***
— Мы не будем делать это прямо сейчас, Джин. Джин сидел в гнезде из меха. Чунхо собирал все виды во время охоты, и теперь Джин был украшен ими. — Что за партнёр не позволяет своему омеге выйти наружу? И по очень важной причине! Чунхо, всё, чего я хочу, — навестить свою маму, — жаловался Джин, упрямо скрестив руки на груди. Его сердце бешено колотилось в груди, и он нервничал из-за того, как Чунхо отреагирует на его неповиновение. Плечи альфы расслабились, и он громко вздохнул. — Нет — значит нет. Ты не щенок, Джин. Смирись с этим. Джин открыл рот, чтобы возразить, но передумал, когда вспомнил, что утром Чунхо использовал альфа-голос против него. Он не хотел, чтобы это повторилось снова, поэтому закрыл рот в поражении. Омега надулся, бросился на меха и запыхтел. Как только Чунхо завоевал право стать его парой, Джин почти каждый день встречался с ним. Он чувствовал себя объектом. Он принадлежит больше не своему отцу, а Чунхо. В данный момент Джин пришёл к Чунхо, пытаясь убедить альфу позволить ему посетить могилу матери. Но Чунхо держался твёрдо. Во всяком случае, он был таким же строгим, как и отец омеги. — …Но ты же знаешь… Если бы ты просто позволил мне стать твоей парой, я бы не возражал насчёт того, чтобы ты куда-то ходил. Ни один альфа не смог бы забрать тебя у меня, — сказал Чунхо, глядя на Джина, чтобы увидеть его реакцию. Джин яростно замотал головой. Он не был готов спариться с Чунхо. Он боялся его. Омега задавался вопросом, действительно ли Чунхо когда-либо заботился о нём. — Ты так плохо думаешь обо мне…? — спросил он. Не мог не чувствовать себя обиженным. Чунхо фыркнул. — Думаю, что все омеги одинаковы. Твоя мать была такой же шлюхой, как и ты. Джин боролся со слезами. Не хотел, чтобы Чунхо знал, что причинил ему такую боль, что он может заплакать. Он не собирался доставлять альфе такого удовольствия. — …Как ты можешь быть таким жестоким? — слабо пробормотал Джин. Каждая встреча заканчивалась тем, что Джин был близок к слезам, и сегодняшний день не стал исключением. Чунхо повернулся к Джину, схватил его волосы в кулак и дёрнул голову назад. — Я?! А как насчёт тебя?! Ты знаешь, что всех альф тянет к тебе, знаешь, что тебя хотят, жаждут, — кипел он. Джин захныкал, его руки поднялись, чтобы попытаться оторвать руки Чунхо от него. — Меня хотят как объект, а не как личность! — плакал он, ненавидя себя за слёзы, которые, в конце концов, вырвались и потекли по щекам. На мгновение воцарилась тишина, сопение Джина было единственным звуком между ними. Наконец, Чунхо отпустил его, и Джин закрыл лицо руками, рыдая. — Почему я? Почему я один должен быть изолированным и желанным альфами, которые даже не любят меня и никогда не полюбят? Почему я должен быть наследником? Просто… Просто убей меня! — причитал он, глубокие, душераздирающие рыдания сотрясали его тело. — Я не хочу быть парой с альфой, который меня не любит, я ненавижу это! Наступила ещё одна минута молчания. Джин даже подумал, что Чунхо, возможно, заснул, пока не раздался громкий разочарованный вздох. — Тебе лучше уйти. Сейчас твоя очередь заботиться о щенках, — пробормотал Чунхо. Альфа встал и вышел, оставив Джина уязвимым и расстроенным. Он знал, что его это не успокоило бы. Джин собрался с силами и, вытирая слёзы, встал. Он медленно направился в детскую. Всех щенков приводили сюда, когда альфы отправлялись на охоту или спаривались с доступными представившимися омегами. Низшие альфы отправлялись охотиться, так как они не могли спариваться с омегами, которые якобы принадлежали высшим, более доминирующим альфам. — Ты пахнешь, как Чунхо. Он поднял глаза, чтобы встретиться лицом к лицу с одной из пожилых женщин-омег. Она ласково улыбнулась ему, протягивая ткань. — Мы купаемся сегодня. Будь готов, — тихо рассмеялась она. У Джина не хватило духу улыбнуться в ответ. Он эмоционально опустошён. По крайней мере, здешние омеги были