***
Смена сегодня просто отвратительная: народу дохуя и хорошо бы, если адекватные. Вы скажете: «Радуйся!», а я повторюсь: «Нахуй мне клиенты алкаши и нарики» — в трубку Чонгуку, уехавшему к родителям неделю назад. — Ты когда будешь в городе, малой? — говорю, параллельно меняя ленту на кассе и выбрасывая мусор от плёнки. — А что? — ленивое на том конце. — Может, я соскучился? Ты об этом не думал? — Чимин-хё-е-е-н, ты единственный кто меня ждёт! — сразу взбодрился парень. — Ну и Ён, уставший от своего нудного надзирателя. — А как же горячо любимый друг-хён? Он не скучает? — Скажешь тоже! — рассмеялся в ответ. — Чтобы он радовался моему возвращению?! Если бы ты видел с какими радостными глазами он сидел, когда я сказал, что съезжу домой на пару дней. Но потом… Звякнул колокольчик. Очередной клиент. Да что вам всем неймётся-то, а?! Сидите дома! Время видели?! — Секунду повиси, Гук-а. Я ща. Закатывая глаза и вставая с нагретого стула, иду, продолжая материться. Надеваю маску «мне похуй, говори быстрее». Открываю окошко и не успеваю даже пискнуть, как… — Презики. Любые. Самую большую пачку, — чётко и быстро говорит парень с низким голосом, затем даёт карту для оплаты и продолжает залипать в телефоне. — Хорошо, — только это и говорю заторможенно. Вот молодец. Быстро. Чётко. Без бубнежа. Сразу видно, человек не первый раз в аптеке ночью. Опытный. Хмм, очередной «петушара»? Кстати, многие, кто приходит в аптеку ночью, мягко говоря, удивляют. Некоторые начинают стучать по стеклянной двери, не видя звоночек с краю или игнорируя; кто-то застенчивый топчется около двери и всматривается вовнутрь, выискивая меня; бывает просто уходят, думая, что свет горит тут просто так! Один из смешных случаев: девушка хотела расплатиться через стекло! Учитывая то, что окошко уже было открыто и разговаривала она через него! А она тянет руку под окошко. Мне тогда было так ржачно, что я не сдержался от ухмылки, хотя понимаю, что это нихрена не смешно. Человек растерялся, бывает. А когда она сама поняла, что тупанула, так ударила себя по лбу, что я аж испугался за её череп и мозги. Даже предложил, ну типо, может надо что-нибудь для лба, она отмахнулась, мол, чепуха. Хуй знает почему я вспомнил это, даже не заметил, как пробил первый попавшийся большой коробок с блестящей голографической наклейкой, как оказалось, и держал в руках. Завис. — Не прошла? — спрашивает парень, резко подняв глаза. — Что? — Оплата. — А. Прошла, вот держите, ваши презервативы, карта и чек. — Чек не нужен, — чеканит клиент, засовывая всё в карман объемной куртки. — И не надо так делать, если не хочешь проблем. — Как? Что я сделал? — Пялиться так. Ты не в моём вкусе. — Но… И уходит. Чего? — Чонгук? Ты тут? — возвращаюсь к телефону, пыхтя. — Я думал, ты уснул там. — Ага, уснёшь тут. — Что опять спиртосодержащее спрашивали? — потешается. — Если бы. — Если бы? — Пришел один, говорит презики самую большую пачку, а потом я чёт завис, а он знаешь чё? — Чё? — снова дублирует Чон. — Говорит: «перестань пялиться». Мол, не в моем вкусе. Я не улыбался ни разу, нахуй, — подождите, а может … когда засмотрелся. Да не может такого быть! Когда я открыто на кого-то пялился, а может и лыбу давал? — И в смысле «не в моем вкусе»? Я хоть и не такой, но скажи же, я красавчик хоть куда, хоть кому! Скажи! — Ты… симпатичный, Чимин-хён. — Вот и я о чём! Ладно, проехали, так на чём ты там остановился? Напомни. Что-то там про хёна твоего? — А, кхм, да. Он расстроился только из-за того, что больше некого гонять за презервативами, — тихо заканчивает Гук, снова смущается. — Хах! Я перекрашусь в рыжий, если тот клиент был твоим хёном! — ржу. И почему именно рыжий цвет пришёл в голову? — Как мне известно, он чистой воды натурал, — зевает уже малой. — Тогда мне ничего не грозит.***
