✭✭✭Glory✭✭✭

      — Котики-зайчики, случился небольшой аврал, — весь на мандраже в танцевальный зал влетел Ми-Го, — одна из танцовщиц Джей-Кея заболела, а уже завтра последний концерт тура. HYBE как-никак — это одна семья, и нужно срочно выручать старшего брата!       Ми-Го бегло оглядел всех присутствующих девушек и задержал свой взор на Диане.       — Ты, — он жестом указал на пепельную блондинку, — Диана, ты быстро схватываешь любую хореографию. Тебе не составит труда разучить пару-тройку номеров за сутки, я уверен. Плюс, до нашего отчетного еще есть время, и если тебя не будет на репетициях сегодня-завтра, ничего не случится. Вся надежда на тебя!       Ми-Го подхватил девушку под руку, быстрым шагом довел ее до раздевалки, чтобы она забрала свои вещи, а потом повел ее на выход из танцевального зала. Когда они оказались в кабине лифта, спускаясь на пару этажей вниз, Ми-Го, наконец, отдышавшись, заговорил:       — Сегодня тебе предстоит пережить огромные нагрузки, моя девочка. Репетиции главного состава проходят сразу на сцене, в костюмах. Подстраиваться придется по ходу дела. Насколько я понял, к вечеру подъедет и сам Джей-Кей, на генеральные прогоны, поэтому тебе в очень короткие сроки придется запомнить весь материал. Твоя задача — органично вписаться и... Меня слезно просили, чтобы ты не выделялась, главная звезда компании не должна заметить, что в последний момент произошли какие-то замены в составе. У него на этот счет галочка. Если прознает, что постоянной танцовщицы нет — будет рвать и метать, и полетят шапки, что грозит увольнением большому количеству людей. Прошу, не подставляй никого. На тебе лежит огромная ответственность.       Лифт остановился на десятом этаже. Когда двери распахнулись, взору Дианы открылось огромное лобби с мраморными полами, чем-то напоминающее пространство главного входа на первом этаже. Во всю стену горели огромные неоновые буквы HYBE. По обе стороны от вывески размещались большие экраны, транслирующие нарезку из разных музыкальных клипов. Ми-Го взял Диану за руку и потянул в сторону большой стеклянной двери впереди, пройдя через которую, девушка оказалась в концертном зале. Помещение было просто невероятных размеров, зал был рассчитан на тысячи мест, на данный момент он был погружен в кромешную тьму, а сцена впереди слепила софитами и неоном. У Ди даже мурашки побежали по телу, настолько сильно ее впечатлило величие этого места.       Спешным шагом преодолев длинный проход между рядов от входа до сцены, Ми-Го провел Диану за кулисы, где они сразу наткнулись на какую-то женщину.       — Лесли, — воскликнул Ми-Го, — как и обещал, лучшая из лучших моих учениц! Диана быстро схватывает, и она приложит все усилия, чтобы помочь вам.       — Огромное спасибо, Ми-Го, — расплылась в благодарной улыбке Лесли.       Женщине было далеко за сорок, мимические морщины, шея и руки выдавали этот факт. Но она выглядела просто сногсшибательно. Стройная, под метр восемьдесят, с осанкой и тонкой шеей, как у лебедя, с длинными каштановыми волосами, белоснежной улыбкой и легким макияжем — ей можно было дать всего двадцать пять.       — Диана, — обратилась хореограф к девушке, — давайте я вас проведу в гримерку, покажу вам ваше рабочее место, и вы примерите все костюмы. Размер у вас с Грэйс, девушкой, которую вы будете замещать, вроде бы, один и тот же, как я посмотрю, но лучше перестраховаться.       Лесли развернулась на сто восемьдесят градусов и направилась куда-то вглубь закулисья. Немного поблуждав по темным коридорам этого места, они оказались в той самой гримерке, о которой говорил хореограф. В помещении не было ни души, но здесь царила идеальная чистота и порядок. С десяток индивидуальных столиков с гримерными зеркалами стояли рядами, справа и слева комнаты размещались вешалки с костюмами, чуть дальше Диана заметила стойку с танцевальной обувью.       — Вот здесь ты можешь разместиться, — Лесли подвела Диану к самому дальнему зеркалу, — твои наряды висят рядом, на вешалке справа, можешь их все примерить, всё, что отмечено тэгом "Грэйс" — твое. Обувь — вон на той стойке, — женщина указала на стену в противоположной стороне комнаты, где размещался высокий стенд с большим количеством полок. — Подбери свой размер. По поводу косметики можешь не беспокоиться. С моими танцорами работает несколько визажистов и стилистов. Поэтому прическу и макияж тебе сделают завтра перед концертом. Даю тебе полчаса на примерку, а потом выходи на сцену. У нас от силы два часа, за которые ты должна будешь выучить четыре танца и два театрализованных выхода. После обеда придут остальные танцоры, начнутся общие прогоны. А вечером — генеральная репетиция с Джей-Кеем.       — Лесли, извините, — от количества полученной информации Диана начала теряться, — а как я пойму, какая пара обуви под какой костюм?       — Ничего сложного, на костюмах рядом с именем стоят порядковые номера. Именно в этой последовательности будут идти выступления. Каждая полка на стенде тоже помечена этими номерами. Еще забыла сказать, что во время концерта, в гримерке будет находится несколько ассистентов. К ним можно будет обращаться по любым вопросам, плюс, они будут помогать менять вам, танцорам, костюмы между номерами, — немного подумав, Лесли добавила. — Все, приступай к примерке, через полчаса встречаемся на сцене.       Диана сменила все шесть нарядов, которые были помечены тэгом "Грэйс", каждый из них был просто произведением искусства. Фактура тканей: нежный шифон, благородный атлас, кружева, вручную расшитые бисером детали, обувь: блистающие камнями Swarovski ботфорты, золотые босоножки на тонкой шпильке, оттенки: мятный, черный, малахитово-зеленый — каждый костюм выглядел просто потрясающе и идеально подчеркивал фигуру. Сложно было представить, сколько стоили эти, явно сшитые по индивидуальному заказу в каком-нибудь пафосном Доме мод, наряды. Больше всего Диане приглянулся костюм под номером шесть: черные высокие сапоги на устойчивом каблуке, усыпанные стразами, черный, облегающий боди с глубоким вырезом на спине, черная юбка-мини на запах и такая же черная, в камнях кепи с небольшим козырьком — образ получался очень дерзкий и сексуальный. Ди крутилась перед зеркалом в этом наряде дольше, чем в других, все не могла отвести от себя взгляда.       Наконец, закончив с примеркой, Диана облачилась в тренировочную одежду и поспешила на сцену, где ее уже ожидала Лесли. Следующие два часа были и интересными, и завораживающими, и мучительными одновременно. Если до этого момента Ди считала, что Ми-Го — изверг, то теперь эти лавры заслужено перешли к Лесли. Выучить целый танец за двадцать минут — невозможная миссия. Диане предстояло опровергнуть эту мысль на своем примере и собственными силами.       "Глаза боятся, а руки делают", — именно с этим девизом в голове Ди стойко тренировалась все отведенное ей время. Движения для девушки не были сложными с технической точки зрения. Но по истечении двух часов, Ди поняла, что у нее в голове полная каша. Когда пришли остальные танцоры и набор отдельных па начал приобретать очертания полноценных номеров со сменой рисунков, Диана поняла, что в ее голове, несмотря на усталость и измотанность, вся информация, каким-то волшебным образом, сама разложилась по полочкам. Но по мере того, как время стремительно приближалось к вечеру, что означало, что совсем скоро начнутся генеральные прогоны в костюмах, да еще и с ведущей звездой компании, у Дианы начиналась паника. И больше всего она боялась не номеров, где ей нужно было просто танцевать, а театрализованных постановок, где ей были отведены роли с плотным взаимодействием с ведущим артистом.       "Ми-Го просил не выделяться? Быть незаметной? Как вообще можно было о таком говорить, если согласно сюжету постановки, мне нужно будет находится в миллиметрах от Джей-Кея? Перед самым его носом! Он же, черт возьми, не слепой, чтобы не заметить, что я не Грэйс!" — волнение Дианы укрепляло свои позиции.       Зарисовка под номером шесть должна была стать апогеем заключительного концерта всего тура. "Ангелы и демоны" — вызывающее название говорило само за себя. И да, именно в этом номере Диана должна была быть в том самом наряде, который ей приглянулся больше всего. Девушке была отведена роль одного из грехов — похоти. Сейчас, на репетиции с танцорами, роль солиста исполнял дублер. И Диане не составляло труда делать то, что от нее требовал постановщик: сначала она должна была сексуальной походкой с плотоядным взглядом выйти на авансцену, затем нежным движением провести рукой по груди мужчины вниз, на кубики пресса. Плотным толчком Ди нужно было усадить парня на стул, прогнуться в спине и резко раздвинуть ему колени. Затем Ди должна была закинуть одну ногу на освободившееся пространство между бедер молодого человека, медленно провести подушечками пальцев по оголенным участкам, выставленной конечности. Плавно, как змея, она должна была оседлать мужчину, затем ухватить его за волосы и резким движением запрокинуть его голову назад. Ну и заключительным аккордом, как сказал хореограф, должно было стать мгновение "чуть не". Диана должна была медленно приблизиться к лицу мужчины и зависнуть над его губами на несколько секунд. Все это было хорошо продуманно, по мнению Ди, и явно должно было выглядеть экстремально горячо. Если бы не тот злополучный факт, что партнер не должен был заметить подмены. Диана даже подходила с очевидным вопросом по этому поводу к Лесли, на что в ответ получила короткое "Не заморачивайся!".       — Внимание, в связи с изменением в графике Джей-Кея, — эхом понеслись по зрительному залу слова режиссера в колонках, — наш генеральный прогон сегодня будет проходить без его участия! Думаю, это не такая большая потеря, с учетом того, что это заключительный концерт тура, и все номера у нас доведены до идеала за столько выступлений. Джей-Кей сможет посетить только завтрашний саундчек, самого артиста вы увидите непосредственно на концерте. Всем хорошего вечера!       "Даже не знаю, радоваться или плакать от этой новости, — мысленно спрашивала себя Ди, — вроде как, хорошо, что я лишний раз не буду попадаться Джей-Кею на глаза, но в то же время, огромный минус — отсутствие возможности пройтись по моментам, в которых я больше всего сомневаюсь. Уверена, у них с Грэйс в последнем номере каждый шаг выверен до миллиметра. А вот мне завтра придется импровизировать. И это очень печально!"       Генеральные прогоны прошли чисто и гладко. Диане удалось вписаться в коллектив во всех смыслах. Она нашла общий язык с девчонками из труппы, они охотно координировали перемещение Ди по сцене и указывали той на мелкие недочеты после номеров. Дублер Джей-Кея после финального прогона даже высказался, что в номере, как раз в том, который больше всего пугал Ди, девушка справлялась намного лучше, чем Грэйс. Что можно было расценивать, как огромный комплимент.       Время шло к позднему вечеру, главный постановщик поблагодарил всех за хорошую работу и отпустил по домам. Ди очень долго возилась в гримерке: сначала она бережно и аккуратно развешала все костюмы, затем проверила, не повредился ли материал после репетиций, также протерла всю танцевальную обувь и разместила кое-какие вещи на своем гримерном столике. Когда девушка вышла из помещения, то оказалась в кромешной тьме пока еще малознакомого закулисья. У нее сложилось впечатление, что все уже давно разошлись. Ей даже пришлось включить фонарик на мобильном, чтобы успешно пройти через длинные коридоры, отыскать выход на главную сцену, а оттуда уже через зрительный зал пробраться к выходу. Через прозрачные двери главного входа Ди обратила внимание на то, что все пространство холла было погружено в полумрак. Девушка дернула за ручку двери. Но та не поддалась. Выход оказался заперт.       — Черт! — вслух выругалась уставшая Ди. — И как мне отсюда выбраться теперь?       Диана больше часа потратила на то, чтобы обойти все коридоры. Она проверяла все двери подряд: многие из них были заперты, а те, которые распахивались, оказывались глухими кабинетами, подсобками и прочими техническими помещениями.       — Юнги! — неожиданно вспомнила Диана. — У меня же есть его номер. Может, у него получится вызволить меня отсюда?       Девушка несколько раз набирала его номер. Но парень не отвечал. Она даже оставила короткое сообщение, чтобы Шуга перезвонил ей сразу, как увидит этот текст. Но когда прошел еще один час, а он так и не перезвонил, Ди потеряла всякую надежду на спасение. К тому же, батарея мобильного почти полностью села, а зарядного у Ди с собой не было.       Слегка поблуждав по закулисью с еще работающим фонариком телефона, Диана наткнулась на электрические щитки с многочисленными рубильниками. После нескольких попыток у девушки получилось включить аварийную подсветку сцены. Также она включила главный микшерный пульт, с этим у нее не возникло проблем, поскольку это был единственный подписанный переключатель в щитке. Спустившись в очередной раз в зрительный зал, Ди направилась к дальнему балкону напротив сцены, где находилась рабочая зона звукооператора. Поднявшись по крутой винтовой лестнице, Диана оказалась в святая святых. Отсюда открывался, наверное, самый лучший обзор на сцену. Плюхнувшись на мягкое, кожаное кресло на колесиках во главе огромного стола с большим количеством разного оборудования, девушка включила ноутбук. По счастливой случайности устройство оказалось незапароленным и с выходом в интернет. Чтобы хоть как-то отвлечься, Ди вбила в поисковике свою любимую песню и плавно подняла два бегунка на микшерном пульте, отвечающих за общий уровень звука, в самый верх. Ди надеялась, что ревущая из зала музыка сможет привлечь хоть чье-то внимание, и на шум в такое позднее время среагирует, как минимум, охрана.       Прослушав выбранный трек на репите несколько раз, Диана сообразила, что никому не было дела до звуков с этого этажа, даже если кто-то их и слышал. Тогда она немного убавила громкость, взяла из небольшого кейса радиомикрофон. Ей пришлось немного повозится, чтобы вычислить, какая станция и какой канал на пульте выводит конкретно этот микрофон, но после нескольких неудачных попыток, она все-таки услышала себя в колонках. Девушка создала на ноутбуке небольшой плейлист из минусовок, слегка подстроила звук микрофона под свой голос, добавив немного больше ревербрации и высоких частот, а затем направилась к сцене.       Трогательные песни, одна печальнее другой, полились нежным ангельским голосом из колонок этого зрительного зала. Душевное состояние Дианы кричало в унисон с выбранными ею треками. "Because of you... I find it hard to trust not only me, but everyone around me" — пела она навзрыд на кульминации. "We were made for each other, out here forever..." — нежно почти шептала Ди. "Sometimes it lasts in love but sometimes it hurts instead" — девушка, прикрыв глаза, даже пустила горькую слезу. Каждая песня, каждая нота была пронизана настолько глубокими эмоциями, что душу просто рвало на части. Когда прозвучал последний аккорд, из зрительного зала раздались звучные аплодисменты единственного зрителя, который, как оказалось, присоединился к этому концерту не так давно.       Диана испугалась от неожиданности и начала всматриваться в темноту зала. Но никого там не смогла рассмотреть.       — Кто здесь? — робко спросила Ди, продолжая бегать глазами по залу.       В ответ — глухая тишина. Диана подумала, что ей, видимо, померещилось. Постояв несколько минут с прикрытыми веками и немного успокоившись, она спустилась со сцены и начала идти в ту сторону, откуда услышала звуки, по широкому проходу между секторами. Двигаясь, практически на ощупь, она шла вперед, хватаясь за мягкие велюровые спинки кресел зрительного зала. Преодолев где-то половину пути до выхода, Диана в очередной раз взявшись за кресло, поняла, что материал был какой-то другой. И форма — тоже. Немного поисследовав незнакомый предмет, Диана уже потихоньку начала понимать, что...       — Не знал, что ты так чудесно поешь, — раздалось из темноты, а "предмет", который Диана так усердно ощупывала, начал двигаться. Теплая рука незнакомца схватила девушку за запястье и потянула куда-то вниз. Не ожидая такого поворота событий, Диана начала падать в темноту. Чужие руки аккуратно перехватили тело девушки в области талии и скоординировали направление падения. Незнакомец нежно прикоснулся к девушке чуть выше бедра и перекинул ее ногу так, чтобы Ди оседлала его. Сердце девушки сначала резко ухнулось вниз, а потом начало громко стучать, будто пытаясь вырываться из грудной клетки.       — Тише, тише... — услышала Диана ласковый шепот прямо возле своего уха. Дыхание мужчины опаляло шею девушки. Ди попыталась встать, но сильные руки незнакомца, покоящиеся на ее талии, держали достаточно крепко, не позволяя девушке сдвинуться с места.       Диане показался очень знакомым этот голос. Низкий, бархатистый.       — Кто... Вы? — поинтересовалась Диана. Но не успела произнести что-то еще, в этот момент она ощутила на своих губах мягкие подушечки пальцев мужчины.       — Мне казалось, что мы давно уже перешли на ты... — продолжая водить немного шершавым пальцем по нижней губе Ди, сказал незнакомец.       — Тэхён? — попробовала угадать Диана.       — М-м-м... — довольно протянул молодой человек. — Мне нравится слышать свое имя из твоих уст. Повтори еще раз...       — Я... не... понимаю, — дыхание Дианы начало сбиваться, поскольку руки Тэ начали блуждать по спине девушки, а губы, едва касаясь нежной кожи, исследовали шею и ключицы девушки.       — Произнеси мое имя своим ангельским голоском снова, — тяжело дыша, шептал Тэхен. — Я кайфую от этого.       — Нет, — резко ответила Ди, так что ее голос эхом пронесся по залу. Девушка начала вырываться, упершись обеими руками в накаченные плечи молодого человека. Но чем больше она оказывала сопротивление, тем крепче Тэхен прижимал ее к себе.       — Отпусти меня, — фыркнула девушка. — Я не понимаю, с чего вдруг ты решил, что можешь позволять себе такие вольности.       — Брось, — усмехнулся мужчина, — тебе нравится то, что я с тобой делаю. Нас обоих это безумно заводит...       — Ты слишком самоуверен, — сделав небольшую передышку в попытках выбраться из цепких объятий Тэ, спокойно ответила Диана.       — Не думаю, что открою тебе большой секрет, но издавна известно, что именно уверенные в себе парни привлекают девушек, — сказал Тэхен, не прекращая нежно водить подушечками пальцев вдоль позвоночника Ди.       — Я говорила о твоей самоуверенности, а это большая разница, — не скрывая своей неприязни, ответила Диана.       — Может, перестанешь уже щетиниться и брыкаться? Не скрою, твое сопротивление мне тоже по душе, но то, какая ты была на кухне тогда... — Тэхен сделал небольшую паузу, видимо, мысленно окунаясь в воспоминания той ночи, а потом продолжил. — Черт, я до сих пор не могу простить Намджуна за то, что он так не вовремя спустился на кухню!       — А я вот, наоборот, благодарна Намджуну за то, что он оказался там так кстати, — без тени сомнения отчеканила Ди.       — Малыш... — начал было Тэхен, проводя тыльной стороной ладони по щеке девушки.       — Малыш?! — все нутро Ди начало закипать от такой фамильярности. — Какого...? — Диана начала в сто раз усерднее брыкаться и выпутываться из цепких лап этого тигра. — Да с чего ты вообще взял, что...?       Парень, наконец, ослабил хватку и позволил девушке подняться с его коленей. Диана, полная решимости, быстрым шагом начала двигаться к выходу из зала, чтобы поскорее избавиться от общества этого похотливого самца. Когда она уже достигла двери и взялась за ручку, Тэхен ее нагнал. Парень развернул девушку лицом к себе, спиной к прозрачной двери, и уперся одной рукой в стеклянную поверхность рядом с головой девушки.       В таком положении Диана смогла, наконец, увидеть лицо молодого человека. Тусклый свет из лобби, проникающий через прозрачную дверь концертного зала, рассеивал кромешную тьму, царящую в зрительном зале, на этом небольшом пятачке. Смятение, непонимание происходящего, удивление — вот что Ди смогла прочитать в его глазах. Будто человек, который несколько минут назад зажимал ее на кресле между рядов, и этот мужчина, стоящий перед ней, — это два абсолютно разных человека.       — Диана, прости, — Тэ опустил голову, — мне казалось... я думал... — молодой человек будто не мог подобрать правильные слова. — Я видимо, ошибся.       — Эммм... — Диана готова была услышать что угодно, но только не извинения, — думаю, мы просто не так друг друга поняли. — Внимательно рассматривая молодого человека с такого близкого расстояния и прослеживая как быстро эмоции на его лице сменяют одна другую, Диана начала убеждаться в том, что Тэхен в отчаянном недоумении и что он искренне сожалеет.       — Я не хотел тебя обидеть, честно, — еле слышно сказал Тэхен. — Не знаю, что на меня нашло. В очередной раз в твоем присутствии я просто потерял всякий контроль.       "До чего же он красивый, — в пол уха слушая извинения парня, умилялась Диана, — То, как он хмурит свои брови... Стоп? Какого черта?" — Девушка начала бегать глазами по окружающей обстановке, избегая зрительного контакта с Тэхеном. Ей показалось, что ее мысли были слишком громкими, и парень мог ее услышать.       Заметив странное поведение девушки, Тэхен аккуратно прикоснулся к плечу Дианы и поинтересовался:       — С тобой все в порядке?       — Да, да, все хорошо, не волнуйся, — пытаясь вести себя, как ни в чем не бывало, отмахнулась Ди, — как ты вообще здесь оказался? — решила сменить тему девушка.       — Я уже покидал офис, — начал объяснять Тэ, — но на выходе меня остановил один из охранников и поинтересовался, знаю ли я что-нибудь о репетициях в главном зале. Он сказал, что режиссер-постановщик и весь концертный состав покинули здание несколько часов назад, но просматривая камеры, он заметил, что в зале еще кто-то репетирует. Охранник предположил, что это мог быть Джей-Кей, но сказал, что сам не хотел бы с ним сталкиваться, поскольку у него уже был печальный опыт, когда он по незнанию как-то раз прервал репетицию главной звезды HYBE. Но ему все равно нужно было проверить зал наверняка. Я решил выручить паренька, взял ключи и пошел вместо него.       — Все действительно давно ушли, — устало выдохнула Ди, — и совсем забыли про меня. Поэтому я оказалась запертой в этом огромном помещении.       — И именно поэтому ты не придумала ничего более умного, чем врубить музыку на полную. А потом устроила себе караоке? — ухмыльнулся Тэ.       — Значит, ты здесь достаточно давно? — девушка подняла встревоженный взгляд на парня.       — Не смог отказать себе в такой слабости, — парень опустил взгляд, — я собирался подойти к тебе практически сразу, как вошел в концертный зал, но с каждой новой песней, которую ты начинала петь, откладывал эту мысль на потом. У тебя чарующий голос! Это был самый неожиданный и невероятно приятный концерт, на котором я побывал.       — С-спасибо! — скромно выдавила из себя Ди, заливаясь краской. — Как-то дико получать такие откровенные комплименты от мировой звезды.       — Неужели это более дико, чем таять в объятиях или сгорать от поцелуев мировой звезды? — глаза Тэхена в этот момент вспыхнули черным пламенем, а на лице перестали отображаться какие бы то ни было эмоции.       У Дианы сложилось впечатление, что парень, который буквально недавно извинялся перед девушкой, исчез, а на его месте снова оказался тот самоуверенный мужчина, который пугал Ди до чертиков. Не прошло и секунды, как на лице Тэ заискрилась робкая улыбка, и он произнес:       — Шутка! Я просто шучу, расслабься!       В поведении этого молодого человека что-то было определенно не так. Диана знала Тэхена сутки от силы, но интуиция ей подсказывала наверняка, что с этим парнем что-то не то. Его непредсказуемость заводила девушку в тупик. Быстрая смена эмоций и взгляда. Неожиданные фразы из его уст. Ди только сейчас начала осознавать, что она боится Тэхена. Может, именно это и имел в виду Юнги, когда советовал держаться девушке подальше от этого парня?

