Жил-был в норе под землей хоббит…
Этот хоббит жил в доме, который стоял на окраине Сан-Франциско. Много сотен лет прошло с тех времен, когда его предки обитали в норах, пусть и благоустроенных, но все-таки в норах. Теперь хоббиты если не жили в сельской местности, то устраивались общинами в отдельных городских кварталах. Джон Бэггинс занимал первый этаж двухэтажного дома. Жилище находилось на границе кварталов хоббитов и людей. Именно это место считалось не очень-то и престижным, потому что человеческие дети изредка любили устраивать набеги на яблоневые деревья хоббитов. Джон много попутешествовал за свою жизнь и теперь — к облегчению его многочисленной родни — наконец-то перестал «слоняться», как выразилась одна из тетушек. Он посадил яблоневые деревья, разбил цветник, обустроил веранду, чтобы там можно пить чай по вечерам, купил мебель. И вскоре его дом ничем не отличался от домов других хоббитов. Но один факт немного портил Джону настроение: второй этаж его чудесного жилища изначально принадлежал неизвестному существу. И когда Джон попытался вручить тогдашнему владельцу, человеку по фамилии Килледон, деньги за весь дом, то у него ничего не получилось. — Понимаете ли, достопочтенный доктор Бэггинс, — сказал мистер Килледон, — второй этаж всегда принадлежал некоему Трагу. — И где он? — поинтересовался Джон. — И кто он вообще? Мистер Килледон пожал плечами. — Без малейшего понятия. Строению сто сорок лет. И все это время второй этаж был записан на Трагу. Ни мой отец, ни его отец... — Я понял, — с досадой вздохнул Джон. — А как же квартплата? — Мы всегда получали чеки по почте, а позже квартплату вносили в банке. Да вы не переживайте, скорее всего, это кто-то из эльфов или еще кто долгоживущий. Вас не побеспокоят, вот увидите. Туда нельзя войти, я пытался. На двери наложено заклинание, больно жжется, так что я не советую соваться на второй этаж. Но, повторяю, вы точно не увидите этого Трагу. Килледон не солгал. За пять лет загадочный Трагу оставался загадочным и не показывался. Но как-то в первый, по-настоящему теплый весенний день, когда Джон собрался навести порядок в саду… Трагу появился. Да еще как!***
Хоббит сгребал листья, которые намеренно оставил прошлой осенью под деревьями. Теперь Джон собирался сложить их в компостную яму на заднем дворе. Дело спорилось, он слегка разгорячился, снял куртку, закатал рукава рубашки и весело орудовал граблями. Дом стоял немного на отшибе, но Джон видел, как соседи высыпали во дворы, чтобы тоже поработать. Слышались пение птиц, детский смех и музыка. Внезапно солнце померкло, резкий холодный ветер разметал собранные листья, повисла тишина. Джон выпрямился, пребывая в полном недоумении. Первым делом он подумал о проделках фей, однако почти сразу все прекратилось. Посреди двора стоял высокий мужчина в черном костюме и с любопытством оглядывался. Заметив Джона, он приблизился к нему и представился, протянув руку: — Трагу. — Доктор Джон Бэггинс. — Вы, случайно, не из тех Бэггинсов, которые родственники Тукам? — спросил Трагу. — Бэггинсы, которые жили в окрестностях Холма. Их род пересекся с Туками, обитавшими По Ту Сторону Реки. Почтенные хоббиты, хоть и спутались в свое время с эльфами. Странное дело… м-да. — Он взглянул на свою протянутую руку, и Джон наконец пожал ее в ответ, не понимая, откуда Трагу в таких подробностях осведомлен об истории его семьи. — Э-э-э, да. Вы правы. — Прекрасно! — почему-то обрадовался Трагу. — Ну что ж, очевидно, мы будем соседями. — Э-э-э. — Определенно, сегодня у Джона сильно пострадал словарный запас. — А вы, простите, кто? — Второй этаж этого чудесного дома принадлежит мне. — Трагу жестом фокусника достал из воздуха тонкую кожаную папку. — Можете ознакомиться с документами, в них указано, что я, Трагу, являюсь владельцем четырех комнат на втором этаже с момента постройки здания. Джон прочитал записи на слегка пожелтевшей бумаге. И его поразил не возраст нового соседа, долголетием в этом мире никого нельзя было напугать или удивить, разве что людей. Его изумило то, кем являлся сосед. Теперь стало ясно, откуда Трагу были известны такие подробности о предках Джона. Он издавна был знаком с хоббитами. Может, знавал еще самого Бильбо Бэггинса. И Фродо. — Дракон? — Хоббит