Пообещай мне место в твоих воспоминаниях

      За окнами, завешенными неплотными занавесками, уже виднелось закатное солнце, освещающее кроны высоких деревьев Запретного леса. Неяркий свет падал на сидящих за столом в кабинете прорицания Леви и Эрвина, не нарушавших давнюю традицию – пить чай по окончанию рабочего дня. – Что случилось? – Эрвин поставил на стол светлую кружку с недопитым чаем (единственную чашку в сервизе, на которой был хоть какой-то узор и по совместительству ту, из которой пил только Смит – Аккерман, действовавший в то мгновение на рефлексах, чуть было не открутил руку неосторожному ученику, попытавшемуся взять её для гадания на чаинках), наблюдая за Леви, у которого уже начал дергаться глаз. – Что я могу сказать?– устало выдохнул Леви, отпивая глоток горячего напитка и поглядывая на Смита. Тот заметил, что Аккерман так сильно сжал свою чашку, что она вот-вот треснет, – Могу ещё раз повторить то, что говорил уже раз сто, но зачем? Как будто ты и сам не знаешь, что эти недоумки выводят меня из себя.       Эрвин ничего не ответил, лишь устало посмотрел на Аккермана, да расставил руки в стороны, приглашающе кивнув ему. Леви глубоко вздохнул, пересел к Смиту и тот заключил его в крепкие объятия, перебирая руками жёсткие пряди темных волос.       В кабине повисла тишина, лишь тихо постукивали стрелки причудливых настенных часов, оставшихся от прошлого преподавателя. Эрвин молчал, понимая, что если Леви захочет выговориться, он начнёт говорить – уж кому-кому, а ему он доверял так же сильно, как себе. Если Аккерман молчит, то нет смысла пытаться выпытать у него что-то.       Через минуту Леви отстранился и опять сел в своё кресло, допивая давно остывший чай. Пусть Эрвин не мог быть уверен, что ему не привидилось это из-за плохого освещения, но он видел на лице Аккермана подобие улыбки. Наверно, показалось. *** – Проходите, – спешно открыла дверь в свой кабинет Ханджи и чуть посторонилась, пропуская в него трёх учеников, – садитесь в во-о-он те кресла, сейчас всё вам покажу. Чаю?.. – Если можно, – застенчиво ответил ученик в когтевранской форме, на первом уроке УзМС пересказавший профессору пройденную учениками программу, а после присел в бордовое кресло недалеко от рабочего стола. Стоящие рядом гриффиндорцы – мальчишка Йегер и девочка с фамилией как у коротышки (интересно, они родственники или это совпадение? Хотя чему тут удивляться, Аккерманы до недавнего времени входили в список «Священных 28» и успели породниться со многими семьями волшебного мира), – кивнули и сели в кресла, с неприкрытым любопытство рассматривая кабинет.       Ханджи пробыла в этом помещении всего несколько дней, но складывалось ощущение, что она живёт тут уже много лет. Висящие на стенах полки самых разных цветов, – от ярко-красных до болотно-зелёных, – были заставлены множеством книг, коробок и склянок. На письменном столе возвышалась внушительная стопка пергамента, что было даже удивительно, учитывая искреннюю нелюбовь профессора к бумажной волоките, но из того, как аккуратно она была сложена, можно было сделать вывод, что её явно занесли недавно и это сделала не Зоэ, а кто-то другой. В целом, в кабинете царил беспорядок – иногда то в одном, то в другом углу комнаты что-то громко свистело, звенело или стучало, над потолком пролетали целые толстенные тома справочников по разным дисциплинам, от магозоологии, травологии, и зельеварения до магловедения и нумерологии, заставляя детей отшатываться в страхе за свои головы, но бегающая по комнате Ханджи до того легко ориентировалась в окружающем её хаосе, что складывалось впечатление, что этот самый хаос, вопреки сложившимся стереотипам, прекрасно контролируем. Если порядком являются вещи, лежащие на своих установленных местах, то это действительно можно назвать им – даже пусть ярко-зелёная мантия со следами земли и крови висит на спинке стула, если Зоэ оставляла её тут и до этого, то почему бы и нет?       