Доверься мне

Ледяной ужас, вот что сейчас испытывал Томас, оглядываясь по сторонам на поле сражения за чужие жизни, как и все, кто оказался в центре сегодняшних событий. Возле дверей, через которые вбегали паникующие близкие и знакомые пострадавших и завозили все прибывающие носилки с искалеченными телами, с совершенно потерянным взглядом стояла Дженна. Выдохнув и собрав, наконец, себя в руки, Хиддлстон подошел к женщине и, аккуратно подхватив ее за локоть, уволок через коридор подальше от холла. Чуть дальше был небольшой зал, куда его и направила девушка у стойки. Сейчас там никого не оказалось и он усадил мать Тифф на жестковатые, обитые светлым дерматином, сидушки. Дженна отползла чуть дальше в угол, будто пытаясь спрятаться за стоящей в нем высокой пальмой. Она только сейчас оторвала от груди сумку дочери и положила рядом с собой, сцепив пальцы в замок и уставившись на них тяжелым туманным взглядом. Том же застыл возле больших белых дверей, за которыми скрывались операционные. Где-то в одной из них сейчас должна была быть Тиффани. Хоть в этом помещении и не было людей, но все же приглушенно доносился шум из холла. Он постепенно начал утихать, когда места в больнице закончились, и остальные машины начали перенаправлять в другие отделения. Потерев глаза пальцами, Томас сел в паре метров от Дженны. Пару минут они сидели молча, пока со стороны женщины снова не донеслись тихие всхлипывания. - Она справится, - почти шепотом произнес мужчина, - она сильная. - Хотя он скорее убеждал в этом себя же. Опустив взгляд, Хиддлстон посмотрел на свои руки словно видел их впервые: заляпанные пылью, копотью и кровью. Ее кровью в том числе. Он судорожно протер руки о брюки. В нос, скорее ассоциативно, сразу ударил запах, который был с ним в театре на протяжении всех поисков. Мужчина провел тыльной стороной ладони по лбу. И только сейчас он заметил по оголенным рукам, что оставил куртку там же, просто где-то брошенную возле обломков. Да и к черту! Холода он совсем не ощущал, только дрожь где-то глубоко под ребрами. - С ней каждый год что-нибудь случалось, - вдруг донеслось справа от Томаса. - Постоянно какие-то происшествия, жуткие или неприятные истории, заканчивающиеся травмами, - говорила Дженна совершенно потухшим и безэмоциональным голосом. Хиддлстон молча поднял глаза на женщину и чуть повернулся, дав понять, что слушал ее, что она говорила не с пустотой. Он всмотрелся в ее лицо: бледное, тусклое, с проступившими на лбу морщинками. Сейчас Дженна выглядела лет на десять старше обычного. Все так же смотря на свои руки и перебирая пальцы, она продолжила: - Мне все больше кажется, что во всем этом моя вина, - женщина шумно вздохнула. - Она не была желанным ребенком от слова совсем. И парня я того не любила, хоть и держала зачем-то рядом. Но он все же исчез, когда я была уже на восьмом месяце. Томас чуть подвинулся. Ему даже хотелось взять Дженну за руку, но побоялся лишнего движения. А ей, видимо, сейчас нужно было выговориться, вылить все, что давно копилось. Хиддлстон надеялся, что она чувствовала его поддержку, понимала, что не была сейчас с этим наедине. Женщина выдержала паузу, боясь произнести следующие слова: - Я не любила ее и, соответственно, не дала всего того, что должна дать хорошая мать своему ребенку. Не любила, но все равно не смогла отдать в чужие руки, меня бы сожрала совесть с потрохами. А Тифф рано пришлось учиться быть самостоятельной, еще не умея осознавать последствия каких-либо действий. И вот... может быть этим я ее прокляла? Может все эти беды, ее травмы и боль, это намеки мне, чтобы я, наконец, научилась ценить, что имею? Такие вещи всегда доходят поздно. - Не поздно, не говорите так, - выпалил мужчина. О таком было страшно даже думать. - Она сможет, выкарабкается. - У нее никогда не было семьи, - разочарованно протянула Дженна. - Ни отца, ни матери рядом, бабушек и дедушек не было... - Я бы хотел дать ей свою семью, - задумчиво ответил Том. Женщина в первые за последний час посмотрела на него с