Искра в темноте. Дьявольское наследие

Это было бесполезно. Елена считала, что побег — это глупость, но Клаус уже все решил, и сколько она с ним не спорила, уже к вечеру весь Новый Орлеан знал, что племянница недавно почившего священника Кирана О’Коннела, как и ее дети, покинули этот мир (законсервированное магией тело Катерины, которое Клаус зачем-то все это время хранил в одном из гробов, весьма кстати пригодилось для этой задачи). Дитя Клауса Майклсона и Хейли Маршалл тоже. По официальной версии, толпа экстремистов напала на дом недавно переехавших сюда членов семьи Майклсон, где так же в этот момент была Елена с детьми, и их жестоко убили, а Хейли избили, вызвав тем самым преждевременные роды и рождение мертвой малышки. Только Элайджа и Клаус «чудом» уцелели после того, как их заставили на это смотреть. История, как по личному мнению Елены, была чересчур драматичной, но что есть, то есть. Для простых смертных сойдет, а для вампиров и оборотней была чуть другая история, но с тем же исходом. Она, Сола, Хоуп, и Роза были мертвы, и все тут. Где Клаус нашел троих мертвых детей, Елена даже знать не хотела. — И все же я думаю, что это глупый план, — продолжала ворчать она, пока Клаус, напряженно застывший за рулем, вез их черт знает куда, по темной дороге, явно не шибко используемой людьми. — Ладно, оборотни, но Далия-то вряд ли на это купиться. — Она еще не проснулась, — уверенно сказала Фрея, сидевшая на переднем кресле, рядом с братом. — Так что не беспокойся. Прежде, чем это случится, я придумаю, как от нее избавится. Более мы с ней не связаны, так что… — тут она посерьезнела и с убийственной решимостью, знакомой до боли, добавила: — Я убью ее. Это я тебе обещаю. Клаус слегка приподнял бровь, и краем глаза посмотрел на свою новую-старую сестру. С удивлением, он все больше узнавал в ней себя, и уже был склонен поверить, что она и впрямь Майклсон. Не то, чтобы он ей собирался доверять, но с учетом того, что кроме нее информацией о старшей сестре матери, о которой он прежде вообще не слышал, никто не владел, Клаус был готов с ней сотрудничать. К тому же, теперь, когда Давина ушла на вольные хлеба, ему нужна была новая ведьма. Его взгляд против воли переместился на зеркало заднего вида, через которое было прекрасно видно Елену с его дочками и Розой. Двойник ловко управлялась со всеми малышками. Даже удивительно. Прежние Петровы не очень-то были полны подобных инстинктов, но на Елене образ матери смотрелся, как влитой. Будто она была рождена для этого. Гибрид не мог придумать лучшей кандидатура на место той, кто мог бы вырастить его детей, хотя, он поразительно искреннее надеялся, что он сможет избавиться от всех угроз в городе до того, как его дети вырастут. Год. Это тот максимум, на который он был готов расстаться с девочками. Клаус не хотел стать им чужим. Просто незнакомцем, на которого они были похожи и не более. Он хотел подарить им весь мир и стать отцом, которым для него никогда не был Майкл, а не чудовищем, каким его знают все. С двойником он тоже не хотел расставаться. За это время, Клаус успел привыкнуть что она рядом, успел… привязаться к ней. Это слабость, но чары Петровых, вероятно, были неумолимы, и даже его благородный брат влюбленный в Хейли, вновь стал тяготеть к Елене, не то, что он. Она… она была особенной. Даже по сравнению с Татией и Катериной. Она был другой. «Даже внешне», — мимоходом подумал Клаус, вновь обратив на белоснежные пряди в ее волосах. Его руки невольно крепче сжали руль. Ему хотелось убить тех, кто столь напугал его двойника, что она поседела. Эти пряди не портили ее, но