Девятая жизнь

Ася сидела за столом и бесцельно тыкала вилкой в салат, который даже не попробовала. Все ее мысли были совершенно не о еде. Почему-то она ощущала себя безумно виноватой за то, что соврала Алику о своих чувствах, точнее о их отсутствии. В тот момент она испугалась потерять даже дружеские отношения с предметом своего обожания, но чем больше времени проходило, тем больше мысль о том, что она вообще не должна была врать дяде Саше съедала Лебедеву изнутри. Странное ощущение будто Ася упускает что-то важное не покидало ни на минуту. Прошло чуть менее недели с их последней встречи и того самого разговора, а у неё перед глазами до сих пор стояла та грустная улыбка Алика, с которой он обнимал ее и хвалил за благоразумие перед тем как отвезти домой. Для себя девушка объясняла это тем, что ее замечание о возрасте наверное обидело Волкова. Конечно, Ассоль не считала их разницу чем-то страшным, но это первое что приходило на ум в качестве так необходимого в том разговоре оправдания. — Звонил Алику. Он уже неделю не просыхает. — устало протянул отец, усаживаясь за стол. Услышав знакомое имя Ася встрепенулась и подняла глаза на родителей. — С чего бы вдруг? — удивлённо пожала плечами мать. — Лет десять прошло с последнего запоя… — Да черт его разберёт! — раздраженно фыркнул Евгений. — По крайней мере ни мне, ни Грише он ничего внятного не сказал. — Только бы на наркотики снова не сел. — тяжело вздохнула женщина, рассеянно потирая переносицу. — Так хорошо справлялся ведь. Может съездим к нему? Предложим помощь? Лебедев отрицательно покрутил головой. — Пытались уже мы с Гришей. Командир ему чуть в глаз не дал. Никто ему не нужен. Евгений раздраженно отковырял кусок котлеты, приготовленной женой и начал молча жевать. Все остальные последовали его примеру. Ели в тишине, хотя Ася скорее делала вид, из последних сил борясь с желанием сбежать в свою комнату и дать волю слезам. Дядя Саша снова начал пить. Что может быть хуже? Когда она видела подобное в последний раз он едва не умер, а потом почти на 1,5 года оказался в тюрьме. Девушка поежилась от собственных мыслей, чем привлекла внимание отца. — Ась, можно тебя попросить хотя бы еды ему занести? — оживившись, спросил он. — Ну и заодно посмотри, как там обстановка. Мало ли, уже психушку пора вызывать. — хмуро хихикнул Евгений. Лебедева ничего не успела ответить, как в разговор снова вмешалась мать. — С ума сошел? — возмутилась женщина. — А если он ей навредит? Отец возмущённо брякнул вилкой о тарелку, прекращая есть. — Алик навредит Асе?! Да она ему как дочь. Он пылинки с нее сдувает всю жизнь. — парировал в ответ Женя. Перепалка родителей продолжалась так еще около получаса, но в итоге девушку посадили в такси с пакетом еды и медикаментов и отправили к Волкову. Вот уже пять минут Ася стояла на лестничной клетке, не решаясь нажать на звонок. Нет, она не боялась Сашу, не считала, что он может сделать что-то плохое, однако неясное беспокойство все нарастало. Девушка просто не знала, что должна сказать ему или сделать чтобы помочь. Дверь тем временем резко открывалась и из нее почти сразу вывалилась весьма специфического вида молодая девушка. В дверном проеме сразу после нее возник Волков. — Проваливай! — раздраженно рявкнул он, поправляя на плечах рубаху на три размера больше. — Импотент! — крикнула в ответ особа и слегка оттолкнув Асю побежала вниз. Афганец увидел Лебедеву. В этот момент девушка могла поклясться, что уши его вспыхнули и мужчина как будто попытался вжать голову в плечи, кроме того он явно был пьян и слегка пошатывался. Ася немного испугалась. — Ты чего здесь? — нервно сглотнув спросил Алик наконец. Голос был глухой и хриплый. — Папа тебе поесть передал и таблетки кое-какие. — нерешительно пробормотала девушка, старательно пряча глаза в которых плескалась обида, дабы Волков не заметил, как ей неприятна вся эта ситуация. Мужчина сделал какой-то невнятный полукивок и забрал пакет из тонких пальцев Лебедевой. — Спасибо. Иди домой. — сухо выдавил он. Ася отрицательно кивнула, все еще не глядя при