поднял голову, уставившись в серо-зеленые глаза Трагу. — Зачем вам жить среди моего народа? Обычно драконы выбирают уединенные места, подальше от городов и деревень. Например, в горных пещерах. — Здесь спокойно. Ах да, понимаю, — улыбнулся Трагу. — О моих сородичах ходят разные слухи, но поверьте, я не из буйных драконов. А теперь, с вашего позволения, я собираюсь подняться к себе. И, чтоб вы знали, доктор Бэггинс, в пещерах сыро и воняет всякой дрянью. Я предпочитаю комфорт. Он забрал документы и направился к дому. У Джона пропало всякое желание убираться, но все же он закончил начатое, ссыпал листья в яму и, поставив грабли в небольшой сарай, тоже вошел в дом. На втором этаже было слишком шумно. Трагу ходил туда-сюда, при этом что-то перетаскивая из угла в угол. Слышались скрежет металла и скрип деревянных половиц, иногда падали тяжелые предметы и раздавался такой звук, будто пересыпали что-то мелкое и железное. Джон немного постоял в прихожей, борясь с желанием подняться на второй этаж и доходчиво объяснить новому соседу, что стоит быть потише. Он нервно заварил чай и не менее нервно выпил. Трагу продолжал шуметь, а когда прекратил и Джон чуть расслабился, то раздались ужасные звуки, будто кто-то впервые взял в руки струнный инструмент и принялся пилить смычком. Джон заткнул уши, уговаривая себя, что приличный хоббит — это хоббит, который является радушным хозяином. А такой хозяин не будет кричать на надоедливого соседа и тем более не станет выкидывать его из окна. Хотя учитывая, что сосед — дракон, вопрос был в том, кто кого выкинет. В этот момент визги сменились игрой на скрипке. Джон не был поклонником классической музыки, но заслушался. Он вышел на веранду, задрал голову: на втором этаже были распахнуты все окна, ветер трепал занавески, а музыка лилась, лаская слух. В округе снова повисла тишина: все слушали прекрасную игру… Которая прекратилась так же внезапно, как и началась: Трагу захлопнул окна.***
В последующие дни терпение Джона было основательно подорвано. Трагу продолжил что-то перетаскивать, чем-то тарахтеть и скрежетать. Периодически он играл на скрипке, но это было слабой компенсацией всей той какофонии, которую Джон был вынужден терпеть. Иногда Трагу куда-то уходил, но больше не прилетал в облике дракона, предпочитая пользоваться такси. Через пять дней Джон не выдержал. Поднявшись по широкой лестнице, он постучал в дубовую дверь, на которой теперь красовалась медная табличка с выгравированной надписью на синдарине (1): «Трагу, дракон». https://i5.imageban.ru/out/2021/08/15/603fab853d21f38f50e224fe7b228959.png Спустя пару минут дверь открылась, на пороге стоял Трагу. Халат цвета топленого молока был надет поверх костюма. — Да? — спросил он. — Я бы хотел узнать, когда закончится ремонт. — Я не делаю ремонт. — Тогда… — Джон сжал кулаки, чтобы хоть как-то успокоиться. — Прекратите шуметь. Право слово, мистер Трагу, невыносимо с утра до вечера терпеть невообразимый шум. — Я благоустраиваю свое жилище. И без шума никак не обойтись. — Вы проломите потолок! — Джон чуть повысил голос. Трагу прищурился. — Нет, с чего вы это взяли? Я применил заклинания, призванные укрепить балки и штукатурку. Да вы проходите, доктор Бэггинс. — Он посторонился. Джона снедало любопытство вкупе с раздражением, поэтому он принял предложение. Войдя в первую комнату, он не увидел ничего необычного. Простая обстановка: длинная лавка, вешалка рядом с дверью, платяной шкаф, шкафчик для обуви. Сильно пахло какими-то благовониями и сухими травами. Трагу пошел дальше, Джон последовал за ним. Далее находилась ничем не примечательная гостиная: круглый стол, четыре стула, кожаный диван, на стене — телевизор, на журнальном столике — два ноутбука. — Прошу, — сказал Трагу, указывая на диван. — Присаживайтесь. Кофе, чай, что-нибудь покрепче? — Чай. С молоком. Без сахара, — отрывисто ответил Джон. Дверь в следующую комнату была заперта, и Джону было жутко интересно, что же там находится. Спальня или рабочий кабинет? Или что-то вроде хранилища для сокровищ? Ведь всем известно, что драконы веками собирают золото, это было заложено в их природу. С дивана он видел кухню: Трагу доставал посуду из застекленного стенного шкафчика, наливал воду в электрический чайник. Джон