Я - НАТАЛИ САНКЕР. ДНЕВНИК СЕКРЕТАРШИ

8 октября Вернулись мы в особняк уже за полночь. Габриэль отложил операцию «Эмили возвращается» ненадолго – нужно было соблюсти всю конспирацию и подготовить Адриана. Неслышно поднявшись в спальню, мы заперли дверь и переглянулись: - Вот и все. - Не жалеешь? - Я тебе уже говорил, что сам этого хочу. А ты? - Может быть, самую чуточку. Но не настолько, чтобы страдать по этому поводу… Я смотрела, как он аккуратно убирает амулет в сейф и внезапно испытала укол ревности. Это было для меня в новинку! Я прежде грустила, тосковала, но никогда не ревновала его к Эмили! Теперь же, когда я имела на него все права… Этот новый огонь обжег меня, породил в сознании совершенно безумную версию: он посмотрит в ее глаза и все ей простит. Она узнает о измене Луи, станет умолять, расскажет сказочку о том, что использовала дневник и фотографии, чтобы вжиться в какую-то там роль и… Додумывать я не стала: не бывать этому! Желание доказать, что я во всем лучше Эмили, в сочетании со стремлением не просто занять ее место в его сердце, а выйти за рамки этой ниши, возобладало над разумом. Он задумчиво стоял у стены, когда я решительным шагом приблизилась к нему. - Габриэль! – трелью вылетело из моей груди. И я впилась в его рот таким глубоким, почти яростным поцелуем, что он опешил. Не ожидая от меня такой смелости, страстности, граничащей с лихостью, он все же ответил мне. И я вспыхнула, как сухой хворост: начала покусывать его губы, ладони скользнули под пиджак, лихорадочно стаскивая его. - Ого! – он с трудом вдохнул, пользуясь тем, что я отвлеклась, - Натали, что с тобой? - Ничего. Со мной все прекрасно! – я рывков потянула его плечи на себя, заставляя наклониться, и вернулась к прежнему занятию. По ходу дела сама сбросила с себя жакет и начала расстегивать пуговицы на блузке. Я чувствовала, как он распаляется и, наконец, повел меня, не прекращая поцелуя, но не в сторону кровати, а к боковой двери, ведущей в личную спальню Габриэля. Там я еще не была, но гадать, чем ему не угодила наша общая комната, не стала. Было не до того. Дверь за нами захлопнулась, и я на миг ошеломленно вскинула голову. - Ой! На меня что-то… давит! - Это называется тишина! – улыбнулся Габриэль, - Нам, наверное, предстоит бурная ночь, не стоит пугать Адриана. Используем шумоизоляцию. Удобно, правда? Он хлопнул в ладоши. В ответ на звук в углу вспыхнул вращающийся маленький светильник, от которого по потолку и стенам рассыпались танцующие радужные кружочки, а у стены засияло раскидистое красное «деревце», тоже играющее роль ночника. Бордовое ковровое покрытие и большая кровать красного дерева на возвышении, к которой вели две ступени, довершали картинку. Изумительно! Габриэль снова дважды хлопнул. Здорово у него тут все оборудовано! Из динамиков на стенах полилась спокойная нежная мелодия. - Позволь помочь тебе, - мягко сказал он и потянулся к пуговкам на блузке. Но для меня сейчас почему-то промедление казалось смерти подобным. Я сбросила блузку, оторвав, скорее всего, пару пуговиц, варварски дернула молнию на юбке, заставив ее упасть, и небрежно переступила, еще и пнув в сторону носком туфли. Поражаясь самой себе, в той же манере, не расстегивая, стала сдирать с любимого рубашку. И прижалась к полуобнаженному телу, ощущая его возбуждение, покусывая кожу, спустилась вниз по горлу, прижалась к сгибу шеи, оставляя засос – мое, не отдам! - Натали, - с удивлением и нежностью отметил он, наблюдая, как я яростно расстегиваю пряжку на его ремне, - Ты первый раз на моей памяти ведешь себя так… решительно. У меня возникает странное ощущение, что