📜 📜 📜
CLANN — I hold you
Чонгук не знает, сколько просидел на холодной земле, но когда пришёл в себя, то солнце уже было в своей высшей точке, но совсем не грело и грозилось быть скрытым чёрными тучами. Омега на трясущихся ватных ногах пошёл в дом. Всё тело содрогалось от жуткого холода. Ему казалось, будто это совсем не из-за зимней стужи, а из-за затопившего его разум отчаяния и сквозной пустоты. В доме всё пропитано Тэхёном до каждой мельчайшей частички: мебель хранит на себе его запах, комнаты являют Чону отрывки из его воспоминаний, где старший поистине счастлив и улыбчив. Несколько часов назад в Чонгуке жила уверенность, что эту картину он будет наблюдать и сегодня, и завтра, и ещё спустя много лет после, но в настоящем от всего этого не осталось ни-че-го. Чонгук проходит в спальню и садится на кровать, уставившись невидяще в зеркало перед собой. К глазам снова подступают слёзы, и в носу начинает больно жечь, как вдруг в голове всплывает образ ненавистного Чону разговора: — Если я исчезну, то, пожалуйста, не плачь. Я не хочу становиться причиной твоей боли. — сказал тогда Тэхён, скромно устроившись головой на омежьих коленях. Чонгуку только и оставалось фыркнуть, потому что Ким требует от него чего-то невозможного. Ни за что ему не удастся сдержать себя и не расклеиться. Омега уже думает высказать всё Тэхёну со всеми последующими возмущениями, но ловит такой молебный взгляд с ничем не прикрытой вселенной внутри. Бери сколько хочешь, делай, что душа пожелает. Он забывает уже, о чём там хотел жаловаться. — А если один раз? — звучит робко. Торговаться в такой ситуации просто ужасно, но Чонгуку необходимы хоть какие-то облегчения, чтобы сдержать обещание, которое он собирается дать. — Только один! Чонгук усмехается болезненно и падает спиной на кровать от бессилия во всём теле. Как же было глупо такое обещать! Он уже истратил свою единственную попытку, а ему ещё без Тэхёна жить… А сколько? Смогут ли они когда-нибудь вновь встретиться, или им так и придётся тешить израненные души воспоминаниям? Чонгук не знает, но даже если бы и мог получить ответ, не спросил бы. Лучше прожить всю жизнь с мнимой надеждой, чем самостоятельно вырвать её из себя. Тэхён готовил ему подарок. Что же он сделал? Омега уже не пытается следить за ходом своих мыслей и встаёт с кровати, чтобы после поплестись на чердак и забрать шкатулку дрожащими руками. Он садится прямо на пол и медлит, не решаясь открыть. Альфа так долго скрывал от него содержимое и искренне хотел, чтобы Чонгук открыл её именно в новый год. А омега терпеть уже не может и очень надеется, что его любимый, его самый понимающий Тэхён несильно разозлится. На дне коробки он видит фотографии. Те самые, которые они делали вместе и так бережно хранили. Только Чонгук запомнил их не такими: сейчас на белой рамке снизу вместо чистотой и не тронутой бумаги были надписи, выведенные аккуратным альфьим почерком. Чонгук не уставал им восхищаться, а Тэхён постоянно смущался, говоря перестать преувеличивать. Но в нежную улыбку его губы всё равно каждый раз складывались. Чон поддевает пальцами одну карточку и читает надпись на ней: «Гуки, ты на этой фотке такой соблазнительный :)» У Чонгука от такого смех сам собой просится наружу, и улыбка трогает искусанные губы. Этот парень просто невыносим! Надо ж было додуматься ещё его, потного и растрёпанного после долгих танцев, назвать соблазнительным! А вот Тэхён на этой фотографии очень красивый. У омеги наглядеться на него такого всё никак не получается. Он такой счастливый здесь… В нём идеальна ведь каждая деталь: руки, пластины ногтей, двойное веко только на одном глазу, ухмылка с очертаниями прямоугольника. Чонгук этими образами сам себя истязает и только больше ковыряет и так кровоточащие раны. Но всё равно продолжает и продолжает, потому что по-другому в своей печали задохнётся. «Будь ближе ко мне» «Всегда крепко держи меня за руку» Ох, да если бы он только мог, то прямо сейчас впечатался, слился бы воедино и не отпускал бы больше никогда. Омега считает это самым лучшим исходом из всех возможных. Почему нельзя было поступить так сразу? «Наша любовь выиграла у времени. Правда круто?» А оно обозлилось и всё равно пришло за тем, что принадлежало ему с самого начала. Ничего они не выиграли. Вся эта борьба была ими заведомо проиграна, но почему тогда внутри зарождается ненужное, беспочвенное и ничем не подкреплённое чувство ликования? Они не должны были даже встретиться, но у них ведь получилось! И влюбиться получилось, и построить место только для них двоих — тоже. А, может, тогда получится и?.. Как глупо, боже… Почему он позволяет себе надеяться хоть на что-то? «Я встретил тебя тогда, когда уже должен был быть мёртв, но умер бы я только без тебя» Чонгук обещал не плакать, обещал быть сильным и уверенным, но с каждым новым прочитанным словом это становится почти невыносимо, и внутри нити души очень больно рвутся. Он сейчас умер вместо Тэхёна. Это чувство привязало к себе и, наверное, не отпустит омежью грудь уже никогда. Сотни вопросов прокрадываются противными змеями в голову и шипят-шипят-шипят. Чонгук от них сейчас так сильно хочет убежать и скрыться где-нибудь далеко. Желательно в объятиях самого ценного. Осталась последняя карточка, на которую Чон боится смотреть. Всё это время просмотр фотографий был похож на перемотку плёнки назад, после которой обычно обязательно следует конец фильма и прощание. Если он