***
Вот я играю с Розой, такой маленькой, а уже вредной. Вот подбегает брат, и я тянусь к нему. Вот папа насаживает на крюк мягкий шарик, а я его снова и снова снимаю, под его тихое ворчание. Мне нравится эта игра. Вот мама, она мне часто поёт и тихонько плачет иногда, думая, что я не знаю. Вот бабушка и дедушка. Они любят со мной возиться. Вот Нил, он всегда ворчит, когда его просят с нами посидеть. Но проходит пара минут, и мы уже играем во что-то. Вот Гидеон, он такой серьёзный и от того мне кажется страшным, а вот Роланда я люблю. Он часто берёт нас в лес поиграть, хотя родители и ругаются. Вот тётушка Белль, она в очередной раз рассказывает забавные и интересные истории, а мы с Розой слушаем притихнув. Вот дядя Румпель. Я его очень боюсь, а подруга всегда запрыгивает на него с разбега. Он ворчит, но разрешает ей так делать. А вот я с ним тихая очень, хотя он и добр ко мне. Вот мама и папа меня снова ведут на мои любимые качели. Они за нашим домом у пруда. Там очень красиво. Папа всегда прячется, а я его ищу глазами, мама качает и тихонько смеётся над нашей забавой. Вот я прыгаю с качели и несусь на всех парах к отцу, от так широко расставил руки, что не укрыться. А вот мы у дяди Румпеля. Но он странный, будто другой. Он не смотрит на меня, будто не замечает. Я зову родителей, говорю, что мне тут не нравится, но они будто не слышат. Вот он даёт им зелье. И мне почти сразу вливают его. Горько и жжётся внутри. Он странно смеётся, а мама кричит и тут же, подхватив меня на руки и отворачиваясь к папе, переносит нас в… Сторибрук. Здесь тётя Зелина и Робин. Я люблю их, с ними мне весело и фокусы смешные. Но в этот раз никто не смеётся. Меня запирают в комнате. Такой маленькой. Я не вижу любимый пруд, и качели теперь редкость. Вокруг всё уставлено склянками и везде рисунки. — Это всё что я могу. — Тётя Зелина говорит тихо, но я слышу. — Эмма, тебе её не спрятать тут. Он придёт за ней. — Нет… Я смогу её спасти. Всех спасала, и её смогу. — Мама плачет. Папа грустный ходит. Потом меня навещают все, но никто со мной не играет. Мне так скучно и одиноко. Рядом всегда мама и папа. А я очень хочу к Розе. Капризничаю, и в итоге родители разрешают. Мой день рождение мы празднуем у нас дома! Я снова у пруда и мама меня качает на любимых качелях. И так весело! Но она не поёт, а папа смотрит с такой тоской, что даже страшно. Вот все собираются, так весело! Роза наконец снова рядом, и мы играем в догонялки. Но вот, что-то меняется. Все вдруг вздрагивают и хватают нас. Мне выливают в глотку очередную гадость. Папа — предатель, не помог увернуться. Мама обнимает, целует и плачет. А потом толкает в какой-то проход, миг полёта и я на земле. Ничего не понимаю, хочу домой, к маме и папе. На качели, к пруду! Плачу, но мне дают опять какую-то гадость и… Пусто. Ни капли воспоминаний, но желание попасть в другое место и страх всё ещё есть, я снова плачу и тогда Алиса меня обнимает. Говорит кто мы, откуда и тихонько успокаивает. А я вцепляюсь в неё мёртвой хваткой и, наконец, затихаю.***
Открываю глаза, сердце бешено бьётся, ком в горле уже не сглотнуть, и я начинаю рыдать. Чувствую, как рядом садится Рози и обнимает. Нежно гладит и молчит. Я кутаюсь в её руках и просто рыдаю. Не знаю сколько прошло времени, я уже вроде как успокоилась, и подруга тихо шепчет мне, чтобы не напугать. — Нам пора. — Я киваю, и мы продолжаем путь. Розетта Изабелль Спайк-Локсли. Не считая часа, в который уложился обморок Хоуп и её истерика, мы прибыли почти вовремя. У нас ещё было пол часа форы. Так что, Хоуп не торопясь отвязала от себя голема, и, обняв меня на прощание, забрала палочку с магией этой летучей гадины, отправилась сначала вдоль берега к морю, а потом через туман, к другой точке. Я же, привязала пустышку верёвкой уже к себе и ждала сигнала, сидя в тумане. Сердце этой мрази обеспечивало мне неприкосновенность, так что я не переживала. Спустя пару часов голем поднял правую конечность, значит Хоуп активировала последнего. Вздохнув и надев на себя оружие и рюкзак, я полезла в воду. Часы показывали около десяти. Солнце уже палило, так что прохлада речки мне понравилась. Сама она была не то чтобы