Между небом и землёй

С того дня они с Тэмином редко пересекались. Лишь утром, когда они оба собирались на работу, однако, каждый сразу же отводил взгляд, как только замечал взгляд другого на себе. Все дошло даже до того, что они всячески старались избегать друг друга. Возможно, Тэмин все еще злился на него, а Джонхён просто не чувствовал за собой вину, потому и не видел надобности подходить первым. Да и, кажется, ему этого было вовсе не нужно. Однако, как то раз, придя к себе в редакцию, он увидел на ресепшене большую коробку, которую велели передать Тэмину. Без особых колебаний он забрал ее и сразу же открыл, стоило ему зайти на рабочую кухню. Перед ним предстал торт внушительных размеров, бирюзовой окраски, блестящий и на верхушке большими буквами написано «Продолжай сиять. Продолжай сиять для меня.» Признаться честно, он так и не понял от кого это. Да и времени не было. Он обязательно узнает от кого он, но позже. А пока его волновали несолько другие вещи. Ким Джонхён.       Он все еще считает Ли Тэмина в своей жизни главной помехой.       И от этих мыслей в сердеце юноши почему-то все больно сжималось. У него вообще было ощущение, словно у него начинает развиваться какая-то сердченая болезнь, совместимая с мигренью. Он не знал, существует, ли подобная болезнь, однако, он не врач, но все симптомы указывают именно на это.       Отчего Тэмин чувствовал себя слишком паршиво, чтобы дать этому хоть какое-нибудь разумное объяснение. Хотя, нет, одно всё же есть. Самое главное, то, что ни на секунду не выходило из его головы.       Он, оказывается, всё же очень хотел жить. И потому обрывать все его старания какими-то, одному лишь Джонхёну известными, причинами он совсем не хотел.       А это значит, что если Ли Тэмин хочет все же продолжить свою, пусть и не совсем красочную жизнь, ему нужно сделать всё, чтобы они с Джонхёном вновь смогли вернуть то общение, которое у них было. Однако, для начало нужно было разобраться в причине проблемы и найти ее корень, чтобы попытаться ее решить.       «Свадьба» — первым же делом пролетело в его голове. И тогда всё начало собираться в единую картину, но одного он всё же не мог понять. Почему и самому Тэмину досталось? Может, просто попал под горячую руку, а, может, не только…       Время было достаточно позднее, из-за этого Тэмин решил немного отвлечься и включить радио, прадварительно надев наушники. В той, своей прошлой жизни, он частенько делал так, когда ему было слишком одиноко. Когда он слышал голоса ведущих, было ощущение, словно он не один в этом мире. Словно этот человек сидит напротив него в данный момент и разговаривает.       И сейчас он настроил радио на какуюу-то неизвестную волну и услышал очень приятный голос: — Когда мне нужно чьё-либо плечо в моменты, когда мне тяжело, или же если бы был такой человек, который бы вместе со мной нёс мой груз — было бы очень хорошо, однако если мы получили отказ или же у нас нет такого человека, с которым можно было бы поговорить, возможно это из-за того, что в старые времена я не мог дать того же. Попросите прощения хотя бы сейчас. У самого себя, у своего окружения, у этого мира. — Тэмин дважды моргнул и прищурился, вслушиваясь в голос. Кажется, он ему слишком знаком, потому что стоило ему услышать первое слово, как его сердце на секунду замерло, остановилось, словно, чтобы отдышаться, и снова пошло. От чего Тэмин даже сделал глубокий вдох и прикрыл глаза, вслушиваясь в каждое слово. — И знаете, я думаю, что не стоит терпеть то, чего ты не хочешь. Если тебе это приносит несчастье, ты должен иметь в себе силы отказаться от этого. Ведь иногда это может приносить боль, как тебе, так и близким тебе людям. И не всегда извинения кажутся решением проблемы. — Тэмин прекрасно расслышал короткий вздох сожаления в его голосе. — Значит ли это, что у нашего ДжонгДи тоже есть такой человек? — Знаешь, Айрон, думаю, такой человек есть у всех. Все мы люди и никто не может из нас избежать тех или иных ошибок. Но это не значит, что ты можешь просто пойти и сдаться. Вовсе нет. Наоборот, это повод идти дальше и развиваться, работать ещё усерднее. — Почему же у тебя всё так запутано? Нельзя просто подойти и извиниться перед ним? Или ты можешь сделать это здесь? — Думаю, я мог бы так поступить, если бы наверняка знал, что он сейчас слышит меня. Однако, это тот человек, который всегда вырубается к этому времени. Если я — сова, то он определенно жаворонок. Наши стили жизни не совпадают. — Тэмин услышал тихий смех и улыбнулся следом. Он понял, о ком говорит Джонхён. Он всё понял, поэтому улыбнулся и тихим голосом куда-то в пустоту прошептал: — Я не обижался на тебя. Давай просто перестанем бегать друг от друга и продолжим вместе трудиться еще усерднее.       Пол ночи так и прошло. Каждый из них был на другом конце города друг от друга, однако, один не знал, что его слышат, а второй не догадывался, насколько сильным было желание первого, чтобы он его всё же услышал.       Однако, когда Джонхён попрощался со слушателями и уже закончил эфир, ни через час, ни через два домой он так и не пришёл. Тэмин до последнего надеялся застать его, но все-таки уснул.       Джонхён в этот день так и не пришёл ночевать.

