Tales of the Uncanny. Обречённые, Ключ и другие истории.

Алиса не смотрела это видео до этого, хотя была уверена, что слышала отрывки. Уверена, потому что ни один мальчишка из её одноклассников не мог бы не обсудить это. Точно так же было с некоторыми гротескными видео с задержаниями наркоманов или видео с казней, устраиваемых террористическими организациями на ближнем востоке. Эта жестокость. Ей сложно было залезть в голову человеку, который сделал это. Лужа мочи и довольно немолодой побитый мужчина, лежащий связанным на полу. От синяков и царапин черты его лица были еле различимы. В морщинах скопилась кровь. В усах тоже кровь. Его рот был открыт, и он кричал, даже скорее кряхтел. Алиса поставила видео на паузу, выключила звук и поморщилась. Самое печальное было в том, что она могла залезть в голову человеку, который сделал это. Алиса сняла видео с паузы и продолжила смотреть. На лбу мужчины был высечен зигзаг — греческая буква «сигма». Но с головы натекло много крови, поэтому тому, кто это сделал, пришлось раздеть жертву, чтобы нацарапать зигзаг уже на груди. Камера прошлась по всему помещению: подвал, множество пакетов, пластмассовой и стеклянной посуды, бутылок. Алиса вспомнила это видео, когда один из молодых людей упомянул знакомое ей имя. Она посмотрела на них: подростки, такие же как она в больше, чем одном смысле. Один был явно моложе, ниже неё, а она не была высокой, и ещё детским лицом. Семи- или восьмиклассник. Второй был высокий и худой, с небольшой бородкой и длинными немытыми маслянистыми волосами — она дала бы ему семнадцать. С ними ковылял старик, пьяный, судя по тому, как двоим приходилось поддерживать его. Алиса решила пойти за ними и проследить. Как и она, они шли по грязному подземному переходу на другую сторону улицы. — Брось ты, это всего лишь слухи и суеверия. Скорее всего менты прижали парня слишком сильно и хотели замести следы… — сказал один из них. — Это не был парень, это был… Грязный чиновник, работающий в мэрии. Его обвиняли в коррупционных сделках по незаконной приватизации городской собственности, и, как оказалось позднее, он был также замешан в наркоторговле. Алиса кивнула самой себе и задумалась. У неё были, как она считала, хорошие инстинкты, он советовал ей наблюдать за чутьём. Был ли это их взгляд? Взгляд наркоманов, ищущих дозу, или самодовольный взгляд человека, выигравшего в лотерее. Она часто наблюдала этот взгляд у него, её нового знакомого, вместе с лисьей ухмылкой. Может быть, это была странная музыка? Неправильная неестественная мелодия доносившаяся неизвестно откуда, но заставляющая чувствовать, как волоски встают на её коже. Потому что «омнизрение» было не только зрением. Она глубоко вдохнула и представила тонкое чувство, возникающее с переворачиванием страницы, чтобы переключить омнизрение. Алиса потратила минуту. Её миновали несуществующие слизни, ползущие по субреальностям, примыкающим к киевскому метро, незримые собаки и космические насекомые, пока наконец она не почувствовала, как может видеть в темноте. И тогда она осознала, что дело в старике. Он не ковылял, а им не приходилось поддерживать его. Они волокли его. Ещё минуту назад, она поняла, он пытался сопротивлялся, но сейчас уже устал. Одежда старика грязная, пятна на штанах, порванная куртка. Алиса опередила подростков, выйдя из подземного перехода первой. За стариком развивался шлейф из запаха перегара и мочи. Алиса зажала рукой нос и рот. Она прошла квартал и посмотрела назад: подростки с бездомным прошли квартал в противоположную сторону. Снова Алиса пошла за ними.Она достала телефон и написала сообщение: Какие-то школьники воруют бомжа Она нажала на «отправить», но сообщение не было прочитано. Было бы странным ожидать, что сообщение будет прочитано сразу после отправки. Короткий вздох. На экране одна галочка отправленного сообщения сменилась двумя галочками прочитанного. Σ: где? Пока Алиса отвечала, подростки остановились и небрежно подняли старика, чтобы опрокинуть через вогнутую часть забора. Падение старика выглядело больно, и он даже не думал вставать сам. Алиса не думала, что следить за кем-то может быть так… скучно? Но с другой стороны, что ещё ей оставалось делать? Привлекать внимание прохожих было уже поздно. Её, даже если б она была старше, выше и сильнее, всё равно бы не послушали. Драться? Она не умела драться. Поэтому позвать на помощь было единственным возможным вариантом. С этой мыслью через минуту она уже перелазила через забор, в метрах сорока от школьников и вне досягаемости света ближайшего фонаря. Свежая трава, молодые почки на деревьях, сухие лианы, опирающиеся о старое индустриальное кирпичное здание с