добрыми. Он взял ткань и коротко кивнул. Они подошли к небольшой ограждённой роще. Маленькие щенки бегали повсюду, смеялись и прыгали. Джин наблюдал за ними усталыми глазами, задумываясь, какими они будут, когда представятся, а затем станут не более чем производителями детей для альф стаи. Он надеялся, что большинство из них представятся альфами. Некоторые альфы были добрыми. Они отказывались спариваться с омегами, если только не были с ними связаны, и активно искали своих партнёров. Другие, такие как Чунхо, позволили привилегии быть альфой забраться им в голову и злоупотребляли своей ролью альфы. У них не было проблем с ущемлением омег, и они мало интересовались поиском хорошей пары. — Джин! — многочисленные щенки закричали, подбегая к нему и обнимая его за ноги. — Мы не знали, что ты сегодня работаешь! — воскликнул один, остальные хватали его за руки, пытаясь оттащить, чтобы поиграть с ним. — Не так быстро, — рассмеялась пожилая женщина. — Сперва время купаться. Мы должны вымыть вас, прежде чем вы разбежитесь, — её слова были встречены хором стонущих щенков. Их повели к реке. Джин начал мыть первого щенка, маленькую девочку, которая хихикала и пыталась поиграть с его волосами. Она без конца говорила о том, что хочет поохотиться, и о том, как на днях чуть не поймала маленькую ящерицу. Джин искренне надеялся, что она станет альфой, потому что тогда сможет делать всё то, о чём взволнованно говорила. Он вымыл следующих трёх щенков, всех мальчиков. Они задавали ему всевозможные вопросы: почему Джин всегда за пределами детской находился только с Чунхо или своим отцом, почему у Джина синяки на шее, почему Джин пахнет альфой. Это нисколько не улучшило его настроения. Чунхо собирался отнять у него всё. Он уже давно потерял свою свободу. Никогда не был способен думать или действовать самостоятельно. Теперь Джин даже не может навестить свою маму. Он не мог не чувствовать обиды на Чунхо за то, что тот запретил это делать. В настоящее время он купал младшего щенка, любопытные глаза которого были широко раскрыты, когда он плескался водой, пока Джин мыл его. Вскоре Чунхо собирается лишить его девственности. У него не будет другого выбора, кроме как стать его парой. Он родит щенков от Чунхо, и эти щенки будут у него отняты, чтобы стать следующими наследниками стаи. Им придётся страдать, как страдал Джин. Он ощущал оцепенение, как будто его чувства притуплялись, потому что он не хотел чувствовать, как больно быть им. Он не хотел просыпаться новым днём в этой стае. Он неуловимо заметил, что маленький щенок перестал играть и теперь с любопытством смотрел на Джина. Джин хотел умереть. Он бы предпочёл быть мёртвым, чем спаренным с Чунхо, иметь щенков с таким жестоким альфой. Воспоминания о матери успокаивали его, и он задавался вопросом, сможет ли снова увидеть её, если умрёт. Более того, он хотел оказаться как можно дальше от Чунхо. Он не хотел больше нежелательных прикосновений, угроз спариться с ним без его согласия… не хотел, чтобы его контролировали альфа-голосом. Больше не хотел чувствовать себя одиноким. Он хотел свободы. Ненавидел своего отца и Чунхо за то, что они отняли у него это. Он был несчастен и сломлен. — ДЖИН! Он вынырнул из своих мыслей, когда пожилая женщина закричала на него. Джин посмотрел вниз, и его глаза расширились от шока. Погружённый глубоко в свои мысли, он отпустил маленького щенка, который не умел плавать, не говоря уже о том, чтобы держаться над водой. — Что ты наделал? — всхлипнув, женщина подбежала и оттолкнула его в сторону. Джин почувствовал оцепенение, как будто время двигалось в замедленной съемке. Не хотел верить, что убил щенка. Не хотел верить, что он такой же злой, как его отец или Чунхо. Он наблюдал, как женщина подняла щенка на руки и побежала за помощью. — Не смей прикасаться к этим щенкам! — закричала она на него. Джин стоял неподвижно, наблюдая и не