. — О! Я никогда там не была. — Ну, делать там особо нечего… — Но там же такая история! Одно только кладбище чего стоит!.. — Стоит подумать над тем, чтобы устроить экскурсию для всех желающих на каникулах? — громко предложил Рей. — Подумать — можно, — бросил Дейдара, не глядя на него. — Поехали дальше, мм. — Алиса Эллиотт, Когтевран, третий курс. В студсовете меня заинтересовала возможность внести руководству школы предложения по улучшению процесса обучения, — Алиса обвела собравшихся взглядом человека, получившего наконец возможность высказаться по давно волновавшей теме. — Вы когда-нибудь задумывались о том, насколько Хогвартс неэффективен по сравнению с хорошей магловской школой? — Да! — с жаром кивнул Лиам. — Некоторые наши кузены-маглы учатся в Итоне, а там… — Совсем нет девушек! — с надрывом вздохнул Джейкоб, подмигнул Еве и засмеялся. — Нафиг такую школу, — поддержал его Дейдара. Погрозив им пальцем, Ева взяла слово: — Меня зовут Ева Флинт. Слизерин, седьмой курс, староста. Обручена, — девушка подняла руку и продемонстрировала помолвочное кольцо со скромным бриллиантом. — Я люблю путешествовать, очень хочу побывать в Америке. В студсовет меня привело желание помочь навести порядок в школе в это непростое время. — Поддерживаю! — кивнул Рей и расправил плечи. — Рейнальд Мальсибер, Слизерин, третий курс. На мой взгляд, перенос политического противостояния взрослых в школу очень неправилен, особенно учитывая… окрас, — он посмотрел на Хинату, — который оно здесь приобретает. Хогвартс должен быть местом получения знаний, а не попыток выжить под градом проклятий. — Мальсибер, да ты оратор! — притворно восхитился Дейдара, и Криспин опять тихо засмеялся. Наклонившись, Ева легко ущипнула его за бок, и мальчишка протестующе взвизгнул. — В отличие от тебя, Поттер, я чётко знаю свою цель и присоединился к студсовету не от нечего делать! — отрезал Рей, гордо задрав подбородок. — Да что ты говоришь? — недобро прищурился Дейдара, и Хината поспешила вмешаться: — Мальчики, довольно. — И в самом деле, — Эшли приятно улыбнулся Дейдаре и Рею, пытавшимся испепелить друг друга взглядами. — В конечном счёте ведь не так важно, по какой именно причине каждый из нас присоединился к студсовету. Вот например я, — он изящно прижал указательный палец к груди. — Эшли Шелби, шестой курс, Слизерин. И присоединился я к студсовету, потому что хочу помочь в начинаниях брату и другу. — А меня сюда отправил старший брат, староста школы, как своего представителя, — скучно сказал Криспин. — Криспин Паркинсон, Слизерин, первый курс. — Я Римус Люпин, третий курс, Гриффиндор, — сказал Римус очень тихо; он отсел подальше от остальных, почти не поднимал головы, пряча нездоровую бледность осунувшегося лица. — Хлоя пригласила меня присоединиться… Я бы хотел помочь с организацией. — И у тебя будет такая возможность, — заверил его Лиам. — Меня вы все уже знаете: Лиам Шелби, Когтевран, староста пятого курса, — он постучал ногтем по сине-бронзовому значку, приколотому к свитеру. — Итак, организация работы. На данный момент наша деятельность планируется в трёх основных областях: коммуникация мнений студентов руководству Хогвартса и Попечительскому совету; координация работы школьных клубов и команд; организация внутришкольных мероприятий. Я предлагаю для каждого из этих направлений выбрать куратора. — Поддерживаю. Только сразу уточним, — сказал Эшли, обращаясь ко всем присутствующим. — Во-первых, курирование направления не означает необходимость выполнять всю работу самому. Во-вторых, срок действия полномочий — один учебный год. Верно я говорю, Лиам? Судя по лицам ребят, уточнение было для них очень важным. — Верно, — подтвердил Лиам и спросил: — Кто хочет в этом году курировать аккумуляцию студенческих мнений и подготовку их для передачи вышестоящим органам? — Я бы хотела этим заняться, — ответила Алиса с большой заинтересованностью. — Отлично! — с энтузиазмом воскликнул Лиам, и Хината улыбнулась, радуясь за него: если бы никто не проявил инициативу, это его бы всерьёз расстроило. — Другие кандидатуры? Нет? Возражения? Тоже нет… В таком случае, Алиса, поздравляю с назначением! — Можно тогда я возьму работу с командами? — спросил Джейкоб. — Сейчас это точно на девяносто процентов квиддич, а в квиддиче меня все знают и любят. — Ага? — усмехнулся Дейдара. — Чё-то мне всегда казалось, твои комментарии всех бесят. — Только профессора МакГонагалл, — показал ему большой палец Джейкоб. — Моя предвыборная программа такова: первым же делом я заставлю всех уважать расписание бронирования поля, чтобы команды не дрались между собой за время! — О, тогда я за тебя, — поднял руку Дейдара. — Пожалуйста, да! — выдохнула Ева, явно знавшая о драках квиддичистов больше, чем ей бы хотелось. Кандидатуру Джейкоба никто не оспорил. Затем Эшли беспрепятственно забрал под своё крыло организацию мероприятий, и Лиам перешёл к следующему пункту программы: — Нам также нужно выбрать руководство студсовета. Мы с коллегами, — он кивнул Хинате, Дейдаре и Эшли, — уже обсуждали это и предлагаем четыре ключевые позиции: президент — официальный глава и представитель позиций и интересов студсовета; вице-президент — его заместитель, в случае недоступности президента наделяемый всеми