глубокая, мне, с моими метр шестьдесят, по пояс. Но стоило мне войти в воду, как та начала набирать ход. Ближе к середине превратилась в подобие болота и идти стало почти нереально. Голем же шёл без видимых проблем, и я, решив, что это чудо и будет моим якорем, зашла ему за спину и начала его толкать, параллельно вцепившись в подобие одежды мёртвой хваткой. Толкая и подтягивая себя, идти стало легче. И через полчаса мы вылезли на берег. Воровато оглянувшись, поняла, что конец близок. Слишком долго перебиралась, впереди маячил лес, до него далеко, но при всём этом сюда стремительно с двух концов приближались какие-то звери. Отсюда не разглядеть, но и дураку понятно, что убежать от них здесь нереально. Отвязала себя от голема, привязала к поклаже и полезла обратно в воду. Не доходя до середины, скинула портфель и нырнула за ним, надеясь, что заклинание стазиса Робин, давно наложенное на моё поклажу, не даст этому подобию воды проникнуть внутрь. Так как привязана я была за спину, легла на неё же, скрывая верёвку. Послышался сначала лай, а затем шорох. Но с последним я потянула себя на дно. Две фигуры смотрели на меня и о чём-то переговаривались, явно споря. Потом глянули на голема и озверели в край. Ссорились, хотя явно шёпотом и плюясь ядом. Воздух у меня заканчивался, а потому стоял выбор. Либо сдохнуть от рук этих чудиков, либо от нехватки кислорода. Но тут псинки, что были у местных тёмных, завыли и побежали в стороны приманок. Активировались магические штуки, которыми мы их обвешали. Тёмные тут же испарились, а я вынырнула. Спешно, сетуя на то, что активация запоздала, я, вытащив на берег всё, заметила вместо своей обманки кучку земли и задумалась. План начал трещать по швам слишком рано. Взяв ноги в руки, я побежала к лесу быстро как могла. Только я скрылась в кустах, у места моего перехода снова появились тёмные. Решила не строить из себя шпиона и тихо пошла по лесу к ближайшему тракту. По плану, вдоль него мне идти чуть больше суток. Выпив зелье невидимости, которое подготовила Роб, я на час стала абсолютна не отслеживаема магически. Меня конечно было видно, но суть именно в том, что в плане следилок, я была неприступна. Уже отойдя на приличное расстояние, я смогла позволить себе осмотреться. Почему-то представляла себе это место дико мрачным, но всё оказалось прозаичнее. Просто по ту сторону, не было видно солнца, но в целом, лето как лето. А тут осень. Но не яркая, а пожухлая какая-то. Нет зелёной травы и листьев, земля при этом излишне влажная и всегда лёгкий туман. Сколько иду, он не заканчивался. Ветер приятный, солнышко вроде даже греет. Не так всё тут и плохо. А вот спустя пару минут до меня дошло, что этот лес какой-то мёртвый. Я остановилась и усерднее прислушалась, но мой слух не уловил ни насекомых, ни птиц, ни зверей. Даже ветер, который тут был, странным образом не создавал шума. Лишь за спиной шумела река. Нахмурившись, решила идти тише и медленнее, от греха подальше. Ночь наступила резко, я закидала свою поклажу лапником, сама залезла на дерево и спокойно поспала. Проснулась с первыми лучами, выпила воды, умылась и поняла, что зря вытащила всю еду. Но убедив себя в том, что так надо, продолжила путь. Старалась идти быстро, пила много воды, но это не особо помогало утолить голод и хоть как-то ускориться. Я сбивалась с графика страшно. В итоге решила отдохнуть на земле пару часов и передвигаться ещё и ночью. Чуть не померла, но вроде немного нагнала план. До замка оставалось не один, как мы рассчитывали, а два дня пути. Это плохо. Ещё хуже то, что я в край оголодала. Но рядом была деревушка, так что ночью я обнесла таверну и наконец поела. Когда уходила услышала тихий разговор двух официанток, или подавальщиц, как их тут называют, не знаю. — Послезавтра опять у господ охота, надо на рынок будет идти. — Говорила одна звонким, но всё же не громким голосом. — Да, охрана ест за десятерых. И комнаты прибрать надо, вдруг, как в прошлый раз… — Говорила другая, чуть басовитым, всё так же тихо. — Да то раз только было, много выпили, вот и остались… — Пискнула первая, явно испугавшись. Меня же такой расклад устраивал. Быстро перестроив маршрут и поняв, что крюк