Я не такой...

***

       Элизабет сидела в углу, тесно поджав ноги к своему телу, сгнившие доски были покрыты прилипалами, да всякими ракушками, в трюме стояла тишина, а воздух наполнял смрад, где-то издалека был слышен пушечный залп, но это ни Элизабет Суонн, ни её команду не беспокоило, она ещё не совсем смирилась с тем, что ей предстоит остаться на корабле самого известного морского дьявола Дейви Джонса и неизвестно, что он сделает с ней, если сочтёт за нужное оставить бедную девушку у себя на борту в качестве морячки. От одной мысли Элизабет наводил ужас, «стать одной из них», как же это омерзительно! Само собой, разумеется у неё уже давно созрел план, о том как поскорее выбраться из этого ада, как помочь команде поскорее перебраться на Жемчужину и уже спокойно отдать приказ на ликвидацию Лорда Беккета. Но как ей открыть эту решётку, этот замок, что так прочно заковали эти чудовища… Нет, возможно уже слишком поздно что-либо изменить, всё равно она умрёт… Элизабет не осознавая, что тихо плачет, её слезы сами по себе катятся из глаз, падают на прогнившую древесину и впитываются. У неё никого нет, кроме Уилла и остальной команды, Джеймс Норрингтон когда-то был ей ближе, чем даже просто друг, она видела в нём защиту, а теперь всё разрушено, её доверие к нему ослабело, в тот последний раз когда он забрал себе сердце Джонса и отнёс его Беккету, но зачем? Чтобы вновь заполучить звание командора! Нет, теперь уже Адмирала! Насколько скудным Элизабет Суонн находила Джеймса в этом деле! Он не мог так поступить с ней, он же любит её, а если поступил так, значит не так уж дорога ему любовь. А может Катлер Беккет дал приказ молчать? И вот почему Джеймс клянётся ей о том, что он ничего не знает об её отце? Элизабет протёрла глаза и поднявшись на ноги, медленно подошла к решётке.        Что касалось Норрингтона…он обдумал каждое слово, сказанное Элизабет, взвешал всё, что только можно было и собравшись духом спустился в трюм. В сырой и холодной тюрьме, заросшей водорослями, мхом и прилипалами, где вечный смрад от разлагающихся досок, Джеймс аккуратно вскрыл замок и произнёс: — Идём со мной.