***
Их поджидал из-за укрытия человек, которого звали «Ригатони». Он находился на большой колокольне, самом высоком месте в Венеции. Стоя рядом с колоколом, продолжавшим издавать этот оглушительный звон, он терпеливо ожидал прибытия своей цели. У него было грубое лицо с взлохмаченной бородой. Его волосы уже начинали седеть, причём настолько, что седина проглядывалась то тут, то там, однако из разрезов на его чёрной одежде можно было разглядеть худощавое и довольно мускулистое тело. Ригатони был одним из наёмников организации. Одним из лучших, которому доверяли лишь по-настоящему важные дела. Даже внутри организации о его существовании было известно немногим, лишь узкому кругу капи[2]. Те же, кто находился на низших ступенях иерархии, узнавали о нём лишь тогда, когда приходил их черёд умирать. Причина, по которой существование этого киллера держалось под строгим секретом, была проста. Ригатони был «стенд-киллером», наёмником, нацеленным только на обладателей стендов. Надо ли говорить, что он и сам был одним из них. Говорят, в этой организации, влияние которой чувствуется по всей Италии, состоит пару десятков тысяч человек, Однако владельцев стендов среди них не так уж и много. К тому же большинство из них исполняло роль «капо» и было мозговым центром всей организации. «Необходимо устранить владельца стенда». Когда происходила данная критическая ситуация, обычно это означало, что внутри организации разразилась гражданская война. Периферийная борьба за власть, заговоры, вендетты – во всех этих случаях звали его. Там, где проходил Ригатони, за ним оставались лишь горы трупов. Многие капи прибегали к нему как к последнему ресурсу. Вот почему его существование должно было оставаться в тайне насколько это возможно. Его особенно сильная сторона заключалась в том, что он был грозным стрелком. Отчего-то говорят, что когда-то он попал в глаз чайке, когда та летела далеко над открытым морем. Понятное дело, это была всего-навсего легенда. Ригатони никогда не стрелял в чаек и тем более не собирался этого делать. Всё потому, что его привычными целями были лишь владельцы стендов. Конечно же, так было не без причины. Его сила поддерживалась за счёт поглощения энергии стендов противников. Пули, которыми стрелял Ригатони, были частью синего стенда под названием Public Image Limited. Благодаря стенду он мог попадать в тело врага с необычайной точностью. Более того, скорость этих пуль была в четыре раза выше скорости обычных. Даже если между ним и тем, на кого он был нацелен, случайно появлялось препятствие, пуля была способна пробить его и поразить цель. Радиус выстрела составлял 150 метров. Его экстраординарные способности даже породили легенду об убийстве жертвы после того, как снаряд прошёл через здание с обеих сторон. У его стенда была лишь одна слабость. В момент, когда пуля доходила до цели, проникая в тело противника, она поглощала всю его силу. Необычайная точность выстрелов была обусловлена тем, что при этом действии стенд исчерпывал всю свою энергию. А когда стенд расходует всю свою силу, он исчезает в никуда, что также означает смерть его владельца. И всё же Ригатони до сих пор был жив и здоров. Когда Public Image Limited входил в тело жертвы, он ассимилировал из её стенда всю энергию, затраченную им для атаки. Если целью было убить противника, он убивал его даже ценой потребления всей своей силы. Если же цель, наоборот, заключалась в том, чтобы только ранить его, ему необходимо было лишь сделать выстрел, ограничив трату энергии. Очевидно, с его стороны это требовало точной оценки восстановления жизненных сил после попадания стенда. Вдобавок к тому, когда противники лишались своего стенда, на некоторое время это делало их практически беззащитными. Вот почему он нацеливался лишь на владельцев стендов. Как бы то ни было, в момент, когда цель попадала в зону действия телескопического прицела, который он установил на свою любимую винтовку, можно было с уверенностью говорить, что он её поразит.***