уменьшился, я решила эти дни хорошенько отдохнуть. Перебрала всё что было в рюкзаке и устроила себе маленький лагерь на дереве. Через день, в лесу, как и было обещано, раздался топот копыт, благо, в стороне от меня. Всё же я старалась выбрать убежище так, чтобы зверьё не лезло, а с ними и охотники. Вечером стража пьянствовала, как и говорили девочки. Стащив одёжку, я прикинулась странницей и залезла в таверну попросить воды. Мужики были в кондиции «щедрый», но упорно не переходили в кондицию «смелый», а до точки «тело» им ещё пить и пить. На обратном пути я подошла к каждому столу, прося еды. Те делились, без задней мысли, а я им снотворное подливала. Официантки сначала шипели, думали деньги беру, а потом успокоились, даже мешочек выделили. Я поблагодарила и пристроилась у конюшен. Спустя час, все разбрелись по номерам, если могли идти, а кто прям на столе и уснул. Дождавшись пока девушки закроют двери на ночь, я залезла в загон и умыкнула коня. Затем зашла за своей одёжкой и поклажей. И вот, ночью выдвинулась в сторону, по идее, друга детства. Хотя его вообще не помнила. Передвигаться верхом было удобнее и легче. По пересмотренному маршруту мне не надо было ехать через гномьи горы, нужно было пересечь владения другого князя, или как их тут называют, и вуаля, я у замка Гидеона. Ночью я давала коню отдохнуть, но днём у него не было такой возможности. Однако чередование галопа и рысцы давало животному передышки. Когда я стояла у стен замка, то тщательно продумывала как и что скажу, что сделаю. Слезая с животного, отметила в каком я виде и решила для начала привести себя в порядок. Маленькое озеро неподалеку помогло мне с этим. Плевать, что скажет Роб, если узнает, что я так опрометчиво полезла в воду, но если я хочу произвести должное впечатление, то стоит смыть недельную грязь. Вряд ли ребята станут слушать грязный комок с колтуном на голове. В итоге, через час, в относительно чистой одежде и в хорошем расположении духа, я шла по саду этого неведомого союзника. Сад был реально огромный. Но вместо прекрасных фонтанов и клумб, из земли торчали части тел людей. Огромные каменные глыбы. Вот половина головы, а спустя несколько метром торчит плечо и бок, вроде как, от другой статуи. С другой стороны видно целиком голову и одну руку. Будто этот каменный великан сопротивлялся и желал выбраться из-под земли. Были и иные, и все они будто спящие стражи ждали, когда хозяин скажет «апорт». Спокойно подошла к одному из истуканов и погладила. Камень будто вздрогнул, но удивило меня другое, он был тёплый! В довольно прохладный осенний день он был точно такой же температуры, как и я. — Не везёт вам, парни. — Сообщила я пришедшую мысль вслух и потопала к двери, проговаривая в голове реплики. У огромной двери остановилась, хотела постучать, потом плюнула. И так полдня упустила, потому, решив, что гостей тут вряд ли убивают, зашла в дом. И тут же усомнилась в предыдущей мысли. Дом был не в упадке нет… В хаосе и разрухе, да. Но не в упадке. — Ну, Хоуп… Если тут никого нет, и всё это было в пустую, я тебя… — Эм. Девушка, а Вы кто? — Прервал моё гневное шипение мужской приятный голос. Я обернулась и поняла, зря репетировала речь. Бабушка называла таких «хитрожопыми засранцами», а остальные «превосходными дипломатами». Молодой мужчина с блекло голубыми, почти серыми глазами. Хорошо сложён и в целом его вид производил впечатление человека крайне располагающего. Но тот кто знает куда смотреть заметит и чёткость в словах, и цепкий взгляд, и заготовленную в уголках губ улыбку, обязательно такую, которая понравиться именно мне. А что самое противное, так это нарочито расслабленная поза и это «Вы», такое вежливое, хотя по мне видно, что до «Вы», я сейчас явно не дотягиваю. Так что я живо сменила тактику от прекрасной девы в беде, до девы, которая доведёт до беды если надо. Прямо глянула в глаза и выдала как есть. — Что ж, я тоже рада лицезреть самых бестолковых представителей местной фауны. — Ядовитая улыбка автоматически дополнила образ. — Не буду уповать на ваши зачатки разума и прекрасно зная о бедствиях склероза, настигнувшем моих смутных родственничков, сразу сообщу новость. Меня зовут