Я - НАТАЛИ САНКЕР. ДНЕВНИК СЕКРЕТАРШИ

1 ноября Я долго молчала? Да, возможно, но эти дни такие счастливые! Мы только вдвоем, свободны от работы и можем растворяться в своей любви, посвящать себя только друг другу! Габриэль не увез меня на морское побережье в теплые края лишь потому, что мое здоровье наблюдают именно в Парижской клинике, с которой он с самого начала договорился. Я уже точно знаю, где буду рожать, и мой гинеколог мне очень нравится — милая женщина! Теперь, правда, придется менять все документы — я же мадам Агрест! Наконец-то я избавилась от своей нелепой фамилии — звучит как титул для Снежной Королевы! Крыжовник, конечно, тоже колючее растение, но с другой стороны — это дикий виноград. Сладко и колко — практически поэзия! 2ноября Сегодня утром я вышла из душа и обратила внимание, с каким удовольствием Габриэль меня рассматривает. — Обожаю, когда у тебя мокрые волосы, — пояснил он вопросительный взгляд, — Ты фея, малыш! Или русалочка. Я внимательно вгляделась в его лицо, не поддавшись его заигрываниям. Не первый день уже замечают нечто, что мне совсем не нравится. Я аккуратно боком присела к нему на колени, позволяя ему запустить пальцы в черные влажные пряди, и мягко сказала, заглядывая ему в глаза: — Габриэль, я же вижу, тебя что-то гнетет. Я теперь твоя жена, ты можешь рассказать мне все. Поделись со мной. Похоже, я попала в точку. Мужчина закусил губу, немного неуверенно взглянул на меня и неожиданно спросил: — Натали, ты меня сильно любишь? Моему удивлению не было предела: — Конечно! А у тебя есть сомнения?! Он приобнял меня за плечи и кивнул: — Знаю, глупый вопрос. Но мне надо было это еще раз услышать. Потому что я тебе сейчас расскажу такое, что может быть не менее страшной вещью, чем то, что я — Бражник. Я вздохнула и покачала головой: какая разница, что он еще натворил? В целом, все его поступки имели под собой вполне приличные объяснения. Любовь к Эмили, например. — Не бойся, я все пойму и приму. К тому же я могу и помочь, — ободряюще погладила я его по щеке. Видимо, я сейчас показалась ему очень заботливой и ласковой, потому что он посмотрел на меня с нежностью. — Я знаю, кто новый Бражник. Я потрясенно уставилась на него: — Как?! Габриэль на мгновение задумался: — Может быть, это связано с тем, что я очень долго владел талисманом Мотылька. Видимо, между предыдущим и нынешним владельцем возникает какая-то странная связь. Вероятно, временная, не знаю. Но я его чувствую — его энергетику. У меня была версия, но, услышав в день свадьбы его голос в своей голове, я не только запомнил момент превращения, но и узнал его! И, увы, у этого человека есть все основания, чтобы мстить мне и злиться на меня. А его предполагаемое желание может иметь совершенно непредсказуемые последствия! — И кто же это? — спросила я, испуганно, — Если мы узнаем его личность, будет проще с ним справиться! — Вот сейчас я должен рассказать об одном, с одной стороны, благородном, а с другой — чудовищном поступке, — сказал Габриэль таким тоном, словно собирался сообщить мне о смерти любимого всеми родственника. Я терпеливо молчала, давая ему возможность собраться с силами. — Это связано с очень печальным происшествием в семье Амели. — Амели? — Да. Вскоре после нашей с Эмили свадьбы ее сестра тоже вышла замуж. Ее выбор оказался очень своеобразным — она и их троюродный брат Ален были страстно влюблены друг в друга. Поэтому у них одна фамилия. И, не смотря на протесты родственников, они все-таки поженились. Амели почти стразу забеременела — на месяц раньше Эмили. У нее родился мальчик. Но он был тяжело болен и через несколько дней после рождения умер, видимо, кровные узы даже между дальними родственниками не просто так считаются запрещенными. Эмили родила чуть раньше — и не только Адриана. У нее были близнецы. Это редко, но все же случается у таких особенных сестер. Я широко распахнула глаза и Габриэль, потупившись, угрюмо продолжил: — Амели не могла смириться со случившимся. Ален рассказывал, что она часами сидит возле пустой детской кроватки и смотрит на нее, практически не мигая, поглаживая механическими движениями матрасик. Она почти ни с кем не разговаривала. Он боялся оставлять ее одну. Эмили тоже сильно переживала за сестру, пыталась растормошить ее, предложила выкинуть кроватку. После этих слов Амели напала на нее с кулаками, кричала, кидалась вещами. Ее остановил только укол сильного успокоительного. И тогда мы с Эмили, чтобы спасти ее от безумия, приняли ужасное решение. Одного из близнецов мы оставили себе, а другого мальчика отдали семье Грэхем Де Ванили! — Значит, Феликс родной брат Адриана?! — ахнула я, — Вот почему они так похожи! Они знают? Габриэль поднял на меня страдающие глаза, его голос дрогнул: — Мы решили скрыть это от них… Феликс почти родной для Амели, их связывают кровные узы. Все документальные вопросы мы тоже смогли уладить. Этим занимались Грэхем Де Ванили, не я. Но Адриан знает — он случайно услышал наш разговор с Эмили и воспринял это спокойнее, чем мы ожидали. На счет Феликса — не знаю, он никогда об этом не говорил, но все же… Прежде они с Адрианом озорничали вместе и были очень дружны, а тут он неожиданно начал ему пакостить, на меня ополчился… И да, он догадался, кто я. Но мне, вроде бы удалось сбить его со следа. Я всплеснула руками и обняла Габриэля, поглаживая его по спине: — Я не знала, прости. Тебе, наверное, это было очень тяжело сделать. Но у вас не было другого выбора, не казни себя так сильно! — Я отдал родного сына! — жестко отрезал он, и из-под ресниц скатилась одинокая слеза. Я вытерла ее и попыталась его успокоить: — Но не чужому же человеку! Его любят, о нем заботятся, и ты, и мать, и его брат могут с ним видеться! Он же не один и совсем рядом! — Только это меня и утешает, — Габриэль снял очки, промокнул глаза и глухо сказал, — Но он, видимо, как-то выследил меня. И украл талисман! Если он знает всю правду о тайне своего рождения, вряд ли он оставит это безнаказанным! И тогда понятно, чем ему досадил Адриан — мы выбрали его, а Феликса отдали. Он может посчитать это несправедливым. Я сидела в задумчивости. Ситуация сложная. Вроде бы, надо обо всем сообщить Леди Баг, но тут решать не мне — Габриэлю. Ведь тогда еще одна его страшная тайна раскроется, Феликс молчать не станет. Еще хуже, если он ничего не знает — тогда ему все откроется и неизвестно, как он себя поведет. Но, зная характер этого псевдо-кузена, явно не бросится в объятия родного отца! — И что теперь? — тихо спросила я. Мужчина неторопливо надел очки, поправил прическу и серьезно посмотрел на меня: — А дальше будем смотреть по обстоятельствам. Феликс дважды меня обворовал, пора научить его хорошим манерам! Но не прямо сейчас. тут подумать надо… — В любом случае я буду на твоей стороне, — повторила я прежнюю формулу и мы горячо поцеловались. Любовники, союзники, супруги, друзья — такому альянсу трудно противостоять!