были символом того, насколько же она все-таки любила своих детей, и насколько это ей разбило сердце и испугало. Наконец они приехали к месту встречи, и Клаус заглушил мотор. Едущий следом за ним юный Гилберт, так же притормозил и вышел из своего джипа. — Ну и зачем мы здесь? — раздраженно сказал Джереми, оглядывая пустую дорогу и окружающий ее пролесок. Было уже темно и почти ничего не было видно. Лишь тот отрезок дороги, который освещали фары машины гибрида. — Мы ждем, — коротко ответил Клаус, и обойдя недовольного парня пошел к задней дверце в то время, как Фрея вышла из машины и пошла к границе, чтобы избавится от барьера. Они были достаточно далеко от него, но Елена уже начинала болезненно морщится от легко боли, что уже стала сжимать ее виски. — Ты как? — поразительно участливо спросил Клаус, когда открыл дверцу и заглянул внутрь. Он опирался на крышу машины и подняв бровь смотрел на Елену и девочек, который спали вокруг и на руках у нее. Девушка мягко фыркнула, поймав его взгляд. — Как та, кому приходится бежать в ночи с тремя детьми, — насмешливо ответила Елена. — Не говоря уже о мигрени, истощенности, так как я не спала двое суток, паранойе, которая цветет буйным цветом, и ужаса перед неизвестным будущем. А в остальном, я в порядке. Клаус прислонился лбом к руке, которой упирался в крышу машины, и тихо засмеялся. — Не бойся, любовь моя, — с улыбкой сказал он. — Это ненадолго. Или ты думала, что я отправлю прочь своих детей навечно? — гибрид покачал головой, и уверенно добавил: — Я лучше сожгу весь город вместе со всеми оборотнями, которые посмели перейти мне дорогу, чем допущу, чтобы мои дети выросли вдали от меня. Елена была уверена, что он не лжет. И не осуждала. Она видела, что гибрид искреннее любил девочек, и даже уже смирились. Смирилась, что они застряли вместе до конца ее жизни. В конце концов, он бессмертен, а она… А вот здесь поток ее мыслей споткнулся. Елена только сейчас поняла, что вместе со всеми этими странными способностями и знаниями, который старалась отодвигать как можно дальше на дальний план своего сознания, ибо ей и своих воспоминаний бед хватало, и чужие были не нужны, могла стать, как и Миранда, чуть более бессмертной. Той, на момент смерти, вроде как, было уже за сотню… Так может и она теперь будет жить дольше, чем положено? Кто знает? «Может это и неплохо», — неуверенно подумала она, опустив глаза к девочкам. Сола тоже могла быть бессмертной, или стать ей позже, ибо она была уверена, что Клаус даже смерти не даст забрать его детей, Роза, раз уж была рождена уже с мегамицеллием в крови, могла так же жить весьма долго, а еще была Хоуп… Чья мама ее любила, но также была весьма занята своим кланом. Так что… Может хоть что-то хорошее из этого и выйдет. Кстати, об оборотнях… Она все еще думала, что ее идея, которая спонтанно посетила ее разум, была идиотской, но все же… Клаус нужен был ей еще живым. Хотя бы из-за алиментов. Другие аргументы, которые посещали ее голову, она постаралась игнорировать, как и этот странный трепет в груди. — Или ты можешь сделать их своими, — выпалила Елена, и аккуратно переложив Розу на коленях, схватила сумку, которая стояла около ее ног. Клаус непонимающе приподнял бровь. — Своими?.. — спросил он, не понимая, к чем клонит девушка. Елена открыла сумку, но прежде, чем показать ее содержимое, повернула голову к Клаусу. — Ты сказал, что кровь Кэтрин была слаба, и гибриды смогли разорвать связь, — медленно начала она. — Но моя… С моей этого произойти ведь не должно, да? — Предположительно, — неопределенно промолвил гибрид. Наконец Елена сунула руку