***
— Чонгук, а где ванная? — Прямо по коридору, третья дверь слева. Я принесу тебе одежду, полотенце там на полке. Прошло больше месяца с прошлого инцидента. Всё шло стабильно по кругу: учеба, работа, дом. Чонгук устроился на подработку в кафе и теперь несколько раз в неделю его вечером не выловить вообще. А ещё сказал, что на днях на него в твиттере подписался некий @Sweety_KTae и пролайкал каждый его пост за последние пять лет. «Ненормальный какой-то», — пробурчал Чон в тот день в телефон мне сонным голосом, лежа после восьмичасовой смены. Хосок поддерживает общение с той девушкой, с которой оказалось намного больше общего. Они даже успели пару раз сходить на свидания. Друг назвал её милой и лёгкой в общении. Девушка на него положительно влияла: Хо перестал часто опаздывать, потому что Энн расстроится, что ему придётся снова помогать в качестве лаборанта; стал больше витать в облаках, часто отвлекаясь, с этой влюблённой улыбкой. В любом случае, я рад, что у друга всё налаживается. Его друг — Нам, несколько раз звал нас всех в тот бар и сказал, что будет рад видеть в любое время. Мина исправилась, если можно так сказать. Надолго ли? Проблем не было, оценки не падали, а шкет часто появлялся у нашего порога, чтобы попросить разрешения погулять «тут на площадке». Я вредничал, но отпускал, строго настрого запретив миньону, чтобы без всяких извращённых штучек, никаких засосов, поцелуйчиков, только за ручки держаться и то с дистанцией метр. На моё удивление они действительно возвращались как по будильнику, никаких засосов не наблюдалось и была довольная Мина. Если их прогулки не мешали учёбе, я даже в глубине души был рад, что лучше Ён, чем лицемерные подружки. Кстати, мелкий сам подошёл и похвалил цвет моих волос, дал кучу советов, как сделать так, чтобы моя копна не превратилась в мочалку и не потеряла блеск. Сестра ржала до болей в животе, когда увидела моё богатство в ванной: маска, кондиционер и вся прочая хуйня. И самое смешное то, что она сама тырила в тихушку, будто я не замечу. А сегодня мы попали под сильный дождь, возвращаясь с другого конца города, ведь только там продаются детали для какой-то коллекционной игрушки. Игрушки, мать его! Учитывая то, что мы были на байке, то нас можно было просто выжимать. Промокло абсолютно всё, кроме головы (спасибо шлем) и так как было скользко, Чонгук ехал медленно. До моего квартала было далеко и уже довольно-таки темно — вот Чон и предложил остановиться у них. Я позвонил домой, предупредил, что приду, как только дождь успокоится. Хорошо, что Нана осталась с Миной, мне так спокойней. Я впервые гостях у Чонгука, ну, технически это дом Ёна и того странного брата. Минуя коридор, открываю третью дверь, включаю свет. Тут влажно, наверно, кто-то недавно принимал ванну, шторка задернута — сушится. Я не собираюсь мыться, хватит просто переодеться в сухую одежду и попить чего-нибудь горячего. А лучше с градусом. Для профилактики, конечно. Скидываю с себя торопливо кожанку, неприятно липнущую тонкую кофту — лонгслив, и она с характерным звуком падает на плитку, джинсы намертво срослись с кожей, пока я прыгал на одной ноге, пытаясь снять деним, услышал странный звук. Как будто кто-то проводит по воде, плескается. Что за чертовщина? — Можешь не торопиться, я оставил вещи за дверью, Чимин-хён, — оповестил Чонгук, тихо постучав. — Хорошо, спасибо. Я вслушался в тишину и не было никаких посторонних звуков. Быстро обтеревшись, высунул руку за дверь, забирая вещи. А потом опять. Звуки словно кто-то вылезает из воды. Уж поверьте, это ни с чем нельзя спутать (Оно, привет!) и причина, по которой я не смотрю ужасы. Мой истошный крик, поправочка — ультразвук, слышала вся улица, потому что, блять, ну кто так делает! — Ты чё орешь? — спрашивает Шу, снимая аирподсы, вылезая из ванны и спуская воду. — Призрака что ли увидел? — Чимин-хён, ты в порядке?! Чонгук подбежал к двери и хотел открыть, но я заперся изначально, а теперь ноги отказываются шевелиться. И язык тоже. Я открывал и закрывал рот, лишь хватая воздух и держась за сердце. — Что… что… ты?.. — выходит хрипло. — Ванну принимал. А вот ты что тут делаешь? А теперь в какой я ситуации: передо мной голый басист, который пялится на меня, я на него, сухие трусы застряли где-то между моих ног, не успев дойти до места назначения. — Хотел ко мне залезть за компанию, я так понимаю? — просканировал парень меня и мокрые вещи, валяющиеся на полу. — Кто в своём уме принимает душ в полной темноте? Ты больной? — Во-первых не в полной, света от телефона мне хватает, во-вторых, — он наклоняется, берет полотенце, которое выпало из моих рук, и смотрит на меня снизу вверх, — я возьму это. Он оборачивает вокруг своего таза полотенце, открывает дверь