зная, что делать. Он был ошеломлён. Остальные щенки с любопытством наблюдали за происходящим и чувствовали, что случилось что-то плохое. Они попятились от Джина, выглядя испуганными. Джин прикусил губу, его колени, казалось, могли подогнуться в любую секунду, и он заставил себя пошевелиться. Выбежал из детской, больше не беспокоясь о том, что оставляет маленьких щенков одних и без присмотра. Он убегал из логова, от своего отца и от Чунхо. Чувствовал, что его жизнь была кошмаром, от которого он не мог проснуться. Даже когда бежал, ему казалось, что он не может дышать. Кислород не достигал лёгких, и он понял, что задыхается. Он не мог остановиться, и сердце громко колотилось в груди. Джин споткнулся о корни дерева, резко упал и порезал ногу. Всхлипнул, но физическая боль, которую он испытывал, была ничем по сравнению с эмоциональной. Омега заставил себя снова встать, пошатываясь, пытался убежать всё дальше и дальше от территории своей стаи. Бежал до сумерек, давно миновав границу территории своей стаи. Теперь он был на чужой территории и задавался вопросом, убьют ли они его, как только обнаружат. — Довольно далеко от твоей стаи? Джин замер. Он огляделся в поисках источника голоса, но не смог его найти. Голос засмеялся, и из кустов Джин увидел мужчину-бету. Тот оглядывал омегу с ног до головы, и Джин рухнул на землю, не заботясь о том, что его колени поцарапались о грубую почву под ним. — Ого, ты там в порядке? Выглядишь дерьмово, — бета подбежал и осмотрел его. — Ты ранен? Эй… — пробормотал бета, обеспокоенно глядя на Джина. Он увидел засохшую кровь из довольно глубокого пореза омеги, полученного ранее, и нахмурился. — Что такой омега, как ты, делает здесь один? Джин не ответил. Ему хотелось спать. Хотелось кричать и плакать, и просто остаться одному где-нибудь, чтобы умереть. Он не смог остановить желчь, подступившую к горлу, и его вырвало. — О боже мой, мне нужно позвать на помощь… — обеспокоенно проговорил бета. Он повернулся, чтобы уйти, но Джин остановил его. — Н-не надо! — закричал он, кашляя, когда его горло обожгло. Бета вздохнул и подкрался ближе, выглядя разрывающимся. — Ну, я не могу оставить тебя здесь вот так. Давай приведём тебя в порядок, хорошо? — бета улыбнулся, и Джин устало наблюдал, как тот осторожно усадил его, прислоняя к дереву. — Подожди здесь, я принесу тебе попить, — с этими словами он ушёл. Джин принюхался к воздуху, испытав облегчение, когда не почувствовал поблизости запаха остальной стаи беты. Ароматы бет слабее, чем у альф или омег. Этот бета, казалось, только что закончил мыться, так что его запах был едва заметен. Не прошло и пяти минут, как бета вернулся, держа в руках небольшой кувшин с водой. Он помог Джину напиться, откинув его голову назад и позволив ему утолить жажду. — Что ж, расскажешь мне, почему ты убежал от своей стаи? — с любопытством спросил бета. Джин посмотрел на него, в его яркие и любопытные глаза. — …Н-не могу тебе сказать… — пробормотал Джин слабым голосом. Бета промычал и устроился поудобнее рядом с Джином. — Ты пахнешь альфой, — прокомментировал он. — И могу я сказать, что ты очень симпатичный омега? Джин с любопытством уставился на бету. — …Какая твоя стая? Улыбка того стала шире, и он раскачивался взад-вперёд, думая об ответе. — Ну… Альфы славные. Прямо сейчас они охотятся на другой стороне нашей территории, так что тебе не нужно беспокоиться о том, что тебя убьют или что-то в этом роде. Хотя я не думаю, что они бы это сделали. Мы приняли двух омег и одну бету. Мы даже подумываем о том, чтобы принять альфу. Джин наблюдал, как бета оживлённо рассказывает. Он слишком устал, чтобы участвовать в разговоре. — Мои мать и отец тоже хорошие. Они любят друг друга уже больше тридцати лет! — бета засмеялся, ёрзая пальцами. — Я сейчас присматриваюсь к одному омеге, и он очень застенчивый. Никто из альф не может приблизиться к нему, но ему немного