внутри сумки, и достала оттуда мешок. Мягкий, пластиковый, который используют в больницах для плазмы, крови и прочих жидкостей. — Так попробуй, — выразительно сказала Елена и бросила его гибриду. Тот ловко поймал полный мешочек и удивленно стал разглядывать. — Я смогла сцедить только один полный и один наполовину полный, прежде чем ощутила, что вот-вот свалюсь в обморок. Этого немного, но небольшую армию гибридов хватить должно. Она поморщилась и неуверенно добавила:  — Я думаю… Вообще-то, Елена боялась, что гибриды если и получаться, то не такие, как надо. Не то, чтобы она знала, какие они. Кроме Клауса, и теперь Хейли, она других не видела. Но… Ее кровь была отравлена. Заражена. Вдруг какие Плесневики получаться, а не новый вид? Впрочем, Герерра — это не те, кого ей будет жаль, если они все же превратятся в каких-то мутантов. Клаус экспериментально взвесил мешочек в руках, и в который раз поразился этому странном двойнику. — Почему ты мне ее даешь? — непонимающе спросил он. — Ты же понимаешь, что даешь мне отмашку на создание армии гибридов… Нового вида, который будет убивать по моему приказу. И не только ему. Люди пострадают… Елена тяжко вздохнула. Конечно, она это понимала!.. Но… — Я не хочу, чтобы твои дочери стали сиротами, такой ответ тебя устроит? — спросила она, иронично подняв бровь. — В ближайшее время, ты будешь воевать с кланом оборотней, со своей могущественной теткой, если Фрея не придумает, как ее убить до того, как та проснется, и прочими ведьмами. Давиной, к примеру. А один Элайджа, как бы он не был хорош, не сможет тебе помогать. Хейли… Она еще даже не разобралась со своей новой сущностью. Оборотни, те, что с болот, теперь могут ее и не принять. Фрея… Она твоя сестра, не сомневайся, и хочет избавиться от Далии, но ты недоверчивая задница, так что… Теперь вы четверо против всего мира, раз уж меня ты отсылаешь, а Ребекка… Тут раздался треск гравия, и с противоположного конца дороги, в их сторону направилась красная машина. — Уже здесь, — закончил Клаус, на миг переведя взгляд на приближающуюся машину, а потом он вдруг наклонился к двойнику. Он мягко обхватил ее затылок, и коснулся губами ее лба. — Спасибо, любовь моя… Елена вновь ощутила, как в ее животе затрепетали бабочки, но прежде, чем, она успела среагировать, Клаус уже направился навстречу, очевидно, Ребекке, которая и была той, кого он определил ей в няньки.

***

От наличия и знакомства со старшей сестрой Ребекка была в шоке, но при виде племянниц, одна из которых так выросла, а другая наконец родилась, она растаяла и забыла обо всем. — Боже, какие они прелестные, — ворковала она, касаясь щечки то сонной Солы, которая была на руках у Елены, то пальчиков Хоуп, что спала на руках у Клауса. Розу, которую держал Джереми она тоже успела потрепать по щечкам после того, как расцеловала их. Видимо, блондинка девочку причислила так же к своим племянницам. Елена была не против. Тут блондинка хитро прищурилась. — Красавицы. Обе в мать пошли. Может бог все же есть? — с притворной невинностью сказала Ребекка, и глянула из-под ресниц на брата. Тот тихо засмеялся, а Елена, закатив глаза на это ребячество, легонько толкнула гибрида плечом, и, повторяя его же слова, произнесла: — Но черти в глазах, что у одной, что у другой — это все от Клауса, уж точно. Фрея, стоящая рядом, сдавлено хихикнула, а Елена и Ребекка с улыбкой переглянулись. — Женщины, — раздраженно тем временем выдохнул вышеупомянутый Клаус, но скорее весело, чем воистину зло. Он даже наслаждался этим кратким мигом мира и игривости, которые царили среди его женщин. Но веселье быстро