легким удивлением, которое постепенно перешло во что-то напоминающее слабую надежду и даже, кажется, благодарность. Она вымученно улыбнулась на короткое мгновение. И снова повисла тишина. Только не на долго ее прервал шум в коридоре: мимо провезли еще пару носилок, с десяток врачей пробежали за те самые жуткие двери, что-то быстро обсуждая по пути, раздавая друг другу команды. И снова тишина. Сейчас Дженне и Томасу оставалось только ждать хоть каких-то новостей, хоть от кого-нибудь, мучаясь от неизвестности. Ждать и надеяться на лучший исход. И вроде бы Хиддлстон уже почти убедил себя в нем, но вдруг в какой-то момент его резко обдало ледяным воздухом, прошедшимся по спине к затылку, проникшим в горло и сдавившим его. В груди неожиданно заныло тем самым отвратительным чувством отчаяния и пустоты от утраты чего-то важного. Кого-то важного. Мужчина согнулся, закрыв лицо ладонями и со свистом втянув в легкие как можно больше воздуха, стараясь не сорваться на рвущие его изнутри эмоции. Не здесь и не сейчас, нет. Все мышцы загудели от перенапряжения, в носу защипало и захотелось просто закричать на сколько хватит голоса. Но через пару минут все прошло так же резко, как и началось. Томас выдохнул, провел руками по влажным от пота волосам и откинулся назад к холодной стене. Уставившись на часы, висевшие на стене напротив, теперь он сам решил нарушить тишину: - Я ведь тоже наглупил. - Да уж, - хмыкнула Дженна. - Она не узнала всего, что было на самом деле, т...- он заикнулся, - точнее как раз того, что ничего и не было. - Так та гадина все же соврала? - Тиффани все рассказала? - Без подробностей, но да. - Нда, - протянул Том. - Клофелин и кофе. Мне еще повезло: от такого сочетания не редко случаются летальные исходы. - С ума сойти! - ахнула Дженна. - А вы стоите друг друга со своими приключениями-то, если это вообще можно так назвать. - Кажется женщина немного начала оживать. - Ты ей потом все расскажешь, - продолжила она мягче, и снова понизив голос. - Она девочка умная, хотя и часто вспыльчивая. Она все поймет. - Я надеюсь на это. Я, - мужчина задумался, - вообще, - растягивая слова и прищурившись начал он, - для меня ведь это тоже свой толчок к действиям и уже не первый раз. - И к какому действию тебя это толкает? - Хочу дать ей все, что она заслуживает. - Все получится, должно. И ты уже дал ей гораздо больше, чем смогла я, - Дженна вновь опустила глаза, скрыв немного кривую, но теплую улыбку. - И я правда рада этому. - Вы ведь тоже стараетесь. Тиффани говорила, что вы стали больше общаться с ней, интересоваться ею и поддерживать. Может вам она и не говорила, но я видел, как она светилась и радовалась словно ребенок, - хмыкнул Томас. - Все равно я уже не смогу восполнить все то, что было потеряно за двадцать лет, - с горечью в голосе ответила женщина. Она немного помолчала прежде, чем аккуратно спросить, - Ты сказал про, эм... свою семью. - М? - Ты правда хотел бы этого с ней? - Да, - смущенно ответил Хиддлстон. - Может быть, это даже первое, что я хотел бы ей сказать, е... когда она очнется. Он чуть было не сказал "если", от чего самого же снова кольнуло, хоть и не так сильно и болезненно, как в тот странный порыв. Вымотанные и погруженные каждый в свои мысли, дальше они уже ждали молча, иногда прислушиваясь к шуму в холле, то снова возникающему, то затихающему. Время будто совсем не хотело идти вперед, хоть стрелки часов на стене и шли в ровном привычном ритме. Прошло часа три, пока, наконец-то, открылись высокие холодные двери, выпуская несколько врачей. Пару каталок с пациентами провезли мимо, несколько людей в форме устало стянули медицинские колпаки и, налив кофе в стоящем в начале коридора автомате, удалились. Томас поднялся, вглядываясь в лица, ища того, кто скажет им с Дженной хоть что-то. Дверь снова открылась, из нее вышел врач, снимая маску и что-то передавая молодой помощнице. Когда та отошла, мужчина взглянул на ожидающую пару и направился к ним: - Вы родственники кого-то из пострадавших? Девушка с ресепшена