С сестрой я так и не смог поговорить — работа, учёба поглотила, по ней было видно, что она нервничала. Вечером я просто падал без сил в кровать, просыпался посреди ночи и шёл есть на кухню, а потом делал домашку и засыпал за столом. Никогда мы ещё не откладывали серьезные разговоры на такой большой срок. Засос она замазывала чем-то похожим на цвет кожи, «это тоналка, оппа» вот что она ответила с утра, когда я пристально следил, как она собиралась в школу. — Видишь? — показывает на шею. — Ничего не видно. Магия. — Но я-то знаю, что там есть. Телефон вибрирует в кармане. Чонгук: Я у двери. Поторопись. — Я пошёл, — блокирую телефон и наказываю напоследок. — Чтобы никаких миньонов не было около тебя, понятно? Боже, как же хочется просто остаться в кровати хоть один день и проваляться ничего не делая. Покой мне только снится. Накинув по пути толстовку, закидываю рюкзак на плечо и выхожу за дверь. Воу. Что? — Нихуя себе! Ты серьёзно, бро?! — почти подбегаю к другу. — Как видишь! — пожимает плечами Чон и подаёт ещё один шлем. У него чёртов черный глянцевый байк с неоновыми вставками у дисков, который он хотел в том году! — Чонгук, это же чума! Это же тот самый? За какие заслуги? — вот так взбодрился я с утра. — Да, — скромненько, может из-за этого мы и подружились: он крутой, но не чсвшник, скромный, добрый, вежливый и невинный. — Подарок на др. Точняк, у малого же была днюха, на которую он не смог выбраться из города из-за учёбы. Отметили мы у нас в скромной компании вредной еды, сериала и душевных разговоров. Конечно, никакой выпивки. А после, он потопал домой. Следующим днём он показал подарок от хёна: новая тату в виде каллиграфической цифры «19». А ему исполнилось 21. Логику Чонгук объяснил так: эта цифра в принципе для него много значит, и он чувствует, что «что-то должно произойти, обязательно хорошее, я чувствую». Я подарил коллекционное издание его любимого комикса по супергероям. Его радость была ощутимой, когда он сжал меня крепко в объятиях и беспрестанно спрашивал, где я его откопал. Доехали мы раньше времени до моего универа, а его был через квартал. Трепались мы о том, как малой провёл время дома, как я пахал и за себя, и за сменщицу, которая очень просила заменить её на этой неделе, о всякой ерунде и смеялись с глупых шуток. А далее на горизонте появился он. Только не сейчас. Блять! — Приветик, Пак и его красивый друг… или парень? — со смазливо-ухмыляющейся улыбкой приветствует Ким — смазливый как его улыбка — Тэхен. — Учитывая то, что те последние пять минут, как я вас заприметил, вы ни разу не засосались… Вывод просится сам, — заключает сладкий Тэ, кивая своим словам. — Завались Ким, не лезь к нему, — встаю на защиту малого, зная, как он может заебать. — Если мы не сосёмся перед всеми это не значит… — начинает говорить Гук. — Так коротышка Пак всё же в моих рядах? Я удивлён, — перебивает еблан, радостно хлопая в ладошки. А я прикладываю ладонь к лицу, понимая, что всё идёт по пизде. На кой хуй открыл рот малой? Еблан по имени Ким Тэхен теперь