сошло на нет под гнетом неминуемого прощания. Все приготовление была закончены, барьер ушел, заклятие невидимки Фрея уже сотворила, вещи из машины Клауса перекочевали в машину юного Гилберта, осталось лишь… Сказать «до свидание», ибо сказать «прощай» гибрид был не способен. Будь его воля, он бы навечно остался в этом моменте. С дочками, запахом и биением сердец которых он не мог насытится, двойником, тепло тела которой он ощущал, ибо та стояла буквально в миллиметре от него, и сестрами. Даже обеими. Фрея была так похожа на него… Больше, чем все остальные из его семьи. И Ребеккой… Своей младшей сестрой, которой он еще думал, что никто не достоин, хотя и сумел наконец отпустить ее и дать жить так, как она хочет. — Это не навсегда, Нико, — тихо сказала Елена, используя то прозвище, что ему дал его младший брат, медальон которого Клаус теперь не снимал, и видя, как гибрид помрачнел, а его глаза подозрительно заблестели. Ее сердце против воли сжалось, видя его таким уязвленным. А ведь год назад она была бы первой кто сказал, что такого быть не может и ударила его в спину. Но теперь стоит рядом с ним, и чувствует отчаянное желание его утешить. Забавная штука, эта жизни, хмм?.. Клаус стиснул челюсти, и перевел взгляд на двойника, чьи глаза были полны непривычного тепла и сочувствия. — У нас будет белый забор и милый домик, — поддержала Ребекка Елену, видя, что брату и впрямь тяжело. Давно она не видела, как тот выглядел столь… человечно. «Элайджа все же был прав, и эти дети изменили Ника», — мимоходом подумала она даже не удивившись. Ведь ее старший брат почти всегда был прав. — Или ты убьешь всех прежде, чем мы успеем оглянутся, и вернемся в эту ужасную общагу для вампиров с таким не романтичным названием, как «Скотобойня», — дразняще добавила Елена и едва заметно улыбнулась. Клаус усмехнулся ей в ответ, и перевел взгляд на девочку в ее руках. На своего первенца и наследницу. Он коснулся свободной рукой ее румяной щеки, а потом нежно обхватил ее пальчики, которые тут же рефлекторно сжались в ответ, и посмотрел вниз. На другую свою дочь. Такую же драгоценную и прекрасную, как сестра. — Этот город хочет вас убить, — тихо сказал он только для них. — Но я обещаю, что я сделаю все, чтобы это место стало для вас безопасным. Стало для вас домом, мои принцессы. А каждый, кто даже пожелает вам смерти, умрет. В ваших венах течет моя кровь… И я сделаю все, чтобы вы этого никогда не стыдились. Гибрид наклонился и бережно коснулся губами, так же, как и в первый раз, когда он увидел свое первое дитя, кулачка Солы, а потом поцеловал ее в лоб, и с трудом, но отпустил ее ручку. Он чувствовал себя так, будто отрывал часть себя, когда это сделал, но пути назад не было. Отдать Хоуп в руки сестры было столь же тяжко, но и это он сумел сделать. Клаус стиснул зубы, смотря на дочерей, которые вот-вот его покинут, и залез в карман, доставая оттуда деревянную игрушку. Старую, и потертую, но много значащую для него и Ребекки. Блондинка тихо ахнула, когда увидела ее, и посмотрела на него голубыми глазами, полными слез. — Сколько бы не было, между нами, обид и боли, Ребекка, — проникновенно сказал Клаус, кратко коснувшись пальцев сестры, когда она потянулась к игрушке теперь лежащей на животе Хоуп. — Сколько бы не было различий… Я бы никому не доверил защиту своих дочерей, кроме тебя. Ребекка всхлипнула, и когда ее брат наклонился и на миг прижался губами к ее щеке, она даже пожалела, что ее руки заняты, и она не может его крепко обнять. Как и в тот день, когда во время грозы он подарил ей этого деревянного рыцаря, сделанного его