Конец - это только Начало

Сторибрук, 3 дня до пересечения границы.       Алиса билась в очередном припадке. В доме всё левитировало, а девушка шептала то ли молитву, то ли проклятье, на каком-то ломанном языке, водила руками и прыгала, в разные стороны. Остальные висели тут же рядом, включая и обалдевшую Фиону, явно не ожидавшую такого представления.       — И часто у вас так весело или эта программа специально для меня? — Магия во всём городе будто исчерпала себя, и фея была вынуждена находиться в эпицентре происходящего помимо воли.       — Я этот булыжник уничтожу! — Шипела Роза, волосы которой запутались в люстре. — Эта дрянь как замерцает, сразу у Алисы начинаются танцы с бубнами! Чёртов светильник, какого хрена он тут висит?!       — Он висит где ему надо. — Меланхолично отозвалась Робин, пытаясь подобраться к любимой. — Ты бы лучше следила за речью, шпион недоделанный.       — А прошлый раз всё горело. — Пожаловалась Фионе Хоуп, маневрируя между диваном и креслами, в надежде оказаться подальше от них. — А до того, растения росли как не в себя.       — Это я помню. И землетрясение тоже. — Фея смотрела на спокойных девушек и шипящую Розу на потолке с тенью шока на лице. — А где вы камень этот нашли? — Женщина сдалась в попытках предпринять хоть что-то в сложившейся ситуации и висела в области кухни рядом с кастрюлей и микроволновкой.       — Да из дома стащили какого-то. — Младшая Эрроу всё же выбралась из-под массивной мебели и теперь кидала в рычащую Розу подушки. — А что за камень, даже не знаем точно.       — Я тебя сейчас прикончу! — Спайк всё же выбралась из захвата люстры и токнула диван так, что Хоуп опять оказалась под ним. — Он мне понравился. Я кажется такое видела в детстве, но точно не помню.       — Роза! — Зашипела брюнетка, высовываясь из-под налетевшей мебели.       — Что? — Невинно отозвалась та и отбила очередную подушку.       — Хватит дурачится! — Рыкнула Робин и всё же дотянулась до Алисы.                   — Quotidianam commentari servitutem             Descendit de caelo             Et mane suus omnes super iterum             A negotio perambulante in tenebris* — Девушка шептала эту песню охрипшим голосом, который сорвала ещё вчера.       — Моя хорошая, ну что ты так? — Шептала Спайк, укачивая любимую. — Давай, на чём мы остановились? Итак, как же там… А, и едет Снежная Королева по Нарнии, величественно и величаво, и каждый, даже самый захудалый, кустик ей кланяется, не от почтения, а из страха, в мыслях прося, чтобы пророчество сбылось и пришли короли и королевы, и спасли народ от гнёта зимы. — Девушка гладила волосы Алисы, тихо шептала ей историю, и спустя минут двадцать, Эрроу успокоилась и вся мебель, зависнув на миг, рухнула на пол, а вместе с ней и девушки.       — Твою ж за ногу! — Роза вставала с трудом. При падении неудачно сгруппировалась и теперь ладони саднило.       — Алиса… — Тихонько позвала Хоуп сестру. — Хочешь водички? А покушать?       — Время пить чай… — Устало улыбаясь, прохрипела девушка.       — Ну, чай так чай. — Кивнула брюнетка, направляясь на кухню — Фиона, не видела куда чайник упал?       — Я щас этот булыжник… — Роза уже собиралась разбить об стену камень, но Алиса резко рванулась, будто наперерез, однако, сил ей не хватило и на пару шагов.       — Розетта! — Роб рявкнула так, что даже фея, которая таки нашла чайник, вздрогнула. — Сколько раз говорить, не трогай камень!       — Но Алисе из-за него хуже! — Не осталась в долгу девушка и хотела было снова его разбить, даже из рук выпустила, но старшая Спайк резко вскинула кисть и камень завис в воздухе. Все замерли. — Вообще шик! Я теперь одна инвалид без магии?       — Роза! — Алиса прохрипела как могла строго.       — Да, что? — Обиженно отозвалась шатенка. — Руку то опусти, гений самоучка. Или ты этот булыжник всю жизнь держать будешь? — Робин изумлённо смотрела на творение своих рук. На миг, в глазах мелькнул туман и перепуганное лицо Зелины, склонившейся над дочерью.       — Мама? — Удивление и сам факт того, что она только что увидела, рассеяли магию и камень со звоном упал.       — Я это даже комментировать отказываюсь. — Профыркала Роза, поднимая камень. — Ну что, систр, только нам с того света никто ручкой не машет? — Обратилась девушка к обеспокоенной Алисе.       — Ну… Я после каждого приступа отца вижу. — Неохотно просипела Хранительница.       — Я не только инвалид, так ещё и сиротинушка незрячая. Ну, вообще вышка! На кой мне эти полоумные, Боже?! Ниспошли мне терпения, а этим блаженным зачатки мозгов, может приходы ловить перестанут. — возопила Роза, вознеся руки к небу, и чуть не ляпнула «Аминь», но сдержалась.       — Розетта Изабелль Спайк-Локсли, ты у меня щас договоришься. — Прошипела, пришедшая в себя, Робин. — Шуруй карты и зелья искать, инвалид, блин. Вечно клоунаду устраиваешь! — Пробурчала девушка, помогая Алисе добрести до дивана.       Фиона с любопытством взирала на шоу, Розетта в её глазах выглядела диаметрально противоположной той, с которой была знакома она. На эту девушку, фея могла бы даже и не давить, лёгкая манипуляция и малышка уже в сетях, сама того не зная. Но в то же время, женщина понимала, если она сделает хоть шаг в направлении манипулирования, эта беззаботная дурашливость и лёгкая вредность, вмиг обрастут шипами, сделав из девушки не прекрасный цветок, а приманку, в окружении смертоносных шипов. Шаг влево, шаг вправо и истечёшь кровью.       — Ты всё верно поняла. — Холодный тихий голос Хоуп заставил Фиону вздрогнуть. Она и забыла, что и эта девчушка далека от тихой гавани. — Не стоит принимать наш семейный уют, за слабость. — И улыбка, которую она явно скопировала у ядовитой подруги. Оскал впрочем быстро сменился насмешкой. — Ты раньше не была робкой.       — Моё сердце раньше не окружали шипы. — Ехидно отозвалась Фиона.       — Ты сама мне предложила выучить что-то кроме затей Розы. Так что можешь гордиться, ты не такой уж и плохой учитель. Теперь я могу колдовать над растениями, согласись, полезный навык. — Фея только плечами пожала. — Ступай в подвал и закончи с големами. — Тот же холодный тон не терпящий возражений и женщина, как болванчик, проклиная всю семейку, идёт в подвал дома, где её ждут оставшаяся пустышка. Сторибрук, 12 часов до переправы.       Всё продумано до мелочей. Осталось дело за малым, выкачать магию из Фионы, повторить план и проверить амуницию.       — Так. Ещё раз. — Робин стоит над картой, Алиса рядом. Младшие девочки напротив. — Сейчас мы забираем память у феи для купола. Потом забираем магию, и Роза с Хоуп идут сквозь туман вместе с големами. Двое в край Нерассказанных историй, двое близь реки в Эрендел. Роза, с пустышкой Фионы, идёт сразу как ослабнет купол, а Хоуп, с силой феи, выбирается из тумана и возвращается к нам. Сердце Роза берёт с собой. Три дня до замка за лошадью, ещё четыре на лошади до Гидеона.       — На тракты не выходить, в селения не забредать, около воды не шляться. — Протараторила девушка, явно заученное. — Не переживай, не идиотка.       — И следи за окружающим пространством, будь любезна. — Хмыкнула Робин и продолжила. — Мы, ровно через восемь дней, с магией феи, идём к границе, минуя туман, затем заклинанием на пять счётов опускаем купол и переправляемся через реку. Антимагические браслеты?       — Приготовлены. — Кивнула Хоуп.       — И на мне один, просто на всякий случай. — Продемонстрировала запястье шатенка.       — Мы переплываем и сразу же отдаём приказ пустышке Фионы взорваться магией недалеко от границы Края Нерассказанных Историй, а другую пустышку, с магией Алисы с другой стороны реки, но уже на территории Зачарованного леса.       — За это время мы бежим в сторону лесов, где нас будете ждать вы. — Робин поднимает глаза. — Но надо, чтобы и у ребят было что-то отвлекающее, на случай если наше не сработает.       — Не переживай. — Роза как-то хитро улыбнулась. — Я сделаю всё красиво. — Минута заминки, и просящий взгляд, от чего старшая Спайк сразу же напряглась. — Могу я сделать зелье?       — У тебя до выхода всего ничего, лучше карту запоминай. Да и зелья, это больше моя специальность…       — Роб. — Роза прервала сестру. — Ты не обижайся, но все вы одарены магически, а мне даже волшебный супец сварить не даёте! Я тоже дочь ведьмы, так какого…       — Твои мелкие манипуляции на меня дет с десяти не действуют. Давай уже к шантажу переходи. — Устало махнула рукой девушка, опять склоняясь над картой.       — Фиона может знать где моё сердце. — Тишина стала оглушающей и чувствовалась даже не кожей, она будто по венам потекла, морозя и заставляя вздрагивать от каждого шороха.       — Что, прости? — Робин это шепнула, но прозвучало так, будто громче она никогда и не говорила.       — Видишь ли, она была там, когда нас засовывали в портал. Возможно, она знает, куда матушка засунула мою суть… — И невинно так пожала плечами.       — И почему же ты до сих пор не спросила у неё? — Роб разве что не плевалась ядом.       — Как ты заметила, у нас были другие приоритеты, а сейчас…       — Я иду с тобой. — Старшая Спайк будто чувствовала что-то, интуиция кричала, что нельзя отпускать сестру одну.       — Нет. — Спокойно глядя в глаза сказала Хоуп, и старшие посмотрели на спокойную как удав девушку. — Ты не доверяешь Розе в плане её крёстной, но мне то ты доверяешь? Или тоже хочешь сказать, что я потенциальное зло во плоти?       — Милая, не стоит…. — Алиса попыталась остановить сестру, но та только мягко улыбнулась.       — Нет, это тебе не стоит. Пусть Роза поступит так, как она считает нужным. — Хоуп, чуть отошла в сторону, пропуская подругу.       — Стой! — Поднятая рука и прямой приказ, миг,х и ноги девушки вросли в пол. Та устало улыбнулась и повернулась к сестре. — Это не правильно. Есть иной путь. Ты можешь если не простить, то проигнорировать её существование.       — Роб, если бы не она, я бы жила с сердцем. Если бы не она, я бы жила. — Последнее слово она выдавила. — Отпусти меня, сестричка. Ради покоя моей души, отпусти меня.       — Ради спасения твоей души, я не могу. — Сердце девушки истекало кровью, глядя на то, что она делает с собственной сестрой. — Даже если ты меня возненавидишь и сама проклянёшь, я не отпущу тебя. Прости…       — И ты прости меня. — Тихо шепнула Роза и глянула на камень. Мысль о том, что приступ Алисы будет самым действенным способом отвлечь сестру испарилась тут же. Вместо неё в голове мелькнула другая, миг и в руке блеснул столовый нож, ещё миг и нож впился в тело, кровь полилась, обагряя белую рубашку…       — Нет! — Робин кинулась к сестре, зажала рану и судорожно пыталась лечить, но паника и шок накрывали с головой, не давая сосредоточиться. — Рози, только держись, сейчас я всё исправлю, маленькая моя, сейчас, сейчас всё будет хорошо. Ты только не дыши глубоко и глазки не закрывай.       — Прости, что я выбрала этот способ… Мне правда жаль. — Шепнула Роза, губы которой уже потеряли краски.       — Что? Нет, всё хорошо… Это я не должна была… — Глухой удар и Робин падает рядом. Хоуп экстренно лечит, минута, и о повреждении говорит только испорченная вещь.       — Что с Алисой? — Быстрый взгляд на ещё одного родного человека.       — Спит. Ты вовремя решилась. — Эрроу сглатывает. — Снотворное подействовало. А шишку на голове Роб я залечу.       — Мда, надеялась не дойдёт до этого. — Роза смотрит на бледную как мел подругу и обнимает порывисто, сразу отстраняясь. — И ты прости меня. Но если я не сделаю этого, то…       — Знаю. Я понимаю тебя… Наверное. — Девушка дрожит всем телом. — А если бы я не успела? Если бы ты?       — Прости меня. Я всех тут сейчас сильно подвела. — Роза обнимает подругу снова, но на этот раз нежно и успокаивая. — Всё же хорошо. Смотри, ни царапинки.       — Ты ненормальная. Как ты могла, так просто… — Девушка почти плачет на плече у подруги. — Я же могла не успеть. Или не сделать всё правильно. Ты ради этой мести, готова умереть, но…       — Я бы не умерла. Ты же тут была. — Спайк целует подругу в лоб. — Прости меня, ладно? Но если я оставлю эту мразь тут просто гнить, то всю жизнь буду терзаться. Да ещё и не понятно, как получится на той стороне, так что, не хочу оставаться в должниках.       — Сколько живу, всю жизнь буду помнить этот момент. А если в следующий раз меня не будет рядом? Пообещай, что бы то ни было, ты сначала скажешь мне, как сейчас, а потом уже будешь творить всё, что вздумается. — На полу захрипела Робин.       — Мне пора. Она почти очухалась. — Роза дёрнулась, но подруга вцепилась крепко.       — Обещай. — Девушка посмотрела самому близкому человеку в глаза и очень чётко и вкрадчиво пообещала и ей, и себе самой.       — Что бы мне в голову не пришло, на той стороне или на этой, я обещаю, что, прежде всего, сообщу это тебе.       — Хорошо. — Хоуп выдохнула и отпустила подругу, которая тут же вылетела из дома.       Девушка же вздохнула и, залечив шишку на голове Роб села в кресло, пошатываясь. Ей предстояло удержать старших сестёр и объяснить им всё. Но на миг пространство подёрнулось знакомой пеленой, и камень на столе засветился. Эрроу улыбнулась странной улыбкой. Так, наверное, улыбается человек, который нашёл выход из пещеры, по которой блуждал годами.       — Никогда я этому не радовалась так, как сейчас. — Шепнула она камню.       — Где Роза? — Просипела Робин. — Что случи…? — Но договорить она не успела, её прервал гул миллиона тоненьких голосов, которые пели свои песни. Медленно повернув голову, девушка увидела как Алиса воспарив над землёй, улыбалась, а глаза её были залиты белой пеленой. А голоса вокруг пели странную песенку.                   «Мы были тут века назад.             Мы здесь видали сущий ад.             Где время всех разило вновь,             Тут убивала всех любовь.             Где судьбы были как пятно,             Сотри, поставь, и вот оно.             Где труп восстав, ходил бродил,             И враз писателя убил.             А тот писатель словно бог,             Создал миры и весь народ,             И миг за мигом помогал,             И строил, сеял, не ломал.             А тут вернулся тот мертвец,             Убил писателя, подлец,             Убил и всё упало вновь,             И сказки нет, такой улов...             Но вот прошли года, и в срок,             Случился странный вдруг денёк,             И мир ожил, и весь народ,             Продолжил быть, будто не слёг.             И, только четверо людей             Ходили всех морей смирней.             Они искали где могли             Писателя, но не нашли.             Однако он вдруг глас подал             И одарил их, как проклЯл.             Четыре рода с той поры,             Хранили мир тот, как могли,             Но шли года и вышел срок.             Хранителей тех бог обрёк,             Из рода в род свой передать,             Хранимую ту благодать.             Их было мало, тех вещей,             Что мир сломить могли быстрей,             Чем солнце круг свой обойдёт,             Жизнь всем подарит и уйдёт.             Часы и чаша, ножниц стук,             Зерцало не разбей, мой друг.             Четыре вещи им даны,             Четыре правила должны,             Хранить они от сущей тьмы.             Падут коль вещи в руки зла,             То вмиг умрёт вся здесь земля,             И весь сей мир падёт к ногам,             Не хаоса, а к тьмы стопам.             И не спастись всем будет нам,             Она всю землю паразит,             И сущий ад возобновит.             Храни свои часы, дитя.             Храни их пуще, чем себя.             Чем весь свой род и жизнь свою.             Храни их словно бы они,             Дороже жизни всей родни,             Не следуй чувствам никогда,             Храни сии часы, дитя».       Воздух искрился, и кажется именно он пел эту жуткую песню неестественно тонким и радостным голосом. По Робин и Хоуп бегали мурашки, а Алиса только улыбалась и, казалось, смеялась над этим вместе с поющими. Ни младшая Эрроу, ни Спайк не могли ни то что шелохнуться, а даже дышать. Но миг и всё стихло. Воздух перестал сверкать, а девушка, висевшая в воздухе и улыбающаяся нереальной светлой улыбкой, рухнула на кресло, в котором сидела. Ещё около минуты в комнате было душно и тихо. Никто не шевелился, боясь поверить в воцарившийся мир.       — Ч-что это было? — Сипло и как-то сдавленно, прохрипела Хоуп.       — Я не знаю. — Робин медленно, подползла к Алисе, но та сидела на кресле в неестественной позе, будто кукла, глаза всё ещё белые, заволочённые туманом, а на лице лучезарная улыбка. Но девушка неотрывно смотрит на Спайк, видит её, будто изнутри, а будто и не видит вовсе. Роб сглотнула. — Моя хорошая… — Тихо позвала она любимую, пересилив себя и погладив по руке. Девушка бездумно проследила взглядом за действиями блондинки. — Моя хорошая, вернись ко мне, пожалуйста… Смотри, тут Хоуп, она переживает очень. Рози… — Тут пришлось делать усилие над собой и загонять страхи за сестру в далёкий угол, чтобы не мешали. — Рози скоро придёт, а тут ты… Улыбаешься… Молчишь… — Спайк шептала, поглаживая руку любимой и глотая непрошенные слёзы. — Моя хорошая, ну что же ты. Смотри, как тут красиво. Тут без тебя грустно будет…       Прошло не менее получаса, камень давно потух, а Алиса всё ещё смотрела белёсыми глазами и улыбалась. Но вот проходит ещё время, и глаза девушки закрываются. Улыбка сползает с лица, а неестественная поза, которую приняла девушка, наконец отпускают, судороги больше не мучают её, и Эрроу безвольно падает на руки Робин.       — Всё прошло, моя хорошая. Всё прошло. — Хоуп белее мела, руки сжаты. А Робин качает любимую, гладит по волосам и всё повторяет. — Всё прошло, моя хорошая. Моя хорошая.       Перед глазами Хоуп пронёсся день, который был давно, но который на всю жизнь отложился в памяти. Приступ тогда не отпускал, что бы бабушка не делала. Робин спокойно помогала, но трясущиеся руки её выдавали. А Роза обнимала подругу и обещала, что это пройдёт.       «Наверное тогда, мы впервые реально сблизились…» Мелькнула мысль в потоке воспоминаний.       Приступ, крики. Все привыкли, но в этот раз что-то не так. Алиса никого не подпускает. Кричит. Просто кричит, падает, бьётся в агонии, нереальная поза для человеческого тела. Бабушка пытается что-то сделать. Просит вызвать скорую. А у сестры глаза чёрные. Зрачок увеличился странно. Перекрыл всё радужку и белок. Разве так бывает? Но вот, она непроизвольно дёргает ногой. Крик Коры, затихшая Алиса, и кровь. Ваза упала… На гортань. Кусок откололся, попал по руке. Из вены кровь. Бабушка кричит. Робин на миг застыла в шоке. Роза шепчет на ухо Хоуп одно простое слово «отвернись», но смысл не доходит. Глупый вопрос «зачем?», сам вылетает изо рта. Как вообще можно отвернуться от сестры в такой момент. Сирена скорой помощи. Белые коридоры и халаты. Все бегают. А я просто иду за сестрой. Кто-то останавливает. Кто это был, в памяти не отложилось. Но отложилось то, что этому неведомому кому-то маленькая девочка долго доказывала, что ей надо к сестре. Что сестре без неё страшно. Просто страшно. Но девочку не пускали. Никто не помогал. Потом громкий голос. Такой громкий и чёткий.       — Да поймите же вы! Ей надо к сестре! Алисе будет лучше! — Опять человек в белом что-то рассказывает. Про нельзя и операцию. — Вы что, тупой? Я говорю Хоуп туда надо! Она мешать не будет, просто постоит рядом. Роза ещё что-то говорила. А Эрроу увела Робин. Она молча обняла её и просидела так до конца. Младшая Спайк что-то всем вокруг доказывала указывая на подругу. Кричала даже… Кажется. И на людей в белом, и на бабушку. Потом ей Кора что-то тихо сказала, Хоуп не прислушивалась и девчушка умолкла. Пошла и села с другой стороны. Помялась и неловко обняла.       — Ты этих дураков не слушай. Дураков слушать вообще не надо, они же тупые! А с Алисой всё хорошо будет, это они важность себе нагоняют. Скажи, Роб! — Но девушка молчала. Роза чуть наклонилась, заглядывая в лицо сестре, и увидев украдкой слезу, замолчала.       А потом вышел врач. Говорил про чудо. Что всё обошлось, ничего не повреждено серьёзно. Что надо просто полежать под наблюдением какое-то время. Говорил, что и реанимацию не обязательно, сразу в общую. Как только Хоуп всё же пустили к сестре, она села на стул, положила голову на руку и впервые за всё время разрыдалась. Громко. Кажется кричала, но девушка теперь уже и не помнит этого. Но чётко помнит голос Розы.       — Кто подойдёт, прибью! — Роб её тогда в макушку чмокнула. Посидела немного рядом с Алисой, долго всматривалась в лицо, а потом молча ушла, поцеловав и ребёнка, и подругу. Сквозь дверь слышалось как она спорила с Розой, но как-то устало.       — Пошли. Бабушка волноваться будет.       — Нет! Я их охраняю! Я тут буду! — Роб тяжело вздохнула и ещё долго объясняла что-то сестре.       Хоуп с тех пор больше всего боялась повторения. И вот, когда бабушки уже нет, когда они застряли в проклятом городе совсем одни, когда Роза… Всё так не кстати. Стало дико стыдно перед сестрами.       — Прости меня, Роб… Я… Я просто хотела помочь семье. — Хоуп бы сейчас с радостью услышала привычные нотации и выговоры, но Робин молчала.       — Знаешь, если она жива, то всё хорошо. — Девушка улыбалась, а по щекам текли слёзы. — Только бы вы все были живы…