Паритет

Всегда мечтал быть звездой. Помню, это началось в двенадцать лет, когда я смотрел целую кучу американских мультиков и страстно желал быть крутым супергероем, обязательно уметь летать, обладать огромной силой и, возможно, взглядом-лазером. Тогда бы я спасал красивых девчонок, которые оказывались бы дочками миллиардеров, женился на них и получал красивенный дом где-нибудь в Майами и чемодан денег в придачу. Ах да, ну и самое главное – устраивал бы крутые разборки с бандитами, примерно как Джеки Чан, раскидывал бы их по углам и под конец попадал в телевизионные новости, оставаясь при этом неузнанным. Потом, когда мне стукнуло пятнадцать, желания немного изменились. В том возрасте я разрывался между мечтой быть известным актером и не менее привлекательной мечтой стать популярным музыкантом. Российская эстрада, конечно, не влекла, а вот сколотить группу и стать кем-то вроде Декстера из «Оффспринг» - почему бы и нет? Я готов был даже красить волосы ради этого, вот только бог обошел меня при раздаче талантов, оставив посредственной обыденностью, наградив невысоким ростом, юношескими прыщами и шрамом на лбу. Почти Гарри Поттер – так меня даже прозвали в школе, когда и фильм, и книга были на волне популярности. Из-за этого дурацкого прозвища мне пришлось отрастить волосы и организовать себе челку. Впрочем, в появлении шрама винить надо не бога, а меня самого, пятилетнего, попавшего под, смешно сказать, качели. Сам я этого абсолютно не помню, только по рассказам родителей – в городке появилась новая детская площадка, их тогда строили по какой-то правительственной программе, яркие горки, веревочные лестницы, небольшая синяя карусель и, конечно же, качели. Увидев эту благодать впервые, я превратился в неудержимый вихрь, перехватить который у матери не было никакой возможности. И мне было плевать, что качели уже заняты кем-то из старших – я хотел, и все тут. Сейчас, представляя тот эпизод, я удивляюсь, как мне вообще полголовы не снесло. Мама говорит, лицо все было в крови, так что они даже не могли понять, насколько сильно я пострадал. Похоже, именно тогда я и стал настоящей звездой в первый раз – весь двор собрался поглазеть, как меня увозит скорая, да и говорили потом о моей выдающейся персоне еще долго. К сожалению, на этом моя известность и закончилась. В школе я держался среди середнячков, знали обо мне, конечно, многие – спасибо шраму. Но это было вовсе не то, о чем я мечтал, поэтому я брался за все занятия, которые только находил: сперва пытался играть на гитаре, но кривые пальцы и отсутствие всякого терпения мне помешали, потом взялся за рисование, в чем немного преуспел и писал шикарные картины в стиле «примитивизм». Увы, возраст был уже не тот, чтобы мои художества порадовали хоть кого-то, даже маме на восьмое марта это не подаришь. Еще была попытка научиться здорово танцевать. Вы только представьте – дискотека, кругом народ, и тут я, посреди танцпола, отжигаю так, что все столпились и смотрят, фотографируют, снимают на камеры… А потом – известность в интернете, меня узнают на улицах, просят автограф, я становлюсь хореографом… Дальше я не загадывал. В общем-то, можно даже без интернета. Просто звезда танцпола, просто Влад Первый. Меня Вовой зовут, но это не слишком подходит для знаменитости. Да и знаменитостью я не стал – на занятия по хип-хопу сходил только один раз, увидел, что кроме меня там пятнадцать девчонок, хихикающих и косящихся, и смотался оттуда, даже не начав. Так что, может быть, у меня хоть этот талант есть. Нераскрытый, потому что по клубам я нечасто хожу – у нас в городе только один есть. Но на свой городок я надежд уже не возлагал. Взялся думать о будущем – переехать в областной центр, там поступить в универ, и вот тогда… Студенческая жизнь, вечеринки, тусовки, знакомства! Я столько фильмов и сериалов об этом посмотрел! Конечно, пришлось напрячь извилины, чтобы хорошо сдать экзамены. Я и сдал, но моей заслуги в этом минимум – спасибо бате, который, видя, что я больше всего люблю компьютерные игрушки, лишил меня этого удовольствия на целых два месяца. Я психовал, ругался, показывал весь свой