От автора: включаем трек (1) и читаем дальше.

      И вот снова. Снова взгляд Тэхена изменился. Зрачки и радужка стали черными, взгляд — будто стеклянным, лицо потеряло все краски и не отражало никаких эмоций. Он медленно начал движение к девушке, не прерывая зрительного контакта. Если бы Диана могла, она бы уже давно сделала несколько шагов назад, но она и так все это время стояла вплотную к двери. Ее тело начала бить легкая дрожь. Тэхен ничего не говорил, и пока что (только пока!) ничего такого не делал. Но липкий страх начал окутывать пепельную блондинку. Ей хотелось спрятаться или хотя бы закрыть глаза, чтобы не видеть этого темноволосого парня, который надвигался, как грозовая туча.       — Что ты...? — попыталась прервать это гнетущее, непонятно откуда взявшееся, гробовое молчание.       Парень подошел вплотную к Ди, его взгляд медленно переместился с глаз девушки на ее губы. Даже если бы Диана стояла с закрытыми глазами, она бы смогла ощутить это. Молодой человек не касался Ди, но этот тяжелый взгляд будто оставлял горящие отметины на коже девушки. Их разделяли считанные миллиметры, Диана чувствовала горячее дыхание парня на своих устах, которое казалось ей обжигающе холодным, будто температура помещения упала на десятки градусов. Озноб пробирал Диану до костей. Девушка хотела закричать, но из легких будто выбило весь воздух. Она словно оказалась в западне, в клетке с самым страшным зверем.       Ту-дум-ту-дум.       Стук сердца гулко отзывался во всем теле, учащенное сердцебиение эхом отдавалось в висках и набатом звучало в ушах.       — Всего. Один. Поцелуй, — делая паузы между каждым словом еле слышно, одними губами произнес бледный, как полотно, Тэхен. Парень будто был в трансе, все также стеклянным взглядом прожигая губы Ди.       Диана уперлась обеими руками в каменную грудь Тэ. Но это не сдвинуло парня ни на сантиметр. Он стоял как вкопанный. Ни жив, ни мертв. Без единой эмоции на лице. Диана предприняла очередную попытку оттолкнуть молодого человека. Никакого результата. Парень схватил девушку за руки чуть ниже плеч и крепко сжал свои пальцы.       — Тэхен, мне больно, — взмолилась Ди, — отпусти меня, прошу.       Молодой человек все также молчал, и все также продолжал эту агонию. Диана оказалась в таком положении впервые. Пребывая в состоянии шока, она не могла собраться с мыслями, чтобы здраво оценить ситуацию и придумать пути к отступлению. Как загнанная овечка, она смотрела прямо в глаза этому хищнику в ожидании того, что вот-вот он на нее набросится.       Ту-дум-ту-дум.       Парень преодолел последнее расстояние между ними и жадно впился в мягкие губы Дианы. Девушку будто прошиб разряд в двести двадцать вольт. Парень отпустил предплечья девушки, и цепко ухватил Ди за подбородок, больно сжимая ее челюсть, еще сильнее впиваясь в ее уста. Он кусал ее губы.       Хлоп.       Громкая, звенящая пощечина осела на щеке Тэхена. Парень отступил на несколько шагов назад, схватившись рукой за место удара. Воспользовавшись секундным замешательством мужчины, девушка отвернулась от него и резко дернула на себя ручку стеклянной двери. Подсознание девушки громко кричало "беги!".       Ту-дум-ту-дум.       Диана заскочила в лифт. Быстро нажала на кнопку закрытия дверей лифта, заметила несущегося к ней Тэхена, но створки плавно сошлись, и лифт поехал вниз. Спустившись на пару этажей, Ди выбежала из лифта, не разбирая дороги направилась к пожарной лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, пробежала один этаж вверх, опять вызвала лифт и на этот раз уже нажала кнопку последнего этажа.       Ту-дум.       — Юнги, ты там? — Диана стояла перед студией парня, и настойчиво тарабанила в дверь в надежде, что ей откроют. Но из-за двери не доносилось ни звука.       Не теряя ни минуты, Диана снова пошла к лестнице. Спустилась на этаж вниз, молнией преодолела пустые коридоры технического этажа, запыхавшаяся, выскочила на пожарную лестницу, ведущую на крышу. Легкие жгло от бесконечного бега, но Ди не останавливалась ни на секунду. Она хотела побыстрее добраться до безопасного места, чтобы забиться в угол и успокоиться.       Оказавшись на крыше, она быстрым шагом, тяжело дыша, уже хрипя от перегрузки, направилась к смотровой площадке. Когда девушка добралась до нужного места, она схватилась за перила и громко, во всю глотку закричала, перевалившись верхней частью тела над пропастью высотки. От боли, от безысходности, от несправедливости. От страха, который до сих пор ее не отпускал. Немного успокоившись, девушка поняла, что ее глаза полны слез, из-за этого вся окружающая обстановка будто плыла. Она отшатнулась от края площадки к ближайшей скамейке, и осела на нее. Притянув ноги к груди и обхватив колени руками, девушка начала качаться из стороны в сторону и напевать грустную мелодию, которую сама придумала пару дней назад.       В голове Дианы царила пустота. Там звучала только мелодия, которую она все напевала. Снова и снова. У девушки не было сил анализировать, не было сил вспоминать детали унизительных событий прошедшего часа. Все силы покинули Ди.       — Плохой день? — раздалось откуда-то из темноты.       Все тело Дианы напряглось. Она начала всматриваться в черноту дальних кустов. Там сидел какой-то молодой человек. Если бы он не подал голос, она бы его ни за что не заметила. Он был весь в черном и сидел на скамейке, окруженной со всех сторон кустами и деревьями и располагавшейся на другом конце смотровой площадки.       Диана молчала. Ей было не до разговоров. Ей было плевать, что о ней подумает незнакомец, если она так нагло проигнорирует его вопрос. Ди перестала раскачиваться из стороны в сторону на скамейке и напевать песенку. Она закрыла глаза и подняла лицо вверх, к небу, наслаждаясь прохладным ветерком этой ночи.       — Когда мне плохо, я тоже нахожу успокоение в музыке, — продолжил говорить незнакомец из своего укрытия. — Видимо, все не так уж и трагично, если этот способ все еще работает.       "Какого черта он лезет? — мысленно фыркнула Диана. — Какое ему вообще дело?"       Девушка смахнула влагу со своего лица, натянула капюшон на голову, опустила подбородок на колени и снова прикрыла веки. Она не знала, как долго она так сидела, но девушка начала ощущать, как на улице становилось значительно прохладнее, поскольку ее нос и руки замерзли, а все тело продрогло насквозь. Зубы непроизвольно начали стучать от холода.       — Так и заболеть можно, — вновь послышалось со стороны, где сидел незнакомец.       — Может, я этого и добиваюсь, — нервно бросила Ди. Девушка думала, что парень давным-давно ушел, но, как оказалось, он все это время продолжал молча сидеть в своем укрытии.       — Не думаю, что люди, которым ты дорога, были бы рады услышать от тебя такое, — ответил незнакомец.       — У меня никого нет, — не подумав, сказала Ди. Но как только произнесла эту фразу вслух, на нее лавиной обрушилось понимание. У девушки действительно никого не было. Ни родных, ни любимых. Да, были друзья, но велика ли была бы для них ее потеря? Почему-то в этот момент Диана хотела ответить безапелляционное "нет". Да, это была великая ложь. Но в том настроении, в котором девушка пребывала прямо сейчас, ей четко представлялось, что до нее никому не было никакого дела. Что она была одна против всего мира. Что она все это время жила не "благодаря", а "вопреки". И любой другой человек на ее месте, только попытавшийся прожить жизнь в ее шкуре, давно бы уже сломался. Как вообще ее до сих пор ноги носили?       — Хреново, — послышалось в ответ. — Я тоже порой чувствую себя абсолютно одиноким, находясь при этом посреди толпы.       — Почему ты до сих пор здесь? — неожиданно даже для себя самой спросила Ди, наплевав на формальности с высокой колокольни и не церемонясь в подборе слов.       — Мне было страшно, — честно ответил незнакомец.       — Странно слышать такое от человека, который самовольно выбрал самый темный уголок в этом чудесном парке, — удивленно сказала Диана. — Сидеть в одиночку, в ночи — испытание не для слабаков.       — Речь ведь не обо мне, — отозвался незнакомец, — я боялся оставить тебя одну. — Немного помолчав, он продолжил, — Ночь. Крыша. Депрессия. Кто знает, на что решаются люди в таком состоянии, в такой обстановке.       — Глупо было бы винить себя за решения, которые принял абсолютно незнакомый тебе человек, — понимая, к чему ведет незнакомец, ответила Диана.       — Вина здесь ни при чем, — устало произнес незнакомец, — речь, скорее, о чувстве ответственности. Мир стал слишком безразличен. Мне надоело слышать фразу, которую многие считают своим лозунгом по жизни.       — Какую фразу? — заинтересованно спросила Ди.       — Никто. Никому. Ничего. Не должен, — делая паузы между каждым словом, грустно произнес парень.       — Хочешь изменить мир — начни с себя, верно? — сказала Диана.       — Относись к людям так, как хочешь, чтобы они относились к тебе, — задумчиво произнес незнакомец. — Из той же оперы. Золотое правило нравственности. Я не религиозный фанатик, но все это пошло из священных писаний. Возлюби ближнего своего, как самого себя. Если не ошибаюсь, оригинальная фраза звучит именно так. Мне просто по душе сама суть. Я никогда не пройду мимо, если буду видеть, что человек нуждается в моей помощи.       — Я не нуждаюсь в помощи, — обреченно вымолвила Ди.       — Я должен был убедиться, что это так, — тихо произнес парень.       — Убедился? — Диана подняла голову и сузила глаза в попытке рассмотреть незнакомца.       — Не уверен, — все также откровенно ответил парень. — Твое состояние до сих пор кажется нестабильным.       — Никогда не говори психу, что он сумасшедший, — резко ответила Ди. — Чревато рецидивом.       — Не обижайся, — виновато ответил незнакомец. — Просто хотел побыть с тобой рядом, пока тебе не станет лучше.       — Мне лучше, — выпалила Ди. — Можешь идти.       — Ложь, — спокойно ответил парень.       — Что с тобой не так? — искренне удивилась Ди.       — Я не в курсе, что с тобой случилось, — ответил парень, — но мне кажется, что я прекрасно тебя понимаю и без слов. Я не врач, и я не друг, но я знаю, что мое присутствие не навредит. И я уверен, что интуитивно все делаю верно, не оставляя тебя здесь одну. Если хочешь, я буду молчать, как раньше. Я изначально сомневался, стоит ли заводить с тобой разговор. Теперь очевидно, что это была плохая идея. Но попробовать стоило.       — Даже если ты замолчишь, я все равно буду знать, что ты наблюдаешь за мной из кустов, — фыркнула Ди, — как чертов сталкер. Ты просто можешь уйти. Как я поняла, ты так долго здесь только по моей вине. Я чувствую себя неловко из-за этого. К тому же, здесь на самом деле жутко холодно. Ты тоже можешь заболеть.       — Сейчас это последнее, что меня заботит, — ответил незнакомец. — Я вижу, что тебя колотит, ты одета намного легче, чем я. Я бы давно предложил тебе свою толстовку, но даже представить не могу, чем бы закончился этот разговор, заведи я его раньше.       — Просто уходи, — угрюмо произнесла Диана.       — Так и сделаю, — ответил парень, — но только после того, как уйдешь ты.       — Я... — Диана хотела продолжить фразу, но у нее резко началась паника от осознания того, почему вообще она оказалась на крыше, — ...я не могу.       — Почему? — искренне удивился незнакомец. — Планируешь теперь тут жить?       — Честно говоря, — Диана перевела дыхание, справляясь с учащенным сердцебиением, — я не знаю.       — Почему? — повторил свой вопрос незнакомец.       — Я чувствую себя здесь в безопасности, — озвучила свои ощущения Диана.       — На крыше? — хмыкнул парень. — На высоте в почти шестьдесят этажей ты чувствуешь себя в безопасности? Серьезно?       — Есть более жуткие фобии, нежели боязнь высоты, — тихо произнесла Ди.       — Тебя кто-то преследует? — после недолгих раздумий пришел к выводу незнакомец.       — Я... не знаю, — честно ответила Диана, но немного поразмыслив, добавила, — Нет. Думаю, что нет.       — Так ты не знаешь, или думаешь, что нет? — переспросил парень.       — Я не хочу зацикливаться на мыслях о произошедшем, — прошептала Ди, в надежде, что незнакомец не услышит ее.       — Внизу охрана, не думаю, что у этого человека есть хоть малейший шанс проникнуть в это здание. Зачем тогда мерзнуть на крыше? — резонно заметил парень.       — Если бы все было так просто, — все также шепотом произнесла Ди, погружаясь в свои мысли.       — Это кто-то из компании? — видимо, незнакомец прекрасно расслышал все, что сказала Диана.       — Он не просто кто-то, он... — Ди двигала одними губами, беседуя таким образом, скорее, сама с собой, нежели с кем-то еще. Только сейчас она поняла всю сложность ситуации. Ведь ее слово не имело никакого веса. А ему никто и ничто не сможет помешать.       — Я думаю, я смог бы тебе помочь, если бы ты мне позволила, — искренне сказал незнакомец.       — Я сильная, я справлюсь, — все также одними губами произнесла Ди, продолжая мысленно делать какие-то умозаключения. Девушка достала из кармана телефон, нажала на кнопку включения, но смартфон не подал признаков жизни, батарея окончательно села. Сколько было времени, Диана не знала, но догадывалась, что часовая стрелка уже давно перевалила за полночь.       Не проронив больше ни слова, Ди поднялась со скамейки и направилась к пожарному выходу.