удобнее с бетами. Пожелаем мне удачи, да? Джин слабо кивнул. Он завидовал динамике стаи этого беты. Хотел бы, чтобы его стая была такой же. Хотел бы, чтобы любовь была важнее, чем спаривание или размножение. Он видел добрых альф, но никто не проявлял к нему привязанности напрямую. Он всегда задавался вопросом, каково было бы, если бы альфа проявил нежность и доброту по отношению к нему. Затрепещет ли его сердце? Покраснеет ли он и почувствует ли совершенно новый вид нервозности, отличной от той, какая присутствует с Чунхо? Та нервозность была вызвана тем, что он боялся, что ему причинят боль. — Почему ты спрашиваешь? — засмеялся бета. Джин заметил, что кожа того была гладкой, нетронутой. Никаких синяков от других гибридов, и, скорее всего, никто яростно не дёргал его за волосы. Джин пожал плечами, подтянув колени к груди. — Я никогда раньше не разговаривал с хорошим альфой, — пробормотал он. Но заслуживал ли он хорошего альфы? После того, что натворил, возможно, он заслуживал свою жалкую жизнь. Возможно, он заслуживал Чунхо. — Эй, всё в порядке. Не плачь, — бета протянул руку и осторожно вытер слёзы, собравшиеся в уголках его глаз. — Слушай, почему бы мне не познакомить тебя с альфой, которого я знаю? Он очень добрый, и я уверен, ты ему действительно понравишься. — Из-за моей внешности, — всхлипнул Джин. — Хмм… Возможно, это будет одной из причин. Но ты добрый и нежный. Я могу сказать. И если проигнорировать запах альфы, то твой запах очень приятный, — бета наклонился и принюхался к нему. Обычно Джин отшатнулся бы, но было что-то в том, что бета учуял его, а не альфу. Он не чувствовал страха. — Ага. Поверь мне, ты понравишься ему не только из-за твоей внешности. Он отправился на охоту, но если хочешь, я могу привести его к тебе после? Джин уже собирался ответить, когда уловил отдалённый запах своей стаи. Он испугался за жизнь беты и быстро встал; ноги дрожали, и он покачнулся. Бета двинулся, чтобы помочь ему удержаться, но он отступил. — Не надо, — сказал он ему сквозь стиснутые зубы. — Я-я должен вернуться сейчас же… — пробормотал Джин и повернулся, чтобы уйти. — П-подожди! Могу я сперва узнать твоё имя? — крикнул бета, пока Джин уходил всё дальше и дальше. — Джин! — быстро ответил он, ещё раз оглянувшись на бету. — Хорошо, Джин. Я буду ждать тебя здесь. Когда ты вернёшься, я познакомлю тебя с тем альфой. Может быть, вместо этого ты сможешь стать частью нашей стаи? — он лучезарно улыбнулся, а Джин сдерживал слёзы. Он не сможет вернуться. Этот мир был так далёк от его собственного. Он кивнул и слегка улыбнулся бете, прежде чем побежать на территорию своей стаи. Он не хотел возвращаться, именно поэтому и сбежал. Но он понимал, что, если останется, Чунхо убьёт эту стаю, чтобы добраться до него. Он больше не мог убивать людей. Омега бежал так быстро, как только мог, надеясь добраться до территории своей стаи до того, как они его найдут. Ему было всё равно, что нога пульсировала от переутомления или что ступни порезаны и кровоточат. Наступила ночь, и он, наконец, пересёк границу. Он остановился, чтобы перевести дыхание, лёгкие горели, а волосы прилипли к лицу от пота. — Джин! Сердце упало в желудок, и он поднял глаза, чтобы увидеть Чунхо с тремя другими альфами. Они выглядели разъярёнными. Джин съёжился и заскулил. — Где, чёрт возьми, ты был?! Мы искали тебя весь день! — закричал Чунхо, подходя к Джину и влепив ему пощёчину. Удар легко сбил Джина с ног. Он вскрикнул, падая на бок и сворачиваясь клубочком, пытаясь защититься от ударов Чунхо. — Я… мне очень жаль…! — заплакал он. — И что? Думаешь, ты заслуживаешь прощения?! Ты убил щенка! Ты грёбанный монстр! Ты не заслуживаешь любви, ты ничего не заслуживаешь, кусок дерьма! — взревел Чунхо, несколько раз пнув его в живот. Джин судорожно вздохнул, с трудом переводя дыхание. Его дёрнули вверх, и он зарыдал, когда Чунхо схватил его за