Инвазивный вид

      Важность материалов и артефактов из 2012 года, переданных руководству СССР в начале октября 1953-го, переоценить было трудно. Они содержали в себе гигантское количество информации о будущих событиях, важных людях, прорывных технологиях и многом другом, и их полная обработка заняла довольно продолжительное время, исчисляемое годами. Эта информация задала вектор развития страны и мира на долгие годы вперед.       Среди «тех документов», разумеется, были и всевозможные сведения об установке, с помощью которой была совершена межвременная передача материальных объектов, а также тетрадь профессора Лентова с теорией, благодаря которой эта передача стала реализуемой в принципе. Работа по теме «Генератор» началась в середине января 1954 года, когда академик Келдыш получил доступ к информации из будущего. Даже беглого ознакомления оказалось достаточно, чтобы осознать - это не готовое решение, которое можно просто «списать», и оно заработает. Почти сразу же к проекту был подключен московский Институт физических проблем в лице академика Владимира Александровича Фока и некоторых других ученых¹. Позже к ним присоединился и Роберт Людвигович Бартини. За почти два года работы, в области теории управляемой деформации пространства-времени наметился серьезный прогресс, развить успех помогло введение в строй ЭВМ БЭСМ-1М в марте 1956 года². Хотя ее машинного времени для «Генератора» было выделено крайне мало, поскольку перед страной стояли другие, жизненно важные задачи, требовавшие гигантских вычислительных возможностей новой ЭВМ, даже этого хватило, чтобы начать эксперименты на прототипе осенью все того же 1956-го.       Внутри совсем недавно построенного где-то в Подмосковье объекта находился, пожалуй, один из самых больших секретов Советского Союза. Меры безопасности были предприняты соответствующие — за охрану внешнего периметра отвечали ВВ, внутри несли дежурство офицеры КГБ. Люди отбирались с особой тщательностью, права на ошибку у ведомства генерала армии Серова не было. Особенно это касалось лаборантов, проверенных едва ли не до седьмого колена.       — Доброе утро, Мишка! — в дверях большой комнаты лаборатории появился Дмитрий, вот уже третий месяц проводивший вместе с Михаилом, еще одним таким же откомандированным из Института физических проблем эмэнэсом, эксперименты на установке с кодовым наименованием «Радуга».       — Доброе, Дим, — ответил Михаил, оторвавшись на секунду от заполнения журнала экспериментов для рукопожатия.       — Ничего себе! Это где это ты такую шишку заработать успел? — поинтересовался Дмитрий, только теперь заметивший припухлость на лбу у напарника. — Ленка по рогам надавала?       — Вчера с ней на катке были, а я ж не умею... Я больше ни ногой туда, и коньки даже под угрозой расстрела не надену. Ладно, хоть без сотрясения обошлось.       — Любовь требует жертв, Михаил Петрович, а как вы хотели? — усмехнулся Дмитрий и оторвал лист календаря на стене. Теперь там была сегодняшняя дата, 4 января 1957 года, пятница.       — Иди агрегат включай, зубоскал, — проворчал Михаил.       «Радуга» занимала большую часть комнаты и представляла собой ряд шкафов с различной электроникой, трансформаторы, пульт управления с многочисленными рукоятками и прямоугольную раму с мощными электромагнитами, в пределах которой должно было происходить то, ради чего все и затевалось. Питание на установку подавалось включением двух больших рубильников на противоположной стене.       — Так… Значит, параметры, записывай… — скомандовал Дмитрий. Управлять установкой, после ее первичной настройки, на самом деле было не сильно сложнее, чем радиолой.       Дмитрий вложил в раму заготовленный брусок с датой и временем и нажал на "Пуск". Раздался хлопок — и брусок исчез.       — Как всегда, ничего, — пробормотал он и перенастроил установку. — Идем дальше. Параметры…       Эксперименты были однообразными и быстро превратились в рутину. Поверни рукоятки, запиши параметры, положи в раму деревянный брусок с датой и временем, нажми кнопку "Пуск" — и все. Поначалу ничего не происходило вовсе. Затем в какой-то момент удалось нащупать «хороший» диапазон, и теперь почти каждый раз в раме на доли секунды с хлопком появлялось зеленовато-бирюзовое сияние, в котором брусок исчезал, а потом все повторялось заново. Академик Фок, просматривая журнал экспериментов в конце каждой рабочей недели, тем не менее, энтузиазма не терял:       — Ожидаемо, ожидаемо. Продолжайте, мы сейчас в том диапазоне частот, где любой пуск может оказаться удачным.       И лаборанты продолжали делать свою работу.       Время уже подходило к обеду, и почти три десятка точек было проверено, с отрицательным результатом. Этот запуск должен был быть очередным из десятков тысяч таких же за все время работы установки, но все пошло совершенно не по плану. Когда Дмитрий нажал кнопку запуска, вместо одного хлопка раздалось сразу с десяток подряд, и они оказались очень громкими. Оглушительно громкими.       — Них.. себе! — оба лаборанта были единодушны в оценке случившегося. К такому повороту событий они, привыкшие к штатному режиму работы «Радуги», оказались совершенно не готовы.       Дело пахло керосином, или, точнее, горелой проводкой и полупроводниковыми элементами. Первым из ступора вышел Дмитрий, бросившись к рубильникам. Он уже был готов дернуть их вниз и обесточить установку, но Михаил остановил его в самый последний момент:       — Дима, стой, стой, СТОЙ! Смотри! — Михаил указал на «Радугу», которая вовсе не горела от последствий короткого замыкания, а наоборот, вновь стабильно работала, мерно гудя трансформаторами. Все пространство внутри рамы заняло красиво переливающееся зелено-бирюзовое свечение, приковавшее к себе внимание обоих. Правда, долго любоваться на установку лаборантам не дали — за дверью застучали несколько пар сапог, и вскоре в лабораторию с грохотом ворвался дежурный взвод ГБ с оружием наготове. Воевать, на первый взгляд, оказалось не с кем, ввиду отсутствия противника.       — Кто стрелял?! — грозно поинтересовался стоявший впереди всех капитан, безуспешно пытаясь найти взглядом нарушителей спокойствия.       — Никто, — ответил Дмитрий, на всякий случай подняв руки вверх и замерев. — Установка не совсем правильно на режим вышла, все в порядке.       Капитана-чекиста это не успокоило, и лабораторию осторожно осмотрели на предмет посторонних. Только когда стало понятно, что источником звука — снаружи это звучало как автоматная очередь — действительно была научная установка, он с облегчением выдохнул:       — Мужики, вы хоть предупреждайте в следующий раз! Мы же головой отвечаем!       — Да и мы сами не ожидали, легким испугом обделались. — попытался разрядить обстановку Дмитрий. — Товарищ капитан, мне нужно срочно связаться с академиком Фоком!       — Айда! — чекист махнул рукой, приглашая проследовать за ним.       Оставшись в лаборатории один, Михаил не терял времени, продолжая наблюдать за работой «Радуги». Каких-либо губительных излучений от портала не наблюдалось, радиационный фон оставался в норме. Наиболее важными были показания ваттметра, поскольку до сих пор добиться стабильного портала не удавалось. Они оказались чуть меньше расчетных, но в пределах погрешности.       — В общем так, Миш, — с порога начал Дмитрий, вернувшись через несколько минут. — Фок сказал попробовать перезапустить установку, проверим, получится ли снова открыть стабильный портал при тех же настройках, а потом отправить туда еще один брусок. Но сейчас, — он взглянул на часы, — мы идем на свой законный обед…       В субботу Фок приехал в лабораторию, чтобы лично ознакомиться с работающим порталом, а в понедельник лаборантов на месте работы уже ждала целая делегация — академики Фок и Келдыш, Бартини, а также лично председатель КГБ Иван Александрович Серов. В лаборатории стало заметно теснее — появился видеомагнитофон, которые едва начали собирать штучно, телевизор, а также нечто, напоминающее небольшой гусеничный кран.       — Здравствуйте, товарищи, — поприветствовал Келдыш обоих. — Мы наслышаны о вашем успехе. Значит, установка работает стабильно? При тех же параметрах портал появляется? — Дмитрий и Михаил одновременно кивнули головами. — Продемонстрируете?       После запуска «Радуги», портал вновь открылся в пределах ограничивающей рамы. Теперь хлопок был очень тихий и не грозил поднять охрану по тревоге. Фок уже видел работающий портал, а Келдыш, Бартини и Серов с трудом верили в то, что видели. Переливающееся сияние заворожило их.       — Она действительно работает… — пораженно произнес Келдыш. — Кроме отправки материальных объектов пробовали какие-либо эксперименты провести? Например, палку туда просунуть, а потом вернуть назад?       — Нет… — ответил Дмитрий. — У нас вроде ничего такого длинного нет, хотя... Миш, а где наша постоянная планка?       Михаил молча передал толстый деревянный брусок, на котором было написано: «Постоянная планка»³. На молчаливый вопрос академиков Дмитрий невозмутимо ответил:       — У нас тут оконные рамы почему-то вверх ногами поставлены, вот мы ей и подпираем их, чтобы лаборатория проветривалась.       Если у ученых это вызвало улыбку, то выражение лица Серова ничего хорошего не предвещало, а его взгляд мог бы испепелить горе-строителей на месте, окажись они здесь. Объект строился по линии КГБ.       Дмитрий просунул в сияние «постоянную планку» и поводил ею во все стороны. Жужжание в этот момент становилось другим и чем-то напоминало рассерженного шершня⁴. Лаборант вернул палку назад — она оказалась целой и невредимой.       — Сзади ничего не вылезало, — сказал Фок, стоявший сбоку от рамы.       — Значит, портал действительно куда-то ведет, — произнес Серов. — Вот только посмотреть бы, куда?       — Ну, раз объекты возвращаются оттуда неповрежденными, значит, можно попытаться использовать робота, — ответил Келдыш.       Гусеничного робота установили точно напротив портала. Фок взялся лично управлять им. На экране телевизора появилось изображение, закрутились бобины видеомагнитофона, и робот по команде с пульта медленно покатился вперед. Когда объектив телекамеры вошел в сияние, картинка резко изменилась, теперь там была степь, уходящая за горизонт, без единого намека на возвышенности. Робот отъехал назад, а затем снова вперед — по ту сторону портала картинка была неизменной.       — Ура, товарищи! Что бы это ни оказался за мир, это все равно огромное достижение! — академик Келдыш как ребенок радовался тому, что только что увидел своими глазами. Приложенные усилия дали свои плоды.       С помощью закрепленного на стреле фотоаппарата робот сделал серию снимков, также были взяты пробы воздуха, грунта и растительности. Дозиметр, чей выносной блок был на той стороне, не сигнализировал о превышении радиационного фона.       — Поздравляю, Мстислав Всеволодович, — пожал руку академику Серов, тепло улыбаясь.       — Спасибо, Иван Александрович, — ответил ему Келдыш. — Без вашей помощи мы бы не достали так быстро всю эту аппаратуру. Когда наверх докладываемся?       — Я Хрущёву сообщу немедленно, но сегодня Чжоу Эньлай с визитом прилетает, тут не до нас может быть. Где-то на неделе точно вызовет, не удержится, вот увидите.       Так и получилось. Узнав о крупном успехе по теме «Генератор», Никита Сергеевич порывался бросить все дела, ему не терпелось узнать подробности. Но в конечном итоге он смог выкроить время только в конце недели. Это дало ученым дополнительное время на проведение некоторых других экспериментов.       — А я ведь, товарищи, почти обиделся! — начал совещание Хрущёв. — Они там окно в другой мир прорубили, а меня, значит, не пригласили!       — Так ведь, Никита Сергеич, мы думали, что показывать нечего будет! — улыбнулся Келдыш. — А потом мне рано утром в понедельник звонит Иван Александрович и говорит, что в лаборатории все готово для дальнейших исследований. Кто ж знал, что он за два дня организует робота с камерой и видеомагнитофон!       — Ого! — Хрущёв показал большой палец Серову. — Ну, и что там, на другой стороне?       — А вот, — Серов передал Хрущёву проявленные снимки. Там были запечатлены запортальные степные пейзажи утром, днем и вечером.       — Красота! А это не наш ли Казахстан, случаем?       — Мы тоже так подумали поначалу, но нет, Никита Сергеич, — ответил Келдыш. — Мы образцы растений оттуда взяли. Биологи говорят, что, в общем и целом, они похожи на наши, но все же отличаются. Есть и вовсе незнакомые виды, которых ни в одной степи на нашей планете нет.       — Значит, не Земля… — слегка расстроенно произнес Хрущёв. — И уж точно не мир Веденеева. Ну а что еще удалось узнать?       — Атмосфера обыкновенная, сравнимая с земной, то же самое можно сказать и о гравитации. Никаких опасных микроорганизмов не обнаружено. Длительность суток плюс-минус такая же, как и у нас. А вот почва там, Никита Сергеич, исключительно плодородная! — Келдыш передал отчет Хрущёву.       — Сколько?! — глаза у Хрущёва полезли на лоб вместе с очками, когда он увидел количество предполагаемого урожая с гектара такой земли. — Та-а-ак… Разумная жизнь там есть? Это может оказаться чьей-то землей?       — Нам, конечно, никто не попадался в объектив, да и радио никакого поймать не удалось, но мы же дальше десяти метров от портала не отходили! — заволновался Келдыш, понимая, что Хрущёв в мыслях уже засеял новые земли всем, чем только можно до самого горизонта. — Может, в этой степи человек раз в сто лет появляется, а она все же чья-то, а может тут не люди вовсе, а какие-нибудь лошади разумными стали и свое государство организовали.       — А, вот как… Да, дипломатического скандала или войны на той стороне нам не нужно. Даже с разумными лошадками, — поумерил пыл Первый секретарь. — Ну а как думаете исследовать мир дальше?       — Планетоходом мы много не наизучаем, — оживился Бартини. — Лучше, чем люди, не справится никто.       — А это не опасно? — спросил Хрущёв.       — Нет, Никита Сергеич, проверили, — ответил Фок. — Мышек на ту сторону выносили в клетке — все целы остались. Я потом даже рискнул и руку свою туда просунул, не отвалилась! — улыбаясь, он помахал левой рукой и пошевелил пятерней.       — А ну как портал бы закрылся? Вам же руку отрубило бы!       — Ну, уж за полминуты работы резервных аккумуляторов я всяко успел бы ее вытащить. Мы все предусмотрели.       — Это хорошо, молодцы, — похвалил Хрущёв. — Что скажешь, Иван Александрович? Не хочу я Шалина пока что привлекать, своими силами сможешь организовать разведку?       — Я вот думал, Никита Сергеич, в конце года предложить «Вымпел» организовать, как раз для этого подошел бы, но раз уж такое дело, найдем людей, — ответил Серов. — Вот только портал, который я в лаборатории товарища Фока видел, маловат будет. Человек в него пройдет, согнувшись в три погибели, но и все на этом. На своих двоих они много не увидят, их хоть каким-нибудь бы транспортом обеспечить. А для этого нужен портал хотя бы метра три на три, где-нибудь снаружи лаборатории.       — Это возможно сделать, Владимир Александрович? — обратился к Фоку Никита Сергеевич.       — Вполне, — ответил академик. — Рама портала сама по себе только электромагниты содержит, ее можно поставить в стороне от всей остальной установки, только провода пробросить. Нам нужно посчитать, сколько электромагнитов понадобится, да прикинуть, нужно ли будет дополнительное питание подводить. Ко вторнику сделаем, а дальше все зависит от того, как быстро изготовят раму.       — А вот штурмовщины не надо! Делайте спокойно, чтобы никаких ошибок! — строго сказал Хрущёв.       — Так ведь все уже посчитано, Никита Сергеич, нужно только новые размеры портала подставить в формулу — и все! Лаборанты у меня хорошие, мы тысячу раз все перепроверим. В худшем случае портал просто не откроется.       — Тогда добро, — кивнул Хрущев. — Иван Александрович, готовь группу разведчиков и транспорт, посмотрим, что там. А вы, товарищи академики, работу над теорией не прекращайте! Все молодцы, хвалю!