It shouldn't have been this way

Налёты на Небесное Казино стали неожиданными и пугающими. Сигма, не успевший и пискнуть, оказался прижат к стене в одной из множества кладовых. - Не дёргайся, - остерегающе шепчут ему на ухо, крепко сжимая за спиной руки. - Г-господин Иван?! - парень поворачивает голову и встречается с оценивающим взглядом мужчины. - Что происходит? Что вам нужно? Пустите, пожалуйста! - Умолкни! - громче, чем надо, шипит Иван, затем прислушивается к звукам снаружи. - Заткнись и не дёргайся, если хочешь завтра ходить самостоятельно. - Господин Иван, что вы творите, зачем, пожалуйста, мне страшно, хватит. - на одном дыхании испуганно шепчет парень, но не дёргается. Сохраняет спокойствие он ровно до того момента, как одна из чужих ладоней не ложится на его бедро в опасной близости от ягодиц. - Господин Иван! - ахает Сигма, но на его вскрик не обращают внимания. Гончаров вдумчиво оглаживает худое бедро и переходит выше, на пояс брюк, возится с ремнём и застёжкой. Сигма, кажется, просто в шоке, потому что реагирует на чужие действия только тогда, когда с него стягивают брюки вместе с бельем. - Не надо, отпустите! - Заткнись. Ты ведь не хочешь, чтобы я тебя вжал в стену отнюдь не своими руками? Парень в испуге замирает. Каменные големы - это последнее, что он хотел бы увидеть в такой ситуации. Сочтя испуг за осознанное послушание, Гончаров гладит парня по бедру и давит на его поясницу, заставляя прогнуться. Длинные пальцы скользят между ягодиц, от чего Сигму трясёт. Но он покорно не двигается, сжимает руки в кулаки и подрагивает. Как бы не хотелось нарушить неподвижность и дёрнуться, парень понимал, что это лишь усугубит положение. С первым пальцем, что вошёл в него, Сигма едва, но смог смириться. На второй лишь дёрнулся, но третий не выдержал и попытался оттолкнуть мужчину. За что оказался вжат всем телом в холодную стену. - Разве тебя не учили, что шлюхи вроде тебя должны подставляться и не дёргаться?! Что?.. Гончаров бы никогда не стал так разговаривать, он интеллигент, что происходит? Дойти до какой-то определенной мысли парню не удалось, потому что в него резко вошли на всю длину, растягивая изнутри. Сигме казалось, что это просто кошмар, Ад на земле, созданный воображением. Как жаль, что даже в самых кошмарных снах он не чувствовал боли... Сейчас же её было слишком много - с ним не церемонились, грубо двигались и на хриплые вскрики лишь насмехались. Это не мог быть Иван, он бы никогда... Сигма провалился в темноту, так ничего и не осознав.

***

Гоголь находит Сигму ранним утром в его собственном кабинете. Вопит, ругается, старается привести парня в нормальное состояние. А парень лишь хочет плакать, но слёз нет. Есть только пустота. Николай, как оказалось, умеет быть заботливым. В своей непосредственной, взбалмошной манере, но заботливым. Первым делом по камерам выясняет, кто, что и когда. Обещает скотину убить и уносится в неизвестность, оставляя Сигме воду и обезболивающие. Таблетки глотаются горстью, снимают боль физическую. Но оставляют горький привкус на корне языка. Такая же болезненная горечь на сердце, потому что вроде как давний знакомый, друг... Даже больше, чем друг... Так поступил. Сигма сворачивается калачиком на небольшом диване в своём кабинете, подтягивает колени к груди и утыкается к них лбом в искреннем детском жесте. Хочется плакать, спать и избавиться от жалости к себе. Может, Достоевский сможет вырезать ему ту часть мозга, которая отвечает за привязанность?.. Как ему... Парень проваливается в неспокойную дрёму. Ему кажется, что его подняли, куда-то несут. Куда, зачем? Неужели снова издеваться?! Сигма хочет сбежать из сна, выбраться... Но вместо этого продолжает бездействовать. - Доброе утречко, спящая красавица! - заливисто смеются рядом. Парень открывает глаза и понимает что он действительно на чужих руках. Смотрит, кто же его несёт - и чуть ли с чужих рук не слетает, прижимая руки к груди и поджимая губы. - Ой-ой, Сигмушка-кун, не дёргайся, земля твёрдая! - вопит Гоголь, стоящий рядом. Иван, который держит Сигму на руках, слегка морщится от этого звонкого голоса, но ничего не говорит. Предпочитает молчать, потому что парень на его руках напуган, а блондинистый клоун и так всё расскажет. - Ита-ак, Сигма-кун, угадай-ка, что мы с Иваном нашли? Правильный ответ: ту мразь, которая прикинулась благодаря способности самим Ванечкой и делала с Сигмушкой плохие вещи! - А?.. - парень хлопает глазами и смотрит на Гоголя, будто усомнился в его адекватности окончательно. Николай же заливается смехом и артистично взмахивает полами плаща, исчезая и появляясь в метрах трёх от них. Сигме сначала кажется, что это просто куча мусора рядом с Гоголем. Но, приглядевшись, он с удивлением понимает, что это человек, весьма избитый. - Та-дам! А теперь спускайся сюда, Сигмушка, будет интересный фокус! Парня ставят на ноги. Гоголь его тут же поддерживает за плечи и тянет вперёд. Затем бьёт лежащего ногой в бок и весело нараспев тянет: - Подъем! Покажи-ка, что ты можешь! Иначе Ванечка с тобой церемониться не будет! Залитое кровью лицо мужчины искривляется, деформируется - и перед ошарашенным Сигмой лежит Гончаров. Точнее, его копия. Гоголь вручает парню пистолет и помогает навести его на мужчину. - Стреляй, Сигмушка! Он сделал с тобой плохую вещь и должен поплатиться за это! Но Сигма не может нажать на курок, потому что он видит перед собой Ивана. Он не может его убить, не должен, просто... - Нажми на курок. Настоящий я рядом с тобой, - его прижимают спиной к чужой груди (Гоголь понятливо отскакивает в сторону и исчезает). Бледная ладонь ложится поверх ладони Сигмы и заставляет выстрелить. Пуля попадает в лоб этому человеку. Пистолет выпадает из ослабевшей руки, парень поворачивается и глушит всхлипы в чужой жилетке. - Ты убил не меня, ты убил обидчика, который взял мою личину... Не стоит переживать по поводу смерти мерзавца. - спокойно говорит Иван, не пытаясь утешать, но стараясь объяснить. - Прости. - Нет. Ты меня прости... Сигма не спрашивает, за что это "прости". Иван не объясняет. Каждый ищет свой смысл этой короткой фразы. И находит...