***

      Несколькими часами ранее. Крыша.       Чонгук       Ненавижу Нью-Йорк. Почему? Хрен его знает. Просто ненавижу!       Возможно, эта ненависть родилась в те далекие времена, когда мы с хёнами только дебютировали. Молодые и зеленые, мы, как последние придурки, ходили по улицам этого города и раздавали бесплатные флаеры на свой первый концерт в штатах. Ни один из нас не знал языка, ну, разумеется, кроме Намджуна. Какая же это была нелепица! Объясняться с прохожими жестами, улыбаться и глазами умолять, чтобы они зашли в клуб неподалеку. Замшелый, вонючий, никому не известный клуб в каких-то трущобах Нью-Йорка! Тошнит!       Я был такой наивный. Скромный, неуверенный в себе пацан, который постоянно прятался за спинами старших. Я даже ревел за кулисами от малейшей ошибки на выступлении. Когда до меня, до нашей группы, никому не было дела. Даже если бы наши номера были идеальными. Какая к черту была разница? Нафига я так парился? Тошнит!       Ну да! Сейчас ведь я суперзвезда! Номер один многомиллиардной компании! Я добился успеха несмотря ни на что! И через сколько унижений пришлось пройти, чтобы оказаться там, где я сейчас? Мы всей группой хлебнули говнеца сполна! Зато после ошеломительного успеха и прорыва спустя где-то пять лет после дебюта... (Целых пять грёбаных лет моего юношества! Какого черта?!) Все стали готовы целовать мне ноги и молиться на мои изображения. Заискивающе смотреть мне в глаза, пожимая мне руку, и льстить, только чтобы я согласился на очередное интервью, коллаборацию или рекламную компанию. Тошнит!       Тошнит от самого себя! Из-за того, что я так легко привык к роскоши. К пристальному вниманию фанатов и папарацци. К тому, что мое слово наконец-то имеет вес. К тому, что мне ничего не нужно делать, чтобы что-то получить, достаточно просто захотеть и щелкнуть пальцами. Я пользуюсь всеми привилегиями статуса суперзвезды. Но этого ли я на самом деле хотел изначально? Ну, то есть... Я хотел выступать, делиться своим талантом. У меня неплохо получалось петь. Со временем я стал еще и отлично танцевать. Да, не без помощи изнурительных тренировок и репетиций. Я просто хотел выжать из себя максимум, чтобы нашу группу заметили, чтобы у нас были фанаты. Но! Где-то по дороге к успеху, я потерял что-то безумно важное! Настолько важное, что, имея всё, ощущение, что у меня нет ничего. Внутри какая-то разрастающаяся пустота...       Когда я смотрю на себя в зеркало, я не узнаю этого человека перед собой. Да, мое отражение стало на все сто процентов соответствовать моим личным стандартам красоты. (Но я не нарцисс, упаси Боже!) Моя модная прическа, идеальная, чистая кожа, пирсинг в брови и на губе, забитая татуировками правая рука, накаченное тело с четкими кубиками пресса — я приложил очень много усилий, чтобы добиться такого результата. С этим все в порядке.       Нюанс в другом: раздражает этот взгляд! Я вижу себя насквозь. С годами пропала искра, появилось ощущение какого-то холода и отстраненности к происходящему. Я стал высокомерным? Требовательным? Раньше моя требовательность ограничивалась завышенными ожиданиями только от себя самого. А сейчас? Я с легкостью могу накричать на ассистента за то, что он принес мне не тот напиток. (Который ему нужно было угадать по моему настроению и времени суток?) Эти срывы становятся достаточно частым явлением в последнее время. Я ведь всегда был чутким пацаном. Не только по отношению к близким мне людям, но и к абсолютно незнакомым. Я всегда ценил стафф за их тяжкий труд. Всегда помогал, чем мог. Всегда ли?       Последние два года я веду себя не так, как обычно. Я изменился. В худшую сторону. Меня это пугает. До чертиков! Я постоянно задаю себе вопрос: что случилось? И мысленно говорю себе, что нужно прекратить вести себя так. Но каждый раз установка остается проигнорированной. И в очередной раз я срываюсь на ни в чем не повинных людях. Я стал жестоким? Потому что у меня звездная болезнь? Но это странно, блин! Я пребываю в статусе мировой звезды уже более десяти лет? Этот год — первый в качестве соло артиста. В этом дело? Мой уровень эгоизма начал расти вверх с этого момента? Момента когда я перестал быть мембером группы? И пустился в сольное плавание? Тошнит!       Почему именно это место толкает меня на такого рода мысли? Потому что эта крыша — мое детище? Я ненавижу Нью-Йорк и мне просто было необходимо пристанище в шаговой доступности от места работы. Центральный парк казался неплохой идеей, но там было слишком много людей, а чтобы добраться до мест, скрытых от посторонних глаз, приходилось тратить на поиски больше часа. Так родилась мысль создать свой парк на крыше главного здания компании. Радует, что идею с лёту поддержал Бан Шихёк, основатель BigHit Ent. и, разумеется, HYBE. Мне скинули проект уже через пару месяцев, а конечный результат я увидел еще через полгода. Не было никакого торжественного открытия, никаких фуршетов и званых ужинов в эту честь. Мне просто передали ключи от двери на пятьдесят седьмом этаже. Попасть сюда можно только если знать как. Лифт сюда не едет. Главная пожарная лестница заканчивается глухой стеной на последнем этаже. Чтобы найти дополнительную лестницу, ведущую на крышу, нужно доехать на лифте именно до предпоследнего этажа, пройти через пустое помещение с колоннами, которое пока никак не задействовано. И найти нужную дверь. Ключи от которой есть только у меня. Мне почему-то показалось, что оставить дверь незапертой — хорошая идея. Сюда никто посторонний не должен был попасть. Мне показалось!       Я это понял, когда прямо перед моим носом пронеслась хрупкая девичья фигура и, склонившись вниз над перилами, истошно закричала. Легкий шок от того, что об этом месте знает еще кто-то, кроме меня и Шихёка, сменился животным страхом от того, что я видел. Девушку трясло, ее крик был наполнен такой болью, что по спине побежали мурашки. Я хотел было уже подорваться, чтобы оторвать ее руки от перил и отвести подальше от края, как она сама сделала пару неловких шагов назад и приземлилась на ближайшую скамейку, приняв сидячую позу эмбриона.       Я залип. Ее нежный голос, напевающий какую-то грустную мелодию, тело, покачивающееся, как маятник, из стороны в сторону, редкие всхлипы — все это обладало каким-то гипнотическим эффектом. По мере того, как успокаивалась она, успокаивался и я. Все, что беспокоило меня все это время, ушло на второй план. От этого стало так легко. Но в то же время, я почему-то стал волноваться за нее. Она казалась такой уязвимой. Хотелось отвлечь ее от грустных мыслей. Хорошая ли это идея? Наверняка нет. Она явно хочет побыть одна. И она точно не заметила меня, когда влетала сюда. Но оставаться здесь и продолжать пялиться втихую — верх идиотизма. И я заговорил. Ни к чему не обязывающее предложение. Вроде обычного "как дела?", но уже с какими-то своими выводами. Она молчит. Зачем я лезу? Вторая попытка разговорить девушку закончилась провалом. Ладно. Не буду трогать.       Прошло десять минут или час. Сложно сказать. Но мы сидим все на тех же местах. Она — накинув капюшон на голову и обняв себя за колени. Я — низко натянув черную панамку на глаза. Она явно думает о чем-то грустном. Я почему-то скорблю вместе с ней, не сводя с нее глаз. Ей холодно. Я вижу это по тому, как потряхивает ее тело. Да и зуб на зуб у нее не попадает. Это тоже прекрасно слышно из моего укрытия. Предложить ей мою толстовку? Промолчит. Или пошлет. К гадалке не ходи! Она не в настроении. Но заговорить стоит. Хотя бы для того, чтобы она пришла в себя и заметила, что ее тело страдает. Да, но когда страдает душа, тебе абсолютно насрать на то, что происходит с тобой снаружи. Мне так это знакомо.       — Так и заболеть можно, — все-таки решаюсь я снова завести разговор.       И беседа наконец-то завязывается. Она отвечает. Неохотно, но говорит. Но лучше бы я молчал. Весь диалог уходит в какое-то еще более безнадежное русло. Она говорит о том, что у нее никого нет. Не думаю, что она действительно имеет это в виду. Просто, когда тебе очень плохо, ты смотришь на свою жизнь с максимально пессимистичным настроем. Как же все это знакомо.       — Почему ты до сих пор здесь? — спрашивает она.       Да, меня тоже интересует это вопрос. Почему, черт возьми, я до сих пор торчу на этой крыше? Эта девушка — абсолютно посторонний мне человек. Я вижу ее впервые. Меня должно бесить ее присутствие в моей личной обители. Но я не раздражен. Ни капли. Перед глазами снова всплывает ее хрупкое тело на самом краю. И дыхание перехватывает. Я не боюсь высоты. Страшно от самой мысли, что прямо на моих глазах, чья-то жизнь может оборваться. Была ли это попытка суицида? Не знаю.       — Я никогда не пройду мимо, если буду видеть, что человек нуждается в моей помощи, — говорю я ей в какой-то момент нашего разговора.       Почему я пытаюсь казаться лучше, чем я есть на самом деле? Так мог смело сказать Чонгук из прошлого, а что насчет Чонгука из настоящего? В последнее время меня мало заботил кто-то, кроме меня самого. Я уже и забыл, каково это, волноваться о ком-то еще. У меня есть родители, младший брат. Но из-за моей постоянной загруженности я мало думаю о чем-то еще, кроме работы. Раньше, когда я был в группе, я чувствовал ответственность за своих хёнов, мы поддерживали друг друга, та забота была осязаема и взаимна. От одной только мысли о тех временах становится теплее внутри. Раньше все было так просто. Нас было семеро, и мы были, как единый организм. А сейчас. Каждый сам по себе. У каждого свои проекты, свои дела, свои заботы. Да, я знаю, что достаточно одного только звонка, и любой из них бросит все дела и приедет, если в этом будет необходимость. То же самое сделаю и я. Но расстояние. И время. Наверное, в большей степени время. Проведенное порознь. Делает свое дело, отдаляя нас все больше. Волнует это кого-то из них также сильно, как меня? Или я один заморачиваюсь по этому поводу?       — Я думаю, я смог бы тебе помочь, если бы ты мне позволила, — говорю я девушке, когда она снова, все больше начинает погружаться в свои мысли, и наш разговор начинает сходить на нет.       Опять? Почему я так одержим этой идеей помочь и строю из себя супергероя? С ней я не смогу исправить ошибки своего прошлого. Но, видимо, моё внутреннее Я считает иначе. Хотя кого я обманываю?       И вот девушка, опустив голову, проходит мимо меня к выходу. Ничего не сказав, даже не попрощавшись. Что, сука, за козёл довел девушку до такого состояния? У меня даже кулаки зачесались, так захотелось выбить из этого придурка все дерьмо! А вдруг он еще бродит где-то здесь? И поджидает ее? Очередного потрясения бедняга не выдержит!       Недолго думая, я решаю последовать за незнакомкой. Мало ли.       Пешком. Она решает спустится на первый этаж на своих двоих! Я догоняю это ровно в тот момент, когда прохожу мимо таблички с номером сорок. Я держусь в двух пролетах от девушки, так, чтобы не напрягать ее, но чтобы она не исчезала из поля моего зрения. Когда мы достигаем отметки двадцатого этажа, я понимаю, что более изнурительной тренировки у меня отродясь не было. Да, я тупо спускался вниз по ступеням, но ноги жутко ноют, а ступни горят. Тренировки по боксу и те так не выматывают, черт возьми!       Девушка исчезает за дверью, ведущей на этаж с подземной парковкой, и я начинаю понимать, что, вполне возможно, у нее есть своя машина, и она тупо сядет в тачку и уедет. Мне сесть в свою и ехать за ней? Выхожу следом спустя несколько секунд. Глаза быстро находят темную фигуру в дальнем пролете между ровными рядами машин. Она все также идет вперед, опустив голову и обхватив себя руками. Потерянная.       Мы уже почти подошли к выходу из подземной парковки. Она медленно шагает впереди, я — в нескольких метрах позади. Виляю между машин и периодически прячусь за широкими колоннами. Уже чувствую свежий воздух улицы. Свежий и... влажный? Там что, идет дождь? Немного прислушиваюсь. Да, там действительно хлещет, как из ведра, от души лупит настоящий ливень. Сколько, блин, мы спускались с крыши, что за это время погода так резко испоганилась?       Девушка стоит возле самого выхода и смотрит вдаль. Она же не собирается...? Черт!       Темная сгорбленная фигура выходит из-под крыши, скидывает капюшон. Пепельные, с редкими черными прядями, длинные локоны рассыпаются по ее плечам. Девушка запрокидывает голову назад, опускает руки и просто стоит вот так. Под холодным, ночным, нью-йоркским дождем. Сумасшедшая?       Постояв так пару минут, даже не накинув капюшон обратно на голову и не ускорив шаг, она начинает двигаться и через пару секунд заворачивает за угол, скрываясь из виду.       Я стою в замешательстве. Взять свою тачку, подобрать ее по дороге и попробовать подвезти? Найти зонт, догнать ее и проводить? Или забить болт? Ведь она ясно дала понять, что ей нафиг не сдалась моя забота! Чонгук, стоп, хоть ты не пори горячку! У девушки явно какие-то проблемы. Она туго соображает, и даже ты, кретин, на ее месте реагировал бы также. Огрызался бы и отказывался от любой помощи. Черт, пока я тут стою, она уже хрен пойми где и на автопилоте может дойти туда, откуда уже не возвращаются.       Я накидываю капюшон своей толстовки поверх панамки, засовываю подмерзшие руки в карманы и бегу. Ливень не прекращается. В ногах уже все хлюпает. Минут пять я просто, как слепой котенок, несусь в никуда. Пока на горизонте не вижу знакомую фигуру. Девушка, ничего не замечая вокруг, уткнувшись взглядом в асфальт, идет по тротуару. Я ускоряюсь и нагоняю ее ровно в тот момент, когда она пересекает разделительную полосу на проезжей части дороги.       Визг шин. Громкий гудок. Ослепляющий свет фар. Я дергаю хрупкое тело за мокрый капюшон и тяну на себя. Надвигающийся на нас автомобиль уходит в занос и боком летит в нашу сторону. Я обхватываю девушку обеими руками за талию и широкими шагами утягиваю нас назад, в сторону тротуара, пытаясь угадать траекторию движения тачки. Задняя правая фара проходит аккурат в нескольких сантиметрах от нас. Машина по инерции докручивается еще пол оборота вокруг своей оси и застывает на пустом перекрестке.       Девушка дрожит. У меня же сердце заходится в бешенном ритме, как от тахикардии. Мы так и стоим в обнимку на обочине. Девушка носом уткнулась в мое плечо, сложив свои руки у меня на груди. Дальше все происходит, как в замедленной съемке. Из машины выходит какой-то мужчина и подбегает к нам. Что-то говорит. Я четко его вижу, но не разбираю ни слова. В ушах гремит мое сердце. Я пытаюсь разобрать слова по губам. Ни хрена не понимаю. Просто говорю, что "мы в порядке" и "можете ехать", хотя не слышу даже своего голоса. Будто я под толщей воды. Мужчина кивает, потом, судя по всему, миллион раз извиняется, поскольку у него у самого глаза будто на мокром месте. А потом он возвращается к своему автомобилю, садится в салон и покидает место, по счастливой случайности, несостоявшейся аварии.       Дрожь девушки начинает медленно передаваться мне. И вот мы уже вдвоем стоим посреди бушующей стихии, промокшие насквозь и дрожащие, как два осиновых листа. Я понимаю, что нужно срочно двигаться с места. Я с большего уже пришел в себя, уши отложило, а сердце вернулось к привычному ритму. Девушка в моих руках. Холодная, как статуя. Так и не проронила ни слова, не предприняла попыток вырваться и уйти. Видимо, она до сих пор в состоянии шока. Я немного отстраняюсь, ослабляю хватку на ее талии, обеими руками убираю налипшие волосы с ее лица, собираюсь поинтересоваться, как она. Когда взгляд фокусируется на ее глазах, я впадаю в легкий шок.       Это ведь... Не может быть!       Та самая девушка из самолета! Что за...?       На ее лице — никаких эмоций. Она смотрит прямо на меня, но будто ничего не видит перед собой. Не узнала? Ладно, сейчас это неважно.       — Ты как? Идти можешь? — спрашиваю я.       Она кивает.       — Где ты живешь? Далеко отсюда? — спрашиваю я, ведь если она не сможет назвать адрес, придется придумывать что-то очень быстро и на ходу.       — В квартале отсюда, — взгляд девушки приобретает более осознанный вид.       — В какую сторону идти? — с бо́льшим энтузиазмом интересуюсь я, новость о том, что это недалеко, меня очень обнадежила.       Она немного поворачивает голову в сторону и кивает, указывая направление. Я тут же хватаю ее за руку, и переходя на бег, тяну ее за собой туда, куда она показала. Мы сворачиваем вглубь застройки с главной улицы и минуем пару высоток. Дорога кажется знакомой. Я тут точно уже был. Это же. Кампус?       Мы, все также держась за руки, залетаем под небольшой навес возле главных ворот закрытой территории главного кампуса HYBE.       — Ты здесь живешь? — аккуратно уточняю я.       — С-спасибо, — прикрыв глаза и опустив голову, вместо ответа на мой вопрос говорит она. — Пока.       Она молча забирает свою, уже теплую, ладонь из моей руки и скрывается за воротами кампуса.       Так она стажёр из дебютного проекта Хосока? Это... неожиданно, что ли? И что там у них происходит в LiON, если уже на первой неделе ее так ломает? Что там она говорила? Ее кто-то преследует? Очень странно, ведь HYBE очень тщательно подходит к найму работников на всех уровнях иерархии. Откуда в стенах офиса мог взяться сталкер? Или я что-то не так понял?