передала, что здесь будут ожидать. - Д-да, девушка, рыжая, - начала Дженна. - А, Тии... - Тиффани. - Вы ее мать? - Дааа, - протянула женщина. - Присядьте пожалуйста, - мужчина указал рукой на сидения и пристроился напротив. - Что с ней? - тихо спросил Томас, чувствуя всем нутром что-то не очень хорошее. Они с Дженной почти перестали дышать. - Девушка жива, мы успели вовремя. На сколько знаю, благодаря вам, - кивнул врач на Хиддлстона. - Но? - еле выдавила женщина, выламывая пальцы, как и Тифф, когда сильно нервничала. - Но была остановка сердца на несколько минут. - Тяжело вздохнув мужчина пояснил, - клиническая смерть. Послышался звук сильно стянутой искусственной кожи: Хиддлстон сжал пальцы на краю сидения, хотя его лицо сейчас оставалось абсолютно серьезным и холодным. Врач понимающе посмотрел на него и продолжил: - В легкое попали осколки, судя по всему, от взрывного устройства, что повредило крупные сосуды и вызвало большую потерю крови, но хотя бы чудом не задело сердце. Все осколки нам удалось вынуть, сосуды зашили, легкое мы спасли, сердце запустили. Сейчас это главное. Но состояние пока тяжелое и нестабильное, поэтому девушка какое-то время будет оставаться в реанимации под постоянным пристальным наблюдением и на ИВЛ. Из-за повреждений дышать она пока что самостоятельно не сможет. К сожалению, никаких прогнозов я сейчас дать не смогу. Только когда ее состояние стабилизируется, я смогу сделать выводы и что-то вам сказать. И, да, - устало закончил он, - увы, пока вас к ней пустить не смогут. Слова врача до Томаса долетали с трудом, смысл кое-как улавливался. Из тьмы, в которую падало его сознание, вырвало лишь резкое движение Дженны: она схватила мужчину за руку и снова сорвалась на рыдания, хоть и пыталась их удерживать. Мужчина в голубой форме отошел к автомату, набрал воды и вернулся к женщине, протянув ей коричневый бумажный стаканчик. Женщина приняла его и сделала пару глотков. Из коридора в этот момент выскочила молодая девушка в белой форме, запыхавшись как от долгой пробежки: - Лаури, к нам везут еще с десяток, мест везде не хватает, как и свободных рук. - Понял, сейчас буду, - ответил ей коллега и повернулся к Томасу и Дженне. - Извините, я должен идти. Советую вам сейчас отправиться домой, выпить чего-нибудь успокоительного и поспать. И, - уже собираясь уходить, притормозил, - постарайтесь оставить свои данные на ресепшене, чтобы при первой же возможности вам смогли позвонить, - мужчина удалился обратно в операционные. Пару минут Том и Дженна сидели молча, пытаясь принять все то, что им выдал врач. Да, Тифф была жива, но, если говорить кратко, то на грани и... Спину и затылок мужчины обожгло неприятным жаром: сердце остановилось, какое-то время девушка все же была мертва. Мертва. Это слово отдавало горечью на кончике языка, проносясь в голове снова и снова. А та охватившая паника? Он это почувствовал на каком-то подсознательном уровне? Хиддлстон вздрогнул, не желая сейчас думать о такой возможности и стараясь перекрыть жуткое осознание об этих минутах небьющегося сердца насильно вызываемой верой, что вскоре девушка придет в себя, он исправит свою наиглупейшую ошибку и все вернется на круги своя. А пока нужно было самому прийти в себя. И не ему одному. Томас поднялся, повернувшись к Дженне: - Он прав, сейчас нам лучше поехать отдохнуть. - Я не хочу ее оставлять, - обессиленно прошептала женщина. - Я знаю, я тоже не хочу, - успокаивающим тоном ответил мужчина. - Но сидя здесь и изводя себя, мы ей тоже не поможем. Хиддлстон старался говорить ровно и спокойно, хоть внутри и бушевал огонь, будто пожар из театра перекочевал в его легкие и выжигал все органы. Эта боль за любимого человека пожирала мужчину изнутри, присыпая все раны едким чувством вины. Если бы не его глупость, если бы он тогда сразу поехал домой, если бы быстрее сложил дважды два, а еще лучше вообще не вывел Тиффани в ту субботу на улицу, она бы сейчас была в порядке с ним... в Антверпене. Томас еще раз оглянулся на двери. Закрыв