юношеский максимализм, темперамент и все остальное, но папаша у меня скала, поэтому я засел за учебу и не прогадал. Так что, начиная с этой осени, я – студент-маркетолог. Звучит не слишком воодушевляюще, понимаю, но все с чего-то начинают. У меня есть комната в общежитии. Конечно, не только у меня, а еще у Кости и Артёма, потому что живем мы втроем. Зато общага относительно новая, окна пластиковые, ванная не на этаже, а в блоке, кровати не скрипят, полы не прогибаются, да и вообще – жаловаться мне не на что. Избавился, наконец, от родительской опеки, вырвался в другой город, вдохнул свободной жизни, плевать, в каких условиях. С пацанами пришлось подружиться, хотя, не буду врать, не все меня в них устраивало. Костя, например, вставал раньше всех и громко топал, собираясь на занятия. Когда он приносил в комнату еду, то обязательно заливал ею что-нибудь, оставляя невыветривающийся запах – то штора с ароматом вермишели, то подушка с экстрактом пельменей. Очень аппетитно, но не тогда, когда ты сам вечно голоден, а это издевательство пробуждает просто зверский аппетит! С Артёмом было еще хуже - поначалу он ни с кем не хотел считаться, занял лучшую кровать, в ванной проводил столько времени, сколько не всякая девушка выдержит, оставлял там по себе бритву и кучу других причиндалов: за его волосами и кожей, как он убеждал, нужно тщательно следить. Сбегут они, что ли, если не проследишь?.. В общем, притирались мы друг к другу довольно долго, но в конце октября, вроде бы, ужились окончательно. Это произошло после первого студенческого КВНа. Конечно, только узнав о нем, я ринулся участвовать - талантов, может, у меня и нет, зато энтузиазма хватает. Ребят потянул с собой только потому, что одному как-то страшновато: из старшекурсников, которые набирали себе новую команду, я никого не знал и вообще сомневался, что они готовы нас принять. Они оказались готовы, Тёмыча пристроили на вокал, а нас с Костяном пообещали занять актерской деятельностью. Говорят же, что успех мероприятия сближает команду. Оказалось, провал сближает тоже. Нас с Костиком выперли после первой игры. Кто же знал, что мы с ним так похожи – одинаково боимся сцены. Артёма оставили, но он, узнав о нашем фиаско, свалил сам. Думаю, о нем никто и не жалел. Зато после этого нам было что вспомнить, чем мы обычно и занимались в перерывах между лекциями, сном и редкими загулами. Редкими, но меткими, я бы сказал. Потому что именно после одного из таких событий я стал звездой во второй раз. Начиналось все мирно и тихо. Мы решили опробовать новый клуб, где раньше никогда не бывали – прайс в интернете заставлял трусливо сжаться наши кошельки. А тут как раз стипендию дали, да у Кости днюха была и ему родаки подкинули финансов, так что могли себе позволить. И позволили: потанцевали в общем ритме, опробовали по коктейлю, после чего перешли на проверенное и куда более дешевое пиво. Потом оккупировали чей-то столик – на него была бронь, но он пустовал после какой-то компании около двадцати минут, так что мы решили, что имеем право. Нас немного развезло. Чуть-чуть. Мы сперва пытались дергаться под музыку в положении сидя, потом устали, взялись комментировать находящихся поблизости девушек. Вообще это только в фильмах они такие красотки. Или те, что действительно красивые, шастают по другим клубам, потому что нам попадались то наштукатуренные с ног до головы барби, то подвыпившие малолетки за руку друг с дружкой, а нормальных не было. Девочки на наши реплики морщились, грубили, уходили, угрожали позвать своего парня – скорее всего выдуманного, потому что никто так и не шел. А потом Тёмыч заметил этих. Он отлить ходил, вернулся, нас к себе поманил и шепотом выдал: - Походу там педики… Мы с Костей переглянулись, но промолчали. Не знаю, о чем думал он, но лично я никогда живых педиков не видел, только по телевизору да в интернете, и мне хотелось посмотреть. Но вместе с тем я опасался – мало ли, как друзья меня поймут, с такими-то желаниями. Мне дурной славы не надо. - Слышите? – не дождавшись ответа, продолжил Артём. – Сосутся возле туалета, идем, покажу. Я тут же поднялся – раз сами