Искра в темноте. Дьявольское наследие

Кирана прокляли. Он и сам не помнил кто, когда Елена спросила его об этом. Священник поймал ее в парке, когда она наконец смогла отделаться от всех хоть на полчаса и ушла прогуляться в ближайшие к дому зеленую зону. Не без сопровождающих, конечно. За ней по аллее шли пара вампиров, которые привезли коляску для девочек, что осталась на квартире, но она старалась их игнорировать. Пока, конечно, не пришел Киран, на котором не было лица, и пришлось прервать прогулку. — Он сойдет с ума, как и его племянник, да? — печально сказала Елена, пока сидела скамейке, что стояла на втором этаже особняка и с которой был отличный обзор на закрытый двор, что сейчас был поразительно пуст. Девочки были у себя, и спали после прогулки, а она напряженно ждала вердикта Софи, которую срочно вызвали сюда. Еще Елена пыталась дозвонится Ками, уверенная, что та должна знать о беде с дядей, но попадала лишь на автоответчик. Крис тоже трубку не брал, как в принципе, и все последние месяца. Редфид вообще пропал с радаров, и если бы не ее кошмары, что посещали ее в редкие часы, когда она все же спала, то Елена могла бы подумать, что он был видением. И ей было искренне жаль, что священник в такой момент остался один. А еще ей было совестно, что она ему угрожала, и ссорилась с ним. Он же хороший человек и не заслужил этого. — Елена… — впервые за долгое время, а может и просто впервые, назвал ее так Клаус и сел рядом. — Не переживай так. С ним сильнейшая ведьма квартала и его исцелят. Уж против него у нее обид нет. Отец Киран хороший человек с большим сердцем и она это знает. Елена усмехнулась и повернула голову к мужчине. — Ты что, и впрямь меня утешаешь? — неверяще спросила она. — Даже монстры способны сочувствовать, — подняв бровь, сказал Клаус, и тоже улыбнулся. — К тому же, мне и самому нравится священник, с которым я уже знаю как иметь дело, и не хотелось налаживать связи с человеческой фракцией заново. — Вот это уже ближе к делу, — хитро сказала Елена, и рассеянно посмотрел во двор. — Это уже речи более знакомого мне великого и ужасного гибрида, чем утешающая чушь. — Думаешь я не способен на сострадание? — на миг сжав челюсть, спросил Клаус, тоже не смотря на девушку. — Что я настолько чудовище?.. Гилберт ответила не сразу. Еще пару месяцев назад, она бы ответила однозначное да, но… Она уже три недели как была здесь, в этом доме, и пересекалась с гибридом не раз, и знала, как он по ночам, явно еще не зная о ее бессоннице, заявлялся к ней в комнату и смотрел на Солу. А пару раз даже брал ее на руки и гулял по балкону с ней на руках, что-то тихо шепча спящей девочке на ушко. Когда это первый раз произошло, у нее чуть сердце не остановилось, и Елена хотела было его убить, но увидев, как они прогуливаются, передумала и просто вернулась в постель. Как ни странно, но и Розу, особенно после похода в церковь, он вниманием не обделил. По крайней мере, мишку, которого на днях она нашла в кроватке девочки, и который ей весьма полюбился, определенно не Елена купила. А так как, кроме Клауса, и ее самой соответственно, на Розу никто внимание не обращал… — На сострадание? — медленно протянула она, все еще не поворачивая головы. — Не знаю. Даже если оно и есть, то оно у тебя весьма извращенное, — гибрид поморщился, а Елена, не замечая этого, продолжила, задрав голову к потолку. — Но на любовь… Да, на нее ты способен, — она усмехнулась, — порой даже на слишком сильную, чем и отталкиваешь сестру, чрезмерно о ней заботясь и убивая всех ее парней. Но любить ты можешь. Солу вот любишь. Ребенка Хейли ты тоже будешь любить, я уверена в этом. И даже к Розе неплохо относишься, хотя она тебе никто, — она повернула к нему голову, и добавила: — Кстати, спасибо за мишку. Он ей очень понравился. Теперь это ее любимая игрушка. Судя по едва заметной улыбке, что на миг изогнула его губы, Елена была права, что именно он ее подарил Розе. — Но ты все равно мудак, — прямо продолжила она. — И если будешь так, как с сестрой, вести себя со своими дочерями, они тебя возненавидят. И если с Ребеккой тебе придется еще долго мирится, то с ними у тебя есть шанс учесть ошибки прошлого и не облажаться. Хотя бы, как отец, не облажаться. Потому, что со всеми другими ролями, ты явно напортачил. Ну, может кроме роли художника и засранца. Клаус, как ни странно, заулыбался своей пленительной улыбкой, демонстрирующей всем его славные ямочки, а потом и вовсе засмеялся. — Ну спасибо, милая, — весело сказал он. — Со мной давно никто столь честно не говорил, может только Ками. При упоминание блондинки, что зацепила его интерес еще месяц назад, сейчас он почти ничего не ощутил. Ни того притяжения, и ни желания поговорить вновь. Скорее эти желания теперь взывала блондинка (как же все-таки было странно применять этот эпитет в сторону Петровой, чей род всегда славился брюнетками) перед ним. Елена тем временем закатила глаза. Мужчины и их эго. Немного погладь его, ороси комплементами, и они расцветают, как цветы после поливки. И еще на женщин жалуются, когда те требуют к себе внимания и ласки. Пфф!..