сейчас прочтёт последнее послание, то таким образом согласится с тем, что это конец? Что дальше ничего не будет? А у него есть выбор? Не было с самого начала. «Когда я жил в своём времени, я думал, что любовь — глупость. А потом я встретил тебя и стал величайшим в мире глупцом» Чонгук рыдает так сильно и громко, что горло тут же начинает саднить, а слёзы водопадом льются из покрасневших глаз, которые сейчас невыносимо пекут. Он согнулся до самого пола, словно на его хрупкую спину возложили сразу всю тяжесть этого мира. Лежащая в его ладонях фотография намокает в некоторых местах и краска на ней размывается некрасивыми пятнами боли. Он обещал и старался сдержать слово, но как тут держаться, когда читаешь такое? Если бы Тэхён никуда не исчезал и подарок дождался бы своего заветного часа, Чонгук бы тоже плакал, только от счастья. Удивительно, как одни и те же вещи могут вызывать совершенно различные эмоции от перемены незначительных деталей. Глупость! Какая же это вопиющая глупость! Тэхён для Чона — самая важная, самая дорогая и самая ценная деталь, баз которой ничего не будет приносить ему хоть какие-то эмоции.📜 📜 📜
Эти слова в Тэхёне разжигают целую бурю и возрождают надежду, которая уже начала постепенно умирать. Хосок придумывал уже десятки идей, но сейчас предчувствие подсказывает альфе, что это именно та нить, в которую прямо сейчас нужно вцепиться мёртвой хваткой. — Весь секрет в фото! — говорит старший так, будто Тэхён что-то поймёт. Чон трёт глаза и встаёт перед доской, тыкая в неё пальцем. — Ты попал в прошлое после того, как отнёс фото на чердак! Понимаешь, что это значит? Нет, Ким не понимает вообще ничего. Ему бы объяснить всё на пальцах, а не проглатывать половину фраз и вздыхать от каждого своего слова, как это делает Хосок. — Да то, друг мой, что портал не на чердаке и не в твоих снах! Портал — это та шкатулка, а фотографии — своеобразная карта, куда именно ей нужно тебя перенести. Всё же вываливает Хосок одним большим потоком информации, подхватывает Кима за руку и начинает кружить по всей комнате, счастливо смеясь. Но в какой-то момент останавливается и перестаёт улыбаться, будто вспомнил что-то ужасное. — Но есть одна проблема. — Тэхён вообще понять не может, какие в такой ситуации могут быть проблемы. Всё ведь замечательно! Им осталось только снять фото, положить их в шкатулку и… — Это работает в обе стороны. Если говорить проще, то того, что мы положим свои фото в шкатулку на чердак — недостаточно. — Что ещё тогда нужно сделать? — Тэхён сникает, ведь в этот раз друг наверняка прав. Не может быть всё так просто. Это жизнь, а не сладкий роман. — У Чонгука тоже остались фото и он, скорее всего, достал их и не положил обратно. Надо открыть фотографиями портал с двух сторон. Он должен вернуть фото на место. Ким оседает на пол тряпичной куклой, потеряв любые признаки жизни. Всё ужасно. Хуже, чем может показаться. Сейчас их судьба зависит только от случая и удачи, которые альф не очень-то жалеют. Но они всё равно, кажется, на пути к победе.📜 📜 📜
Комнату захватил уютный полумрак, и можно было разглядеть только нежную фигуру, сгорбленную над листком бумаги. Чонгук бросает ручку и со стоном разгибается, хрустя позвонками. Его измученные бессонницей глаза привлекает верёвка, к которой маленькими прищепками он заботливо прикрепил все фото, которые оставил Тэхён. Омеге не нужно больше света, чтобы лучше их разглядеть. Почти за месяц он успел выучить все детали на каждой. Его не отпускает страх, что когда-то он может забыть родное лицо, размыть воспоминания временем. Чонгук от этого задыхается, но всё равно продолжает безустанно греть чужой образ в сердце. Замок двери щёлкает и в студию входит Чимин, что неловко жуёт губу и переминается с ноги на ногу. Хочет что-то сказать, но не решается. Чонгук переводит на него взгляд и улыбается очень нежно, но до невозможности измученно. У Пака в груди начинает неприятно свербить. — Гу, — говорит он почти шёпотом. — уже почти ночь. Может, поедешь домой? Добираться по темноте очень опасно. Чонгук поджимает губы и отводит взгляд. Всё он прекрасно знает, но студия в здании компании, которой он всегда до этого предпочитал домашнюю, стала для него почти вторым домом. В особняк возвращаться не хотелось всё больше. — А ты почему ещё здесь? — задаёт младший очевидный вопрос, от которого парень напротив тушуется. Не скажет же он Чону, что беспокоился за него так сильно, что каждый раз оставался с ним, сидя в комнате для практик и контролируя, когда друг уйдёт домой. Конечно же, не скажет, ведь Чонгуку это не понравится и он будет зол. — У меня были дела, не бери в голову. Всё равно я уже закончил. — Хорошо. Едь домой, я ещё задержусь ненадолго. Спокойной ночи. Чимин не спорит и выходит, оставляя друга одного. Это игра в одни ворота. Этот омега упёртый до скрежета зубов, и Пак с этим сделать уже ничего не сможет. Чонгук снова погружается в работу и приходит в себя только тогда, когда мелкий дождь начинает бить по крыше и окнам. Чимин всё-таки в чём-то прав: ему пора прекратить бежать из собственного дома и принять ситуацию. Друг не это, конечно, говорил, потому что о причине такого состояния не ведает, но Чон слышит только то, что хочет или не может сказать себе сам. Листки с записями аккуратно сложены в конверт и убраны в стол, а Чонгук, уже укутанный в тёплое пальто и нелепый пушистый шарф, идёт на парковку и избегает луж, стремясь как можно скорее