глаза и задержав дыхание, он мысленно прошел сквозь них, нашел рыжеволосую девушку, лежащую на больничной койке, бледную, такую маленькую и беззащитную сейчас. Так же мысленно Том коснулся ее рукой, прижался к ее щеке и по тоненьким ниточкам, тянущимся от самого сердца, перелил ей все силы, какие у него были. Пусть заберет хоть все до последней капли, но выберется, снова засияет как согревающее весеннее солнце. Наконец, снова начав дышать, мужчина открыл глаза, помог Дженне подняться и вывел их из больницы. Хиддлстон отвез женщину до ее дома, завел в квартиру, убедился в ее более менее адекватном состоянии и вновь вышел на улицу. Постояв немного на свежем воздухе и остудив им огонь в легких, снова сел в машину, направившись к холодной высотке, где его все же ждало тепло и уют, и любящие объятия. Дверь квартиры открылась не сразу: за окном уже на ступила ночь и Клара давно спала. Увидев на пороге сына среди ночи в одной когда-то белой рубашке, замаранной грязью и засохшей кровью, женщина охнула, закрыв рот одной рукой, а второй сжав предплечье мужчины и осматривая его ошарашенным взглядом: - Господи, Томас, что ты... Почему... - запиналась она, затаскивая мужчину внутрь теплой квартиры. - Сегодня... Боже, ты был... - Тифф, - выдавил Хиддлстон. - Что? - Она... - Нееет, - с ужасом протянула Клара, уже предполагая худшее. Ее сердце чуть не остановилось от мысли, что ее сыну пришлось пережить вновь тот кошмар, который и без того терзал его несколько лет. А вспоминая, как он смотрел на Тиффани, как оживал от упоминания одного ее имени, женщина ощутила острою боль и осела на светлую банкетку в коридоре, утянув за собой мужчину. Он вяло бухнулся рядом, запустив длинные пальцы в волосы и начав хватать воздух ртом словно выброшенная на песок рыба: - Ж-жива, вроде, но... - он был дома, с единственным человеком, рядом с кем мог дать волю эмоциям. Соленые капли потекли по щекам, а грудь сдавило, заставляя захлебываться, втягивать кислород через силу. - Она... У нее остановилось сердце, я думал, что... - воздуха совсем не хватало. Клара подвинулась ближе, положив голову на плечо мужчины и приобняв его. Как же ужасно было ощущать его боль и страх: - Главное, что жива. Ее мама знает? - тихо уточнила женщина. - Да, она была там, - выдохнул Томас. - Как же ужасно переживать такое за своего ребенка, - пробормотала в ответ мама. - Идем. Приобняв мужчину за плечи, женщина подняла его и помогла стянуть рубашку, которая сразу же отправилась в мусор. Она быстро принесла свежие вещи, давно оставленные здесь Томом, и отправила его в душ. С трудом стянув с себя остатки одежды, мужчина быстро ополоснулся в прохладной воде и подошел к раковине, уперевшись на нее руками, сжав ее края, что казалось они вот-вот треснут. Пересилив себя, мужчина поднял глаза и посмотрел в большое зеркало. Старый знакомый смотрел на него в отражении: потерянный, уставший, видевший ужасы взгляд ледяных глаз с мелкими морщинками в уголках, растрепанные вьющиеся волосы, прилипшие к вискам, и трехдневная щетина. Только вот боль в глазах этого человека была гораздо острее, чем при прошлой встрече, зрачки в этот раз совсем потускнели, скрываясь под постоянно заливающей их влагой. Сейчас Хиддлстон выглядел, наверное, лет на пятьдесят, по крайней мере, ему так подумалось. Окатив лицо ледяной водой, Том накинул старую футболку, брюки и вышел в гостиную, где, сидя на диване с уже приготовленным чаем, его ожидала Клара. Что ж, спать ему сейчас все равно совершенно не хотелось, как и оставаться наедине со своими мыслями. Мужчина, шаркая ногами по грубоватому ковровому покрытию, подошел к дивану и упал рядом с женщиной. Та молча протянула ему чашку с согревающим ароматным напитком и прижала мужчину к себе, успокаивающее поглаживая по спине. Том отпил из своей кружки и, убрав ее на столик, положил голову на плечо матери, погружаясь в чувство собственной беспомощности, невозможности хоть как-то помочь сейчас Тиффани и жуткий страх, что в ту ночь мог видеть ее в последний раз.