Ханджи подогрела воду в чайнике заклинанием, чуть неуклюже разлила его по чашкам с узором в виде каких-то рун, – даже Армин, единственный из них троих посещающий занятия по древним рунам, не смог разобрать ни одного символа, – и протянула ученикам. – Спасибо, профессор, – в один голос отозвались они. Даже чашки взяли одинаково, держа их обеими руками - возможно, из-за опасения пролить на себя кипяток, если кто-то вдруг засвистит у них под ухом. – Да не за что, – отозвалась Ханджи, одной рукой придерживая несколько левитирующих книг по магозоологии, а другой поправляя очки. Профессор взмахом руки заставила всё ещё висящие в воздухе книги открыться на страницах с оглавлениями, после чего окинула каждую чуть рассеянным взглядом и кивнула своим мыслям. Ещё один взмах руки и несколько справочников опустились на стол прямо рядом с Армином. Когтевранец, дернувшийся сначала от неожиданности - книги были тяжёлыми и их соприкосновение с поверхностью стола было довольно громким, - пробормотал что-то нечленораздельное, из-за только что отпитого чая, в знак благодарности и убрал книги в сумку, – я так и знала, что вы обратитесь ко мне! Ещё на первом занятии было очевидно, что вы заинтересованы в магозоологии, это было видно по вашим горящим глазам и по вашим ответам! О Мерлин, у вас ведь все шансы сдать СОВ по моему предмету на "превосходно"! – Ханджи, казалось, уже было не остановить. Она стала ещё быстрее ходить по кабинету, иногда останавливаясь то у одного, то у другого ученика и продолжая говорить о важности своего предмета.       Эрен и Микаса, понявшие, что профессор Аккерман почти не преувеличивал, назвав её «абсолютно поехавшей от магических тварей», так и не решились сказать, что пришли сюда лишь за компанию с Арлертом, не то умело притворяющимся, не то действительно внимательно слушающим местами сбивчивую речь Ханджи, быстро перебегающую с темы на тему. – ...В любом случае, заходите ещё, я познакомлю вас с Сони и Бином! Или с Лори и Удгом! – подытожила спустя неизвестное количество времени, показавшееся детям вечностью, профессор, когда Микаса как бы невзначай сказала, что им ещё надо делать уроки. – А кто они такие? – спросил Армин, поднимаясь с места и аккуратно поднимая заметно потяжелевшую сумку. За ним поднялись гриффиндорцы. – Увидите! Но они такие милашки, уверяю, вы друг другу точно понравитесь, – нараспев ответила Ханджи, открывая дверь и выпуская учеников в коридор, – до скорой встречи! – До свидания, профессор! – прокричали в ответ дети и почти бегом отправились в свои гостиные, оставив Ханджи наедине с каким-то чешуйчатым существом, вылезшим из-под шкафа как только стих шум. – Люси! Тише, тише, они ушли, всё хорошо. Кто ни на кого не напала сегодня? Ты ни на кого не напала! Умница моя, а ведь я говорила им, что тебя можно держать среди людей! *** 1 сентября 1970. Около 11:00.       Небольшая компания первокурсников заняла одно из купе Хогвартс-экспресса, ожидая отправки поезда и оживлённо переговариваясь. Их беседе совершенно не мешало то, что они все были знакомы не больше четверти часа – объединенные общим волнением перед первой поездкой в замок, они быстро нашли общий язык. – Простите, можно подсесть к вам? – застенчиво приоткрыла дверь в купе рыжеволосая девочка, уже одетая в школьную форму, – в соседнем невыносимо сидеть, только и делают, что оскорбляют на пустом месте. – Конечно! – отозвалась сидящая ближе всего к ней девочка, чуть подвинувшись чтобы дать ей место, – я Нифа. – Петра, – кивнула в знак благодарности та, закинула рюкзак на полку и села рядом с ней. – Я Ханджи, – широко улыбнулась другая девочка, протянув руку новой знакомой, которую та сразу пожала, – это Моблит, Кейджи и Афель. – Абель, – поправил её мальчик, сидящий напротив Нифы и в этот момент неудачно пытающийся выправить заклинанием сломанные очки. – Упс, ну прости! – подняла руки Ханджи, а после рассмеялась, – ещё раз, почему ты ушла из другого купе? – Тебя там обижают? – осторожно спросила Нифа. – Хочешь, я нашлю на них порчу? – с энтузиазмом предложил Кейджи и достал палочку из кармана, – меня отец научил, от неё не отвяжешься! – Так она не работает, – спокойно подал голос Моблит, – ты на платформе пытался кого-то заколдовать, я сам видел, но у тебя ничего не вышло. – Хочешь, тогда сначала на тебе её попробую? – подскочил с места Кейджи, задетый за живое этой фразой. – Эй, ребята, хватит! – нахмурилась Нифа, встав между Кейджи и оставшимся на месте Моблитом.       