попасть в тепло машины. Домой он добирается в относительной тишине, если не вспоминать о ворохе громких мыслей, которые крутятся в голове Чонгука, не смолкая ни на секунду. Омега от них уже настолько устал, что спасается музыкой. Она заглушает их противные голоса и скрывает раны. Жаль, что эффект этот очень недолговременный. Он выходит из машины и, медленно шагая к входной двери, совсем не боится холодных капель дождя, которые уже успели разыграться и образовали плотную стену воды. Омега открывает дверь, лениво снимает верхнюю одежду с обувью и идёт в душ, где принимает расслабляется под горячими струями и чистит зубы. После переодевается в свою уютную пижаму, но вместо спальни выверенными чёткими шагами направляется в дальнюю часть дома — в свою студию. Видимо, поспать сегодня не получится. Чонгук садится за стол и выдвигает определённый ящик, сразу же находя нужный конверт. Он, как робот, у которого в программе заложена комбинация определённых действий. Чон никогда их уже не сможет забыть. Парень внимательно перечитывает свои давние записи и, кажется, не дышит. Ему ничего не хочется править, вычёркивать или дописывать. В этих черновиках весь он, все его тогда ещё не окрепшие чувства к Тэхёну. Он мог бы сейчас просто поставить эти строчки по порядку и уже получил бы идеальную песню, но ему хочется добавить ещё одну деталь. Очень маленькую, но самую важную, поэтому он снова берёт лист, только уже чистый, и ручку.На перепутье миров мы связаны нитью. Невидимой, крепкой и хрупкой в одном. Мне хочется верить, что жизнь наша — сказка. Но на самом деле лишь небольшой эпилог. Идти к тебе по гвоздям было сносно, Шагать сквозь огонь — почти невозможно. Целовать, обнимать — невероятно. Отпускать и терять — больно, отвратно. А давно ли то было, ты помнишь же, да? Посчитай по минутам, узнай по шагам. И вспомни о том, как несли тяжкий груз. Я на плечах, а ты — где-то меж губ. Мудрецы говорят: «любви нужно время». Говорят, говорят, забывая их цену. Дай хоть тысячу лет, и не знаешь когда Образуется в сердце большая дыра. Время — волшебник, но движется быстро. Успеть ухватить и вовсе нет смысла. Стараться, кажись, мне придётся всегда. Лишь не коснуться бы пятками дна. Я каждую ночь просил об одном. Но Вселенной плевать, она хотела одно. Отнять, отобрать и доставить проблем. А я лишь хотел тебя рядом. Везде. Смотреть на тебя мне одно удовольствие. Ощущать запах тела — он сводит с ума. И хотел я быть ближе, но это так сложно, Когда к телу не делают шаг. И каждый раз, отстраняясь, я знаю одно. Всё, что было тогда не напрасно, И я буду идти, и я буду ломаться. Но без тебя мне уже никак не удастся.
Организм всё же берёт своё, и Чонгук засыпает прямо за столом в неестественной неудобной позе, когда первые сиренево-розовые лучи солнца показываются из-за горизонта и неприятно играются на омежьем лице. Аккуратный носик хмурится, и Чон во сне прячет голову в руках, размазывая этим жестом несколько чернильных букв. Говорят, любовь порождает печаль, а она — искусство. Его достигла своего апогея.
📜 📜 📜
Josh Schott — carbon
Во всём доме царит тишина. Тэхён сидит в кресле и читает какую-то книгу, не особо вчитываясь в буквы. Сейчас его голова занята ворохом мыслей, но они его совсем не пугают. Они уже привычно заполнены Чонгуком и всем, что с ним связано. Если всё время до этого он от своих мыслей трусливо сбегал, стараясь не бередить и так кровоточащие раны, то сейчас же наоборот к ним тянется и тратит на каждую часы. Ким успел полностью переосмыслить их с омегой отношения. Все вскользь брошенные фразы, взгляды, взлёты и падения. Он многого не замечал, но корить себя за это не собирался. Чонгук, осознанно или нет, многому его научил. Не тому, как пользоваться техникой или выживать в современном мире, а как жить. Любить, чувствовать, мыслить. Он по этому скучает, наверное, больше всего. Никогда Тэхён не считал себя тем человеком, который будет так много прислушиваться к другим людям, а тут вдруг стал. В сознании теплится идея, которой он грезил полжизни, но всегда боялся пустить её дальше мыслей. Это казалось каким-то неправильным и невозможным. Это теперь он знает, что невозможного в мире очень мало, а правильность мы возводим сами в своей голове, часто загоняя себя тем самым в рамки. Он уверен в успехе их с Хосоком идеи, в том, что уже очень скоро вернётся к Чонгуку и оставит свою прошлую жизнь позади. Но он не сможет избавится от призраков прошлого, если не выскажет им всё. Альфа кладёт книгу на столик возле себя и выходит из дома, направляясь в нужное место пешком. Ему нужно освежить голову перед тем, что он собирается сделать. Ким всю дорогу убеждает себя, что ему всё равно, что в этом нет ничего сложного, но руки всё равно трясутся, а ноги хотят унести хозяина как можно дальше от родительского дома, в котором он так давно не был. Он сам открывает дверь и без спроса направляется в кабинет отца. Дворецкий не останавливает его, смотрит, как на восьмое чудо света или восставшего из мёртвых, ничем не отличаясь от остальной прислуги. Тэхёну сейчас не до этого, ему нет дела до чужих мнений. Самое главное там, за дубовой дверью. В кабинете никого не оказывается и Тэхён, оглядевшись, садится на один из диванов, выжидая. В комнате с его последнего визита ничего не изменилось. Альфе даже кажется, что на столе лежат те же документы, что и год назад. У отца всегда всё было расставлено чётко по своим местам и никак