и кидает, подмигивая: — Развлекайся. — Идиот. Чонгука чуть не сшибает этот ненормальный, на что, внимание, друг даже не обращает внимание будто так и должно быть. — Извини, я не знал, что он дома, обычно в это время его не бывает, — говорит Чон, уже переодетый. — Сильно испугался? — Просто не ожидал, что кто-то моется в темноте. Я всё ещё голый и хоть это Чонгук, мне неловко, а у меня проблемка вырисовывается ниже пояса, и трусами только её не спрячешь. — Здесь никто не закрывает двери, только в своих личных комнатах. Все же свои. — Странно, — но логично, у нас так не получится. — Ладно, одевайся и выходи, чайник вскипел. Горячий чай в прикуску с мёдом приятно обволакивал перенапряженное горло, успокаивая голосовые связи. Приятен был факт того, что чай был не пакетированный, а настоящий, завариваемый, с тимьяном и нотками мяты. Запах обалденный. Хоть я и не люблю гнозию, но то, что мне надо, я знаю прекрасно. — Пишут, что дождь ещё не скоро прекратится. Оставайся сегодня у нас. Погода проясняться не собирается, а завтра суббота. В принципе, можно прогулять пары по БЖ* жутко скучные, а один прогул фармы* погоды не поменяет. — Вот и написали, что перекроют некоторые улицы, — читает Гук последние новости. — У меня большая кровать, уместимся, если ты не против. Больше свободных комнат нет. — Всё ок, Гук, я не против. Гук сказал, что у мелкого шкета какой-то там марафон на два дня, так что увидеть домочадцам его не удастся. Кровать действительно большая, а Чонгук очень горячий, буквально. Его жар тела распространялся и на меня. Я потрогал его лоб, температура была нормальной, а не лихорадочной. Тихонько выйдя из комнаты, я направился в туалет, потому что забыл снять линзы и теперь мои глаза просто горели, жуткая сухость в придачу. Носить контейнер с собой как золотое правило. А очки — нет. В итоге я пометил почти каждый угол этого дома по пути на кухню. Пить хотелось и сон пропал — издержки работы ночью. Свет я не включал, но графин с водой я нашёл быстро, а вот найти стакан или кружку было сложнее. Открывая все шкафы подряд, иногда щурясь и трогая предметы на ощупь, нашёл. — Что, даже не поорёшь? Подкрался сзади Чёрт и прикоснулся к плечу. Я не ожидал, что будет какой-то физический контакт и непроизвольно по левой стороне пошли мурашки. — Зачем? Я слышал, что кто-то идёт и этот кто-то явно не пушинка, — он хмыкнул. Фонарный столб смотрел на соседний дом, из-за чего на кухне было темно.Я повернулся и увидел его силуэт, присевший на стул. Я и так плохо видел, а в темноте хоть глаз выколи. Только даже в таком мраке невозможно не заметить оголенный торс и свободные пижамные штаны на три размера больше положенного, которые норовили вот-вот сползти. Я присел напротив, держа в руках стакан, и отпил пару глотков. Во тьме загорелся огонёк. Мне показалось, что это сигарета, но это было что-то другое с приятным запахом. Странно вот так сидеть в тёмной кухне с малознакомым человеком. Но бывают вещи намного страннее. — Чонгук не выносит запах сигарет, а на балконе сейчас холодно, — спустя время произнёс Шу низким голосом. — Понятно. — Каким бы злобным не описывал его Гук, его хён заботится о нём, хоть не так очевидно. — Ну а ты? — шумно выпустил струйку дыма парень. — Что я? — убрал стакан на стол, от греха подальше. — Куришь или типа того? — Нет, но эта штука у тебя в руках довольно приятно пахнет. — Хочешь? — Давай, — технически это не сигарета и я хотел попробовать. — Обойдешься, — усмехнулся этот придурок. — Пфф, — идиот! — Да ладно, я пошутил, — протягивает «сигарету». Я смотрю скептически, но принимаю вещицу. Для начала я заметил, что она или он тяжеловатая (ый) для сигаретки. — Это вейп, — объясняет парень и даже без шуток, — для начала сделай короткую затяжку, чтобы фитиль пропитался. И не стоит сразу вдыхать в лёгкие, а набрать пар в рот, и держи с небольшим наклоном. Попробуй. Говорят, курение приносит удовольствие, однако не все так просто оказывается. Тут тоже нужно знать теорию. Мне страшно. Я не могу этого сказать, но мне реально вдруг страшно. А если я задохнусь нахрен и придётся вызывать скорую, она ведь может не успеть приехать? — Хватит слишком много думать, — будто мои мысли читает. Я неумело обхватываю губами то место, где были его губы и проговариваю снова как, что и в каком порядке надо делать, затем повторяю на практике. С непривычки пар оставить во рту не удалось и всё ушло в лёгкие — закашлялся. Вызывай скорую, дебил! Может, ещё успеют. — Не торопись. Медленней. Поняв свою ошибку, пробую ещё пару раз, правильно вдыхая и выдыхая густой дым — вхожу во вкус. — Неплохо для первого раза. Покурив вдоволь, передаю вещицу обратно хозяину снова пью воду. Сколько там время? Стоит вернуться в кроватку.