Чуть было не вспыхнувшую перепалку остановил скрип открывающейся двери. Все в купе одновременно замолчали и обернулись к двум ученикам, стоящим на пороге – один из них, выглядящий одновременно смущенным и злым, не сводил взгляда со своих ботинок, пока другой, стоящий за ним, не дёрнул его за плечо. – Оруо, – спокойно, словно в напоминание о чём-то, позвал он его. Он был ненамного выше Оруо, но так крепко держал того за край футболки, что он даже не пытался вырваться, лишь хмурился, явно недовольный происходящим. – Прости, Петра. Я не хотел тебя обидеть, – нехотя произнёс Оруо, а после чуть обернулся к держащему его невозмутимому ученику, – правда не хотел. Эй, Гюнтер, хватит! Отпусти меня! – Петра, – чуть неловко заговорил Гюнтер, отпуская Оруо и поворачиваясь к удивлённо глядящей на это представление ученице, – Если решишь вернуться к нам в купе, то приходи. Он теперь и слова дурного тебе не скажет.       «Почему он так уверен в этом? Они что ли и раньше были знакомы?», – пронеслось в голове у Петры. Девочка слегка кивнула. – Хорошо. Спасибо, – негромко ответила она, но осталась сидеть на своём месте. Гюнтер кивнул в ответ и ушёл, а следом за ним последовал и недовольный Оруо, захлопнув дверь. Воцарилась неловкая тишина, прерванная Ханджи. – Хочешь, я накостыляю этому Орео? – Не надо, – покачала головой Петра. Она всё ещё сидела на краю сидения, чувствуя себя неловко в окружении этой компании, что заметила чуткая Нифа. – А я показывала тебе Кермита? – прощебетала она, доставая из кармана большую жабу, – он иногда пытается сбежать, поэтому я держу его в кармане. Мне его тётя подарила. – Какой милый! – воскликнула Петра, внимательно разглядывая животное, – можно потрогать его? Почему ты так спокойно его держишь? А вдруг бородавки будут... – Неправда, – важно ответила девочка, всем своим видом показывая, что она ждала этот вопрос, а после аккуратно посадила жабу на руку новой подруги, – это миф. Я постоянно держу его на руках, но у меня до сих пор нет ни одной бородавки. – А мне папа говорил, что их ни в коем случае нельзя трогать, – сокрушенно сетовала Петра, гладя Кермита подушечками больших пальцев.       Купе вновь наполнилось беззаботной болтовней. – ...Мама говорит, что в лесу вокруг школы существ больше, чем людей в самом замке, – возбуждённо тараторила Ханджи, – при первой же возможности отправлюсь туда! – Но там очень опасно, – чуть испуганно возразил Моблит, слушающий её почти непрерывный монолог о том, что она знает о замке и чем будет заниматься там. – Так и скажи, что струсил, – упёрла руки в бока девочка, хитро поглядывая на него. – Вовсе я не струсил. Просто не хочу, чтобы меня там съели. Я бы точно сходил туда, если бы там не было оборотней и вурдалаков... – Говорю же, струсил. Когда маму поймали за прогулку в лесу, её лишь отругали и отправили на отработку. Если бы это было так опасно, думаешь, она бы отделалась отработкой? – Она гуляла в лесу? Одна?! – Конечно! Все так делали, разве нет? Папа тоже так делал. И бабушка. – Мои родители никогда так не делали. Они говорят, что нарушать правила школы слишком безответственно.       Ханджи раздула ноздри и закатила глаза. – Ну и сиди в замке целыми днями, только потом не удивляйся, что ты ничего не узнал и всё прошло мимо тебя, – выпалила она, прислонившись к окну. – А вдруг тебя всё же съедят? – не унимался Моблит, широко раскрывший глаза от удивления. – Да что ты заладил?! Других же не съели! Зато я смогу вблизи рассмотреть единорогов. Или поговорить с кентаврами! А если я увижу следы троллей или великанов? – В-великанов?.. – Петра, держи его крепче! – вдруг закричала Нифа, а девочка, испуганная неожиданным криком, разжала руки и тем самым позволила жабе спрыгнуть и пуститься в бега. – Прости, прости, прости! – растерянно повторялась Петра, бросившись следом за Нифой в коридор, искать Кермита. – Подождите меня! – кричала Ханджи, побежав за ними, а за ней следом выскочил Моблит. – Куда вы все?! – Кейджи и Абель, увлечённые поеданием драже берти-боттс, пропустили мимо ушей начало конфликта и потому сначала растерялись, глядя друг на друга, а после нехотя поднялись и пошли следом за остальными. – Чего вы орёте? – выглянул из соседнего купе низкий темноволосый паренёк и, чуть нахмурившись, проводил взглядом компанию, пронесшуюся мимо него по коридору. Раздался длинный звуковой сигнал и поезд тронулся с платформы, а поднявшийся шум почти заглушил крики Нифы, расталкивающей зазевавшихся учеников в попытке поймать жабу. – Кермит! Стойте, вы сейчас задавите его! Керми-и-и-ит! – Вот придурки, – закатил глаза мальчик и зашёл в своё купе, плотно закрывая дверь.