иначе. В своей сложной работе он смог выработать слаженный механизм, который ещё ни разу его не подводил. «В офисе смог, а не семью сил, видимо, не осталось», — горько усмехается Тэхён своим мрачным мыслям. — Ты что тут забыл? — слышит альфа строгий голос с хриплыми нотками и поворачивается, чтобы увидеть в дверном проёме злого отца. Он, глупец, ожидал на чужом лице увидеть удивление или услышать хотя бы сухое «привет», но не укоризненный взгляд и сжатые в тонкую полоску губы. Он мог за столько лет привыкнуть к этой строгости, но почему-то всё никак не получается. Намджун, так и не дождавшись ответа, проходит к своему столу и садится за него, складывая руки на груди, хотя мог подойти ближе и расположиться напротив. Сейчас мужчина похож на судью, на страшного карателя, коим Тэхён всегда представлял его в своей голове. — Не поведаешь, где тебя до этого носило? — не то чтобы ему интересно слушать рассказы младшего, но всё же спрашивает, даже не пытается скрыть агрессии и укора. — Я пришёл не ссориться с тобой, а поговорить. — спокойно отвечает Ким и достойно поднимает голову. Это впервые, когда он разговаривает с отцом без злости или отчаяния, а спокойно, будучи полностью уверенным в своих словах и решениях. — Не думаю, что нам вообще есть, о чём разговаривать, но ты можешь попробовать. Сокджин, наблюдающий за всем этим из-за дверного косяка незаметной тенью проскальзывает в комнату и садится напротив сына. Оба мужчины переводят на него хмурый взгляд, но не прогоняют. Тэхён поджимает губы — не хотелось бы, чтобы папа слышал этот разговор. — Я всегда думал, что виноват. Маленький я никогда не мог понять, что же он делает не так и почему отец всегда смотрит на него с упрёком. Я из кожи вон лез, только чтобы избавиться от того холода в твоих глазах. Сколько я плакал, когда у меня ничего не получалось и мне приходилось изо дня в день стараться всё больше, потому что ты безустанно говорил, что этого «недостаточно». Тэхён делает резкий вдох и пытается прийти в себя. Он не ожидал, что говорить всё это сейчас окажется настолько хорошо и легко. Слышат ли его вообще? Вряд ли. Намджун никогда отчаяния Кима не замечал или же просто делал вид. И сейчас наверняка ничего не изменится. Но Тэхёну и не это нужно — он пришёл сюда не за раскаянием и чужой исповедью, он пришёл выговориться сам и отпустить накопленную за всю жизнь боль. — Невозможность этого я понял в пятнадцать. Понял, что мои старания уходят в никуда. Попытался отпустить, начал заниматься любимым делом. Я был по-настоящему счастлив, но всё равно неосознанно пытался вызвать у тебя гордость. Когда ты закрыл меня без еды, мои мысли сводились не к тому, что ты ужасный родитель, а к тому, что я опять облажался! Под конец его голос срывается на крик и пугает этим Сокджина, заставляя отсесть чуть дальше. В Тэхёне сейчас бушуют эмоции, которые контролировать безумно сложно, внутри него шторма, цунами и грозы. В ушах стоит звон, а перед глазами — пелена слёз. — Я хотел как лучше для тебя! — приходит в себя Намджун и пытается вразумить альфу напротив. Или же снять ответственность перед самим собой? Хоть дуло пистолета приставьте к его виску, но ни за что он не признает, что был неправ почти во всех своих методах воспитания. Тэхён молчит долго, так тягуче и тяжело, погружает недосказанностью комнату в напряжение и смуту. Вместо штормов образуется спокойная, слегка мутноватая, нарушаемая редкими порывами спокойного ветерка, водная гладь. Ким бесшумно встаёт и направляется к выходу, останавливается только у двери и, поворачиваясь, говорит: — Твоё «лучше» не является счастьем и для меня, отец. Я не такой, как ты, и это не делает меня неудачником. Тэхён возвращает слова, которые перевернули в нём всё. Закрывает дверь и уже не видит смятения отца и грустной гордости папы. Только выйдя на улицу он позволяет ручьям вселенского облегчения окропить щёки, а холодному морозу сурово щипать лицо.📜 📜 📜
Телевизор показывает праздничный новогодний концерт, только вот Чонгуку совсем не веселится. Он сидит за столом на кухне и крутит в руках хрустальный бокал. Кажется, что на стекляшке сосредоточено всё его внимание, но это на самом деле не так. Омега вообще ни о чём не думает вот уже неделю. Раньше хотелось от мыслей убежать, а когда сделать это получилось, то стало понятно, что те для него были чуть ли не единственным якорем. Бутылка вина стоит чуть поодаль, но за неё Чонгук хвататься не спешит. Знает, что большинство говорят, что после алкоголя станет легче и на время всё пройдёт, но ещё он знает, что эти люди — глупцы. Алкоголь наоборот заводит нас в дебри собственной души и заставляет бродить там до тех пор, пока длится его действие. Чонгуку такого не надо, он такого не хочет. До боли забавная ситуация получается: они с Тэхёном готовились к Новому году заранее, украшали дом, спальню, готовили друг для друга подарки, а сейчас Чон сидит один и снова занимается самокопанием. Ему это уже надоело, но отказываться от этого не получается. Телефон вибрирует на столе и коротко светится, оставаясь незамеченным. На часах одиннадцать. Чонгук видит уведомление только через несколько минут и лениво открывает диалог, читая сообщение: Чимин: Чонгук, ты там как? В порядке? Так сильно хочется ответить, что нет, завопить на весь мир о том, что ничерта он не в порядке, что он тихо и почти полностью сгорает изнутри, чувствует каждый отмерший кусок.Вы:
Да, всё хорошо. Что-то случилось?