Maybe, I — Des Rocs
— Хочешь, покажу ещё один крутой приём? — предлагает он, когда я встал с нагретого стула и убрал стакан на место. — Какой? — Цыганочка называется. — Только что придумал? — Если бы… мне понадобится твоя помощь — это парный приём. Все так сложно. Я же говорю, как можно такие вещи, как курение, назвать отдыхом. Да тут с тетрадкой надо стоять и записывать, Карл! — Что я должен делать? — Стоять и не двигаться. Звучит небезопасно. Он подошёл ближе ко мне и почти прижал к кухонной столешнице. Лааадно. Шу затягивается больше, чем обычно и прижимается к моим губам. А вот это че за хуйня? Дым заполняет мой рот, гортань, все ниже спускается к лёгким, а я пытаюсь оттолкнуть его от себя. Его губы пересушены, но приятные, с дымком… и как-то это всё неоднозначно. — Ты что делаешь, придурок?! — Тише, хочешь всех перебудить? Давай, вперёд! — орёт ещё сильнее. Я прикладываю ладонь к его рту, чтобы не голосил, а он прижимает меня к себе. Приехали. — Слушай, я не заднеприводный, понятно? — предупреждаю, собираясь убрать свои руки, а кто-то не собирается, кажется, вообще. Глаза закатывает. — Я тоже, — прилетает ответ после освобождения. — Расслабься, это только приём такой, а ты уже булки напряг, — растягивает улыбку, различимую так близко. Блять, из-за Кима у меня началась паранойя. — Ладно, чёрт возьми, ещё раз попробуем, — иду на риски, — сильно не прижимайся. Ну, а что? Если я могу стать крутым вейпером надо учиться пока учат! Хотя попахивает гейством. Извините действом! — Расслабь рот, приоткрой губы. Диктатор! А я подчиняюсь. Он снова затягивается, а у меня сердце стучит как ненормальное. Почему? Потому что я знаю, что он сделает или потому, что я вдруг захотел ощутить его губы на своих? Он обхватывает одной рукой меня за шею, а другой за талию, и выдыхает. Его кисти были прохладные и у меня по шее вниз пробежали мелкие мурашки, исчезая под горлом футболки. Наши губы соприкасаются, но так невесомо, мягко, нежно, отсутствует всякое давление и лишь ощущается сладкое послевкусие на языке. Я хотел посмотреть в его глаза, но они закрылись, запечатывая этот момент под коркой. Может, из-за того, что у меня давно никого не было, но его колено задело внутреннюю сторону бедра и у меня заныло в паху. Блять, чертов спермотоксикоз! Вот что бывает, когда у тебя нет постоянного партнера! Докатился! А потом всё как в тумане: я сам (!) притянул его обратно и поцеловал с такой силой, что на утро точно губы посинеют, сам вжимался, сам захотел, а самое ужасное — он не отталкивал, наоборот, отвечал. Столб света за спиной Шу заставил меня отпрянуть и перевести дыхание. Стоп, что?! — Кола закончилась, — трясет перед лицом двухлитровой бутылкой Ён. — Можете продолжать, я ничего не видел. Мелкий захлопывает дверцу холодильника и, присвистывая себе под нос, спокойно уходит. Вообще не удивлён, пока я примеряю на себя все оттенки красного. — Кхм, я пойду… — я замялся как баба. Мда, круто. — Типа спасибо за эту штуку… э… что показал, как правильно, — ещё и заикаться начал. — Ага, — он развернулся и просто ушёл. Я так и остался прижатый к столешнице с подрагивающими руками и ногами. Мне не отмыться от этого позора и стыда. Гореть мне в Аду.***
Check It Out — Oh The Larceny