Для того чтоб жизнь захватывала дух, без острых ощущений время от времени не обойтись никак. Оттого-то, даже сейчас, спустя несколько лет после того, как он ушёл в отставку для личной жизни, он снова был здесь, внезапно позволив себе занять место на передовой. И на этот раз он был отозван этими жадными головорезами, которые управляли Венецией. Терпеть не могу этого старого ублюдка Сольолу, но… должен признать, что на этот раз работёнка не так уж и плоха… К тому же, я снова увижусь с тем мальчишкой… Несмотря на то, что лодку трясло, Джорно смог оказать Наранче первую помощь, после чего, повернувшись к Мисте, он спросил: – Оставаться здесь слишком опасно. Мы можем где-нибудь причалить? – Легче сказать, чем сделать, в таких-то условиях… – ответил Миста, быстро оглянувшись по сторонам. Из-за аква альта нельзя было даже понять, где заканчивается канал и начинается берег. Прибавляя к этому отключение света, решить, куда им двигаться, было поистине трудно. Размышляя над тем, что им делать, Миста услышал резкий свист, проносящийся прямо у его уха. – А-а! Абаккио упал на колени на дно катера, схватившись обеими руками за живот. – Только не опять! – Да откуда они стреляют?! – одновременно выкрикнули Джорно и Миста. – Триш! Джорно! Живо в укрытие! Сюда! – воскликнул Буччеллати, протянув руку ко дну судна. Появилась неестественно большая застёжка-молния, и, расстегнув её, Буччеллати открыл разрез, из которого, как ни странно, не разливалась вода. Вместо этого за этой щелью находилось абсолютно чёрное пространство. Sticky Fingers, стенд Буччеллати, обладал способностью создавать застёжки-молнии на любых существах и объектах по своему желанию. В местах, куда он бил, внезапно появлялись застёжки, которые, открываясь, позволяли ему проходить через стены или даже под землёй. Это был стенд с короткой дистанцией, однако он мог быть очень гибок в использовании. На первый взгляд его способность могла показаться не особо полезной, однако со временем Буччеллати научился использовать её с крайней оригинальностью. Однажды он нейтрализовал атаку противника, изменив положение органов и частей своего тела (продолжавших нормально функционировать, несмотря на то, что их сдвинули с их обычного места), благодаря взаимозаменяемости его застёжек. Или, например, в другие разы он создавал совершенно неожиданные пути отхода, оставляя противника недоумевать, куда он исчез. В общем, область его применения была довольно-таки широка. Да и к тому, говоря о разрушительной силе и скорости, Sticky Fingers был одним из самых опасных стендов. – Ты тоже, Миста! Затолкнув Триш и Джорно внутрь застёжки, Буччеллати позвал Мисту, до сих пор сидевшего у руля, чтобы сделать с ним то же самое. – Нет, Буччеллати, погоди… – Что?! – Я думаю, с нашим врагом такие фокусы не пройдут, – ответил Миста, сосредоточив взгляд на тьме, растянувшейся перед ним. – Никогда бы не подумал, что наша следующая встреча будет такой! – закричал он затем, увеличивая скорость катера в направлении большой колокольни. – Давай раз и навсегда выясним, кто круче… мой Sex Pistols или твой Public Image Limited! Когда Миста вошёл в мир организованной преступности, он был всё ещё мальчишкой, едва отличавшим правую руку от левой. Его повседневная жизнь проходила между выполнением маленьких вендетт и решением внутренних конфликтов. Благодаря такому мощному стенду, как Sex Pistols, постепенно он сделал себе в организации имя, однако поручаемые ему задачи, так или иначе, носили один и тот же характер. В тот период ему часто доводилось жаловаться своим напарникам. «Это какая-то ерунда. Вместо меня это мог бы сделать любой». Так было до того, как Миста встретился с Ригатони. Их миссией было ликвидировать человека, считавшегося правой рукой Босса, для того чтобы смягчить оппозицию. Проблема заключалась в том, что этот человек, вероятно, являлся владельцем стенда. Миста уже устранял всяких мелких рыбёшек и капи, чем продемонстрировал действительно выдающийся потенциал, однако это был первый раз, когда он столкнулся с владельцем стенда. Пустяки, всё будет хорошо! думал сначала он. Тем не менее, так как это был его первый подобный опыт, не волноваться он не мог. За эту операцию отвечал