Чимин: Нет-нет! Просто я подумал, что можно отпраздновать вместе. Вы ещё успеете, если поторопитесь.Вы:
Тэхёна сейчас нет дома.
Он даже не знает, зачем начинает этот разговор. Он всё равно ничего не сможет рассказать Чимину. Он не может, потому что это не только его боль, да и вмешивать друга в свои проблемы не хочется. Чимин: В смысле, а где он?Вы:
Ему нужно было уехать по работе на несколько дней. Он обязательно скоро вернётся. Я не хочу ехать один, поэтому хорошо повеселитесь без нас!
Кого он сейчас пытается обмануть? Больше себя. Сколько бы Чонгук не думал о плохом исходе, каждый раз жестокая надежда то приходила и дарила крылья, то бесследно исчезала и оставляла ни с чем. Омега от этого устал. И если бы только его слова были правдой. Тэхён просто уехал ненадолго и у них всё хорошо. Чонгук бы только радовался и ждал с нетерпением, позвонил бы по видеосвязи и они всё равно отпраздновали бы Новый год вместе, проговорив всю ночь обо всём и ни о чём. Но Тэхён никуда не уезжал и оттуда, где он сейчас, не ходят поезда, не летают самолёты и не плавают корабли. Он не знает способа вернуться назад, ничего не может сделать. Когда вещи не зависят от наших решений, у нас есть два выбора: мы будем либо злиться на ситуацию и делать по-другому лишь из-за собственных принципов, либо будем впадать в отчаяние и со временем примем реальность и поплывём по течению. Какой из этих вариантов считать слабостью или глупостью? Никакой. Они оба правильные, но для разных людей. Они по природе своей глупы и слабы, кто-то в большей степени, а кто-то — в меньшей. Но стал бы Тэхён его за это хвалить? Да никогда! Он бы сильно злился, если бы увидел Чонгука в таком состоянии. Он ведь просил жить дальше, просил отпустить со временем. Может, он был прав? Часы бьют двенадцать, за окном слышатся громкие крики и взрывы фейерверков, а Чонгук откупоривает пробку и наливает красную жидкость в бокал, снова крутя хрусталь в пальцах. Выпивает залпом. Все люди слабы. Мы живём так, как правильно, так, как нас когда-то научили. Все мы цепляемся за какой-то момент из прошлого, тем самым забывая про настоящее, кроме которого у нас ничего и нет. Не слабость ли это? Все мы по-своему слабы, но так же в каждом человеке заложена страшная сила, о которой он может даже не знать. Высшее её проявление — умение отпускать. Оставлять позади людей, которых больше всего на свете любил и прощать тех, кого так же сильно ненавидел. Но это не означает забыть. Чонгуку продолжит мерещиться родное лицо в толпе прохожих, он всё ещё будет слышать чужой голос во сне и тепло чужих рук на плечах в моменты особо сильной усталости. Потому что Тэхён уже не просто в голове — он в сердце, в самых его нежных отделах. И воспоминания о нём никуда не уйдут, просто перестанут мучить и станут спасательным кругом, за который можно будет удержаться и не утопиться в холодных глубинах, что сделать иногда очень сильно хочется. И даже если он сможет завести семью, родить детей и жить так, как будто ничего не было, всё равно когда он будет сидеть в кресле перед камином у мужа под боком и спящей дочкой в соседней комнате, когда он должен быть счастлив, он всё равно будет думать о Тэхёне, потому что счастье только с ним. Омега вспоминает про шкатулку и забирает её из собственной студии, возвращаясь на прежнее место. Фотографии находятся в его доме уже несколько недель, но он так и не решился посмотреть на них ещё раз. Наверное, сейчас то самое время. Сейчас наступает время смирения. И от этого совсем не больно и не страшно. В груди только что-то скребётся, но тут же отпускает и оставляет место тихому спокойствию. Чонгук достаёт фото и рассматривает каждое долго, молчаливо. Снова запоминает все черты. И всё же Тэхён самый особенный. Такой невероятно обычный и в то же время единственный в своём роде, наивный иногда и ранимый. Любить его так хорошо. Смысла мучиться уже просто нет. Интересно, а что сейчас делает Тэхён? Он хорошо отмечает Новый год или так же поддаётся меланхолии, как омега? Наверное, сейчас он сидит за столом и пытается веселиться в компании дорогих людей. Чонгук в таком случае был бы счастлив. Он поднимается со стула и плетётся на чердак, чтобы навсегда оставить там частичку себя, а после вернуться и просидеть ещё неизвестно сколько, уснув головой на холодной столешнице.📜 📜 📜
— С Новым годом, Тэ. —бурчит Хосок в подушку и даже не надеется, что его услышат. Тэхён уже наверняка спит. Чон поворачивается лицом к дружеской спине на соседней кровати, из-за чего матрас тихонько поскрипывает. Тэхён сначала совсем не понимает, о чём ему говорят. Он почти провалился в сон и дрейфовал на волнах разума, как вдруг тихий шёпот вырвал его оттуда. Когда же смысл доходит до уставшего мозга, альфа снова прикрывает глаза и хочет не шевелиться ближайшую тысячу лет. Он забыл о таком важном дне, который должен был стать одним из самых счастливых. В груди снова неприятно жжёт и бурлит, будто там разрастается густое болото для чувств, эмоций и желаний. Неужели отпускать настолько больно? Именно отпускать. Тэхён решил это для себя ещё когда только появилась возможная угроза. Ничего сильнее в этом мире он не хотел, чем счастья