Два ростка Нимлота

«Так был основан будущий Пеларгир, - вспоминают старики. – Жемчужина Нуменора, самоцвет Гирзаина!» Ни разу прежде – и никогда после, Запад и Юг не сливались в столь дивном граде! Не звучали на улицах разом синдарин, адунаик и высокий харадский, не склоняли йаваннирэ ветви к прудам, пестрящим лотосами-инзилями. Вместе харадрим и дунэдайн возводили белокаменные дома. Вместе гнали орочьи орды, несли Людям Тьмы блага и законы верующих в Эру и валар. - Тулакасташ, защити нас! – взывали гирзаинцы к Тулкасу, ведя ладьи вверх по течению Андуина. - О, Элберет! – воспевали нуменорцы Аврадаш (ибо вновь верили в её милость), возвращаясь невредимыми в гавань. Словно на крыльях орлов, разлеталась слава Эзель-анашкада окрест. За Море её привозили бойцы, возвращавшиеся домой. - Элендил – великий герой, подобный Турину и Туору! – говорили они родным, расстилая тончайшие ткани – дары Аврад-махана. Рассыпая золото и самоцветы, воскуряя душные благовония. И юнцы, взбудораженные их рассказами и блеском сокровищ, с охотой бросали родимый край. - Отпусти меня за море! – молили они матерей. - Ибо честь и слава сражаться рядом с ним! Так Элентир проиграл бой. Не сумели сдержать людскую природу ни указы, ни запугивания, ни пламенные речи. Сотни, а вскоре и тысячи юношей, пересекали Белегаэр на белоснежных кораблях. Сходя на пристань Эзель-анашкада, они быстро становились воинами. Перенимали опыт старших товарищей, облачались в доспехи, сияющие серебром Тельпериона. О, как грозно было войско, выстраивающееся для смотра на морском берегу! О, как гремело по рядам, вторя шуму прибоя: - Слава полководцу Элендилу, величайшему из дунэдайн! – на синдарине. - Слава Адунзагару, Мечу Запада! – на языке людей. «Сколь верны мне эти юнцы! – терзался Элендил бессонными ночами. – Один приказ – и они завоют для меня Скипетр, подобно сторонникам моей матери!» И тут же вскакивал с постели и распластывался на холодном полу, моля: - Спаси! Изгони искушение, о, Единый! В такие ночи нередко, борясь с соблазном, он усаживался за письмо к Ломиону. «Пусть не король – но воля короля!» - лихорадил его коварный замысел. Исполняя обещание, он старался, чтобы наследник увидел Средиземье его глазами. С упоением вчитывался в каждую строчку. Словно в палантире - творении искусника-Феанора, узрел пустыни, города, и сотни народов. Ощутил радость победы, горечь поражения и ярость битвы. И, мало-помалу, ему удалось завоевать его мысли. - Зачем я думал: великие дела в минувшем? – всё чаще спрашивал Ломион себя, отложив письмо. – Ныне вижу – они вершатся и в наш век! И что плохого видит Элентир в том, чтобы дунэдайн, подобно ваниар, защитили Средиземье от козней Тьмы? Так, незаметно для себя, он последовал советам мудрых с Тол-Эрессеа и праведного Тар-Суриона. Отложил древние повести и страх смерти. Найдя наставника, обратился от эльдар к людям. Всё чаще высказывался он в Совете Скипетра в поддержку «людей королевы». Всё больше кораллов и жемчуга выделял на снаряжение кораблей для храбрецов, желающих присоединиться к «Адунзагарову войску». Читая его ответы, Элендил усмехался. Нет – (закон и воля Эру!), он не будет держать Скипетр. Но будет, подобно отцу, направлять руку, держащую его. Приплывая в Нуменор, он исполнял другое обещание - водил Ломиона по городам и весям. Подговорив переодеваться простолюдинами, по примеру гирзаинских владык. Он любовался с ним медвежьей пляской, давил виноград в чанах, срезал золотые колосья, бродил по полям и лесам. Старался подольше держать его вдали от Глядящих на Запад, их главы – Элентира и шумной столицы. Дабы ничья речь не преломила его слов, как вода – луч света. Наедине Элендил открывал Ломиону тайны. Вести, предназначенные для ушей первого советника и королевы. Доклады соглядатаев о паутине интриг, оплетающей Средиземье подобно сети Унголиант. О «белом демоне», сулящем вождям дары, и о вождях, принимающих их. О мудрецах, всё чаще закрывающих пред нуменорцами ворота селений. И вещающих: - Ныне ясно - не с миром пришли моряне! Они готовились, дабы завоевать нас! - Но как это случилось? – спрашивал Ломион. И Элендил отвечал: - Мы выиграли битву, но и проиграли её. Спасли от орков Гирзаин - но иные Люди Тьмы устрашились, увидев нас при оружии. И припали к «белому демону», ища защиты. - Хитёр же враг! – воскликнул Ломион с болью. – Как быть нам, друг, если он обучит и вооружит сотни тысяч Людей Тьмы? Можем ли мы быть уверены, что, покорив Средиземье, не построит он флот и не направит к нашим берегам? Но Элендил лишь холодно усмехнулся, проверяя – настал ли срок. - Вы, кажется, преклонялись пред мудростью Элентира? – молвил он. – Возможно, он ответит вам? - Элентир не покидал дворцовых садов, - покачал Ломион головой. – Не видел чёрных гор, не держал меча, не хоронил товарищей, не разил тварей Моргота! Прав был мой предок Тар-Алдарион, проклята Тар-Анкалимэ и все, презревшие его заветы! Прошу - поверь! Клянусь пред Единым – я исполню любой совет! И Элендил понял – наследник в его власти. - Один лишь совет я вам дам, королевич, - ответил он. - Поддержите меня. Когда послы короля Гил-Гилада явятся в белокаменный Арменелос, замолвите слово за начало войны.