этом в глаза. — Нечего тебе тут делать. — огрызнулся Алик, повысив голос. Лебедева вздрогнула и наконец посмотрела на афганца в упор. — Почему?! Потому что ты бухаешь?! — в тон ему прошипела она. Волков явно не ожидавший такого неловко пошатнулся в дверях и не нашел что ответить. С минуту они молчали, после чего мужчина все-таки освободил проход и позволил девушке войти. В квартире было темно, грязно и накурено. Все вокруг было подернуто сизой дымкой от сигарет. На полу кухни почти сплошным ковром стояли пустые бутылки, а на столе полная окурков пепельница. — За тебя все очень беспокоятся, Дядь Саш. — тяжело вздохнула Лебедева и села на табурет у стола. Алик болезненно усмехнуться, но ничего не ответил. Он стоял, прислонившись к стене, и внимательно рассматривал свою гость. Ася сделала ему больно и по-детски обидно, разрушив едва зародившуюся надежду, но, несмотря на злость, Волков все еще считал что она прекрасна — легкая, нежная, чувственная и абсолютно недосягаемая для него. Их взгляды встретились. Девушка была так напугана и растеряна, что афганцу стало неловко за свое поведение. Он присел на корточки перед Лебедевой и нежно погладил по руке. Ася вздрогнула всем телом, слегка поморщилась от запаха алкоголя, но руку не убрала, а наоборот сжала пальцы Алика в своих. Ее ладони были теплыми и слегка влажными от волнения. Еще секунда и Ася не выдержала, и порывисто обняла мужчину за шею, словно маленький ребенок. — Я так скучала, дядь Саш! Голова Волкова оказалась прижата к груди девушки. Он вдохнул ее запах — пьянящий и терпкий. Голова чуть закружилась. Афганец задрал голову и с мольбой посмотрел на Лебедеву. — Прошу иди домой, моя хорошая. Я не хочу, чтобы ты была здесь. — одними губами проговорил он. Лебедева свободной рукой ласково погладила Алика по колючему ежику волос, даже не подозревая, насколько ее прикосновения сводят мужчину с ума. — Я не оставлю тебя в таком состоянии. — снова отрицательно закивала головой девушка. Алик устало вздохнул. Все его самообладание висело буквально на волоске, а опьянение играло явно не в его пользу. Он перехватил кисть девушки и нежно коснулся губами ее ладони. Волков видел насколько она была ошарашена, он прекрасно понимал что не позволит себе ничего больше вопреки ее желанию, так же, как понимал и то, что вечная недосказанность не приведет ни к чему хорошему. Узнав правду Ася наконец отстраниться и оставит его наедине с собой и своими чувствами. Набрав воздуха в грудь Алик впервые, больше чем за год, решился сказать правду. — Я понимаю, как это звучит, но я люблю тебя. И с каждым днем мне все сложнее держать это внутри. — Алик схватил ртом еще глоток воздуха, жестом показывая, что пока девушка не должна ничего отвечать. — Я никогда не сделаю тебе больно, но и быть рядом просто так я больше, кажется, не могу. Он хотел бы сказать еще что-то. Что-то несомненно важное, хотя и никак не меняющее сути ситуации, однако Ася просто лишила его такой возможности. Она поцеловала Волкова. Слегка неуверенно, но очень нежно она коснулась его губ, подбородка, шеи. Ее дыхание словно оставляло на коже ожоги, а руки, лежащие на шее, наоборот обдавали холодом. Алик в одном движение подхватил ее под ягодицы и усадил на столешницу так, что их лица оказались на одном уровне. Соблазн ответить на поцелуи был велик, но мужчина смог сдержаться. Он отстранился от Аси и слегка придерживал рукой ее плечо, словно боясь, что девушка попытается повторить произошедшее. — Зачем? — испуганным, севшим голосом спросил он, пальцами ощупывая места поцелуев, словно сомневаясь в их реальности. Девушка перед ним тяжело дышала и явно была очень смущена тем, что ее остановили, но все же ответила. — Гриша сказал тебе правду, Дядь Саш. Я думала ты будешь ругаться и соврала. — Лебедева слегка наклонилась вперед и едва слышно прошептала на ухо Алика. — Так сильно тебя люблю. Волков не ответил. Последняя фраза окончательно разорвала его связь с реальностью. Афганец сделал то, о чем так долго не мог и мечтать — требовательно и напористо поцеловал любимую девушку.