Розетта Изабелль Локсли, через двенадцать часов, плюс-минус час, на время купол падёт, и через ваши сигнализационные реки поплывут остальные девочки. — Остальные? — Шокировано просипел брюнет. Красивый, к слову, только сейчас заметила это. Голубые глаза, белая кожа, чёрные волосы. Мозг быстро сопоставил его с описанием сводной сестрицы. Сын Белоснежки и Дэвида, наверное. Нил, если я правильно запомнила. — Как ты заметил я тут одна. — Фыркнула и тут же сместила взгляд на пришедшего… Это вообще кто? Но мысль продолжила. — Так вот, мне нужны два отвлекающих манёвра, достаточно весомых, чтобы отреагировавшая сигнализация стала меньшей из всех проблем. — Увидев полный шок на лице и морде собеседников, тяжелехонько вздохнула. Таких надо встряхнуть, чтобы мозг заработал, а то они такими истуканами ещё сто лет простоят, а времени у меня маловато. Вдохнула поглубже, принимая свирепый вид, и рявкнула. — Идиоты безмозглые, вы так и будете пялиться или хоть что-то в своей бесполезной жизни сделаете?! Живо! — В памяти был свежий образ моего перехода, а в голове зудела галочка, что сами они с нашим планом не переберутся. — Да я тебя сейчас! — Взревело нечто. Вроде на волка похож, а говорящий. Огромный такой, как три меня. Но вся же разумное, да и Нил вон протрезвел. Глазюки заблестели. — О! — Радостно возопила я, закрепляя эффект. — Значит ты не местное чучело. Это хорошо. За работу бездельники. Если с моей семьёй хоть что-то случиться из-за вашей тормознутости, то я сама лично вам вспорю глотки. — Постаралась добавить весомости в голос, дабы эти два недоразвитых прониклись ситуацией. Мне ещё Гидеона искать, а они этой мелкой проблемой меня задерживают. Но Нил меня порадовал. — Так, ты сейчас со мной в подземный мир спустишься, надо Генри и Роланда оповестить. Гидеон, готовь все свои запасы амулетов, зелий и вообще всего, что может пригодиться. — Сто-о-оп. Вот это вот… Гидеон? Маг, гений и вообще волшебный мальчик? Вот это? Но шок мелькнул и исчез. Как говорила Кора, работой с чем дают. Нил же пихнул, видимо, друга в живот так, что должно быть наверное больно. Но этот… кто-то, но не человек, только вздрогнул и свирепее глянул на меня. — Гидеон, у нас меньше двенадцати часов, потом помедитируешь. — Да знаю я! — Рявкнул зверь, явно борясь с желанием оторвать мне голову. Рыча, и по-собачьи или по-обезьяньи, я так и не поняла на что это было похоже, поскакал на этаж выше. — Какие у вас нервные домашние питомцы, однако. — Хмыкнула я, надеясь на хороший слух Гидеона, и громко потопала за Нилом, который уже выяснял подробности. — Как ты перешла границу? В каком месте, запомнила? — Он надавил на камин и тот отъехал. — Заходи. — Я нагнулась и прошла в проход, где горели масляные лампы. — Карта в портфеле. — Отозвалась я. Он ещё спрашивал, я отвечала. В основном говорили о маршрутах и проблемах. О том, как именно я обхитрила тёмных и о реках. А потом бесконечные коридоры закончились и впереди засияли странные помещения, но меня дёрнули вправо. — Нам сюда. — Улыбнулся Нил, наблюдая за мной. — Это всё магия Гидеона. Он всю жизнь строил это место, да и другие. Он и правда гений, ты не смотри, что такой темпераментный, он умеет быть холодным и расчётливым. Он реально сделал для всех нас больше, чем кто бы то ни было. — Это реклама? Можно перейти сразу к сериалу? — Парень сначала завис, потом улыбнулся. — Можно. — И постучал в двери. — Генри, тут Розетта пришла! — Не дожидаясь ответа, открыл, хотя секретарь отчаянно что-то говорил. — Саркес, потом с бумажками подойдёшь! — Махнул он рукой на бедолагу, а я отметила, что тут очень уютно и при этом по-деловому удобно. Карты на стенах, книжные шкафы с кучей всего, столы заваленные бумагами, кресла для посетителей, даже милый коврик явно ручной работы. — Да тут миленько, как я погляжу… — Первое, что сообщила я, когда вошла в кабинет. — Роза… — Генри, очень уставший, но крайне удивлённый смотрел на меня. — Роза, это правда ты? — Нет, тебе снится. — Фыркнула я. — Скоро остальные тоже будут тут, нужна помощь. — Да… — Он встал, подошёл ко мне и как-то неловко обнял, но тут же отстранился, улыбнулся тепло и тихо сказал. — Добро пожаловать домой, сестрёнка…