Ригатони, безупречный убийца, целившийся только на владельцев стендов. Обычно он был не из тех, кто работает в группе. Однако в этот раз, в случае, если жертва не обладала стендом, он должен был оставить работу и передать её кому-то другому. На эту роль и позвали Мисту. Цель, как и предполагали другие большие шишки, действительно оказалась владельцем стенда. Миста не особо любил вспоминать, что произошло в тот день. Достаточно будет сказать, что на этой мисси он впервые со времён вступления в организацию почувствовал вкус унижения. Одним-единственным выстрелом Ригатони вызволил его из беды. Он решил, что, скорее всего, никогда не забудет ту маленькую синюю фигуру, промчавшуюся мимо перед ним. Он услышал звук падения вражеского тела, после чего, как есть повалившись на пол, он увидел перед собой пару ног. Левая из них слегка прихрамывала. – Всё в порядке? – спросил Ригатони, помогая ему подняться и опереться на стену. Миста с глубоким вдохом ответил: – Да, всё хорошо. – Отлично. Это были единственные слова, которыми они обменялись. После этого Ригатони пошёл в сторону врага. Он собирается убедиться, что тот на самом деле умер, подумал Миста. Однако он ошибался. Когда он подошёл к телу врага, Миста услышал, как он говорит: – Эх, старый друг, в этот раз удача не на твоей стороне. Не волнуйся. Скоро настанет и мой черёд. Дождись меня, и мы снова вместе поднимем тост. Хоть его сознание помутилось, Миста был уверен, что слышал, как он это говорит. С тех пор определённый период Миста и Ригатони продолжали работать вместе. То, как завязались их отношения, он помнил плохо. Что касаемо их личностей, то они были полными противоположностями. Каждая мелочь служила идеальным поводом для яростных споров, причём настолько, что спустя какое-то время обмен ударами стал между ними обычным делом. И всё же они оставались вместе. Однако однажды их странный союз неожиданно распался. Они получили приказ об убийстве женщины, возможно обладателя стенда. В этот раз я точно не провалюсь, подумал Миста, несерьёзно относясь к миссии. И именно подобное отношение и привело его к допущению ошибки. В общем, женщине удалось сбежать. Несмотря на тяжёлые ранения, она полностью исчезла из их виду. Не говоря уже о том, что, так как в результате эта женщина не оказалась владельцем стенда, последний удар должен был нанести Миста. Если миссия была провалена, вся вина была на его плечах. Когда Миста вернулся на базу, у Ригатони не нашлось для него добрых слов. По его мнению, между трупом и наёмником, неспособным выполнить порученную ему задачу, не существовало никакой разницы. Ригатони педантично указал ему на фундаментальную важность устранения цели. Public Image Limited был стендом, который, похоже, именно для этого и появился. Мнение Мисты по этому поводу отличалось. Спор, который разгорелся между ними тогда, был неистов, однако на этом всё, похоже, и завершилось. Когда Миста проснулся следующим утром, его напарника уже не было. Так и знал, подумал Миста. Тем не менее, вспоминая об этом теперь, он осознал, что ошибался. Предавать доверие напарника – это то, чего категорически делать нельзя. Цена, которую рано или поздно платят все предатели, очень высока. – Кажется, пора свести счёты. Катер прибыл на площадь Святого Марка. Вода была глубиной чуть менее метра. Дно катера всё чаще царапалось о каменное мощение площади, и каждый раз, как это происходило, судно бешено трясло. Ригатони явно находился на колокольне. Для засады убийцы всегда выбирают места, которые не только идеально подходят их целям, но ещё и затрудняют нападение врага. Возможно, это было лишь предчувствие, однако Миста был уверен, что Ригатони находится прямо там. По крайней мере, будь он на его месте, он бы спрятался именно там. Уверен, следующий выстрел будет по мне. В этом Миста тоже не сомневался. Прежде, чем это произойдёт, ему нужно было найти способ сделать так, чтобы Ригатони оказался в радиусе выстрела Sex Pistols. Пытаясь управлять катером, продолжавшим царапать дно, он двинулся в сторону колокольни. Может, раз это он, он даст мне время за ним угнаться. Ему нравится