для Чонгука, а то без Кима могло прийти со скрипом. Омега сможет стать счастливым только тогда, когда отпустит Тэхёна и начнёт жить дальше, даже если в области сердца будет сквозная дыра. Но это сложно. Ещё давно хотелось побыть эгоистом, наплевать на все запреты и просить себя не отпускать, дождаться. Никто и никогда не узнает, что он почти так и сделал, пошёл на поводу собственных эмоций. Но слёзы Чонгука и его опухшие глаза с красной кожей вокруг отрезвили. Тэхён никогда не мог спокойно смотреть на чужие слёзы, а тогда, поняв, что является их главной причиной, не мог найти себе места. Сейчас слёз он не видит, но будто чувствует. В душу бьёт разрядами отвратительного тока, будто упрекает: «Чувствуешь? Больно? А ему сейчас в тысячу раз хуже! Из-за тебя! Во всём виноват ты». Он ничего не решал и думать о себе так глупо, но кто его в этом обвинит? Он просто любит, а потому совсем немного, но сходит с ума. — Поговори со мной. — Тэхён вкладывает в эти слова столько просьбы, что Хосок теряется на мгновение и смотрит теперь уже в лицо напротив с отпечатавшимся на нём выражением тихой грусти. Альфа передвигается ближе к стене и предлагает лечь рядом, но Ким отнекивается и присаживается прямо так на грязный дощатый пол. Он не хочет стеснять друга, который и так находится в ужасных, для его положения в обществе, условиях. Тишина между ними повисает на долгие минуты и никто не хочет, да и не знает, как её прекратить. Молчать друг с другом приятно. В детстве ни один из них не мог просидеть в тишине хоть мгновение и не поговорить о детских тревогах, но со временем они высказали друг другу все важные вещи и больше не нуждались в лишних беседах, чтобы понять друг друга. — О чём думаешь? — спрашивает оперевшийся на локти Чон, смотря на затылок друга. Ему совсем не нужно задавать этот вопрос, чтобы заглянуть в чужую черепушку и прочитать все мысли от и до. Но видит же, что Киму плохо и всё накопившееся тому нужно сказать самому, а Хосоку остаётся только слушать внимательно, да изредка направлять мысли в нужное русло. — Почему ты веришь мне? — говорит и поворачивает голову назад в попытке найти ответ. Или вразумить? — Я имею в виду: столько раз мы уже пробовали, но ничего не получалось. Никогда не считал меня сумасшедшим, навыдумывавшим что-то себе? Тэхён не понимает, почему Хосок до сих пор не бросил это дело и не начал жить дальше. Да, он бы Кима всегда понял, но этого принятия и желания помочь так много, оно ничем не прикрыто и так естественно. — Потому что ты мой друг? — больше спрашивает, чем утверждает. Хосок не понимает, почему должен объяснять Тэхёну такие очевидные вещи. — Да и тем более: если бы ты просто выдумал Чонгука, то не вёл бы себя так. — Это как? — интересуется Ким, складывая голову на руки и поглядывая на друга внимательно. Его непринуждённая манера разговора и смешное выражение лица успокаивают грусть, но порождают любопытство. — Я не смогу это описать, понимаешь? Просто… когда люди влюбляются в образ, в выдуманную картинку, они и говорят по-другому, и дышат, и смотрят. Уж мне-то не знать! Но ты не такой. Когда ты говоришь о Чонгуке, ты слишком… настоящий. Каждый раз, когда мы терпели неудачу, стоило тебе заговорить о нём, ты снова наполнялся энергией и горы бы начал сворачивать, если бы мог. Это и называют искренностью, друг. И я её вижу, поэтому и верю. Чаще всего для этого нужны не слова. Друг перелезает к нему на пол и садится рядом в такую же позу. Оба смотрят в потолок и не прерывают мысли друг друга. Тэхёна это баюкает, даёт веру в правильность своих решений. Хосок ведь прав: он живёт, потому что любит. И, если Чонгук его не будет ждать, если пойдёт по жизни дальше, если не захочет видеть, он отпустит. — Когда мы попадём в будущее, — хрипит Хосок. — ты будешь тем, кто будет меня всему учить, понял? И даже не думай отказываться! Ким мягко смеётся и прикрывает глаза. Он и не думал. Он обязательно его всему научит и поможет жить в новом мире. Он уверен, что такая возможность им представится. Так они проваливаются в сон уже каждый на своей кровати. Оба крепко засыпают и видят во сне, словно падают куда-то, где нет дна. Их сон настолько крепок, что никто не замечает неяркого белого свечения шкатулки на тумбе.📜 📜 📜
Blackout — Freya Ridings
Тэхён уже привык чувствовать холод, но сейчас он пробирает до костей, от него пальцы немеют и хочется сжаться как можно сильнее, чтобы перестать это чувствовать. Спину прорезает резкая боль и двигаться нормально не выходит. Не так Ким хотел встретить утро Нового года. Он разлепляет глаза и смотрит-смотрит-смотрит. Это не то место, в котором он засыпал. Вместо старенькой кровати пол, Хосок, лежащий на нём по другую сторону, а ещё пыль. Она буквально везде: на каждом шкафу, каждой из многочисленных вещей, которых ещё вчера альфа не видел, даже в воздухе её можно разглядеть под яркими уже лучами солнца, которые пробились внутрь через пожелтевшее толстое стекло. Здесь каждая маленькая частичка говорит о том, что это помещение старое, что им уже много лет не пользовались. Тэхён ползком подбирается к Хосоку и несильно тормошит его. В глазах всё расплывается из-за подступивших так не вовремя