***

             Диана проснулась от того, что ее тело знобило, а воздуха в легких катастрофически не хватало. Девушка, укутанная стеганым одеялом с головы до ног, высунула руку из-под мягкой ткани теплого укрытия, которое ее не капли не согревало, и откинула край с лица, чтобы можно было дышать. Виски девушки будто сжимало в тисках, настолько нестерпимой была головная боль. Ди бросила взгляд на прикроватную тумбочку. Часы показывали одиннадцать тридцать утра.       "Джи, наверное, уже во всю потеет в зале, — делая массирующий движения пальцами у висков, думала про себя Диана. — Как хорошо, что в офисе я должна появится только к четырем. Чувствую себя просто отвратительно. Кажется, нос заложило. Да и в горле нещадно першит, так что глаза слезятся. Я вчера попала под ливень? Детали прошедшей ночи помню только урывками. Зато откровенные домогательства Тэхена еще долго не смогу выбросить из головы. Что это вообще было?"       Диана с трудом поднялась с постели и, опираясь одной рукой о стену, еле переставляя ноги, направилась в душ. Встав под обжигающие струи воды, девушка закинула голову назад и начала намыливать волосы шампунем. Простояв более пять минут практически под кипятком струящейся воды, Диана все никак не могла согреться. Кожа уже давно готова была расплавиться от такой температуры, а Диане все также было холодно. Несмотря на нестерпимую боль в голове, мыслительные процессы в черепной коробке у Ди шли очень активно:       "Что же было прошлым вечером? Репетиция. Концертный зал в одиночестве. Затем настойчивые прикосновения. Невероятно красивое лицо Тэхена. И его же холодный, пугающий взгляд. Страх. Бегство. Крыша. Ливень. Яркий свет. Тепло. Тепло? До сих пор ощущаю это приятное чувство спокойствия. Я тогда была как натянутая струна из-за произошедшего, а из-за длительного пребывания на продуваемой крыше и из-за того, что решила прогуляться под ледяным дождем, — еще и продрогшая до костей. Но отчетливо помню, что в какой-то момент меня отпустило. Тело начало медленно согреваться, а чувство безопасности позволило расслабиться. Помню прикосновения. И нет, они не были настойчивыми. Не такими, как у Тэхёна. Меня обнимали очень аккуратно, будто боясь причинить мне вред, стараясь защитить. Но от чего? Или от кого? Ничего не помню! От сильных переживаний меня вырубило еще в тот момент, когда я добралась до крыши. Мое тело функционировало на минималках. Конечности двигались, а вот разум перешел в режим гибернации. Со мной был кто-то еще. На крыше. И на улице во время ливня. Но кто? Может, все-таки Тэхён? Хотя нет, точно не он! От одного упоминания его имени меня бросает в дрожь. Ни о каком спокойствии и речи не может идти в его присутствии".       Насухо вытеревшись махровым полотенцем, Диана направилась обратно в комнату. Горячий душ еще больше разморил и без того вялое тело девушки. Ди до сих пор знобило, поэтому она вернулась в свою постель и укуталась воздушным одеялом. Веки Дианы будто налились свинцом, несмотря на то, что она только встала, ее снова утянуло в царство сновидений.