прямое столкновение, ему хочется смотреть врагу в глаза. Ригатони наблюдал за катером, направлявшимся по прямой к колокольне. За рулём его был противник, которого он ждал горячее всего – Миста. О других он мог подумать позже. Он решил, что первым, кого он убьёт, должен быть тот, кто был ближе всего его сердцу, его дорогой воспитанник. Вот почему не были убиты его два товарища. Он снова надел перчатку на правую руку. Ещё пару секунд, и он окажется в пределах досягаемости Sex Pistols. В этот-то момент и начнётся дуэль. Даже Миста к этому моменту должен был это понять. – Sex Pistols никогда мне ничего не сделает. Я преподам тебе хороший урок, – сказал Ригатони, располагая свою любимую винтовку в правой руке. – Вперёд, ребята! Маленькие золотистые стенды в унисон ответили на сигнал Мисты: – Урра! – Йю-хууу! – Погнали! Услышав их голоса, Миста не смог сдержать улыбки. По площади разнёсся эхом резкий выстрел. Первый удар был за Мистой. Однако он всё ещё был слишком далеко, чтобы пули достигли колокольни, где прятался враг. Он выстрелил второй раз, а затем и третий. Его целью было подтолкнуть первую пулю дальше, чтобы она достигла цели. Первую пулю поймал в воздухе №1. Следующие две пули перехватили соответственно №2, №3, №5 и №6, которые обеспечили их ещё большей скоростью, дабы они смогли достичь пули, пока та ещё в воздухе. Лишь точность и скорость Sex Pistols могли позволить подобный ход. – Как наивно! – прокомментировал Ригатони, повернув голову на несколько миллиметров в сторону, чтобы увернуться от пули. Однако сделать это полностью ему не удалось, и он почувствовал боль от царапины на щеке. – Похоже, ты сильно продвинулся, – снова сказал он, направляя прицел своего ружья на поиски головы Мисты. – Ещё чуть-чуть… ещё чуть-чуть… – Как я и думал! – воскликнул Миста, снова нацелив револьвер, на этот раз вверх, и выстрелив три раза. Подобный жест, взгляни на него обычный зевака, бог быть трактован как акт капитуляции. Но, конечно же, всё было совсем наоборот. Sex Pistols, разбросавшиеся по воздуху и держащиеся за первые пули, перехватили и начали передавать друг другу пули от трёх новых выстрелов, ведя их по немыслимой зигзагообразной траектории. Благодаря этому ходу, противнику практически невозможно было определить, с какой стороны придёт выстрел. Три пули целились в человека, сидевшего на колокольне, одновременно, но при этом с разных сторон. – Интересная тактика. Жаль, что ты слишком далеко. Похоже, Ригатони всё-таки смог определить траекторию каждой пули. И в самом деле, три выстрела один за другим попали в стену, даже не задев его. Ригатони продолжил вглядываться в прицел, не обращая внимания на посыпавшиеся на него осколки камня. – Вот блин! – Промахнулись на волосок! Sex Pistols громко выразили свою досаду. В этот момент Миста оказался так близко, что Ригатони мог увидеть его лицо даже невооружённым глазом. И вдруг парень внезапно повернулся в сторону. Висок Мисты оказался прямо на прицеле Ригатони. – Рок мёртв, а поп будет жить вечно[3]. Аддьё, Миста. Палец, который Ригатони держал на спусковом крючке, сделал маленький сдвиг. Разрывая тьму, огромное синее пламя устремилось к катеру, в Мисту. – Миста! Оно приближается! – закричал Джорно, внезапно появившийся возле него. – Отлично! – ответил Миста, стреляя в направление света пулей, которую он как раз вставил в барабан. Две пули шли навстречу друг другу. Однако только им пришло время столкнуться, как случилось немыслимое: пуля Мисты превратилась в большую летучую мышь. От неожиданности Ригатони не смог сдержать тихий вскрик. Он никак не мог ожидать того, что увидел в прицел. Однако для того, чтобы пошатнуть силу Public Image Limited, этого было недостаточно. Снаряд, выпущенный Ригатони, обладал разрушительной силой в разы большей, чем у любой пули. Фактически, он прошёл через летучую мышь насквозь и сохранил свою траекторию. И всё же исход поединка был уже решён.***