слёз, а руки дрожат, но едва ли это от холода — от эмоций. Чон стонет страдальчески и сонно сетует на свою больную спину и уже немалый возраст, но, открыв глаза и увидев состояние друга, замолкает. — Получилось. — шепчет альфа и смотрит ему в глаза так счастливо, так открыто и уязвимо. Хосоку и пояснять не нужно, что именно — он солнечно улыбается и притягивает парня к себе, чтобы крепко обнять и успокоить, но знает, что в этом доме есть человек, который с этой задачей справится лучше. — У нас получилось, Хосок! Господи… Нет времени сидеть, хочется поскорее вниз. К Чонгуку хочется. Тэхён встаёт на ноги и уже не обращает внимание на хруст спины, тянет вверх ручку двери и медленно спускается по скрипящей лестнице, даже не проверяя, идёт ли Хосок за ним. Всё такое знакомое и родное. Ничего не поменялось с того времени, как он пропал. Вазы стоят в тех же местах, картины никуда не исчезли и так же радуют глаз. Только всё равно здесь как-то пусто и больно. Счастье из этого дома давно ушло, и Ким от этого хочет плакать ещё сильнее, но держится. Он всё обязательно исправит, вернёт на законное место и оставит рядом навсегда. Всё такое незнакомое и страшное. Хосок шагает за Тэхёном, но постоянно отстаёт, оглядываясь по сторонам. Что это вокруг и зачем все эти вещи? Непонятно. Ладно ещё картины, какие-то штуковины с множеством кнопок и лампочек, но его внимание приковывает огромный стеллаж с книгами, на которых Хосок не узнаёт ни одного имени. Последней каплей в чаше спокойствия становится кнопка на стене, на которую Чон из любопытства нажал и услышал неприятный писк, а после завопил что есть сил, потому что неживой голос непонятно откуда произнёс «включаю свет» и он действительно включился! Он бежит искать друга, но упирается в его спину и ойкает. Он выглядывает из-за чужого плеча, улыбается и понимает, что лучше бы ему сейчас помолчать, а ещё лучше — уйти куда подальше. Он так и поступает, спрятавшись за дверью и наблюдая опасливо. Чонгук такой хрупкий и красивый. Тэхён хочет подойти к нему, поцеловать, сказать, что всё закончилось, что он здесь, но стоит в проёме и не решается и шага сделать. Что-то в его мальчике изменилось, или, скорее всего, сломалось. Легко понять по его кругам под глазами, опухшему лицу и дорожкам от слёз на лице. Ким не может просто стоять и смотреть, когда он так близко. Не для того судьба изводила их обоих. Он медленно и тихо шагает к барной стойке, пересиливает дрожь в ногах, ком в горле глотает. Альфа слово не по паркету идёт, а босыми ногами по осколкам стекла. Страх вьётся вокруг и предлагает сбежать и не обжигаться, но альфа стойко идёт вперёд, не сводит глаз со своей радости. Он садится за барный стул рядом с Чоном, придвинувшись как можно ближе, и кладёт голову так же, как омега, и почти сталкивается с ним носом. Второй нежно приглаживает копну волос и бегает глазами по спокойному лицу, наслаждается, как в первый раз. Снова изучает родинки, пересчитывает реснички и вспоминает вкус губ. Сердце снова мечется внутри и поёт, ликует. Губами Тэхён коротко тычется в чужие и прикрывает на мгновение глаза. Пытается успокоить бурю внутри, от которой хочется кричать и плакать так искренне громко и счастливо. Открывает глаза и вся выдержка рушится, ведь на него смотрят и улыбаются, да ещё как: будто он — единственная в этом мире ценность. Чонгук поднимается, а Тэхён, как отражение в зеркале, повторяет за ним каждое движение и поверить не может, что происходит это всё с ним, что он снова на своём месте. — Ты опять мне снишься, да? — шепчет так тихо-тихо и берёт лицо альфы в руки, гладит щёки и плачет. Снова. Он думал, что больше нечем, что исчерпал все запасы, но, оказывается, нет. И сейчас он счастлив. Чон любит видеть Тэхёна во сне, хоть после этого и хочется больше никогда не просыпаться. В его голове он всегда холодный и серый, сколько бы Чонгук ни пытался до него дотронуться и почувствовать хоть что-то, а сейчас тёплый, дрожащий и такой живой. Настоящий. — Снишься? Тэхён ещё шире улыбается и качает головой, ластясь к теплу и прикрывая глаза, когда первые слёзы срываются и с его глаз. Не успевает он ничего сказать, как его уже зажимают в объятиях до боли в рёбрах и обвивают всеми конечностями. Чонгук оставляет россыпи поцелуев по всему лицу и что-то шепчет ему нежно-нежно на ухо, но Ким не слышит и просто зарывается пальцами в каштановые волосы. Он только сейчас понял, насколько сильно скучал. Сбоку что-то громко бухается на пол, и они оба пугаются, переводя взгляд в сторону шума. Хосок стоит, чешет затылок и смотрит себе под ноги, где валяются детали от пульта кондиционера. — Привет? — машет рукой и улыбается примирительно хозяевам дома. Словно его это спасёт от звонкого смеха этих двоих, которые так с него веселятся, что заваливаются друг на друга и ещё крепче сцепляют руки, сверкая глазами. «Счастье, оно такое», — хмыкает Чон про себя.📜 📜 📜
Carry you — Novo amor