***

— Ой, да ладно тебе, наладится всё. К чему столько переживаний и лишних нервов? — Проговорил брюнет, выпивая уже четвертый или пятый бокал пива. — А ты как думаешь? Почему я должен делать то, что не приносит мне совершенно никакого счастья? — собеседник буквально взвыл, цеплясь пальцами в свои волосы. — Почему ты видишь в этом только минусы? — А какие здесь могут быть плюсы, Джунён? — Ну, знаешь, самые разные, — он дернул плечами, выставляя раскрытую ладонь прямо перед лицом блондина. — Смотри, — он загнул первый палец, — она красива. Действительно, совсем не страшная. Я мог бы назвать её даже милой. А от меня это комплимент сам знаешь, какой, — он усмехается, следом загибая второй. — Дальше. Во-вторых, она молодая девчонка с богатыми предками, папаша которой после того, как двинет коньки на тот свет, оставит все тебе. — Он пожимает плечами и загибает третий, как-то по-хитрому улыбаясь. — И, наконец, в-третьих, всё же, мой дорогой друг, тебе хоть иногда, но нужен секс. — Джунён произносит это даже как-то слишком серьезно, отчего Джонхен сводит брови и хмурится, бросая на него недовольные взгляды. — Что? Почему ты на меня так смотришь? Это нормально, мы люди, Джонг, и все мы, черт подери, занимаемся сексом. А у тебя последний раз это когда было? С тем смазливым парнишкой, который после свалил покорять Америку? Или точнее, кошельки богатеньких мужичков? Это было, — Джунён на несколько секунд замолчал, потирая подбородок, словно пытался что-то вспомнить. — Год назад? Вот именно поэтому ты весь такой нервный и смотри, — Он тыкает ему пальцем в переносицу. — Морщины появляются, оттого, что хмуришься часто. Джонхен встрепетнулся, встряхнул головой и оттолкнул от себя его руку. — Прекрати нести всякий бред. — Я тебе серьезно говорю, а тут, считай, это твоя жена. Супружеский долг ещё никто не отменял. — И на этих словах Джонхён слишком сильно кривит лицо, махнув на него рукой. — Ох, господи, ну, если ты у нас настолько святой, то именно для таких святош, как ты, и придумали брак. Чтобы на законных основаниях у тебя был тот, с кем ты можешь перепихнуться. Да и тем более, я, наконец, после твоей свадьбы, заберу Тэмина себе.       Услышав эти слова, он замер, во все глаза удивленно смотря на Джунёна. Чон увидел, как не щее Джонхёна выступают вены, напрягаются мышцы, а руки сжимаются в кулаки. Однако, насколько бы жестоким это не было, он всего лиш сказал правду. — А что? Тебе он всё равно не нужен. Итак вечно жалуется на тебя. Как ты можешь так себя вести с этим прекрасным созданием? — Он. Он жалуется тебе на меня? И что он… Что он говорит? — Джунён усмехается и мысленно раудется своей маленькой победе. Ведь, буквально за минуту у него получилось выбить весь словарный запас из головы Джонхёна. Он видел, как тому слишком тяжело даются слова и прекрасно слышит эти запинки и дрожь в его голосе. Отчего-то ему от этого не настолько радостно.       