его обязанностями и полномочиями; казначей, отвечающий за финансы; и секретарь, подготавливающий повестку заседаний, ведущий их протоколы, доводящих необходимую информацию до сведения всех… Пользуясь случаем, я выдвигаю свою кандидатуру на должность казначея. — Забирай, — щедро отмахнулся Дейдара. — С этим дерьмом всё равно никто, кроме тебя, возиться не захочет. — Дэвид… — пожурил его Эшли и поднял руку, голосуя за брата. Решение опять было единогласным, и Лиам от удовольствия засветился, как ярчайшая на небе звезда. — На должность секретаря нам нужен кто-то хорошо организованный, не забывчивый и упорный. Я предлагаю Алису, — Эшли улыбнулся только было открывшей рот когтевранке. — С радостью, — кивнула Алиса, не менее Лиама довольная. А Хината поняла, что прошлым вечером после того, как они вместе перебрали записки с именами тех, кто хочет стать частью студсовета, Эшли ушёл не домашними работами заниматься, а собирать информацию о потенциальных товарищах. Когда хотел, он бывал очень эффективен. — Что касается должности президента… — продолжил Эшли. — Этот выбор должен быть обоснован в первую очередь политическими мотивами. Президент — это лицо студсовета, тот человек, кто будет обращаться с нашими предложениями, требованиями и просьбами не только к соученикам и преподавателям, но и к Попечительскому совету и, совместно с казначеем, к потенциальным спонсорам. Следовательно, нам нужен некто видный, заметный; тот, кто умеет говорить; некто со связями в верхах. И это… — Ты? — понимающе улыбнулся Дейдара. Но Эшли покачал головой. — Нет, не я. Рейнальд. — Оу, — Рей откровенно опешил, и Эшли продолжил, пользуясь его замешательством: — Мать Рейнальда является с этого года профессором Хогвартса, отец уже давно состоит в Совете попечителей, его слово имеет там немалый вес. Кроме того, он из древней чистокровной семьи с блестящей репутацией… Я говорю это как сведущий полукровка, — сказал он, обращаясь к поморщившейся Хинате, — в нашем возрасте зачастую, чтобы быть хотя бы услышанным вышестоящими, необходимо иметь правильную родословную. Это правда мира. — Правда, — мрачно кивнул Лиам. — Особенно когда дело касается денег. — Но даже больше — претензии на лидерство, — Дейдара задумчиво дёрнул себя за кончик длинного светлого хвоста. — Если соберётся студсовет маглорождённых и заявится к попечителям с сообщением, что теперь они будут рулить жизнью в школе, попечители их сожрут, не подавившись. Просто чтоб неповадно было головы поднимать. — Так и будет, — согласилась Ева, Джейкоб возвёл глаза к потолку. — Из двенадцати членов совета не входят в «Священные двадцать восемь» только мой отец и отец Мальсибера, — добавил Дейдара, оценивающе взглянул на Рея. Хината видела: бывший подрывник и хотел бы принизить Рея, но банальной прихоти вставать на пути у реальной выгоды не собирался. Это обнадёживало. — Так что прав Эшли: президент нам нужен чистокровный, мм. — Я сама чистокровная, но могу назвать сразу несколько причин, почему это неправильно, — возмутилась Алиса. — Подчиняясь неписанным правилам, мы потакаем их закреплению в обществе! — Ты права, — сказал Рей. Все повернулись к нему. Хината попыталась поймать его взгляд, надеясь понять, что на душе у друга. Он был польщён, очевидно — при этом серьёзно воспринимал и позицию Алисы. — И студсовет, если я правильно понял задумку, должен стать именно центром борьбы с подобным убеждениями. При этом… давайте будем реалистами. Мы с вами — школьники возрастом от одиннадцати до семнадцати лет. Можем ли мы вступить в прямую конфронтацию с позициями консерваторов в Совете попечителей? Нет: они, как правильно заметил Поттер, нас сожрут — не подавятся. Но зато мы можем подойти к проблеме… хитрее, — Рей обратился за поддержкой к старшим слизеринцам. И Эшли, и Ева уверенно кивнули. — Мы знаем, какую картинку, обложку попечители захотят увидеть от нашего студсовета — и мы им её дадим. А присматриваться они не станут: у таких людей, как лорд Малфой, мистер Лестрейндж и прочие, не столько свободного времени. При этом четверть попечителей у нас в кармане точно: Поттер договорится с отцом, Паркинсон договорится с отцом, я договорюсь с отцом, а наши с Паркинсоном отцы договорятся с мистером Трэверсом. — Отец на короткой ноге с миссис Пруэтт, — сказал Дейдара. — В совете ещё бабушка Фрэнка Долгопупса, мировая старушка, — добавил Джейкоб Аббот, водивший с Фрэнком близкую дружбу. Рей кивнул им. — Вот и выходит, что нам многое будет позволяться по дефолту, если мы не будем переть напролом. И в то же время, — он наконец посмотрел на Хинату, открыто ей улыбнулся, — я думаю, что вице-президентом должна быть Хлоя. Потому что так будет честно. — А ещё — очень красиво, — загорелся Эшли, — своей безукоризненной политкорректностью. — Мы как будто не студсовет организуем, а политическую партию, — развёл руками Джейкоб, усмехнулся. — Но знаете, почему-то мне кажется, что ваш слизеринский подход, товарищи, убережёт нас от большой жопаболи дальше по течению событий. — Да славится салазарово племя… — саркастично протянул Криспин. — Так, — педантично встрял Лиам, — кто за Рейнальда Мальсибера в качестве президента и Хлою Бенсон в качестве вице-президента студсовета в этом учебном году? Единогласно… Принято!