***

      — Ди, — в полудреме услышала девушка свое имя, — ты все еще спишь? Пора просыпаться, соня!       — Сколько времени, — сиплым, уставшим голосом произнесла Диана, переворачиваясь на другой бок в постели.       — Два часа дня, — констатировала Джи. — Решила заскочить в общагу во время обеда, кое-что забыла для урока по изобразительном искусству. — Девушка молнией носилась по комнате в поисках чего-то очень важного, выдвигая все ящики и хлопая дверцами шкафа. — Ты почему еще валяешься? Вчера поздно пришла? Когда я ночью вырубилась, тебя еще не было в комнате.       — Да, поздно, — с трудом произнесла Ди, ее горло нещадно болело, так будто в глотку засыпали пригоршню битого стекла.       — Ты еще не опаздываешь? — обеспокоенно спросила Джи, а потом резко сменила тему. — Как, кстати, прошла вчерашняя репетиция? Я так тебе завидую! Это такой невероятный опыт! Ты такая везучая, тебе ведь на первой же неделе стажировки предложили заменить кого-то в главной труппе компании.       — Нет, мне к четырем. И да, наверное, все дело в везении, — вяло ответила Ди, каждое слово давалось ей с трудом из-за сильной боли в горле. — На репетиции ничего примечательного не было. Я просто впахивала весь день, как ломовая лошадь, чтобы дотянуться до уровня тамошних танцоров. У них слаженный коллектив, работающий, как часы. А я была, как инородное тело, которое насильно впихнули в этот единый организм.       — Не знаю-не знаю, — отмахнулась Джи, — сегодня на тренировке Ми-Го говорил, что хореограф Джей-Кея... Лесли ее зовут, да? Так вот, что она тебя нахваливала, что ты такая пусечка-заечка как губка впитала весь материал и на генеральном прогоне выложилась на все сто процентов. Что она была приятно удивлена, по словам Ми-Го. А последнего эта новость очень приятно греет, к слову. Ведь это же он тебя порекомендовал и от сердца оторвал, хотя нам тоже к отчётнику нужно готовиться. Он очень долго причитал по этому поводу, кстати.       — Здорово, — безэмоционально ответила Ди.       — Ты какая-то бледная, — Джи закинула в рюкзак скетчбук, который наконец-то нашла, — часом, не заболела ли?       — Немного побаливает горло, — будто в подтверждение своих слов Ди даже немного закашлялась, — но ничего серьезного. Слава богу, вечером на концерте мне петь не нужно. Так что сущая ерунда.       — Смотри мне, — погрозила пальчиком Джи, — выглядишь, честно говоря, так себе. Перед выходом проверь температуру, градусник где-то на верхней полке шкафа, в аптечке должен быть. Поняла?       — Да, мамуль, — ехидно сказала Ди, — как скажешь.       — И не дерзи мне тут! А то вылуплю, — решила подыграть Джи. — Все, я побежала, а то опаздываю. Удачи на выступлении!       — Спасибо, — шепотом сказала Ди, когда дверь за подругой уже закрылась.       Как бы Диана не отрицала этого, но её самочувствие оставляло желать лучшего. Слабость никуда не ушла. Голова все также трещала. Согреться девушке все-таки удалось, но ступни и руки все равно были, как ледышки. Ди с трудом поднялась с кровати, чтобы достать из недр шкафа градусник и сунуть его под мышку. Ноги были будто свинцовые и весили по сто килограмм, не меньше. Трудно представить, но всего через пару часов ей нужно будет каким-то образом выступать.       "Тридцать восемь с половиной, — Диана уставилась на дисплей электронного градусника, — да ну нафиг! Тогда ничего удивительного, что меня так плющит. Да и Джи верно подметила, я отвратительно выгляжу, — Ди бросила взгляд на свое отражение в напольном зеркале. — Очень вовремя, к слову, меня накрыло. Хотя, чему я удивляюсь, очередная палка в колесо моей жизни прилетела так удачно! Пойду от счастья закинусь таблетками что ли".       Диана вернулась к шкафу, выудила оттуда аптечку, из которой несколькими минутами ранее доставала градусник. Джи оказалась очень запасливой девушкой, поэтому Ди нашла в этой небольшой коробочке все необходимое: жаропонижающее двух видов, травяные порошки при симптомах ОРВИ, спрей для горла с анестетиком, назальные капли — в общем, полный комплект для реанимации из простудного состояния.       Закинувшись всем этим добром и навернув две чашки теплого травяного чая, Диана спешно оделась, замазала консилером темные круги под глазами и нанесла легкую розовую помаду на губы, чтобы скрыть их ярко выраженную бледность. Перед выходом из комнаты Ди в очередной раз измерила температуру тела, отметка в тридцать семь градусов вполне удовлетворила девушку, и она со спокойной душой направилась к выходу из коттеджа. Пройдя только половину пути через кампус, Диана поняла, что пешие прогулки сегодня точно не для нее. Присев на ближайшую скамейку, Ди достала телефон, чтобы вызвать такси через какое-нибудь приложение. И каково было ее удивление, когда она сообразила, что смартфон со вчерашнего вечера все так же был мёртв. Ди напрочь забыла об устройстве из-за своего болезненного состояния. Поскольку девушка вышла значительно раньше, чем нужно, у нее еще было в запасе где-то с полчаса, поэтому она без раздумий направилась обратно в комнату, чтобы хоть немного подзарядить телефон, а потом захватить с собой и саму зарядку.       Оказавшись в своей комнате, Ди сразу плюхнулась на так и не застланную постель. Девушка была слишком усталой перед выходом, чтобы убраться в комнате, поэтому сейчас это оказалось даже кстати, поскольку тело требовало принять горизонтальное положение, Ди разместилась на белой про́стыни прямо в одежде и не разуваясь. Подсоединив провод к смартфону, Диана нажала кнопку включения. Как только операционная система прогрузилась, на экране стали появляться уведомления о непрочитанных сообщениях и пропущенных звонках. Все были от Юнги. Что ни капли не удивило Диану, она сама ему вчера вечером названила и даже оставила сообщение, чтобы он с ней связался. Единственное, что немного повергло Ди в шок, так это количество пропущенных: около двух десятков звонков и почти столько же сообщений. Как-то многовато! Ди не стала развивать эту мысль и просто начала читать текст.

      Шуга

(пропущенный вызов)

      "Чего трубку не берешь?"

      "Просила перезвонить, а сама недоступна."

      "У тебя все хорошо?"

(3 пропущенных вызова)

      "Ди, чего не отвечаешь?"

      "Ты не просто не отвечаешь, мои сообщения так и весят непрочитанными."

      "Не пугай меня, а то я весь город могу на уши поднять!"

(2 пропущенных вызова)

      "Я что-то сделал не так, и ты меня закинула в блок? Не верю!"

(пропущенный вызов)

      "Ди, уже 12 часов прошло, с момента, как ты написала мне последнее сообщение и перестала отвечать. Где ты?"

(3 пропущенных вызова)

      "Окей, кое-что прояснилось."

      "Я не знаю, что начудил этот кретин, он ничего мне толком не рассказал. Но я готов поддержать тебя при любом раскладе."

(5 пропущенных вызовов)

      "Просто выйди на связь и скажи, что с тобой все в порядке."

(пропущенный вызов)

      "Я беспокоюсь, Ди."

             Диана не стала долго оттягивать момент, поэтому тут же ткнула в поле для ввода сообщения и набрала короткое "Со мной все в порядке".       "Юнги в этой ситуации ведь абсолютно не при чем, — тяжело вздохнув, подумала Ди, — как некстати сдох мобильник, бедный парень за сутки там, видимо, себе напридумывал чего-то. Что даже допустил мысль о том, что я его заблокировала. С чего бы мне это делать? Правильно, что не поверил. Еще Тэхен ему успел что-то наплести, блин. Зачем было впутывать во все Шугу? Хотя. Может, это и к лучшему".       Режим быстрой зарядки сделал свое дело, и уже через полчаса телефон был на восемьдесят девять процентов заряжен. Сунув шнур и кубик в сумку, Ди вызвала в приложении такси и поспешила к главным воротам кампуса.