Следующие несколько недель были спокойные, статичные, похожие друг на друга. Прошёл Хэллоуин. Праздник, который я ждал из года в год с детским восторгом, в этом году не принёс мне такого былого счастья, только пищевое отравление. Хосок звал в бар, мол, там вечеринка намечается в честь праздника, будет жарче, чем обычно. Но я отказал и провёл его с мелкими (миньон тоже нарисовался) и Чонгуком. Мы с Миной заранее украсили дом и в доме летала праздничная атмосфера ещё за неделю до самого Хеллоуина. Гук нарядился в Железного Человека, Ён — в миньона. Я дико орал, потому что он выглядел в этом костюме милым и совершенно безобидным, и неповоротливым. Мина была единорогом, а я — вампиром. Да, рыжий вампир и что вы мне сделаете? В этот раз мне особо даже не надо было напрягаться, образ выбрал меня сам: темные круги под глазами, кожа была какой-то сероватой, оставалось прикупить клыков и мантию. Кстати, цвет волос мы обновили, корни начали «чернеть», и Гук снова принес манго-хуянго, в этот раз обошлись без партака. Вам, наверное, интересно, где же угрюмый басист? Ответ прост — я не знаю. Он исчез со всех радаров. Чонгук о нём не заикался, мелкий тоже. В аптеке тоже не появлялся, а может попадался к сменщице. В то субботнее утро я его не увидел и весь день тоже. Гук сказал, что старший работает — клиентская база не дремала. Как же получилось, что я отравился? Думаю, тут вина теплого пива и смешение градусов. Гук сам принёс мне пива с каким-то вкусом в честь праздника, а сам пил только газировку с детьми. Потом я вспомнил о запасе, припрятанном «на праздник или черный день» и началась всемирная попойка. Этот вечер я помню обрывками, где сначала играл на деньги с мелкими, безумные танцы перед домом в костюме вампира, который, кажется, снимали на телефоны, ещё стойку на руках помню, также помню, как свалился и сломал что-то, а потом …пустота. Проснулся обмотанным в туалетную бумагу, мантии не было, горечь во рту, на полу стоял чистый таз, а на столике стакан с водой. Была тишина. Сколько времени я даже не мог представить, учитывая, что было светло, можно было предположить, что около полудня плюс-минус. Привет, ноябрь. На улице кружили первые снежинки. Я просто обожаю первый снег и обычно, обгоняя друг друга с Миной, выбегали во двор, чтобы словить снежинку и загадать желание. Только состояние сегодня — не стояние. Кстати, где все? Закинув таблетку аспирина и запив водой, поплёлся на первый этаж, укутавшись в плед. Мина убирала украшения в коробку, на фоне стояла музыкальная программа. — Доброе ноябрьское утро, оппа! — радостно воскликнула сестра. — Хотя день уже давно. Угадай, кто успел словить снежинки первым? Я! Не беспокойся — за тебя тоже загадала, боялась, что ты пропустишь. — Спасибо, — присаживаюсь в кресло и закидываю ноги на подлокотник, — и что ты загадала? — Не скажу — не сбудется, ты же сам так учил. — Ладно, где Гук и этот мелкий? Давно ушли? — на настенных часах показывал второй час дня. — Часа три назад, может больше. Чонгук-оппа передал, что ты ему перезвонил, как проснешься. — Если бы я знал, где мой телефон. — Он у меня. Ты его чуть не утопил в туалете, пока блевал. И там кстати очень много смс от какого-то Ким-придурка-Тэхена. Вот почему у меня во рту горчит. Чонгук, конечно, мне не чужой, но так я ещё не напивался, чтобы не помнить. Но стыдно — праздник всем испортил. Что там настрочил этот сладкий мальчик и почему мне? — Слушай Мина, я мало что помню, но как всё прошло? — Конечно, ты «ужрался в слюни», как сказал Чонгук-оппа, но ты таким весёлым никогда не был и, а потом погрустнел и вы ушли к тебе, — присела сестра на диван. — Но нам с Ёном всё понравилось! Он сказал, что на следующий год обязательно придёт ещё! А сколько фоток сделали и видео! До следующего раза точно хватит. Я прикрыл глаза и тихо рассмеялся. Не всё так плохо. — А почему я в туалетной бумаге проснулся? — Ты хотел превратится в вампира-мумию, а клыки потерял, плащ свой облил соусом, а потом сказал, что проклятие снято и стал просто мумией, — сестра рассказывала с такой улыбкой на лице и с таким энтузиазмом, будто не о своем брате-алкаше, а о чем-то действительно невероятном, как о параде планет или о затмении. — Кошмар… Хорошо, остальное расскажет Гук. Давай телефон. Мина сбегала в свою комнату и передала средство связи в руки. Но сначала почитаем, что там настрочил Ким Тэ.