думает, что я гей. А если он знает, то и часа не пройдёт как новость разлетится по всему корпусу. — Может, как-нибудь попробуем втроём? — играет бровями. — Люблю эксперименты. На некоторые вещи можно закрыть глаза на вечерок, так ведь Пак? — имея в виду нашу взаимную «любовь». — Подожди. Что? Нет, — протестует малой, кажется, поняв ситуацию. — Чимин-хён не такой. — А ты, красавчик? — гипнотизирует Тэ, не моргая, и подходит ближе. Вот же гадюка. Малой держись, не красней раньше времени! — Обычный, — ровным голосом отвечает Гук, тоже не сводя глаз. Я довольно хмыкаю. Молодец! Моя школа. — Гук, время, ты не опаздываешь? — вклиниваюсь в гляделки. Чонгук человек не гордый, умеет проигрывать и делает это достойно. Но здесь он не проиграл. Нет, ни разу! Ему действительно пора. Я вообще его впервые таким уверенным вижу. И таким же уверенным движением седлает свой байк, надевает шлем. — Покатаешь вечерком? Потом на себе, я уни, если что? — гнёт свою линию Ким, оттягивая щеку языком. — Увидимся, Чимин-хён, — говорит Чонгук перед тем, как завести мотор и выехать со двора, оставляя облако пыли. Я салютую ему с легким кивком, знаю, увидит через зеркало. — Слушай Пак, может это… перемирие? — догоняет меня Ким ближе ко входу, но шаг я сбавлять не собираюсь ни на секунду. — С чего это? — этого и стоило ожидать. Видел, как у него глазки загорелись, он просто ненавидит, когда его динамят. — Дай номерок красавчика, — дует губки каланча. — Давай сам, а? Лучше вообще не лезь к нему. — У него уже кто-то есть? — он уже придумывает как отвоевать малого? — Может и есть, — мне просто доставляет удовольствие, наблюдать за таким Кимом, которого с ног до головы облизывают буквально, а тут такой орешек. — Значит, придется попотеть, — хмурится Тэ. — Так даже интересней. — Ага, он может и врезать, если будешь донимать, — подхожу к аудитории, а этот так же плетется за мной. Удивительно. Конечно, Чон не будет сразу махаться, но он тоже не резиновый и не железный. Зря, что ли он качается сутками напролет? — Эй, — поворачиваюсь к Киму, который собирается зайти за мной. — Да-да? — У меня пара, — прохожу в аудиторию с улыбкой, а препод закрывает дверь за мной под бубнеж о том, что «молодому человеку стоит поторопиться в свою аудиторию».***
Пара по гнозии протекает пиздец как медленно, пока препод листает слайды на экране и старательно рассказывает отличия ландыша майского и купены лекарственной, а мне не всралось оно никуда. Выглядят-то они одинаково. И вообще! Где я тут, в городе, увижу сраный ландыш?! Я растекаюсь лужицей по столу, не в силах слушать бред теперь ещё и о грушанках. Причем тут груши? Мне кажется, даже если преподом была бы молодая училка с длинными ногами и волосами до поясницы, которая сама недавно закончила универ, слушать было бы не интересней. Однако, на парах я бы спал меньше. Телефон коротко вибрирует, а я оживаю. Хосок: препод уже там? Вы: да бро Хосок: блять! Хосок: он же меня не пустит сука Хосок: у меня и так уже 4 пропуска Вы: снова придется лаборантом отрабатывать ( Параллельно приходит еще смс от незнакомого номера. Неизвестный номер: может всё-таки договоримся? Неизвестный номер: услуга за услугу? Неизвестный номер: ты мне, я тебе? Неизвестный номер: проси всё что угодно Неизвестный номер: в пределах разумного, конечно Какой же ты неугомонный Тэхен-а. Забавно. Не знаю, что ответить. Услуга за услугу? Хорошо звучит… только малого