***
От очередных посиделок в телефоне его отвлек зашедший в его комнату родитель. Он был вроде бы в нормальном настроении. Кажется, он зашёл лишь для того, чтобы поинтересоваться, чем занят Герман. Из-за наушников было ничего не слышно и, кажется, ему что-то сказали. Поставив трек на паузу, он выдернул наушники из ушей, давая понять, что готов выслушать. Ариец не любил повторять. С недовольным лицом он повторно произнес фразу. — Займись чем-нибудь, а не утыкайся в эту коробочку. На что ты там уставился вообще? Есть что-то, что интересней меня? — сказал с какой-то усмешкой, после глянул на сына, слабо покраснев. Он приоткрыл немного рот, чтобы что-то сказать, но не стал по какой-то причине это делать. — Помнишь, ты обещал поговорить со мной? — произнесено с чувством волнения. Это уловил старший моментально. Секунды хватило, чтобы Герман начал чувствовать себя неудобно. Посмотрев тому в глаза, парень опустил взгляд в ту же минуту, ожидая ответа. — Да, я прекрасно это помню, — сам он просто хотел оправдать свои догадки. В этот момент он посмотрел в глаза пареньку. Присев рядом, накрыв руку юноши своей, он принялся рассматривать чужое лицо. Чем-то он был похож на него, характер, правда, другой. Рейх более строг. Будто бы многое происходило не с ними. Ни тот, ни тот не могли понять, что делать дальше. Сейчас младший стал более серьезным, не таким ветреным. Рано или поздно это все равно случилось бы, Рейх знал. Его ребенок вырос. За полгода он изменился даже внешне. Он стал таким красивым, сейчас на него можно просто засмотреться. Начал отращивать волосы, детские щеки пропали, по-прежнему был невысок, в сравнении с Рейхом. Хоть и не сама элегантность, но Герман уже не был таким неуклюжим, каким в детстве. Он прекрасен, по мнению арийца. — Так о чем же разговор? — крайне спокойно, как будто бы ничего такого не происходит, спросил старший. Немец смотрел невозмутимо на парня, который еле-еле воздух глотал. Это было отвратительно! Герману не было еще так плохо за всю жизнь, так неловко, так стыдно. Как будто все слова забыл, поэтому молчал. Просто не мог пошевелиться. — Да. Это, ну-у. Я давно хотел тебе сказать, что… — его перебили. Как же его родитель любил так делать, по крайней мере с ним. — Чш-ш, — к его губам приложили один палец. — Я знаю. Тот в свою очередь сидел в ступоре. Было некое оцепенение, внутренняя истерика. Он не мог поверить. Это его отец на полном серьезе сейчас говорит ему, что… Господи, у него так трясутся руки. «Он постоянно смотрит на меня. К чему такое внимание? Не думаю о чем-то запретном. Да кто его знает, может он и думает обо мне в таком контексте», — пронеслось в голове у Рейха. Изначально его мысли были такие, потом он поменял свое мнение.Он сам начал наблюдать за ним, брать его вещи, а потом незаметно возвращать, в надежде, что младший не заметит отсутствие той или иной вещицы. — Я люблю тебя, можешь избить, накричать, выгнать из дома. Но, моя любовь другая, так не должно быть, — голос начал слегка дрожать в конце реплики. Парень стыдливо опустил взгляд. Внезапно он упал на отцовские бедра. У того от этого сузились зрачки, это было невозможно не заметить. В свою очередь он продолжил пялиться. — Ну и какая же твоя любовь? Что ты чувствуешь ко мне? — в голосе звучала частичка заботы и теплоты. Такой родной, заботливый голос. Он был как горячий крепкий кофе, что обжигал и оставлял после себя приятное теплое чувство по всему телу. — Я не знаю, как это описать, — небольшая пауза, после чего тот поднял свой взгляд вновь на родителя и продолжил. — Мне хочется смотреть на тебя, при этом у меня все переворачивается внутри и в душе. Я хочу проводить с тобой почти все свое время. Я просто хочу обнимать тебя и не видеть других людей рядом с тобой. Даже мысль об этом может испортить мне настроение и оставить неприятный осадок. — Ты думаешь, я не замечал, как ты меня раздеваешь взглядом. Думаешь, в последние месяцы я просто так пропадаю на работе? Боюсь, что твои чувства взаимны, — факт был констатирован. После этих слов младший просто уставился в стену. Он больше не владел своим телом, просто не контролировал. Он поцеловал его. Нет-нет. В голове просто не укладывалось. Возможно, он делал все правильно. Ему так комфортно, приятно. Он чувствует себя живым за последние годы. Нужным, любимым. Он счастлив, его любят всем сердцем.ты много не знаешь
1 февраля 2022 г. в 19:34
Примечания:
ну что? вы ждали продолжение прошлой части, я сделала.