***

      — А вот и ты! — буднично сказала Лесли, заметив Ди в толпе людей, бегающих туда-сюда за кулисами. — Давай быстренько переодевайся в тренировочное и иди разминайся во вторую аудиторию. Перед выступлением нужно обязательно разогреть мышцы, — хореограф спокойно вводила Ди в курс дела, параллельно отдавая какие-то поручения пробегающим мимо людям: световикам, техникам, танцорам.       Царящая в этом месте обстановка напоминала разбуженный улей. До выступления оставалось целых три часа, а хаос, происходящий в концертом зале, скорее говорил о том, что все безбожно опаздывали, будто до старта оставались считанные секунды. Между рядами сновала охрана, видимо, проверяя что-то в целях безопасности. Следом за ними медленно шерстили проходы ребята из клининговой компании, доводя обстановку до сверкающего блеска. Весь зал, то погружался в кромешную тьму, то разрывался от мириад разноцветных огней. Видимо, активно шла проверка света. В колонках периодически играла музыка на разных уровнях громкости. Звукооператор проверял и настраивал микрофоны, "шикая" и "цыкая" без остановки в колонках. За кулисами сновали люди, которые отвечали за декорации, атрибутику и занавес. Они периодически дергали за какие-то тросы, уходящие куда-то высоко-высоко под самый свод концертного зала.       — Минут через сорок появятся гримеры и ассистенты, поэтому постарайся к этому времени закончить с разогревом, — бросила Лесли напоследок и скрылась за дверью, ведущей в какое-то техническое помещение.       Ди еще с минуту постояла, осматриваясь по сторонам, а потом пошла к коридору, ведущему к гримеркам. На контрасте девушка не сразу сообразила, куда попала, когда вошла в уже знакомое помещение. Приглушенный свет, легкая расслабляющая музыка, никаких мельтешащих перед глазами силуэтов — настоящий храм спокойствия и умиротворения. То, что доктор прописал! На дальнем диванчике дремала одна из танцовщиц, и больше никого в гримерке не было. Ди быстренько переоделась и отправилась в аудиторию с номером два на двери, о которой ей говорила Лесли, чтобы размяться. Небольшой зал без окон был абсолютно пуст. По периметру всего помещения размещались настенные зеркала, а в дальнем конце комнаты Ди заметила музыкальную станцию. Девушка даже обрадовалась, что сможет спокойно позаниматься в одиночестве. Включив легкую чиллаут подборку, Диана приступила к упражнениям. В отличие от стандартной разминки, которую девушка обычно практиковала, она остановилась на элементах растяжки, добавила пару асан из йоги и большую часть времени просто сидела в позе лотоса, якобы медитируя. На самом деле, Ди просто дремала в таком положении, прикрыв веки. В идеале, она планировала поднакопить немного энергии для выступления, а по факту, все свелось к тому, что она просто пыталась сохранить те крупицы сил, которые у нее остались. Она чувствовала себя, как выжатый лимон, и ей казалось, что будет достаточно всего несколько резких движений, и системы организма завершат сеанс без предупреждения.              Когда Диана вернулась в гримерку, народа здесь было уже значительно больше. Камню некуда было упасть. Визажисты уже вовсю колдовали над несколькими девушками. Как только Ди присела у своего гримерного зеркала, к ней подбежала невысокая, совсем молоденькая девушка азиатской внешности.       — Диана, да? — начала тараторить та, поправляя громадные очки в толстой оправе на переносице. — Вижу, лицо незнакомое. Так-то я тут всех прекрасно знаю! А вот тебя вижу впервые. Меня зовут Па́тил, я ассистент. Лесли попросила меня присмотреть за тобой.       — Ээээ, да, хорошо, — от такого напора Ди немного растерялась.       — Тебе что-нибудь нужно? — потирая, как будто вспотевшие руки, Па́тил наклонилась к самому лицу Дианы. — Чай? Может, воды? Кофе? Если ты голодная, я могу принести что-нибудь из еды. Ты, главное, не стесняйся, обращайся по любому поводу.       — Я бы не отказалась от воды без газа, — когда Па́тил упомянула о напитках, Ди осознала, что ее нещадно мучает жажда, и, видимо, достаточно давно, потому что губы покрылись сухой коркой, а во рту образовалась настоящая пустыня. — И кофе тоже был бы кстати, честно говоря, мне не мешало бы взбодриться.       — Так, хорошо, поняла, — довольно улыбнулась Па́тил, оголяя ряд кривых зубов. — А какой кофе предпочитаешь? С сахаром или без?       — Капучино. Без сахара, пожалуйста. И, если где-то можно было бы раздобыть, я бы не отказалась от злакового батончика. Или овсяного печенья, — немного подумав, Диана тут же стушевалась, слишком специфические запросы она озвучила, вряд ли что-то из перечисленного можно было отыскать в стенах HYBE, а ей уж точно не хотелось напрягать эту странную девушку, — если ничего такого не найдешь, ничего страшного, — добавила Ди.       Патил с глазами добродушного, верного щеночка согласно кивнула и, быстро семеня пухлыми ножками, направилась к выходу из гримерки. В это время к Диане подошла одна из визажистов и приступила к нанесению макияжа. Сидя с закрытыми глазами, Ди начала медленно вырубаться, окружающие звуки ушли на второй план, а из-за плавных и нежных прикосновений кистью к лицу тело окончательно сдалось и обмякло на кресле. Из полудремы девушку вырвал запах кофе. Ди совсем не заметила, что Патил давным-давно вернулась. Девушки не было видно нигде поблизости, но на столике перед Ди стояла небольшая бутылочка чистой питьевой воды какой-то элитной марки, прозрачный, высокий стакан, картонный стаканчик с крышкой, судя по запаху, видимо, с кофе и маленькая плетеная корзиночка с несколькими видами злаковых батончиков и со штучными упаковками овсяного печенья.       "Патил, конечно, очень исполнительная, — подумала Ди, отпивая слегка остывший, ароматный кофе, — но, по-моему, это перебор. Зачем так выслуживаться перед танцором из массовки? При всем при этом, я ведь просто на замене. — Ди перевела взгляд на свое отражение в зеркале и только сейчас заметила, что с мэйком визажист давно закончила, девушка стояла за спиной у Ди подготавливаясь к тому, чтобы начать делать прическу. — Вот это да! — глаза Ди округлились от удивления. — Я и не знала, что могу быть такой красоткой. Макияж просто улетный! Из-за правильного контуринга у меня и форма лица изменилась. Вон, какие красивые скулы, а эти изящные линии подбородка, глаза стали как будто больше и выразительнее! Чума-а-а-а! Я тащусь сама от себя!"       Когда визажист закончила и с прической, Диана, минут двадцать так точно, глядела на себя и не могла оторвать взгляда. На девушку из зеркала смотрела будто ее усовершенствованная копия. Весь сок этого образа был в том, что он подчеркивал и без такого миловидную внешность Ди. Яркий макияж не добавлял лет, как это обычно бывает, когда штукатурки на лице слишком много. Он делал из скромной девушки настоящую роковую красотку. О таких обычно судачат, что им достаточно одного лишь взгляда, чтобы прострелить сердце какого-нибудь влюбленного бедолаги навылет. И без того длинные волосы Дианы стали в три, а может, и в четыре раза гуще и длиннее за счет дополнительных прядей. Мягкие, пепельные локоны доходили девушке почти до ягодиц, к тому же, визажист, видимо, решила, что если привести соотношение светлых и темных прядей к равным пропорциям, то образ будет смотреться намного выигрышнее, и она не прогадала. Когда Ди облачилась в первый наряд и вышла из гримерки подышать свежим воздухом (Поскольку все помещение заполнилось смесью паров лака и женских духов!), все, кто проходил мимо нее в коридоре, не могли отвести от девушки восторженного взгляда. Женский пол завистливо таращился, а мужской, будто истекая слюной, проходил мимо, оборачиваясь, в надежде продлить эти ценные мгновения, в попытке насладиться такой неземной красотой.       — До начала концерта осталось двадцать минут, — раздался мужской голос из небольшого динамика над дверью гримерки. — Оранжевый уровень готовности.       Диана направилась в сторону главной сцены. Оказавшись за кулисами, она начала различать мерный шум голосов. Сердце забилось в трепетном ожидании, а дыхание на секунду замерло. Девушка всегда наслаждалась этими последними минутами перед самым началом любого концерта. В такие мгновения адреналин медленными дозами распространялся по всему ее телу, пока не достигал своего пика в момент, когда Ди оказывалась на авансцене. Диана обожала сцену, потому что подобные "игры с разумом" дарили такие ощущения абсолютно всегда, ими нельзя было насытиться, равно как они не могли ей надоесть.       Из колонок концертного зала эхом начал отдаваться голос конферансье:       — Уважаемые зрители, рады приветствовать вас в стенах HYBE Entertainment! Всего через пару минут начнется незабываемое шоу заключительного концерта мирового тура всеми любимого Джей-Кея! Просим занять свои места в зале и привести мобильные телефоны в авиарежим. Хорошего вечера и приятного просмотра!       Все помещение погрузилось в кромешную тьму, а на большом экране на заднем плане сцены началась трансляция обратного отсчета до старта шоу.       Пять.       Четыре.       Три.       Два.       Один.       — Встречайте главную звезду HYBE Entertainment Джей-Кея с его программой "You are not alone"!        Следующие два часа концерта для Дианы пронеслись, как мгновение. Девушка абсолютно точно не понимала, когда начинался один номер и заканчивался другой. Она с трудом успевала переводить дыхание между выступлениями, хотя в отличие от главной звезды, она выходила на сцену в соотношении один к трем, то есть у нее было минимум два номера, в которых она не была задействована, чтобы переодеться, поправить прическу и макияж, выдохнуть и собраться с мыслями. Девушке безумно хотелось хоть одним глазком посмотреть на какой-нибудь отрывок из шоу. Но время играло против нее. Его едва хватало на первостепенные задачи. Облачившись в последний наряд для финала шоу, Диана уже стояла за кулисами в задумчивости. Все предыдущие выходы Ди прошли гладко, даже идеально. Она ни разу не сбилась, делала все, как на репетиции, по максимум слилась с другими танцорами и ни капли не уступала им в технике и харизме. Девушка кайфовала от этого концерта по максимуму. Ей безумно понравилось выходить на сцену под неутихающие визги фанатов и ловить вайб от хора голосов, который дружно подпевал абсолютно каждую песню Джей-Кея. Девушку пробирало до костей от невероятного голоса артиста. Она не видела его лица, но ощущала абсолютно каждую эмоцию, которую он вкладывал в то, что исполнял. Ди была в невероятном восторге от профессионализма Джей-Кея. Она не могла понять, как мужчина оставался все еще жив после таких невероятных нагрузок. В танце он не уступал труппе. Но в отличие от последних, кроме того, чтобы активно двигаться, ему нужно было еще и петь. И он делал это настолько легко и непринужденно, что у Ди просто замирало сердце от восхищения.       В какой-то момент Диана начала негодовать от того, что она, казалось бы, всего в нескольких метрах от Джей-Кея, но в то же время так далеко. Девушка всегда питала особую страсть к живым выступлениям артистов, и после того, как она услышала его чарующий, нежный голос, ее просто заклинило на мысли, что она была бы точно не прочь стоять или сидеть, где-то перед сценой, а не довольствоваться местом на ней без возможности видеть настолько талантливого человека. Ди слышала песни Джей-Кея, мельком, по радио, но никогда не задавалась вопросом, кто исполнитель треков. После того, как она окунулась в эту атмосферу, как услышала голос Джей-Кея вживую, прислушалась к текстам его песен, мир для девушки перевернулся с ног на голову.       — Ди, — окликнула девушку Лесли, — идем со мной! — Хореограф взяла Диану под локоть и отвела немного в сторону, подальше от лишних ушей и глаз.       — Ты сегодня отлично справляешься, — с доброй улыбкой обратилась Лесли, наклонившись почти к самому уху девушки, перекрикивая громкую музыку, — остался последний номер, прошу, не подведи. К слову, я немного подсуетилась, когда выйдешь на сцену, — сообразишь. Так что расслабься, и делай все точно также, как на генеральном прогоне. Удачи!       "Блин, теперь я начинаю волноваться еще больше! Ненавижу сюрпризы! — крепко сжав руки в кулаки так, что ногти начали больно впиваться в ладони, думала Ди. — Последний номер меня и до этого в гроб сводил, а теперь так и подавно".       Ту-дум.       Знакомая музыка полилась из колонок, создавая нужную атмосферу в зале. Звук раскатов грома, сверкающие молнии и звуки биения сердца. Финальный номер абсолютно точно погружал всех присутствующих в самую суть постановки. И вот, сексуальной походкой на сцену начала вышагивать Похоть. Обезоруживающий взгляд девушки обвел зрительный зал, Ди, замерев на долю секунды на авансцене, продолжила свое дефиле, соблазнительно виляя бедрами, дальше, вглубь сцены, туда, где ее уже ждали. Джей-Кей во всем белом, как ангел, стоял в отдалении посередине сцены. На глазах молодого человека была завязана красная повязка.              "Так вот о чем говорила Лесли?" — продолжая свой путь к главной звезде сегодняшнего шоу, подумала Ди.       Чувство свободы и отказ от каких бы то ни было рамок — вот что Лесли невольно подарила этим вечером Диане. Ди расправила плечи и, наплевав на всё, пустилась в полную импровизацию. Достигнув цели, Ди медленно обошла вокруг Джей-Кея на расстоянии вытянутой руки. Ее указательный палец рисовал легкую линию на его теле, стартовав на правом плече, он прошел по спине мужчины, спускаясь вниз, и закончил свой путь в области пупка. Эти прикосновения не остались незамеченными. Джей-Кей реагировал и активно участвовал в разыгрываемом на сцене действе. Несмотря на то, что он был в повязке, он будто взглядом провожал непрошенную гостью, медленно отводя голову сначала в правую сторону, а потом в левую. Ди подошла почти вплотную к Джей-Кею и медленно, скользя всем своим телом вдоль накаченной фигуры мужчины, спустилась рукой с торса по левой ноге парня в самый низ, а потом тут же повторила это движение в обратном направлении. Диана чувствовала, как молодой человек напрягся, она чувствовала каждый его мускул, когда ее рука возвращалась на его торс. Легкий, но уверенный толчок опрокинул Джей-Кея на стул, стоящий позади молодого человека. Дальше, все пошло точно, как на репетиции. Ди развела колени парня, поставила свою аппетитную ножку между его бедер, провела ноготочком указательного пальца по внешней стороне своей оголенной конечности. Девушка, охотно отыгрывая каждое движение на публику, села на Джей-Кея верхом. Схватила парня за волосы на затылке и резко оттянула его голову назад. Ди медленно, даже с каким-то наслаждением, начала приближаться к губам молодого человека.       Зал резко погрузился в кромешную тьму. Всё также гремели раскаты грома и периодически вспыхивали молнии. Голос диктора начал вещать какую-то отповедь.       Диана все также сидела на коленях у Джей-Кея. Она аккуратно отпустила зажатую в руке прядь его волос, и трясущейся рукой на ощупь пригладила взъерошенные волосы в том месте, где буквально недавно ее пальцы крепко сжимали жесткие локоны молодого человека. Неожиданно Диане резко перестало хватать воздуха в легких. Она хотела было встать, но очередная вспышка молнии запустила в организме какую-то неконтролируемую цепную реакцию. Ее начало подташнивать, а перед глазами стали мелькать пятна света. Девушка крепко ухватилась за плечи молодого человека, наклонила голову вперед и прикрыла глаза. В чем, собственно, не было особого смысла, поскольку видимость и так была нулевая. Девушка не сразу сообразила, что ее губы столкнулись с какой-то преградой, с чем-то мягким и теплым. Ди попыталась отстраниться, но ее тело окончательно перестало реагировать на импульсы разума. Связь с реальностью была потеряна, Диана ослабла, а тьма, наконец, взяла верх в этой неравной борьбе.