шею, удерживая на месте. — Тебе не сбежать, Джин. Ты всё ещё наследник, и ты всё ещё мой, — его губы коснулись шеи Джина, и омега тут же начал вырываться их его хватки. — Н-НЕЕЕЕТ! — закричал он так громко, как только мог, сопротивляясь, пока не смог оттолкнуть альфу. Взмахнул рукой и случайно поцарапал Чунхо по щеке. Он ахнул, когда царапина начала кровоточить. — Сука! — зарычал Чунхо, швыряя Джина на землю. — Повинуйся, омега! Ты заслуживаешь, чтобы с тобой обращались как с маленькой шлюхой, которой ты и являешься! Совсем как твоя омерзительная мать! Вообще не понимаю, почему я застрял именно с тобой! Слёзы Джина свободно стекали по лицу. Он знал ещё до того, как это случилось, что Чунхо использует на нём альфа-голос. Он принимал оскорбления, не имея возможности защититься. — Никто никогда не полюбит тебя, Джин. Ты отвратительный, ужасный, никчёмный омега. Больше всего его ранили не болезненные удары. Это были слова Чунхо и тот факт, что он им верил.***
— …Т-так… они не пытались убить тебя там? Это не тогда, когда ты сбежал и мы тебя нашли? — спросил Намджун. Он крепко обнимал Джина, казалось, был той опорой, которая не давала Джину полностью развалиться. Тёмное чувство расцветало в его груди. Он хотел найти этого Чунхо и заставить его заплатить за то, что тот посмел даже пальцем тронуть Джина, за то, что множество раз ломал омегу. Намджун задумался, как долго Джин сдерживал себя и отодвигал все эти мысли и переживания на задний план. То время, когда он чуть не был повязан альфой возле их логова, заставило его понять, что он не уделял омеге достаточно внимания. В броне, которую Джин соорудил вокруг себя, были очевидные трещины. В ту ночь Джин нуждался в том, чтобы его обнимали и утешали. — Это случилось не тогда. Я… я был глуп. Я был таким идиотом, Намджун, — всхлипнул Джин. Его лицо залито слезами, глаза покраснели, и он невероятно крепко прижался к Намджуну, ища утешения. И определённо получил его. Намджун мягко шикнул, запустив пальцы в волосы и укачивая его. Ему было всё равно, что их могут найти, он испускал свой альфа-запах, чтобы успокоить омегу. Он отдал бы свою жизнь за Джина. — Шшш, ты не идиот, Джин. Не говори так о себе. Это ранит меня, потому что я люблю тебя, и мне невыносимо слышать, как подобные слова слетают с твоих губ. — Д-даже несмотря… Даже несмотря на то, что я сделал что-то ужасное? — прерывисто пробормотал Джин. — Джин, что бы ты ни думал, я не верю, что это был ты. Ты был не в себе. Они сломали тебя, и не единожды. Ты был не в том состоянии, чтобы заботиться о щенках. Я не думаю, что это твоя вина, и я тебя не виню. Джин шмыгнул носом, слёзы продолжали течь по его щекам. — …Ты… не…? — его голос понизился до шёпота, и он посмотрел на Намджуна, встретившись с ним взглядом. — Конечно, нет, — подтвердил Намджун, его рука поднялась, чтобы убрать чёлку Джина за ухо. — Но Чунхо… Он сказал, что я монстр. Я не гожусь для рождения щенков, Намджун, — Джин всхлипнул и прильнул к прикосновению альфы. — Прости… Мне очень жаль, что тебе пришлось связаться с таким омегой, как я. Я должен был рассказать тебе об этом раньше. — Чунхо ошибается. Джин… Я по-прежнему хотел бы иметь с тобой щенков, — мягко признался Намджун. Альфа ласково улыбнулся, наклонившись вперёд и соединив их губы. Глаза Джина закрылись, и он медленно обнял Намджуна за плечи, прижимая их тела невероятно близко. Намджун углубил поцелуй, осторожно запрокинув голову Джина назад и нежно проведя руками по талии омеги. Он поглощал все рыдания, которые издавал Джин, и ему было всё равно, что слёзы Джина покрывали также и его лицо. Он просто знал, что любит Джина больше всего на свете. Может быть, прошлое Джина и беспокоит его, но это ни в малейшей степени не отпугнуло его чувств к омеге. Во всяком случае, он просто хотел заботиться о Джине ещё больше. Хотел собрать все кусочки воедино. Хотел помочь Джину исцелиться.