ты меня хочешь за что-то наказать. Я подняла на него горящий взгляд и запальчиво откликнулась: - А разве не за что?! Габриэль, внимательно следя за мной, задумчиво кивнул: - Конечно, есть. Но не обязательно применять такие радикальные меры! Я стащила с него брюки и агрессивно откликнулась: - А тебе не нравится?! - Нет, совсем наоборот… - Тогда молчи! А то я перестану! – с угрозой в голосе приказала я. И снова буквально накинулась на его губы, шею, плечи, ключицы. У него обалденное тело! Хорошо прокачанное, кожа гладкая, светлая, как у большинства блондинов, узкая талия, при широких плечах, не говоря уже о других деталях… Оно создано для любви! Я избавляюсь от последних кусочков ткани, прижимаясь к нему, и изгибаюсь в собственном танце страсти, придумывая его, импровизируя на ходу. Этакая смесь тайского массажа и повадок мартовской кошки. Я властна и решительна, не похожа на себя – вечно подчиняющуюся, исполнительную, готовую ради его личного удовольствия даже на страдания. Мои ногти царапают его спину, губы спускаются все ниже и ниже, дразня, замирая каждую секунду, чтобы либо приласкать, либо укусить. Он дрожит, каждый мускул напряжен, видно, что Габриэль сам готов наброситься на меня, но его интригует мое поведение. Он ждет продолжения… Я опускаюсь на колени, но не выражаю этим покорность. Моя цель – довести его до исступления! Опускаю голову к его личному центру наслаждения. Я ни с кем этого не делала, а он меня еще не учил, придется изобретать собственную технику… Что ж, надеюсь, ему понравится, и буду следить за реакцией. Первое же прикосновение моих губ и языка вырвало из его груди достаточно громкий стон. Я начинаю осторожно, играю, покусываю кожу у основания, прежде чем перейти к основным движениям. Колени у него подгибаются, бедра, на которых лежат мои ладони, начинают непроизвольно двигаться. Он задыхается, стоны становятся громче, ногти на пальцах рук впиваются в ладони. Меня это заводит. Как и ласкающее движение его кисти, начавшей массировать мой затылок. - Натали! – хрипло выдыхает он. Мне нравится, как звучит мое имя в таком контексте. Я вращаю головой, сама полыхаю, но, стоит мне отклониться на секунду, он с рычанием поднимает меня и толкает на кровать. Глаза у него совершенно дикие! - Я этому не учил, - выдыхает он, - Хотя мне нравится. Но я тоже кое-что умею! Его руки, губы, язык захватывают в плен желания мое тело, я разом теряю всю свою агрессивность и силу, становлюсь слабой, уязвимой. Ведь Габриэль намного выше и мощнее меня. И гораздо опытнее. И он знает, что делает! Разводит чуть шире мои колени и переходит в контратаку! Да, хорошо, что эти стены не пропускают звуки, потому что я не могу себя сдержать! В животе извивается огненная саламандра, ноги сотрясает нервный озноб, руки бессильно сминают простыни, тело изгибается, подается навстречу его ласке. Почти на самой высокой точке он останавливается и, не в силах уже себя контролировать, накрывает меня собой, проникает в мое существо. И мне хочется стать его до мозга костей, вобрать его в каждую свою клеточку, впитать запах его кожи, влагу его пота, страсть в его голосе и дыхании. Я кричу от каждого его движения и прижимаю его к себе, опустив обе ладони на поясницу мужчины. Все происходит быстро – мы оба сильно возбуждены – но тело поет от восторга и дрожит в полном изнеможении. Он смотрит мне в глаза, и я с торжеством осознаю всю глубину его любви и обожания. Нежный поцелуй в финале стал печатью, подтверждающей данное нами обещание быть вместе всегда. Ревность бессильно упала на колени, когда любовь прижала к ее горлу свой сияющий клинок.