Кровавые слезы

Холод. Повышенная влажность. Темнота. Кажется в этом месте никто никогда не обитал. Юнги просыпается от жуткой боли в голове в районе затылка. Эта боль сравнима с сильным ударом, возможно об асфальт. Полураскрытые глаза пытаются рассмотреть шатающимся и мутным взглядом темное помещение, почти ничего не разобрать. Какой то мусор, большие пакеты черного цвета, веревки... Похоже на обычный бардак в здании, которое уже давно заброшено. От не отошедшей боли парень опускает взгляд вниз и жмурит глаза так сильно, пытаясь заглушить боль. Он снова раскрывает их, но на этот раз картинка перед ним не размыта и не шатается из стороны в сторону, размазывая ее. Под его зоркий взгляд падают руки, окровавленные и связанные. Юнги немного хмурит брови, пытаясь понять происходящее. Он кого-то убил? Вроде нет, по крайней мере он этого не помнит, впрочем как и все, что было после сильного удара на площадке. Попытки развязать веревку на руках, которая сильно сдавила покрасневшую от трения светлую, как сахар, кожу не были выигрышными, наоборот, у него не получалось убрать толстый кнут веревки с рук. Вроде тихо. Наверное он здесь один, без шанса на спасение. Красные пятна на кистях парня, которые уже успели засохнуть не выглядят так, что они испачканы в густой жидкости. Да и сами пятна походу чуть светлее, только в темноте это не очень хорошо видно, а может ему просто кажется и он себя так утешает, не желая ощущать на себе запах страха. Единственная мысль, которая сейчас может придти в голову - это попробовать на вкус. Тихий скрип дает знать о том, что в том месте, где находится Мин есть дверь. И если это и в правду дверь, то сейчас с ним случится либо что то плохое, либо... Хотя он в закрытом со всех сторон темном, сыром помещении со связанными руками. Будто бы его сейчас с днем рождения поздравят, а не убьют. Явные шаги приближения начинают пугать еще больше, развивая все сюжеты событий, которые могут сейчас произойти. Перед ним появляется силуэт какого то человека, он подходит все ближе. Комната сама по себе небольшая, но длится этот момент вечность. Свет, падающий через окно находящееся над Мином, от уличного фонаря немного освещает ноги этого человека. Он опускается на корточки, смотря в глаза Юнги и освещая желтоватым светом свое лицо. — Проснулся? Долго же ты валялся, пропустил одну ночь и один день своей жизни. — этот голос спокоен, но не внушает доверия как минимум потому что это возможно последний человек, которого услышит парень. — Не думал... — он медленно облизывает большой палец и подносит свою ладонь к щеке Мина, стирая что то с его лица. Он наблюдающе смотрит за своим пальцем и слизывает с него алый след, похожий на кровь. — ...Что в мою ловушку попадется такой сладкий мальчик. Мурашки по коже пробегают от каждого его слова. Юнги ловит волну страха. — Кто ты и что я здесь делаю?? — в горле першит, хочется пить из-за этого его слова прозвучали неуверенно и боязливо, с кряхтением и хрепением, вызывая только жалость. — Это.. к-кровь? — он смотрит на свои руки, на которых уже стянулась и покрылась корочкой грязная кожа. Парень напротив него встает и идет к рядом стоящей кровати, которая судя по всему почему то накрыта каким то не прозрачным черным полиэтеленом. Садится прямо на него поудобней, раздвинув ноги и, скрестив руки, упирается локтями о колени. — Что? — подросток спрашивает, не дожидаясь ответа. — Лизни, узнаешь. — он с нескрываемым отвращением смотрит на бледного парня, презирая взглядом. — Ты такой мелочный. Если б у тебя была щас оторвана нога, ты бы спросил тоже самое? — подойдя к Мину, он не медля сует ему его же пальцы в рот. — Ну?.. — Это не кровь. Как минимум у Юнги она не на столько сладкая. — Я разбил об тебя твою бутылку, на удивление ты быстро отрубился. Я вообще думал ты не очнешься после этого, потому что как я тебя волок по земле, ты вполне уже мог очухаться, но мне даже не пришлось использовать электрошокер. — на словах звучит просто, Юнги у него точно не первый. — Я тебе пять часов назад принес воды, думал ты проснешься. — справа от подростка стояла незамысловатая прозрачная бутылка воды. — Спасибо конечно, но я не буду ничего брать из твоих рук. Я не на столько доверчивый и наивный. — злость и ненависть начинает потихоньку проявляться от воспоминаний про Джиен. Урод. Так убить кому то знакомого человека... — Ну ладно, если ты не хочешь, можем начать развлекаться прямо сейчас. — парень с азартом улыбается, его прозрачный взгляд точно не несет чего то хорошего. Он последний раз оглядывается на Мина и уходит из этой комнаты. Через пару минут брюнет возвращается обратно, но уже с пачкой влажных салфеток и сигаретой в зубах. Он кидает салфетки в парня, — Вытрись — идет к кровати, сдергивая с нее полиэтилен. Кровать, Когда-то бывалая белой, сейчас выглядит совсем иначе, она из далека отбрасывает серым; со скомканым одеялом с правой стороны, с различными пятнами, большими, маленькими. По середине растекшийся, самый большой алый след, въевшийся в эту постель навсегда. Он убивал. По его лицу видно, что не раз. — С лица тоже сотри. Хочу чтоб ты был чистеньким для того, чтобы испачкать. — в считанные секунды Юнги оказывается на той самой кровати не в силах сопротивляться. Теперь у него нет веревки на руках, но он полностью скован, ноги и руки держат железные большие наручники на таких же железных и тяжелых цепях. — Хх, сука — подросток