не хочется в это ввязывать, если он сам не хочет. Сообщения помечаются прочитанными, но не отвеченными. Потом приходит ещё. Неизвестный номер: даже насчёт отсоса подумаю Неизвестный номер: просто мне необходим его номер Воу, воу, это уже лишнее. Ким — придурок. Неужели он… фу. Нет! Вы: ким, ты совсем ахуел? Вы: какой отсос? Вы: подсказка: он не любит соцсети Вы: ищи в спортзалах Блокирую телефон, а препод говорит, что ему необходимо ответить на срочный звонок. Через минуту в помещение вбегает Хосок. — Где-то там на небесах меня любят! — валится ко мне друг за один стол. — Еще не отмечали? — Нет, тебе реально повезло. — Итак, продолжим, — извиняясь врывается мужчина. — Ах, да! Вы, — указывает на Хосока, — я вас видел. Когда ждать на отработку, мистер Чон? — улыбается препод. — Сука, — очень тихо шепчет друг. Так что там на счёт любви на небесах? Опять чертова любовь.***
— Хосок, я тебя придушу, если оно того не стоило, — хнычу я, потому что дико хочу спать. Да, я почти всегда хочу спать, этого не исправить. — Брось, Чим, сегодня же суббота, давай повеселимся! — воодушевлен друг, как никогда. — Именно! Сегодня суббота, единственный день, точнее ночь, когда я не работаю. Пощадил бы друга, который вкалывает каждую ночь на работе, спит по три часа в сутки на ужасно неудобной раскладушке! — Обещаю, тебе понравится! Я бы ни за что не согласился на этот «замечательный вечер» по словам Хосока, который сказал, что заплатит за выпивку и обещал познакомить со старым другом. Вопрос зачем? Выпивки хватило бы вполне. Да и не настроен я дружбу заводить. Войдя в бар у черта на куличках, первое, что пришло мне в голову: не так уж тут и плохо, как я думал. Окей, посмотрим, что будет дальше. Приятный мрак окутал помещение, но не прям так, чтобы глаз выколоть. Неоновые надписи на стенах, приглушенный свет у каждого столика на ступень выше пола, из колонок играет ненавязчивая мелодия. Танцпол пока пуст, многие ошиваются у длинной барной стойки. Когда я отдыхал в таких местах в последний раз? Софиты освещают небольшую сцену, где готовят музыкальное оборудование. Странно, народу уже достаточно, однако только сейчас кто-то собирается выступать? — Что будешь пить? — спрашивает Хосок, когда мы сели за один из столиков, а девушка-официант забирает табличку «reserved». — Что угодно, — бросаю, заглядывая в меню. М-да не густо. Огромный выбор выпивки, коктейли, лёгкие закуски. — Но не хочу, чтобы сразу в голову дало. — Только не говори, что скоро перестанешь вообще пить, — ухмыляется Хо по-доброму. — Ты слишком много общаешься с Чонгуком. Может, тебе протеинчика заказать? — шутник хренов. — Не в этой жизни. А Чонгука не трогай. Я такими темпами в рыцари заделаюсь малому. Что не день, приходится бороться за его честь. — Ну и долго ждать нам твоего друга? — спрашиваю я, пропустив пару рюмок алкоголя. Какого именно не стал спрашивать, честно говоря, без разницы. Щеки краснеют. Или тут становится жарче, или растёт моя температура. Кто-то тычет в микрофон и проверяет его работу. — Раз-раз… Добрый вечер, дамы и господа! — А вот и он, — лыбится друг. Я оборачиваюсь назад посмотреть на высокого парня с микрофоном, а за ним ещё двое за своими инструментами. — Давно не виделись «Авалон»! Ну что? Надеюсь, вы готовы отлично провести эту ночь?! С этими словами, тот даёт знак барабанщику и тот начинает отчет. — Ты не говорил, что он играет и поёт! — перекрикиваю