Чонгук от него ни на шаг не отходит, вечно вьётся где-то рядом и слишком часто подходит сзади и обвивает талию руками, целует, куда дотягивается и шепчет на ухо любовно. Пытается восполнить их общий голод и время, проведённое друг без друга. Уже месяц прошёл с их встречи и за это время их тоска должна была пройти, но не тут-то было: изо дня в день поцелуи дольше и чувственнее, руки смелее, а глаза ярче. Наверное, они просто ещё больше научились ценить друг друга и поняли всю ценность их любви. Она в любой момент может испариться и как не было её, поэтому они любят друг друга как в последний раз, каждую минуту берегут. Особенно хороши ночи. Ох, как же невероятно ощущается мир, когда они закрываются в студии и пишут музыку больше для себя, пробуют ноты на вкус и переписывают всю боль в стихи, там её и оставляя. Студия большая, и они могли бы сидеть на разных стульях, но Чонгук слишком упрям и всегда перебирается к Тэхёну на колени, как будто так и должно быть. Ким не спорит и прижимает ближе, пока омега что-то переделывает в звуковой дорожке. Ох, а как же хорошо такими ночами подолгу целоваться и часто забывать про работу. Разбрасывать в порыве листки по полу, а после, смеясь, вместе их собирать и снова обнимать души друг друга и уверенно обещать, что навсегда. Когда Чонгук принёс Тэхёну толстый конверт он не понял, что это, но стал чистить и, заплакав, обвил колени Чона руками и уткнулся в них носом. В этих заметках часть души омеги и его тоже. Здесь их общая боль, которую Тэхён не знал, как выразить и как бы о ней прокричать как можно громче, а у Чонгука получилось. Никто бы не смог, только он умеет так. Хосок с головой ушёл в изучение нового мира и всё свободное время проводил в библиотеке или за компьютером, которого сначала так испугался, что чуть из окна не выбросил. Чон радуется абсолютно всему, как маленький ребёнок и не жалеет, что пошёл с Тэхёном. Этот мир точно для них. — Тэхён, — зовёт Чонгук тихо и улыбается поднявшему на него взгляд альфе. — Я тут подумал: может, соберём всех наших? Они тоже очень по тебе скучают. Тэхён колебался, но недолго. Он тоже истосковался по людям, которых может уже назвать не просто друзьями, а семьёй. Альфа кивает, и Чонгук на радостях кидается к нему с объятиями и поцелуями. — А можно с вами? — весело так прикрикивает Хосок, высовываясь из-за дверного косяка и махая ручкой, мол: доброе утречко. Чонгук пугается и отскакивает от недовольного этим Кима на другой стул. Он никак не может привыкнуть, что живут они с Тэхёном теперь не одни и к слишком большой любви Хосока наблюдать за ними с улыбочкой. Для полной наглости только ручки в руках не хватает, чтобы всё подробно записать. — Мы будем очень рады. Да и кое-кто наверняка хотел бы познакомиться с тобой. — подпитывает Чон интерес, но пытливый взгляд специально игнорирует и ставит перед альфой тарелку с омлетом и овощами не ней. Сборы пролетели в спешке, и Тэхён и очнуться не успевает, как оказывается напротив двери. Очень хочется снова увидеть всех и узнать, что произошло в его отсутствие, но страшно представить, как на него отреагирует друзья. Чонгук берёт его за руку и подмигивает перед тем, как резко потянуть ручку не себя и громко прокричать приветствие всем собравшимся. Его крик сразу же подхватывают и лезут с объятиями, словно и не было того месяца. Тэхён хочет остаться в этом моменте навсегда, хочет запомнить вкус счастья и облегчения. А Хосок тихонько стоит в стороне и не отводит взгляда от миниатюрного парня в белой футболке и джинсах, с необычным черничным оттенком волос и мягкими изгибами. Хосоку наверняка не мерещится: в его голове звенит не просто колокольчик, а целый колокол. Помолвочный. И не нужна уже Чону никакая романтика с Венецией, ведь когда этот парень поворачивается к нему и долго вглядывается в его лицо, пытаясь припомнить, он тонет. Дна касается, когда его всё же узнают и раскрывают рот в совершенно очаровательной «О». — Кстати, Тэхён, — восклицает Чимин слишком деланно-непринуждённо и закидывает голову на спинку дивана, словно спрашивает о чём-то совершенно неважном. — а почему тебя так долго не было? Ким чувствует напрягшегося омегу сбоку и улыбается солнечно, махая рукой и посмеиваясь. — Ничего серьёзного! Меня просто задержали в командировке из-за слишком большого количества недочётов в документах и отчёта о поездке. Лучше им не знать. Так будет правильнее. Они не готовы к такой информации, да и вряд ли когда-либо будут. Чонгук с Тэхёном обводят взглядом друзей, которые вздохнули слишком облегчённо и громко, пока видят в их глазах спокойное неведение и только при взгляде на Даниэля встречают смутное осознание, принятие. Тэхён не знает, кем был тот маленький мальчик, который практически задаром отдал ему шкатулку, без сомнения, волшебную. Тэхён не уверен, что она не попала бы к кому-то другому, если бы тогда он не сбил бедняжку с ног. Это, может, и была просто счастливая случайность, но он будет благодарен за неё до конца своих дней. — Я люблю тебя. — шепчет тихо только для Чонгука и касается губами тыльной стороны его ладони, наблюдая за появлением самого прекрасного румянца на чужих щеках. По губам его читает заветное «я тоже». Любовь приходит оттуда, откуда её не ждёшь. И если вы думаете, что не нужна она вам, и нет во всём мире человека, способного понять вас и кого сможете так же безоговорочно понять, то, наверное, один из вас просто не в том времени.