Если уж раньше Джунён и душу даже был готов продать дьяволу лишь из-за того, чтобы увидеть одну такую его реакцию, то теперь, почему-то, ему не приносит это той радости, что кгда-то. Было сегодня с Джонхёном что-то не то. В глазах было, в голосе, в мимике и движениях. — Да ничего такого. Вот, на днях рассказал, как его макушка встретилась с тортом, а до этого, как он чуть ли не каждый день собирал разбитые тарелки по полу, отчего каждый раз приходит с новыми порезами на руках. Джонхён, услышав это, опустил голову, поджав губы. — Да не переживай ты так. Это же Тэмин, а он явно мальчик с мазохисткими наклонностями, — он усмехается, но сразу же прикусывает губу, когда видит на себе через-чур серьезный взгляд карих глаз напротив. — Джунён, — тихо говорит он и глаз не отводит, даже не моргает, — прошу, позаботься о нём. Пожалуйста, не бросай его. Он же дурной и без присмотра ему, ну никак нельзя вообще. Подари ему заботу и любовь, хорошо?       Честно сказать, от таких слов Джунён выпал в осадок, едва не падая со стула. Он долго смотрел в его глаза, пытаясь найти там хотя бы намёк на улыбку или что-то подобное, однако, в этих глазах ничего, кроме серьезности и решительности он не видел. Хотя, нет, Джунён всё же успел выловить пару эмоций, что мимолетно пролетели в его глазах. Сожаление и… Нежность?       Да, это чувство он никогда ни с чем не перепутает, ведь даже у такого человека, как Джунён, и то был тот, который смотрел на него также. Однако, отчего-то казалось ему, что именно у Джонхёна как раз-таки такого человека и не было. — Эй, не говори только, что ты решил вот так просто отдать его мне? Это же совсем неинтересно. — Он не вещь, Джунён. Я лишь прошу тебя подарить ему немного заботы и любви. Пообещай мне, хорошо? — Джонхён смотрел на него безотрывно, отчего Джунёну казалось, будто перед ним сидит не всемирная знаменитость и брутальный мужчина, кторым привыкли его видеть, а самый обычный маленький мальчик, который так и остался непонятым своими родителями. Совершенно одинокий и никем не услышанный. Потому Джунёну ничего не оставалось, как кротко кивнуть. Певец слабо улыбнулся и встал, пошатываясь. — Извини, думаю, мне пора идти. Есть еще одно место, куда я должен съездить. — Но сейчас два часа ночи, ты уверен, что тебе это надо? К тому же, ты пьян. Неужели до завтра это совсем никак не может подождать? — Джунён поднялся следом, хватая того за локоть, но Ким сразу же вырвался из крепкой хватки, едва ли не падая на соседний столик. — Боюсь, завтра будет уже поздно. Извини ещё раз, — он вздыхает и все же выходит из заведения оставляя Джунена в полном недоуммении. Он лишь успевает крикнуть ему вслед: — До встречи, Джонхён.       И Джунён думает, что тот уже его не слышит за дверями и махает рукой, оставаясь дальше допивать пиво. Но Джонхён все прекрасно расслышал и остановился в дверях, горько усмехаясь. Отрицательно мотает головой и вздыхает, поднимая взгляд к небу. — Нет, не так. Прощай, Джунён. — И после этих слов скрывается в темноте.

***

      Тэмину же всю ночь плохо спалось, но, если говорить честно, то не спалось вообще. Без конца ему снились ужасные сны, связанные с ним и Джонхёном. И так больше продолжаться не могло. Если он не хочет подходить к нему, то Тэмин сделает это первым. Поэтому садится на диван, берет телефон в руки и набирает первый и, почти единственный номер, в его телефонной книге. Долгие гудки стали непозволительно раздражающими, отчего младший до побеления сжимал телефон в руках. Откинув одеяло, он встал в дивана, расхаживая по гостиной кругами, не прекращая настырные звонки. Серьезно он начал волноваться, когда вместо гудков он услышал, что номер недоступен.       Тэмин посмотрел в окно и нахмурился. Почему именно, он знать не мог, но в его сердце отчего-то было тяжело. — Хён, где же ты сейчас?