Перерезанная нить

– У меня опять с сердцем что-то странное. – Бьётся? Для людей это нормально. Доктор Хаус

Титры. Хороший, но неожиданный конец моей непродолжительной жизни.       Кто же знал, что инфаркт в молодом возрасте – не редкость? Вот и я сильно удивилась, когда после короткого головокружения грудную клетку будто бы смяло внутрь, заставляя испуганно вскрикнуть. Резкая и острая боль пронзила, как мне казалось, здоровое сердце. Вот мой босс был, наверное, рад, когда на общем собрании я решила непринужденно полежать на столе – повседневная романтика на работе.       Так, в общем, закончили на оптимистичной смерти Джоан Чандлер – по простому Джо – в том неинтересном и всем знакомом мире и перейдем непосредственно к моему статусу официального попаданца. Или попаданки? А, ладно, позже разберусь – сейчас важно другое.       Очнувшись где-то в лесу, я, как бы мягче выразиться, была в легком удивлении. Хотя...Не буду врать. По моим ощущениям, громкие и безутешные рыдания были слышны за версту. Слезы по моим неоконченным делам, по мечтам, по семье.       Я вяло огляделась, сжимая рубашку прямо над сердцем: ощущения горячего штыря в сердце были слишком свежие, чтобы сразу же забыть об этом. Заприметив неподалёку короткую ветку, примерно с мой локоть, доковыляла до нее и окрестила своим оружием. Лес же всё-таки; как мне говорили мои насквозь повернутые на походах коллеги: без оружия в лесу, как в бане без веника. А что дальше?       Первые эмоции чуть отпустили, и мысли, уже даже вполне логичные, начали посещать голову. Я же точно вдохновенно валялась в офисе, почему тогда вокруг меня кусты и деревья? Да еще сумерки – то ли рассвет, то ли закат. Как вообще можно попадать куда-то – магия вне Хогвартса? Да не, тогда у меня была бы волшебная палочка, а некое подобие этой корявой палки что-то не тянет на сильный артефакт. Пару раз, на всякий случай, помахав несчастным прутиком и не увидев ничего сверхъестественного, почувствовала новые непрошеные слезы и стала удрученно шмыгать носом. Да что ж такое-то? Для чего я тогда оставалась на ночь в офисе, доделывая отчеты? Зачем копила на отпуск в Бразилии? Хотя я же жива, вроде как.       Уже то, что я дальше могу дышать и думать – большая удача, обычно так мертвецы делать не умеют; хотя и не понятно, с чего такие чудеса на мою головушку да и в каком месте посчастливилось очнуться. Вот надо было прийти на это совещание, которое я на дух не переносила с первого же дня работы. Сидят по нескольку часов, говорят что-то с умным видом, пока остальные тихо чертят на своих докладах поля для крестиков и ноликов.       Я бы и простояла и дальше, активно сетуя на собственную жизнь и совершенные ошибки, если бы не услышала где-то, на грани слышимости, хруст веток и шуршание листвы. Тут же затихнув, осторожно направила свое могучее оружие в сторону, откуда доносились звуки.       Дикий зверь? Вполне возможно. Я не сдерживалась, когда оплакивала потерянные возможности, и зверь мог заинтересоваться звуками и пойти проверить.       Не двигаясь, я напряженно всматривалась в очертания веток. На каждый хруст сердце отстукивало два такта. Из-за адреналина зрение заострилось, но не могло уловить ни одного движения, а воздух неравными порциями попадал в лёгкие. Шуршание доносилось уже совсем рядом, еще пару метров, и я смогу увидеть таинственного гостя. Сжав покрепче вспотевшими ладошками палку, начала поднимать выше, чтобы, в случае чего, обороняться. Наконец, звуки раздались, практически, вплотную, и ветки передо мной дрогнули, явив мужчину, резко вскинувшего в мою сторону что-то длинное. – О, нашел, наконец, – проговорил запыхавшимся голосом гость, опуская руку, в которой хищно блеснул сдвоенный ствол обреза.       В сумерках много чего не разглядишь, но было заметно, что мужчина был уже не молод. Шаровары на старинный манер и кожаная жилетка создавали впечатление, что он жил в деревне. Такие я давным-давно видела: часто проводила отпуск вместе с бабушкой и дедушкой в их глухой деревне, спасаясь от громкого города. Эх, счастливые времена… Пока я на секунду выпала из реальности, мужчина пару раз кивнул, уже, видимо, что-то для себя решив, и спокойно взглянул в мою сторону. – Ты бы опустила палку, еще попадешь, куда не нать. Я, видишь ли, лесничим тут работаю. Стою, дрова к баньке моей колю. Я же, знаешь, каждую субботу в нее хожу – для костей и суставов полезно, – лесник одобрительно закряхтел, видимо, вспоминая свою упомянутую баню, – ну вот, значит, колол и услыхал крик. Я отвлеклась от длинного вступления лесника и вспомнила, что, и правда, издавала такие звуки, когда только очнулась в лесу. Лишь бы он не подумал чего, а то уйдет, подумав, что встретил умалишенную, а мы люди даже без лишних голосов в голове. Дедушка же чуть встряхнулся, как бы стряхивая что-то, и продолжил рассказ: – Да, крик был такой душераздирающий, что я, поначалу, испугался сразу суваться. Тут, знаешь, места опасные: много чего водится в лесу. Ну вот, взял ружайку и пошел в эту сторону. Уж хотел воротиться обратно, а тут ты стоишь. Ну-с, рассказывай, чагой тут стоишь одна в слезах и горланишь, как на пожаре? К концу рассказа я уже полностью опустила палку. Хорошо, что на мой крик не звери сбежались, а человек. Да еще, кажется, дружелюбный. – Вы простите меня за то, что напугала, – голос немного охрип после рыданий, и я неловко откашлялась. – Понимаете, я не знаю, где оказалась и немного перенервничала. – Так потерялась, значит, – мужчина чуть нахмурился и почесал лоб, что-то усердно обдумывая. – А-а-а, – многозначительно протянул мужчина, – то-то, я гляжу, одёжка твоя не похожа на нашенскую. Сразу видно, что приехала откуда-то издалека. И правда, мои офисные штаны и белая рубашка, несмотря на то, что я в них повалялась на земле, резко выделялись на общем лесном фоне; если сравнивать, то лесник в своих шароварах выглядел чуть более органично в окружающей нас среде. Объявленный смотритель леса затих и начал тихо бормотать. Вид он имел крайне задумчивый. Вспомнив, что все еще крепко сжимаю ветку, решила всё же отбросить ее в кусты: если бы лесник хотел бы решить все дела на месте, то уже применил бы обрез. А еще он мог и дальше колоть дрова для своей бани, побоявшись идти на помощь вглубь леса, где, по его словам, обитает что-то опасное. Всё же его поступок показывает, что он является сочувствующим человеком, а стоять и дальше, тыкая своей кривой палкой – невежливо. – Знаешь, пойдем! – неожиданно воскликнул дедушка, заставив меня вздрогнуть. – Тут недалече мой дом, там переждешь ночь – авось твои попутчики все же тебя найдут. Тем более, у меня уже и суп настоялся. Пойдем-пойдем, - он повернулся, приглашающе махая рукой. Выбор-то тут не большой: остаться тут без еды и ночлега и с дикими животными, или пойти к лесничему, которого я встретила несколько минут назад, в его дом. И чего тут долго думать? – Уже иду!