На самом деле план Мисты был весьма прост: подойти достаточно близко, чтобы оказаться в радиусе врага, и дождаться, когда тот выстрелит. Вот почему он выпустил все свои шесть пуль, давая Ригатони заманчивую возможность пристрелить его. Его первые атаки были сделаны лишь с этой целью. Они были ловушкой, побудившей врага стрелять. После шести выстрелов Мисте нужно было вновь заряжать револьвер. Небольшой момент, необходимый для операции, давал Ригатони фантастический шанс, который такой человек, как он, не мог упустить. Миста сознательно на это рассчитывал. Ему было нужно, чтобы он выстрелил. Он знал, что в плане мастерства Ригатони был на голову выше него. Его шансы победить обычным путём были бесконечно близки к нулю. У него не было иного выбора, кроме как перехитрить его. Было необходимо, чтобы выстрел Ригатони задел Ригатони самого. И возможным это стало благодаря Gold Experience, стенду Джорно. Привлекая внимание Ригатони к себе, Миста зарядил револьвер пулей, которую он до этого давал Джорно. Пулей, которую подготовила способность Gold Experience, чтобы она превратилась в летучую мышь, сохраняя свою траекторию. Ему оставалось лишь выпустить её против того, кто управлял Public Image Limited. Способность Gold Experience заключалась не только в том, чтобы превращать неживые объекты в живые существа. Любой, кто каким-либо образом ранил такие существа, как следствие, принимал весь урон на себя. Пуля, убившая летучую мышь, в тот же самый миг пронзила насмерть сердце Ригатони. Мужчина был потрясён неожиданным ударом в грудь. Он не увидел пули. И всё же, та летучая мышь… Эта мышь определённо сыграла во всём этом какую-то роль. Ригатони не мог однозначно объяснить себе произошедшее, однако он ясно понял, что стоял за всем этим, без тени сомнения, Миста, парень, от которого вечно как от животного пахло потом. – Да, он и впрямь повзрослел, – пробормотал он про себя, чувствуя, как силы его покидают. Винтовка выскользнула из его рук и с резким металлическим звуком упала на пол. Его ноги больше не держали его, колени его подкосились. После этого мужчина по имени Ригатони медленно повалился на пол, на спину, устремившись глазами к небу. Я прожил немало. Что ж, я не против такого конца, – была его последняя мысль. Пуля, выпущенная винтовкой Ригатони, после потери контроля Public Image Limited резко отклонилась от курса. Однако, к сожалению, скорость её осталась прежней, и закончилось это попаданием Мисте в плечо. Миста это ожидал. Кровь, разбрызгавшаяся из его раны, достигла даже лица. – Уф-ф! – не смог подавить стон Миста. – Миста, держись! Джорно поддержал товарища, который из-за удара чуть было не упал на дно судна. Несмотря на потерю большей части своей мощи, выстрел Ригатони всё же сохранил в себе удивительную разрушительную силу. Если бы она задела кого-то без характера Мисты, тот бы, наверное, не справился с этим так, как он. Он подумал, что если бы этот выстрел попал ему в голову, он без сомнения уничтожил бы больше половины его мозга. Собрав оставшиеся силы, Миста выключил двигатель катера. Судно по инерции подплыло к входу в собор Святого Марка и потихоньку остановилось. Нос катера легонько ударился о колонну, а его дно заскрипело о входные ступени. В этот момент застёжка на дне лодки громко открылась, выпустив Триш и Буччеллати. От вида плеча Мисты Триш завизжала: – Ты тяжело ранен! – Да ладно, пустяки… от такой дырочки… – с гримасой ответил парень. – Джорно меня подправит. – Ты меня за личного врача держишь? – с улыбкой пошутил Джорно. – А что там те двое? – спросил Миста, схватившись за плечо и повернувшись к Наранче и Абаккио, лежавшим на дне судна. – Они без сознания, но в порядке. Посмотри-ка наверх. Там, куда указывал Буччеллати, Aerosmith отдавал металлический блеск под лучами лунного света. Видимо, со смертью Ригатони украденная у мальчика сила стенда была восстановлена. – Слава богу… – прошептала Триш с глубоким вздохом облегчения. – Это ещё не конец. Решающий этап только начинается! – сообщил Джорно. – И правда… – поддержал его Буччеллати. Джорно и Буччеллати высадились у входа в собор. Дверь была распахнута настежь, как будто их уже кто-то ждал. Для них это здание было похоже не на место поклонения, а скорее на гигантский портал, ведущий прямо в ад.