продолжил осматриваться. И не понимал, чем же можно было так тарахтеть? Трагу принес на серебряном подносе чашки, чайник с заваркой, баночку меда, коробку с печеньем и молочник. Двигался он настолько грациозно, что Джон невольно прикипел к нему взглядом. На Трагу было приятно смотреть, пусть он был одним из самых опасных существ в мире. Убить дракона могла разве что атомная бомба. Джон слышал, что драконы в человеческом обличье были уязвимыми, но ему совсем не хотелось проверять эту теорию. — Прошу, — снова сказал Трагу, вручая Джону чашку из тончайшего фарфора с красными цветами на белом фоне. — Вы давно тут живете? — Пять лет. — А до этого… — Трагу закусил нижнюю губу, всматриваясь в Джона, отчего тот едва не покраснел. — Редкий случай, когда хоббит принимает участие в делах людей. — Вы это о чем? — Джон съел печенье — сахарное, тающее на языке, посыпанное корицей и сахарной пудрой, в виде звезд с разным количеством лучей. — Ну же, доктор Бэггинс из рода Туков. Вы побывали в горячих точках, не так ли? У меня нюх на такое. — Трагу тоже взял печенье. — Опасность, адреналин кипит в крови. Сплошное веселье, не так ли? — Да не очень-то это и весело, — буркнул Джон. — Это с какой точки зрения посмотреть. — А вы откуда родом? — Я много лет прожил в Лондоне, а здесь, так сказать, у меня запасной аэродром, — довольно расплывчато ответил Трагу. — И надолго? — На лет сто или двести. В общем, там видно будет. — Трагу слизал с губ сахарную пудру. Джон залип, наблюдая за этим. — Кстати, больше шуметь не буду. Благоустройство завершено. — Знаете, — Джон поморгал, чтобы прогнать наваждение, — пойдут слухи, что здесь живет дракон. — И что из этого? — У драконов водится золото. Хоббиты не будут красть, а вот люди... — Джон многозначительно замолчал. — Вы в самом деле боитесь человеческих воров? Вы, Джон Бэггинс, из рода Бильбо Бэггинса, знаменитого Взломщика? Ну-ну. — Губы Трагу растянулись в улыбке. Джон уже успел в полной мере оценить необычную форму верхней губы дракона и поймал себя на мысли, что вовсе не против прикоснуться к ее изгибам. — Это древние байки! — заявил он, со стуком поставив чашку на стол. — Мало ли что там болтают фейри и баньши! Вы бы еще гномов и орков послушали. Взломщик? Вот еще. Мои предки были порядочными хоббитами. — С гномами и орками мне не по пути, — надменно отозвался Трагу. — Особенно с гномами, они вздорные и жадные. У них золотой пыли не допросишься, не говоря обо всем остальном. И они до сих пор считают, что драконы прямо-таки обязаны их обобрать. Обидно такое слушать, если кто-то из моих сородичей стянул немного золота, то это не значит, что все остальные драконы на такое способны. Например, я точно подобным не занимаюсь. — Что же. — Джон с сожалением увидел, что чашка опустела, а сам он не решался налить вторую порцию вкусного чая: гостю было невежливо хозяйничать за столом. И просить Трагу он не хотел. А тот явно не понимал, что нужно обслужить гостя. — Спасибо за угощение, но мне пора. — Заходите в любое время дня и ночи, — с улыбкой сказал Трагу. — И можете не стучаться. У меня нет обыкновения расхаживать по дому в неприличном виде, так что вы точно не будете смущены. — Я понял, — сдавленным голосом сказал Джон. — Всего хорошего. О, и могли бы вы не играть посреди ночи? Соседи жалуются. — Игра помогает мне упорядочить мысли. — Трагу положил одну руку на спинку дивана. Лиловая рубашка выгодно облегала его грудь, пуговицы были готовы оторваться. Джон поспешно ушел, так как кровь решила прилить чуть ниже пояса, и это могло выставить хоббита в весьма неприятном свете. Вряд ли демонстрация возбуждения могла считаться приличным поведением. «В корне неправильно пялиться на соседа, не так ли?» — скользнула мысль. Хотя слова Трагу «заходите в любое время» прозвучали как приглашение. Однако Джон не собирался мчаться в спальню дракона сломя голову. Все-таки он добропорядочный хоббит, который намеревался когда-нибудь обзавестись семьей, ведь ему уже стукнуло пятьдесят два года. Вон через три дома у Пебинов есть прекрасные дочери, дамы в самом соку, пышногрудые и… Джон попытался представить сестер Пебин, но память упорно подкидывала зрелище губ Трагу и несчастных пуговиц, которые едва удерживали рубашку застегнутой. Тьфу, зараза.