***

Брусчатая площадь, окруженная невысокими типичными европейскими домиками с большими окнами, с роскошным фонтаном и десятками маленьких кафе, баров и кофешопов. Улица Гроте Маркт* была заполнена людьми, хотя на удивление девушки стояла полная тишина. Тиффани села за свободный столик в одной из уличных уютных забегаловок, заказала себе кофе и осмотрелась вокруг. Тишина, покой, хотя какой-то холодный и напрягающий. В определенный момент, студентка заметила, что почти все люди молчали, никто не поднимал глаз, не произносил ни слова, а транспорта на улицах просто не было. Все застыло в каком-то жутком безмолвии. Паренек, принявший ее заказ, тоже не произнес ни слова, а позже и вовсе исчез, так и не принеся девушке стаканчик латте. Однако через пару минут ее смятения, тяжелый стул напротив со скрипом сдвинулся, принимая на себя нового гостя: высокий мужчина в рыжевато-русыми немного волнистыми волосами, легкой щетиной, в очках, за которыми скрывались голубовато-зеленые глаза, пронизывающие нутро, изучающие его и пытающиеся что-то там найти: - Тебе здесь нравится? - спросил мужчина. Тифф на пару секунд зависла с приоткрытым ртом: наглость мужчины не особо ее удивила, но вот ощущение, что она его хорошо знает, но никак может вспомнить от куда, ее напрягло. Хуже того, она не просто знала его, девушка ощущала к нему дичайшую тягу, желание обладать им, закрыть от всего остального мира. Почему? - Здесь уютно, красиво, но люди меня пугают, - честно ответила девушка. - Не обращай на них внимания, они лишь прохожие. Большинство из них скоро уйдет, кто-то домой, а кто-то в новое место, - загадочно протянул собеседник, не спуская глаз со студентки. - В новое место? - переспросила она. - Никто не знает, что там за завесой. - О чем вы? - Вы? - А мы разве знакомы? - Не шути так, Тиффани, - наклонившись вперед, немного напряженно произнес мужчина. Девушка снова вгляделась в него, рассматривая каждую морщинку и родинку, подтягиваясь ближе, пытаясь уловить его запах. Она знала его, точно знала, но сознание будто бы где-то на границе с воспоминаниями покачивалось из стороны в сторону, не давая поймать нужное имя, нужное ощущение и картинку. - Милая, ты меня пугаешь, - прошептал мужчина. - Мне самой страшно, - так же шепотом ответила студентка. Немного осмотревшись вокруг, разглядев площадь знакомый незнакомец снова повернулся к Тифф: - Ты же не хочешь остаться здесь на совсем? - Н-нет, мне здесь становится некомфортно, - призналась девушка. - Но и уходить пока не хочешь? - Почему-то мне кажется, что еще рано, что я... что-то еще не увидела, возможно, - пожала плечами. - Но я ведь жду тебя, - мужчина наклонился еще ближе, сокращая между ними расстояние. - Ждешь? Ты ведь здесь со мной. - Нет, меня здесь нет, Тифф. Но я жду тебя там, - незнакомец протянул руку в сторону и указал пальцем на стоявшую по середине площади, где до этого был фонтан, тяжелую дверь. - Что это? Ее не было там еще минуту назад. - Ты просто ее не видела. Это выход, где я и жду тебя. Но я готов потерпеть, пока ты не будешь готова, - странный собеседник поднялся, поворачиваясь к той двери. - Стой, - выждав пару секунд, неуверенно выпалила девушка. Мужчина не обернулся, но остался стоять на месте, засунув руки в карманы темных джинс. Со спины Тиффани заметила, как были напряжены все его мышцы под тонкой рубашкой, на которой вдруг стали проступать темные пятная пыли и чего-то багрового. По позвоночнику девушки пробежал холодок, вызвав странный порыв скрыться от всего именно за этой широкой напряженной спиной. Она соскочила со своего места и обошла незнакомца вокруг, снова вглядываясь в его лицо, одновременно такое родное и с тем же неузнаваемое ею. "Почти, ну же", - протянула мысленно Тифф, ощущая как буквы имени уже крутились где-то на кончике языка: - Я хочу пойти с тобой... Т-Томас, - наконец, выдавила она, получив в ответ теплую, хотя какую-то печальную и измученную улыбку. - Ты уверена, что готова? Девушка молча помотала головой, опустив глаза: - Но все равно хочу. Мужчина аккуратно взял ее руку, перебирая пальцы и мягко сжимая их. Разливающееся от них тепло, постепенно проскользало под кожей к самой груди Тиффани, но увы, не давая нехватающих ей сил на необходимые шаги. Томас потянул ее за собой к тяжелой двери по среди площади, но с каждым метром девушке становилось все тяжелее дышать, воздух слово становился ядовитым, сжимая и прожигая ее легкие. В двух шагах от выхода, девушка отпустила руку мужчины: - Прости, не могу, - задыхаясь произнесла она. Том тяжело выдохнул и снова осмотрелся, замечая пожилую пару, растворяющуюся прямо на улице, хотя вокруг этого никто и не замечал. Мужчина вздрогнул и посмотрел на девушку обеспокоенным, но понимающим взглядом: - Хорошо, не торопись, - ласково пробормотал он. - Я буду ждать тебя там сколько потребуется, - и с этими словами мужчина открыл дверь, исчезая в ослепительно белом пространстве.