зовут, почему нет? Громкая музыка пульсировала в висках, я даже потанцевал немного на ходу, не замечая, как меня шатает, а потом танцпол закончился, начался коридор, в конце которого были они. Ну, там еще кроме них была дверь в туалет, низкая скамеечка и доска с плакатами, но я всего этого не замечал, потому что внимание приковали к себе эти двое – парни, неброско одетые, прилипшие друг к другу как… ох, я даже не знал, с чем сравнить. Просто это были целующиеся мужики. Обнимающиеся мужики. Лапающие друг друга мужики. - Вот те на! – первым подал голос Костя, на что Артём скрестил руки и посмотрел взглядом «я же вам говорил» на нас обоих. - Мне не надо, - машинально ответил я, а потом добавил гораздо громче, перекрикивая музыку. - Постеснялись бы! Тут приличные люди, общественное место! А вы – присосались, извращенцы!.. Вот уж правда не знаю, кто меня за язык тянул. Но было так атмосферно: я в центре, ребята, как в крутых боевиках, по бокам будто охрана и два преступника прямо перед нами. Наверное, мне хотелось казаться крутым, хотелось, чтобы Костя с Тёмычем смотрели уважительно… А вышло так, что получил я вовсе не уважительные взгляды, а сочувственные, жалостливые и, наверное, насмешливые. Сперва мне прилетело в челюсть, зубы клацнули так, что перед глазами взметнулись искры. Верите, я до этого момента думал, что это все выдумки мультипликаторов, фраза для красного словца – «искры перед глазами». А они были настоящими, мерцающе-желтыми, и после них было очень и очень больно. Я упал от неожиданности, по крайней мере, хочется верить, что именно в ней причина. Но быстро поднялся и с неразборчивым криком налетел на одного из этих педиков, который как раз охаживал кулаками Артёма. Это была первая в моей жизни драка. И я надеюсь, что последняя – огреб по первое число. Спасибо, алкоголь в крови был, боль я чувствовал, но не сильно. Потом мне даже смешно было, и когда кто-то из этих двоих извращенцев наклонился надо мной, когда все уже закончилось, я успел выдать: - Ты только что загубил надежду человечества, извр… - дальше не получилось, потому что он, улыбаясь, приложил мне к губам палец. Я заткнулся от удивления и шока: это впервые к моему лицу прикасался мужчина, ну, не считая его кулака несколькими минутами раньше. И прикосновение не было неприятным, наоборот, палец теплый, не пахнет ничем, а на вкус что-то солоноватое. Хотя, уже потом я понял, что это был вкус моей собственной крови. А тогда я молчал, пялился на него во все глаза и ни о чем не думал. Нас с пацанами забрали в больницу, а меня еще и оставили на стационар. Какая-то сволочь из тех двоих сломала мне ребро, а от удара об пол я заработал сотрясение, сказывающееся теперь постоянной головной болью и тошнотой. Врач говорит, что последнее от пива, но я что, первый раз в жизни пил, чтобы не знать? А потом я понял, что моя мечта сбылась, и я стал звездой местного масштаба. Об этом мне сообщила медсестра, по строжайшему секрету сказав, что в клубе я свел знакомство с Ветлицким-младшим, сынком мэра. И мне, по ее словам, крупно повезло, что на парне не оказалось ни царапины – иначе пришлось бы спешно собирать манатки и сваливать под мамино крылышко. Пока я прохлаждаюсь в общей больничной палате с перевязанной головой и грудью, там, в большом мире, обо мне пишут в газетах, так-то. Я сам не читал, но уже попросил пацанов привезти мне парочку, уж больно интересно. А пока меня будут обследовать, пичкать таблетками, снабжать мерзкой больничной едой и… - Переводим вас в другую палату, Вова. Сегодня еще заночуете тут, а завтра с утра все организуем. - Эй, как это? Почему в другую? – я запаниковал, не понимая. Мало ли, вдруг у меня какая-то страшная болезнь и теперь меня срочно ограждают от общества?! – Мне и тут хорошо, клянусь! Конечно, стал бы кто меня слушать. Медсестра ушла, попрощавшись, а я еще и нарвался на треп соседей по палате – двух мужчин в возрасте, принявшихся перемывать кости современной медицине, государственной больнице, медсестре и мне в придачу. Мысль о другой палате резко показалась привлекательнее, и я заснул, предвкушая перемены. Может быть, даже к лучшему.