***

Ничего не помогало. Попытка снять проклятие провалилась, и стало это понятно, когда он напал на Софи, принимая ее кого-то за другого. Или нет? Впрочем, это неважно. Проклятие все еще действовало! — Кто-то извне его питает, — прохрипела сказала Софи, потирая шею, которую едва не сломал сходящий с ума священник. — Это слишком сильное проклятие, и я не могу его разрушить, пока источник не уничтожен. — Ну так найди его, — нетерпеливо сказал Клаус, и махнул рукой. — Попроси помощи у Давины и своей племянницы… Тут его в бок ударила Елена. Он заткнулся на полуслове и сердито перевел взгляд на девушку. — Не делай так больше, — рыкнул он, указав пальцев в лицо Елене, но та даже бровью не повела, и спокойно сказала: — А ты купи себе таблетки от памяти, чтобы не забывать важные вещи. Но не увидев понимания в его глазах, она закатила глаза, и добавила: — Они на плантации, идиот. Сегодня полнолуние и родичи матери твоего ребенка примут человеческий облик. И Давина решила помочь его снять, а Моник, как та, чья семья его придумала, поехала с ней. Черт, Клаус! Ты сам их туда отпустил вчера, забыл? И как только? Вчера же весь дом слышал этот скандал! Хейли кричала, Элайджа не знал чью сторону принять, Клаус так же голосил, а Давина канючила, вдруг вспомнив, что она подросток, и хочет отдыхать. В конечном итоге, было решено, что они поедут на плантацию, но под присмотром Марселя и Ребекки. И с утра пораньше, они всей компанией и свалили, а Елена сбежала на улицу, где ее и нашел Киран. — Ах, да! — скривившись, недовольно протянул Клаус наконец вспомнив о том, что отпустил свою ручную ведьму и Хейли на вольные хлеба до завтрашнего дня. — Ну так позвони им и пусть вернуться! Елена возмущенно открыла рот. — Подожди-ка, — издевательски сказала она, и выразительно глянув себе на палец, вдруг показала ему средний из них, и громко рявкнула: — Я тебе не жена! И не прислуга. Так что если не хочешь «налаживать связи с человеческой фракцией заново», то сам их и вызванивай! Тут, как по команде, раздался плачь в радио-няне, которую она всегда носила с собой, и развернувшись, Елена сердито потопала наверх. — Не спасешь Кирана, я тебя точно заколю, чертов ублюдок! — рыкнула она, поднимаясь по лестнице, даже несмотря на гибрида, и скрылась в коридоре. Вот так и кончился их момент мира и спокойствия. — Сочувствую, — не удержалась, и ляпнула Софи, насмешливо глянув на гибрида, но увидев, как тот на нее зыркнул, примолкла. Не хватало еще его больше вывести из себя. По крайней мере, сейчас, когда Моник была в его владении, куда ей и так не хотелось пускать, но та была так печальна и хотела вернуть хоть какое-то подобие нормальной жизни, что Софи все же ее опустила. И то, только потому, что там так же была Давина. Но не пожалеет ли она?..