музыку, чтобы Хо услышал. — Сюрприз! Группа, вроде, неплохая, делаю вывод. Или вывод делает выпитый алкоголь. Похуй! Но делаю пометку, что до моей любимой группы им далеко, что естественно. Друг Хо — крут. Солист, гитарист, умеет разогревать толпу. Я тоже в далеком детстве хотел научиться играть, но как-то не получилось, а теперь времени нет… а может уже и желания. После пару песен группа берет перерыв и скрывается за кулисами. — Пошли! — хватает меня за руку Чон, вскочив с места. — Куда? — опрокидываю нечаянно стакан с прозрачной жидкостью на стол, лёд рассыпается следом. — Боюсь, мы потом будем не в состоянии до них дойти! — А стакан? — тянусь за ним, но ударяюсь лбом о стол. — Чимин! Его уберут!***
За кулисами намного тише и светлее, из-за чего я прикрываю глаза, и немного (много) уже хочу спать. Так, соберись. Сначала знакомство, потом тот мягкий диван, вероятно, скучающий так же сильно как я. Но неплохо было бы сначала найти сортир. — Хосок-а! Мы здесь! — выглядывает парень из одной из комнат с одинаковыми дверьми. — Намджун! Дружище! Так рад видеть тебя! Спасибо за приглашение! Парни обмениваются любезностями, крепкими объятиями. — Нам, это Чимин — мой друг, мы вместе учимся, — представляют меня, пока я отвлекся от них, рассматривая очень интересный линолеум и растирая лоб. — Приятно познакомиться, Чимин! — я киваю. — Друзья Хо — мои друзья! Пошлите познакомлю с остальными. Комната достаточно большая для троих. Они встают со своих мест и направляются к нам. — Парни, это мой старый друг со школы — Хосок, — представляет Нам, — а это его друг Чимин. Мне как-то неловко стало оттого, что они все такие высокие, кроме одно из них, он чуть-чуть выше меня, некритично. Я никогда особо не комплексовал из-за роста, а в универе и подавно со сладким Тэтэ и не к такому привыкнешь. Но мне неловко сейчас. — Это Ди — ударник, — дальше знакомит Нам. — Здарова! — с улыбкой поднимает два пальца Ди. — Это Шу — басист. — Тишина. Никакой реакции. — И этим всё сказано. В темноте зала я не мог разглядеть их лиц, но теперь лицо этого басиста мне кажется знакомым. У меня отличная память на лица, но проблема в том, что я никогда же не могу вспомнить откуда мне знакома та или определенная рожа. Где я мог его видеть? Намджун говорит, что им на сцену через десять минут и надеется, что еще мы снова сможем пересечься, поэтому не прощается. По пути к нашему месту я говорю Хо что скоро приду, он кивает. Я иду по коридору пока не натыкаюсь на табличку WC с острым треугольником. О! Сделав свои дела, мою очень долго руки и плещу воду на лицо. Жар не тушится. Как же жарко! Мне нельзя пить. Вдоволь наплескавшись и насмотревшись на свое красное лицо и мокрые волосы, толкаю дверь и натыкаюсь на Шу, на которого откровенно залипаю, еле моргая — рябит. Я в курсе что это некрасиво и нетактично. Но мне похуй! Детально рассматриваю его волосы, брови, глаза, нос, губы. Не в смысле что он мне интересен или понравился. Нет! Вовсе нет. А в том смысле: где я его блять видел?! И почему меня не ударили вконец? — Чё пялишься? — разводит ладони басист, наверняка привыкший к вниманию. — Автограф? — типа вымученно. — Нет. — Тогда дай пройти, — делаю шаг влево. Путь открыт — вали нахер. Недозвезда. Кем вообще возомнил? Позёр! И нет, я не буду устраивать на пустом месте… — Тогда же сказал — не в моём вкусе, — мямлит тот, а дверь уже хлопнула перед моим носом. Так, подождите.?