руками… Но вот уже Клаус отошел, и девушка, с трудом, но успокоившись, улыбнулась ему, тепло и благодарно, развернулась и направилась к машине. Елена, наблюдавшая за прощанием брата и сестры, вновь почувствовала, как сочувствие кольнуло ее сердце. Ведь чем больше она проводила времени с Майклсонами, тем больше видела, что они не такие монстры, какими хотят казаться. Ей было искреннее жаль их, ведь Елена все больше и больше понимала, что они, хотя и самые могущественные создания на Земле, но в то же время самые сломанные. Джереми тоже наблюдал за Майклсонами, но больше все же за сестрой. Та, так изменилась… Стала старше, серьезнее, и… другой. Просто другой… Материнство ее явно поменяло. Больше не было той сострадательной, но немного нерешительной, девушки, которая металась между двух парней-вампиров. Хотя… Судя по тому, что ему удалось увидеть за это короткое время, его сестра все еще питала слабость именно к вампирам. А точнее к гибридам. Проклятая она что ли?.. Тут около него затормозил вышеупомянутый гибрид и строго на него посмотрел. Джереми едва удержался, чтобы не поежится. В конце концов, что не говорил, а этот мужчина, даже с его инстинктами охотника, требующими его убить, внушал ужас и страх. Особенно, когда хотел намеренно вызвать в своем оппоненте эти чувства. — Ты отвечаешь за свою сестру и моих дочерей не меньше моей сестры, юный Гилберт, — тихо рыкнул Клаус, наклонившись ближе к лицу Джереми. — И, если вдруг с их голов упадет хоть один волос, я буду спрашивать с тебя так же, как и с нее. Ясно? — Ты пытаешься меня запугать? — подняв бровь, сказал Джереми. Клаус усмехнулся. — Нет, я пытаюсь внушить тебе чувство ответственности, — серьезно сказал гибрид, смотря на парня слишком уж проницательным взглядом, от которого у Джереми по спине мурашки бежали. — Которое несовместимо со скандалами со своей сестрой, которые ты вполне можешь учинить, явно не радуясь тому, что я отец твоих племянниц, и алкоголем, который ты употреблял, мне помнится, в таких количествах, что твоему почившему учителю и не снилось. Джереми стиснул зубы. — Племянниц? — вдруг переспросил он и поднял бровь. Гибрид смерил его взглядом, а потом нежно коснулся головы спящей на плече Джереми Розы. — Эта девочка сестра, пусть и не кровная, моей дочери, даже обеих из них, так как вырастут они вместе, и так же мне не безразлична, — твердо сказал Клаус. — И ты отвечаешь за них всех головой, юный Гилберт. Они несколько минут соревновались во взглядах, пока Джереми наконец не фыркнул, и слегка кивнул. Он не собирался подчинятся приказам этого мудака, которому все еще жаждал набить морду, но спорить сейчас не видел смысла. К тому же, он и без указки гибрида бы защитил свою сестру и ее дочерей!.. Гилберт развернулся и отправился к своей машине, чтобы уже наконец уехать из этого проклятого города, и увести с собой свою семью. Но Елена, которая он видел, что шла в сторону его машины, вдруг замерла рядом с гибридом. — Клаус, — тихо сказала девушка, останавливая мужчину, когда тот направился к своей машине. Он обернулся к ней и приподнял бровь, но, прежде чем успел открыть рот, Елена внезапно встала на цыпочки и коснулась своими губами его губ. Это был целомудренный и легкий поцелуй, но почему-то в душах обоих вызвал такую же бурю чувств, как и глубокий поцелуй, полный страсти. — Будь осторожен, и помни ради чего борешься. Не дай себе потонуть в жажде крови, — едва слышно произнесла Елена, и ласково проведя ладонью по щеке пораженно застывшего гибрида, пошла прочь, не оглядываясь назад, еще не зная, что впереди ее ждет отнюдь не спокойный отпуск.