Следующий день пролетел слишком быстро. Мальчишка и вспомнить не сможет, что делал тогда. Все его мысли о предстоящем разговоре. Что же скажет отец, узнав об этом? Что будет с Германией потом? Какова его реакция? Слишком много вопросов, но так мало ответов.
С каждым днем ему становилось все интереснее то, чем занят его родитель в свободное время. Оказалось, что он многого не замечал. Например то, что Рейх любит рисовать на полях тетрадок какие-либо мелкие ничем не примечательные палочки, закорючки и так далее. Он не замечал, что тот стал больше выкуривать сигарет за день.
Мальчик часто кидает на него свой взгляд. Он стал внимателен к деталям. Он взрослеет. Взрослеет его разум и сознание. Еще пару лет, и это уже не ребенок, а взрослый человек. Его восприятие меняется очень быстро. Еще год назад он был подростком, который не задумывался ни о чем. Думал, что его не понимают родители и вообще жизнь окончена.
Ему нравятся его черты. Ему нравится рассматривать того, когда тот переодевается; нравится наблюдать за ним, пока тот не замечает. Однажды его окинули таким же взглядом. Тогда на секунду их взгляды встретились. Младший попытался сделать вид, что ничего не произошло. Он отвел взгляд незамедлительно, затем отвернулся и стал перебирать собственные пальцы, переступать с ноги на ногу, рассматривать обои, как будто никогда их не видел.
Этого ему хватило. Он был осторожен, ведь понимал, что и сам Рейх следит за ним. Мужчина замечал все в своем ребенке, начиная от нетипичных деталей внешнего вида, заканчивая настроением и настроем.
Герман хотел бы быть похожим на него, но в то же время он являлся его противоположностью.
Почему-то возникло чувство тревожности. Не сказать, что такое было каждый день, но проявлялось достаточно часто. Да. Он понимает то, что все это является большой ошибкой. Инцест. Ужасно, неправильно, отвратно. Он просто мечется от одной стороны к другой. Не в силах справиться и сдержать чувства, которые хочет заглушить в себе. Не может.
Каждый день мысли съедали его изнутри, это редко заканчивалось. Очень интересно. Когда старший задерживался на работе, становилось одновременно легко и грустно. Хотелось проводить с ним больше времени, но в это же время он не хотел сильной близости, ведь это приведет к не самым лучшим последствием, тем более в его возрасте.
Пока бедняжка Герман маялся с этой проблемой, отец не отставал от него. Сын мозолит глаза каждый день, правда, в отличии от подростка, он может сдерживаться, только в последнее время это сложнее. Он часто пропадает на работе под предлогом: «бухгалтерией завалили». Отчасти это правда.
Младшего не устраивает это. Такими темпами он вообще видеть его перестанет. По этой причине хочет поговорить, расставить все точки над «и». Он переживает, боится, не верит в реальность этой ситуации. Этот сладкий и томящий страх, который так нравится Рейху.