шипит сквозь зубы, пытаясь вырваться с цепей. Его слабость и ломкость в конечностях могут сейчас буквально убить. — Не рыпайся. И запомни мое имя, ты будешь его еще долго проклинать. Я - Чон Хосок, к слову серийный убийца. Но думаю тебе эта информация уже не поможет. Он достает нож из кармана куртки и залезает на кровать ногами, навесая над жертвой. Он смотрит с высока не долго, опускается, садится на ноги парня, вызывая у того тихий скулеж от не прошедших синяков на ногах. Хосок не показывает нож вплотную, не демонстрирует его, просто сверкает им из под рукава порванной джинсовки, в два раза точно больше его размера. — На случай, если будешь кричать, у меня есть специальная тряпочка. Только извини уж, она единственная на всех людей, лежавших на твоем месте. — "возможно тебе придется почувствовать вкус чужой крови", немножко не договорил. — Ты чертов псих. — Я с тобой полностью согласен. — без лишних слов он подносит свой нож ближе к телу Мина, шкала дыхания и нервозности которого поднялась при первом же касании. Чон проводит серебряным острием по одежде парня, в некоторых местах разрезая ее сразу из-за тонкой ткани. Тот шипит, почувствовав первые порезы, маленькие, не глубокие, но порезы. Футболка разрезалась сразу, следом ремень на джинсах, который удалось только поцарапать, ну и сами джинсы с небольшими теперь дырками. Хо ложит свой инструмент для убийств рядом на кровать, возвращается к футболке и разрывает ее руками. Он снимает разорванную тряпку, в некоторых местах подрезая ножом и откидывает ее в сторону. Светлая кожа уже бросается в глаза психопата, но он не желает останавливаться, ремень из твердой кожи, поэтому он просто расстегивает его и вынимает из джинс, а сами штаны из-за цепей с наручниками просто так снять не получится. Брюнет срезает джинсы по длине штанин и по бокам, получая два неаккуратных кусочка ткани. Он вытягивает их из-под парня, оставляя его в одних трусах. Хосок легонько проводит ножом по животу Юнги, почти не касаясь тела, но оставляя белые полосы царапин. Все это время подросток неизбежно кричит и шипит, либо просит отпустить. — Ну подожди, мы только начали. — берет одной рукой за подбородок, немного поворачивая голову парня в бок, открывая вид на бледный участок шеи. На ней, ближе к подбородку, появляется не совсем маленький надрез, от которого точно останется шрам. Хотя их будет много после сегодняшнего дня, одним Юнги точно не отделается. Чон затыкает ему рот ладонью, предусмотрев последующий крик после большого рассечения на внутренней части бедра. Он оставляет небольшие ранения по всему его телу. Покрасневшие царапины на очень светлой, можно сказать белой коже выглядят как рисунки, из порезов поглубже медленно вытекает сладкая кровь. Хосок срывает с ноющего подростка последнюю ткань, которая прикрывала его, переворачивает на живот, перекрещивая руки и ноги цепями, и лицезреет почти нетронутое тело с этой стороны. Мальчишка точно не промах, голым он выглядит еще лучше. Его светлую кожу хорошо видно даже в темноте, он как белый лист бумаги. Маньяк, не удержавшись, сильно шлепает парня по ягодице, Юнги опять кричит, неслабый удар почти сразу же хорошо отпечатался розоватым следом. Возбуждение потихоньку накрывает Чона. Он берет с, рядом стоящей у кровати, полу разваленой тумбочки перемотанный кусок узла и пихает эту тряпку в рот мальчишке, который уже весь извозился. Приподнимает таз дрожащего подростка, расстегивает свою ширинку на штанах, доставая возбужденный пловой орган. Немного раздвинув ягодицы парня, он приставляет свой большой член к его горячему анусу. Прижав коленями тонкие ноги блондина, насильник начинает входить в мальчишку, слыша от него пронзительный рев. — Ахх.. — входит чуть глубже. — Ты такой... узкий — туго, но Хосок начинает прибавлять темп, ускоряя толчки. Через какое то время после ускорения Мин случайно издает тихий, не слышный полустон, пытаясь не подавать никаких признаков удовлетворения, кляп во рту помог немного заглушить этот звук, но не полностью. Совсем скоро толчки становятся размашистей и грубей, а плоть Чона плотней, что помогает вдалбливаться в очко подростка без особых усилий. От трения члена Юнги о его же ноги, появляется чешущийся зуд ближе к головке, он пытается потянуть руку вниз, но наручники не дают этого сделать, парень утыкается головой в грязную постель, стараясь не слышать сзади себя грязные хлопки от удара внутренней части бедер Хосока об свой покрасневший зад. Насильник, держа бедра парня левой рукой, помогает ему тоже немного двигаться, чтобы входить во всю длину члена; берется другой рукой ногтями за его белоснежную спину, оставляя на ней длинные красные полосы, покрывающие всю поверхность кожи. Новая сигарета из пачки в темной джинсовке Чона оказывается в его руках вместе с зажигалкой, он быстро подпаливает ее кончик и швыряет зажигалку прозрачно-феолетового цвета на тумбочку рядом с кроватью. Делая глубокую затяжку, он опускает руку с сигаретой вниз и откидывает голову назад, прикрыв глаза, он близок к разрядке, брюнет, продолжая трахать юного мальчишку, слышит еще один стон, уже более глубокий и отчетливый, Юнги не сдержавшись, излился на простынь, испачкав ее семенем. Заметив это, Хосок начинает трахать жестче, вытягивая из парня негромкие поскуливания и доводя себя до эякуляции, дойдя до разрядки, он кончает внутрь Мина, потушив окурок о его мягкий и красный зад.