Тяга растёт.

- Какой же я мудак! - взревел Ляхов, пытаясь за один раз вырвать себе все волосы на голове. Со стороны он был похож на сумасшедшего, бегая из одной комнаты в другую, если не знать, что произошло парой часов ранее, - Черт, черт, черт! От злости крошились зубы, насколько сильно он сжал их. Он ненавидел себя за свои самые гадкие проявления, но ничего поделать не мог - это лезло из него будто яд, будто самая сильная отрава, которая выжигала все светлое, что стояло на ее пути. Ему было жизненно необходимо с кем-то поговорить. И он даже знал с кем. - Алло? - Привет, братан. В трубке раздался вздох, за ним повисло напряженное молчание. - Чувак, давай без обид. Мне нужно поговорить с тобой. - О чем, Ляхов? Я в больнице, меня сбила тачка. Да и честно, мне не о чем с тобой разговаривать. - Я хочу поговорить об Ане. Мы встретились. Трубка снова замолчала. Раздалось шипение, а потом резкий удар и писк аппаратуры. Послышался шум, крик медсестры, а потом заверение Терентюка, что все в порядке. - Я же тебе доступно объяснил, что тебе нельзя к ней подходить. - У меня память отшибло. Я напрочь забыл то, что произошло в Геленджике. Я просто в ахуе с себя, чувак. - Мне глубоко похуй, что с тобой произошло. Чел, я вытаскиваю тебя из грязи вот уже какой год. Ты, видимо, регулярно травмируешься, потому что таких историй куча, и все они с главным действующим лицом - тобой. Мы проебали Артема из-за твоих ахуительных приколов и идей. Даже Инсаров, и тот уже не в силах с тобой что-то делать. Но это мы и мы угорали. Нам всем было весело, даже несмотря на то, что с тобой постоянно приходилось нянчиться и решать твои проблемы. Но она - другое дело. Она тебя любит, я это знаю. Она и меня любит, но совсем не так, как тебя. Я отпустил ее, вы уехали. И что? Чего ты этим добился? Травмы головы и разбитого сердца? Чувак, ей больно. Очень больно и плохо, я это вижу как никто другой. Вся ее жизнь - бесконечная череда грязи, отпусти ее. - Чтобы ты ее забрал? - Ох, блять. Дело не в этом. Она не вещь ,и ее не заберешь. Она завтра позвонит мне и пошлет меня, я это приму. Я правда хочу для нее лучшего, чувак. Правда. Я хочу, чтобы эта боль, которая не дает ей жить и радоваться - ушла. Она имеет право быть счастливой. Ляхов замолчал. Терентюк говорил честные и правильные вещи, от которых его злость растворилась. Да, Влад был еще той задницей, но его эмпатии и пониманию можно было только позавидовать. И он был во всем прав. Гриша выдохнул дым от сигареты и выкинул ее в окно, будто ставя воображаемую точку в чем-то, о чем знал только он. - Я тебя понял, чувак. Прости меня, реально. Я совсем запутался. - Приди в себя, чел. Подумай о том, что для тебя действительно имеет ценность. Ей не нужна вся эта хуета сейчас. Ей самой необходимо что-то, что поможет разобраться в себе. Если ты правда любишь ее, ты придешь к ней уже готовый ко всему, отметая на задний план то дерьмо, которое лезет из тебя, как из выгребной ямы. Но, поверь мне на слово, я не отступлюсь. Ни тогда, ни сейчас. Раздался смех, которого Грише будто не хватало. Просто смех чувака, с которым он прошел огонь, воду и медные трубы. Смех понимания. Смех дружбы. - Да, чел. Я тебя понял. Спасибо тебе. Ты как всегда. - Спасибо, что позвонил. - Тебе нужна помощь? Как состояние? - Нет, все в порядке. Завтра выписываюсь. Больницы - гиблое дело. Они меня душат. - Понимаю тебя. Так что, мир? - Мир. Не пропадай. Раздались частые гудки. Гриша положил телефон на барную стойку и сел на стул рядом с ней. Он понимал, что сейчас наступил конец этой части истории. Ему действительно нужно было понять самого себя, разрешить тот внутренний конфликт, который не давал ему покоя. Квартира была неуютно пуста, оставаться в ней совсем не хотелось, потому что в ней мысли съедали, обгладывая косточки одну за другой. Гриша, впервые в жизни, гордился собой и своим решением. Он размеренно упаковал вещи в спортивную сумку и открыл сайт с авиабилетами. Ляхову нужно было время и одиночество. И теперь он знал, что следовало делать.