      ***

      Несколькими часами ранее. Концертный зал HYBE       Чонгук       Я не сразу ее узнал. На ней был знакомый мне наряд. Костюм для первого выхода, в них обычно выступает моя труппа. Этот яркий макияж отлично гармонирующий с невероятно длинными, контрастными черно-белыми локонами, как у какой-то нимфы, или, скорее, Снежной королевы. Что она вообще здесь делает?       Ну, после первого номера, стало понятно, что она почему-то заменяет Грэйс. Да, я знаю всех и каждого из состава моей гастрольной свиты. Более того, каждая кандидатура проходила собеседование-кастинг лично со мной. Я знаю каждого гримера, каждого танцора, каждого ассистента и техника в лицо и по имени. Я с ними, как никак, провел бок о бок почти полгода на этапе подготовки, а потом и долгих три месяца уже во время самого тура. Какого черта мне никто не сообщил о замене? Всем прекрасно известно, что я ненавижу, когда какие-то решения принимаются за моей спиной и без моего участия. Да, черт возьми, я тиран! Когда дело касается моего шоу, я становлюсь невыносимым. Я хочу держать под контролем все до мельчайших деталей, поскольку на сто десять процентов чувствую груз ответственности за, то, что носит мое имя. Когда я был членом группы, мне было наплевать на организационные моменты, на что-то не имеющее прямого отношения непосредственно к пению или постановке номеров. С тех пор, как я сменил статус с "члена группы" на "соло артиста", все кардинально изменилось. После того, как на меня несколько раз достаточно агрессивно вылили несколько ушатов с отборным дерьмом в СМИ за то, что "я не продумал это", "не проследил за тем", "не удосужился узнать про то" (хотя, по сути, с чего вдруг я должен был?), я взял бразды правления по всем вопросам в свои крепкие руки. Согласен, решение было спонтанным и необдуманным, на эмоциях. Разумеется, всё это занимает уйму времени, и зачастую я умираю от скуки, когда окунаюсь во все эти тайны мадридского двора, от которых я всю свою карьеру сторонился, как от проказы. Но, вообще-то, есть и плюсы: качество моей работы, конечный результат, да и сам процесс — достигли высочайшего уровня.       Возвращаясь к нашим баранам, так почему же хореограф не поставила меня в известность? Неужели все так боятся моего праведного гнева? Хотя глупо их винить за это. На моем счету за истекший год несколько загубленных карьер. Я смело могу подтвердить, что я — принципиальная скотина. Опять же, с недавнего времени. За последние несколько лет я очень изменился. Блин, не самое удачное время для очередного приступа самобичевания! Так что ладно, с Лесли и со всеми остальными, кто стоит за этой аферой века, разберемся чуть позже.       Глупо отрицать, Диана отлично танцует. Знаю не понаслышке. Сегодняшний концерт она точно не испортит. Пару дней назад наткнулся на нее в одном из репетиционных залов. Понял, что это она, та самая девушка из самолета. Но мозг напрочь вырубился, когда увидел, как обалденно она двигается под музыку. Я искушенный зритель, меня очень сложно удивить. Но она смогла. Забралась своим танцем прямо мне под кожу. До сих пор мурашки берут, когда вспоминаю. Невероятно!       И как я проморгал тот момент, что она из LiON. Из стажеров LiON. Мои менеджеры вскользь говорили мне, что девушку из самолета они нашли и что телефон смогут передать ей через кого-то из HYBE. Но я почему-то поначалу подумал, что она из стаффа. Потом, когда случайно стал свидетелем ее танца, наблюдая за ней из тайной комнаты, решил, что она приглашенный хореограф. Но мысли о том, что она может быть стажером, даже и не мелькало.       Имя ее я не запоминал. Как ее зовут пробивал только сегодня утром, вчерашняя ситуация заставила узнать о ней немного больше. Ее профайл посмотрел в пол глаза, но пару моментов меня зацепили и огорчили одновременно. Кое-какие фразы, которые девушка бросала вчера, начали обретать смысл. Я не люблю совать нос не в свои дела. И сам факт того, что я поднял какую-то информацию на незнакомого мне человека, чистой воды нонсенс. Я не верю в судьбу, но молния ударила в одно и то же место уже трижды. И это настораживает!       Лесли подзывает меня на пару слов перед последним выходом на сцену. Неужели соизволит признаться, что накосячила? Лучше поздно, чем никогда. Эээ, нет, обознался! Загнала какую-то чушь про то, что финальный номер нужно сделать особенным. И сунула мне в руки чёртову красную повязку на глаза. Я сразу сообразил, откуда растут ноги. Попытка замести следы и скрыть от меня факт того, что моя партнерша по "Ангелам и демонам" вовсе не Грэйс. Не подаю вида, что что-то знаю и молча киваю, соглашаясь на чистой воды авантюру. Больше, чем адская нелюбовь к самоуправству со стороны подчиненных, у меня стойкая неприязнь, буквально на генетическом уровне, по отношению к неподготовленной импровизации. И нет, я не заговорился. Неподготовленная она, потому что я не готов!       Пока на экране идет какой-то видеоряд, медленно двигаюсь к середине сцены, достаю из кармана злополучную повязку и затягиваю узел на затылке. Звучит знакомая мелодия, раскаты грома эхом проносятся про огромному помещению. Знаю, что вот-вот рядом окажется моя партнерша. Сегодня это не Грэйс, а Диана. Чего ожидать от второй — понятия не имею. Вчерашнюю репетицию я нагло продинамил. Мог прийти, но забил. В последнее время я делаю несвойственные мне вещи. Я кайфую, когда лишний раз пою или танцую на сцене, пусть даже в отсутствии зрителей, поэтому за всю свою жизнь я не пропустил ни единого саундчека, генерального прогона или обычной тренировки. Ни разу! Ну, до вчерашнего дня. Что со мной происходит?       Дыхание перехватывает, когда чувствую легкое прикосновение у плеча. То ли от неожиданности, то ли от того, что ее прикосновение — пронизывающий до костей холод. Когда рука девушки оседает на прессе моего живота, напрягаюсь. Площадь соприкосновения с торсом увеличилась, а с ней и пронизывающая до костей стужа, передающаяся мне от касания ее руки. Почему она такая холодная? Не считая такого незапланированного начала, дальше все идет по сценарию. Вот я уже сижу на стуле, через несколько мгновений она у меня на коленях. Гремит очередной раскат грома, оглушая и запуская табун мурашек по всему телу. Мою голову откидывают, и я чувствую размеренное теплое дыхание на своих губах.       Вроде бы, все прошло нормально. Я, конечно, ничего не видел, но отчетливо слышал, как периодически охали зрители и протяжно стонали в какой-то эйфории. Как бы мои фанатки не ревновали меня к субъектам противоположного пола, которые изредка оказывались рядом со мной на концертах или трансляциях, ни одна из них никогда не могла устоять от эпизодов, намекающих на какой бы то ни было интим. Фантазия вещь такая, раз плюнуть представить себя на месте той, что рядом со мной. Обычно я охотно подыгрываю, чем только больше раззадориваю публику. Этот раз не стал исключением. Уверен, когда мои преданные фаны будут пересматривать записи с этого концерта, обратят внимание на мои почти незаметные шалости. Например, на то, что я до боли в костяшках пальцев впился фалангами в бедра девушки, когда она оседлала меня, точно не ускользнет от их зоркого взора. Ну и, скажем так, это была своего рода месть Диане за несогласованную со мной импровизацию. Не знаю, почему она решила пойти наперекор Лесли и отказалась от изначальной хореографии. Но я принял правила игры. Так что счет: один — один!       В этот момент Диана ослабила хватку на моем затылке и вроде начала отстраняться. Я тоже расслабился, собираясь снять повязку с глаз и встать со стула, чтобы покинуть сцену. Но вместо того, чтобы освободить мои колени, девушка неожиданно хватается за мои плечи. А потом я ощущаю все тот же пробирающий до костей мороз, но на это раз на моих губах.       Не сразу смекаю, что наши губы встретились. Я ведь до сих пор сижу в повязке и ничего не вижу. Да даже если бы успел ее снять, это мало что бы изменило — в зале все еще царит кромешная тьма. Номер же еще не закончился, хотя основной акцент ушел на экран с видеорядом, и на томный голос чтеца, которой вещал что-то нетривиальное из динамиков. Но моя догадка определенно точно верна. Я не успеваю обдумать свалившуюся на меня реальность, как ощущаю, что тело Дианы обмякает, ее руки на моих плечах слабеют, а голова соскальзывает в сторону, прерывая этот неожиданный и такой холодный поцелуй. Холодный, потому что ее губы, также как и руки, ужасно ледяные.       Стягиваю повязку с глаз и беру девушку за предплечья. Она не реагирует. До меня сразу доходит, что она в обмороке. Хватаю ее на руки и лечу за кулисы, параллельно крича, чтобы кто-нибудь отправил ко мне в гримерку доктора. Подбегая к нужной двери, распахиваю ту с ноги, несу девушку на кожаный диван у дальней стены. Только теперь, при тусклом свете рассматриваю свою ношу: сначала замечаю невероятно красивое лицо, перевожу взгляд на длинные, черно-белые пряди разметавшихся по подушке волос, но потом присматриваюсь немного внимательнее и вижу, что девушка бледная, как фарфоровая куколка, а ее губы даже посинели. Склоняю ухо перед самым ее лицом, прислушиваюсь. Диана дышит через раз. Тяжело дышит. Подношу руку к ее лбу. Горячий! Очень горячий, что можно, наверное, обжечься, если оставить ладонь чуть дольше нескольких секунд!       Как раз в этот момент в мою комнату стучат. Кричу, чтобы проходили. Дверь распахивается и на пороге замечаю своего личного доктора, а за его спиной — стайку обеспокоенных менеджеров и ассистентов, которые так и норовят протиснутся в мою обитель следом за врачом. Шлю всех нахер, и прошу Зипа вытолкать беснующуюся толпу в коридор и запереть дверь. Сам я сижу на корточках возле дивана, крепко сжимая руку Дианы, боясь отойти от ее хрупкого и такого слабого тела хоть на шаг. Знаю, что глупо, но меня почему-то охватила какая-то паника, я боялся, что как только выпущу ее бледную руку из своей, она тут же перестанет дышать. Лекарь не медлит, ставит свой саквояж на мой гримерный столик и начинает подготавливать все необходимое для реанимационных мероприятий. Я начинаю немного успокаиваться, Зипу я доверяю.       Доктор Зип — это статный мужик в годах, человек, который весь тур пробыл со мной и вытаскивал мою измученную тушку из состояний и похуже. Пока я все также неподвижно сижу у подножия дивана, он натягивает на нос Диане кислородную маску, застегивает плотную манжету на руке и измеряет давление. Говорит, что оно катастрофически низкое. Хреново! Параллельно доктор наводит на лоб девушки бесконтактный градусник, тот практически сразу начинает громко пищать, Зип разворачивает аппарат дисплеем ко мне. На экране мигают крупные цифры. Тридцать девять градусов! Вдвойне хреново! Если она при таких показателях выступала с самого начала концерта — это сродни самоубийству. Знаю не понаслышке, сам в таком состоянии пару раз был на сцене. И оба раза меня вытаскивали чуть ли не с того света. Я серьезно! Абсолютно без шуток!       Доктор Зип делает Диане пару уколов. Я в это время уже околачиваюсь у противоположной стены от дивана, отвернувшись в сторону двери. Ситуация критическая, но я не врач, чтобы попусту пялиться туда, куда не следует. Когда процедуры подходят к концу, Зип начинает говорить о том, что не мешало бы девушку отправить в стационар. Уколы скоро подействуют, она придет в себя и ей станет лучше, обнадеживает доктор меня. Но она точно не будет в состоянии куда-то самостоятельно идти в ближайшие сутки так точно, в то же время констатирует Зип.       Понимаю его далекий намек. Она ведь обычный танцор из труппы, он видит это и просто пытается помочь разрулить ситуацию, чтобы я лишний раз не придумывал, как бы ее побыстрее сбагрить из своей гримерки. А я не хочу ее выпроваживать. В больницу мне будет проблематично попасть, чтобы узнать, как ее самочувствие. А здесь, ее состояние под моим контролем. Почему-то прямо сейчас мне это важно. Я говорю Зипу, что она пока побудет у меня и что потом я ему наберу. Доктор Зип напоследок советует мне потеплее укутать Диану так, чтобы ее конечности побыстрее согрелись, как только спазм сосудов спадет, температура будет охотнее снижаться. Искренне благодарю врачевателя за помощь, закрываю дверь на замок и только сейчас понимаю, что в моей гримерке определенно точно нет ничего, что можно было бы использовать в качестве грелки. Бутылок у меня нет, вообще никаких, ни пустых, ни полных. Есть только кулер с бутылью в пятнадцать литров, но этот вариант точно не в тему. Звать кого-то из ассистентов совсем не охота. Как только сюда проскользнет хоть одна посторонняя душа, выморить ее отсюда уже не получится. Да и этих стервятников набежит еще больше. Начнется шум-гам. А Диане нужен покой. Поэтому этот вариант точно идет в мусорку!       Не то, чтобы я когда-то отличался особым умом и сообразительностью. Я скорее творческий человек, нежели интеллектуал. И я точно знаю, что меня потом по головке не погладят за такое решение. Но этот способ я видел в одном из американских фильмов. Поэтому грех не воспользоваться. Ситуация требует кардинальных мер.       Беру с кресла второй плед, дополнительно укрываю им Диану. Снимаю с себя бомбер и разуваюсь. Ложусь рядом с девушкой. Беру ее ладони в свои, немного согреваю наш кокон из рук своим теплым дыханием, а потом прикладываю ее ладони к своей горячей груди. Диван достаточно широкий, поэтому я откидываюсь на спину и закидываю свои руки за голову. Девушка у меня под боком начинает шевелиться, а потом льнет ко мне поближе. В итоге ее голова оказывается на моем плече, а ее руки у меня на торсе. Уже не такие ледяные, как раньше. Значит, потихоньку согревается. Мой план работает! Притягиваю ее хрупкое тело поближе и поправляю оба пледа на ее плече. Прислушиваюсь к ее дыханию. Размеренное. Сердцебиение у Дианы гулкое, ровное. Наконец, понимаю, что могу немного расслабиться. День выдался тяжелый. Не замечаю, как веки тяжелеют и меня утягивает в царство снов.

***

      Чонгук       Где я? Неужели меня снова затянуло сюда? Да сколько можно уже?       Ноги мягко ступают по ровной заснеженной тропинке. Я отчетливо слышу хруст снега, когда двигаюсь вперед.       Я в лесу. Ночью. Справа и слева от меня тянутся плотные ряды высоких, пушистых елей, тонущих в высоких сугробах. Впереди вижу огромную, будто раскормленную луну. Ее сложно не заметить, она занимает весь горизонт.       Я очень легко одет. Собственно, я все в том же белом аутфите, в котором был на финальном выходе: белый бомбер нараспашку поверх такой же чисто-белой безрукавки с имитацией рваных дыр, широкие штаны с большим количеством карманов и замков на бедрах, белые берцы на шнуровке. Но мне ни капли не холодно.       Через какое-то время я выхожу к крутому обрыву и вижу перед собой северное сияние. Завораживающее зрелище! Не сразу замечаю, что я не один. Прямо передо мной в нескольких метрах спиной ко мне стоит черный силуэт. У самого края.       — Отойди от обрыва! — кричу я.       На самом деле, я думаю, что кричу. Мои губы же не покидает ни единого звука. Но я точно знаю, что эти слова дошли до адресата. Фигура впереди стоит все также: не оборачиваясь ко мне, не двигаясь и никак не реагируя на мои мольбы.       — Вернись! — мысленно шепчу я.       Уже сбился со счета, сколько раз я уже повторял это одно-единственное слово за эти несколько лет. На этом обрыве. В этом краю вечной мерзлоты. Ответ всегда был один и тот же — молчание. С чего я вдруг решил, что на этот раз что-то изменится? Идиот!       — Вернись ко мне! — очередная бессмысленная, беззвучная попытка в надежде на положительный исход.       Тишина.       Силуэт у края обрыва медленно тает и, наконец, полностью растворяется в переливах северного сияния.