Всё началось

Хесус крадётся на улицу и развешивает свою одежду на стуле под солнышком. Парни и собака вертятся возле мангала около беседки. — О, Лёх, смотри, у нас уже костёр. — хвастается Илья, едва он в его поле зрения попадает. — Не у нас, а у меня, это я всё сделал. — возмущается Вася. — Ой, я же помогал. Ну, пытался! Хес глядит на огонь, от которого идёт настолько сильный жар, что его нос моментально согревается. После долгих споров что лучше, дрова или готовые угли, Вася уломал всех на дрова и пообещал сам ими заниматься. Хесус поправляет ненавистные шорты, к счастью, никто на них внимания не обращает, он всё ожидал насмешки какие-нибудь, но их нет, в мокрой обуви ужасно неприятно. — Хес, ты как? — осторожно спрашивает Антоша тихо, чтобы никто кроме него не услышал. — В норме, надеюсь воспаление лёгких не подхвачу. — отвечает Хесус, в футболке ему тоже некомфортно, но хотя бы куртка сверху есть. — Итак, сейчас дрова прогорят и можно мясо жарить. Мясо вообще готово? — интересуется Вася, делая глоток уже из полупустой бутылки пива. — Хес? — переводит вопрос сразу на Хесуса Антоша. — Ну, мясом Вова с Мазелловым занимались. — отвечает Хес, пожав плечами. — А! Вова говорил, что всё готово, маринуется. В холодильнике лежит. — опомнившись, говорит Илья. Братишкин как раз выходит из дома и идёт к ним, взгляд у него хмурый, да и сам он смотрит лишь себе под ноги. Хес не знает, что ему сказать, да и от всех событий его в жар бросает при взгляде на него, хотя всё списывается на резкий ветер, который огонь костра в его сторону сдувать начал. Вова на него тоже не смотрит, подходит вплотную и бросает под ноги шлёпки. — Вот, надень, нашёл там в шкафу, а эти на просушку под солнце поставь. — говорит он и идёт к Васе обсуждать шашлыки. — Спасибо. — негромко отвечает Хесус, так и тянет извиниться за произошедшее и странную ссору, но не решается при всех, может, когда они снова вдвоём останутся. Он с радостью переобувается и бросает хлюпающие кроссовки к своей одежде. Казалось бы, после произошедшего Хесуса вода должна отпугивать, но его всё равно тянет к нагретому солнцем берегу, садится в этот раз он подальше, на скамейку специально тут поставленную. Озеро всё так же блестит и отражает безоблачное небо, не вызывает того беспокойство, когда находишься в нём. Хес слышит шаги за спиной и резко оборачивается, но там не тот, кого он ожидал увидеть. — Лёш, ещё раз извини. — говорит Вася, садясь рядом, когда Хесус чуть сдвигается в сторону, освобождая ему место. — Да всё норм, Вась. — Выглядел ты так, будто ты нихуя не в порядке и сейчас какой-то подавленный что ли. — Я просто не выспался, а потом ещё охладился и вообще сил не осталось. — объясняет Хес, неловко снова говорить на эту тему и хочется это поскорее забыть. — Ничего такого уж ужасного не случилось. — Тяжело в это поверить вообще-то. — Блять, у тебя же там костёр? Вот лучше о нём бы побеспокоился. — Ты, друг мой, важнее костра. — хмыкает Вася, притягивает его к себе, приобнимая за плечи, и вздрагивает от того, что он холодный как лягушонок. — Замёрз? — Я греюсь на солнце. И я очень рад, что тебе не похуй, но, правда, всё хорошо. — Я понял, не буду больше доёбывать. Принести тебе пива? — Я не пью. — Точно, такое простолюдинское пойло не для тебя. — смеётся Вася, вставая. — Ага. Хесус снова остаётся в одиночестве и так же ненадолго, нарезая круги по двору Лаки в какой-то момент останавливается рядом, смотрит заинтересовано. — Что ты хочешь? Тоже что-то мне сказать нужно? — спрашивает Хес, думая, что совсем ебанулся разговаривать с собакой, и та ему вдруг отвечает, чуть не оглушая чем-то отдалённо напоминающим лай, и весело машет хвостом. — И? Как будто я что-то понял. Я вот вижу, что ты мокрая, так что, смотри, не рядом со мной отряхивайся. — Поговорить тебе уже не с кем? Или с людьми не так интересно? — из неоткуда появляется Братишкин, подкравшись сзади, и опускает руки ему на плечи, чертовски горячие руки, от которых внутри всё переворачивается. — Ещё бы. — просто отвечает Хесус. Вова молча садится рядом, и какое-то время они в тишине наблюдают, как собака вылизывает мокрую шерсть. — Ты из-за этого, теперь, хоть и вышел, но сидишь тут в одиночестве? Обычно хотя бы стараешься быть в компании. — первым заговаривает Вова. — Просто захотелось побыть одному. Послушай… — Хес поворачивается к нему, и тот так резко тоже оборачивается, что на мгновение он теряет все слова, что хотел сказать. — Ну… Давай просто забудем обо всей этой хуйне, что произошла за этот ебанутый час? Чтобы без обид между нами? — Я на тебя и не обижаюсь. Если тебе совсем некомфортно оставаться здесь, я могу отвезти тебя домой. — Нет, я хочу повеселиться вместе со всеми. Почему все… — Хесус замолкает, не выдерживая прямого взволнованного взгляда, и опускает глаза на Лаки, которая решила его добить своими щенячьими глазками, положив морду к нему на колени. — Вы чего от меня все хотите? Мне покидать вам мяч? Кажется, собака идеально уловила его посыл, потому что начала скакать вокруг и подвывать. Братишкин вовсю хохочет, забравшись с ногами на скамейку. — Так нет у меня мяча. Попроси у Антоши и тогда приходи. Антон, понимаешь? Где? Где твой хозяин? Ищи! — подгоняет Хес собаку хлопками, та завертевшись побежала во двор. — Ебать, ушла, надеюсь, уже не вернётся. — Заклинатель собак ты, старый. — смеётся Вова, хватает его за руку, поднимаясь, и тянет за собой тоже к дому. — Пошли ко всем. Ты ведь хочешь? — Ты тоже решил заклинателем заделаться? — Это как те фотки, помнишь? Давно это было. «Следуй за мной». Хесус на самом деле следует за ним, причём не в первый раз. Самоуверенный придурок, стоило бы плюнуть ему в затылок, но Хес только улыбается и, обгоняя, выдёргивает свою руку. После разговора становится легче, легче не обращать внимания на отвратительные голые коленки и надирающихся всё сильнее друзей. Сам он держится и на все уговоры не поддаётся, рядом озеро в конце концов, мало ли что взбредёт в голову кучке пьяных парней, кто-то должен в адеквате остаться. Ему голову кружит запах шашлыка, хотя всю дорогу это делал Вовин парфюм, оставшийся на футболке, и, несмотря на то, что Вася прибухнул, мясо у него выходит на редкость вкусное.