***

Девочки вернулись, но лишь на следующие утро. Они были уставшими, но довольными оттого, что смогли сами разрушить столь сильное проклятие на стае Полумесяца, так они кажется назывались, если Елена не ошибалась. Она не сильно близко общалась с Хейли, за то время, что они провели здесь вместе, как вообщем-то и с остальными здесь. Может лишь с Давиной, когда они по утрам сталкивались на кухне, да и все. Вампиры ее избегали, Элайджа тоже больше не подходил после того разговора на кухне, Ребекка явно прибывающая в ссоре с Клаусом, она точно не уточняла, не желая вмешивать в семейные разборки, здесь вообще не появлялась, и в какой-то момент Елена поняла насколько же ей было одиноко в доме, где всегда было столько народу. Да и во всем городе. Но думать об этом было некогда. Сейчас был важен лишь Киран, которому было все хуже. И девочки в компании с Софи ему так и не помогли. Они смогли ослабить оковы проклятия, но этого хватило лишь на неделю, а потом все вернулось, причем в два раза хуже. Внушение Клауса тоже не сработало, и в конце концов… — Убей меня, — прохрипел измученный Киран, когда наступил краткий миг просветления. Он лежал на кровати, его руки были привязаны, так как он продолжал нападать на людей. Но Елена не желая его оставлять одного, хотя и разрывалась между ними и детьми, была рядом и сейчас протирала его потное лицо. Но услышав его слова, она замерла. Ей было больно слышать такое, но по глазам его видела, как же священнику плохо и сколько ему стоил каждый миг светлого разума. — Елена, прошу… — просипел вновь он. — Бог осуждает самоубийство, и он посылает лишь те мучения, что мы можем вынести, но я больше не могу… Я знаю, что обещал Крису присмотреть за тобой и твоими девочками, но я на это не способен. Не верю, что это говорю, но Клаус тебя защитит, пока ты будешь тиха и мила с ним. Наверное, он лучше всех может это сделать… Просто не перечь ему. — Киран, — выдохнула Елена, борясь со слезами, что набежали на ее глаза. — Я знаю, что была с тобой груба, и мы не были слишком сильно близки, но… Я не хочу, чтобы ты умер. Ты хороший человек и этого не заслужил. Потерпи, и я уверена, что Софи… — Ничего не сможет, — тихо промолвил мужчина, едва заметно изогнув угол сухих губ. — Ты же и сама это знаешь. Она меня не отпустит. Елена замерла. — Кто «она»? — хрипло спросила она, чувствуя, как в груди поднимается волна паники, и ее накрывает дежавю. Ей уже приходилось это слышать от… — Эстер? Это она, верно? Киран едва заметно кивнул, и вдруг извернулся, дернул ее за руку, чтобы она наклонилась и тихо прошептал на ухо: — Она уже близко, Елена. И она хочет смерти своих детей. И твоих. А теперь… — его голос изменился, и он зарычал: — …убей, или я убью тебя!.. Тут его другая рука, которую он незаметно выдернул из веревок, с нечеловеческой силой схватила ее за горло, и стала душить. Елена захрипела, от неожиданности выпустив весь воздух из легких, и попыталась оторвать его руку от шеи, но не все было тщетно. Его рука была как тиски, а глаза были залиты кровью и полны бешенства. Более не было там разума, лишь звериное желание убить. Она попыталась оглядеться, понимая, что закричать не удастся, и стала искать способ дать куче вампиров в доме знать, что ее сейчас убьют, но дотянутся до чего-либо или издать хотя писк не было возможности. Зато была подушка. Прошло пара секунд, которые Елена потратила на размышление, попытку найти другой выход, но лица ее детей, что предстали на миг перед ее мутнеющим взором, все решили. Она из последних сил дотянулась до подушки, и прижала ее к лицу Кирана. Он тут же отпустил ее, отчего на мгновение Елена ослабила хватку, а перед ее глазами все поплыло, но уже от притока кислорода в легкие, но уже через миг стала давить на нее что есть силы. Из ее глаз текли слезы от ужаса, что она сейчас делала, и вины, но хватка ее не ослабла. Елена не знала, сколько прошло времени, но так как Киран и так был слаб, то его хаотичные удары, которые он наносил по ее плечам и предплечьем, быстро сошли на нет, и в какой-то момент он совсем замер, и обмяк. Из ее рта вырвалось рыдание, и она, выпустив подушку, стекла на пол, около кровати. Она больно ударилась копчиком и ладонями об пол, но девушка этого почти не заметила. Елена лишь могла сквозь слезы смотреть на застывшее лицо Кирана, что было в этот удивительно спокойно и умиротворенно, и его невидящий взгляд, что упирался в потолок. Еще один громкий всхлип вырвался из ее рта, который она прикрыла рукой. А потом внезапно раздался хлопок двери, и в комнату кто-то ворвался, но Елена даже не заметила этого. Только вдруг ощутила, как рядом с ней кто-то присел и притянул к себе. Она тут же вцепилась в рубашку мужчины, который ее обнял, и прижалась к его груди, даже несмотря на то, что спустя миг осознала, что ищет защиты и утешения у последнего человека, у которого должна была бы. — К-клаус… — просипела Елена, зажмурившись и уткнувшись в шею отца своего ребенка. — Я-я у-убила е-его… О-он п-попросил… И-и… — Тихо, любовь моя, тихо, — поразительно нежно прошептал гибрид ей в волосы, сильнее прижав ее к себе. Он поднял взгляд на священника, чей замерший взгляд и отсутствие сердцебиение говорили сами за себя и поморщился. Клаус уже давно понял, что тот не жилец, но не ожидал, что тот попросит убить себя, да еще и двойника. Клаус опустил взгляд на девушку, которую раздирала истерика, и замер, увидев на ее шее следы рук будто… ее кто-то душил. Понять кто, ему не составило труда. Тут в комнату ворвался Элайджа с Марселем и следующими по пятам за ними Давиной. Мужчины замерли, а девушка в ужасе отвернулась от распростёртого на кровати тела священника, что в своей смертный час выглядел едва похожим на себя. Серый и исхудавший. Но умиротворенный. Он наконец был свободен от проклятия, и более не был узником своего разума. — Что случилось? — спросил Марсель, когда вновь перевел взгляд вперед, который на миг отвел от тела своего друга и союзника. — Что… Клаус, незаметно прикрыв шею двойника ладонью, поднял ее на руки и встал. Он пошел на выход, и на ходу, твердо сказал: — Проклятие его добило, а милая Елена стала этому невольным свидетелем. После чего, скрылся в глубине дома с девушкой, что продолжала рыдать на его руках, оставляя позади остальных.