облезшей штукатуркой и старыми окнами. Несмотря на неспособность драться, Алиса отлично видела в темноте несколько домов разной степени заброшенности. Возможно, некоторые из них не были в настолько плохом состоянии днём, может даже, внутри бурлила жизнь, но сейчас дома эти выглядели не лучшим образом. Особенно дырка в стене вместо окна на втором этаже на одном из зданий и дырка в потолке в том же месте. Уличное освещение там не работало, поэтому школьники за неимением лучшего выбора освещали путь свечением экранов телефонов. Через несколько минут они остановились у подвала одного из наиболее заброшенных зданий. — Ну? — начал тот, что был младше. — Ты говорил, тут должна быть машина. — Ждём. Подросток постарше достал из джинс пачку синих «Прилук» и закурил. Σ: где именно на киностудии? Вспышка. — Чёрт! — тихо сказала Алиса, осознав, что произошло. Было уже поздно. Школьники встрепенулись и быстро отошли от бомжа. Они начали светить телефонами во все стороны, пытаясь заметить угрозу. — Кто здесь? — крикнул младший. Его голос ещё ломался. Алиса вышла на свечение телефонов. Она знала, что могла убежать. Это было бы даже легко, учитывая, что её никто и не заметил бы. Но подростки, просто так схватившие бомжа посреди ночи, тоже могли скрыться. Она не использовала фонарик, но видела их лица. Они еле различали её лицо и силуэт в темноте. — Уёбы… — начал старший. — Зачем он вам? — спросила Алиса так громко и резко, что школьник моментально замолчал. Она практиковалась перед зеркалом незадолго до этого — грозный командующий голос, театральность. — Чего припёрлась? — продолжил старший. Младший возле него сказал одновременно: — Рука славы. Алиса поморщилась, узнав словосочетание. Мелкому тут же был выписан подзатыльник. — Я так понимаю, вы собираетесь… его повесить? — спросила Алиса и подошла ближе. На лице подростков появилась заинтересованность. И чувство угрозы. — Как вас зовут, ребята? — спросила Алиса. От страха она сжимала руки в карманах. — Дима. А это Сергей, — ответил младший и снова получил подзатыльник. Дима, как он себя назвал, пропищал. В этот момент Алиса заметила, что Сергей держит что-то за спиной: — Кто ты такая? Откуда ты это знаешь? — Осторожнее, я могу убежать. Не факт, что ты поймаешь меня. Я предлагаю игру, — Алиса сделала паузу и высунула руки из карманов, чтобы дать понять, что в них ничего нет. Руки всё ещё немного дрожали. — Ты любишь загадки, тайное знание и всё такое? Ты хочешь ответы, я хочу ответы, так? — Три вопроса, — сказал Сергей. — Две правды, одна ложь, — ответила Алиса. — Что мешает мне или тебе лгать во всех трёх ответах? — Мм… Не веришь в честную игру? В стрессовой ситуации ложь займёт больше времени. Ты будешь путаться в деталях, уводить взгляд. Я пойму, если ты будешь врать, это даст стимул врать мне, и ты не получишь почти никакой информации. —Хмм… хорошо. Кто тебя прислал? — Я просто мимо проходила. Сергей кивнул. — Повешенный должен быть осуждён за убийство. Вы собираетесь натравить его на другого бомжа? Сергей улыбнулся: — Да. У нас есть ещё несколько в подвалах. Накормим наркотиками одного или просто скажем, что не будем кормить, пока один не убьёт второго. Скажем это обоим для надёжности. Алиса кивнула. — Откуда ты это знаешь? — спросил Сергей. — Эмм… я читала в Википедии. Это не сложно. Я не знаю ничего больше того, что сказала. Парень нахмурился. — Как вы себя называете? — Свидетели Последнего Дыхания, — Сергей улыбнулся, заметив, что его собеседница встрепенулась. Она знала больше, чем говорила. Из-за спины он достал нож, большой кухонный нож с высеченными на металле пометками. — Мы славим моменты, действительно поэтические моменты. Самые важные моменты во всём существовании. Красоту и истину того мига, когда живое становится неживым, когда человек превращается в безжизненный кусок мяса. С этими словами он сделал рывок вперёд. То, что произошло потом было очень быстрым. Жужжание наполнило темноту ночи, вязкое жужжание, слышимое не ушами, но всем телом целиком. Сергей совершил удар, но был откинут на два метра назад, еле стоя на ногах, пока наконец не упал, будто бы от бессилия. Послышались нечеловеческие слова, состоящие из звуков цокота, стрёкота, криков и стонов. Это был он. — Какой же это пиздёж, — сказал Сигма. Его лицо скрывала яркая пятнистая жёлто-зелёно-фиолетовая балаклава с криво приделанными к ней «рожками», которыми служили две маленькие сухие веточки. Он был в лёгкой чёрной курточке с капюшоном: она была расстёгнута специально, потому что под низом выглядывала белая футболка с перевёрнутым треугольником, внутри которого была нарисована стилизованная буква «сигма». Сигма положил телефон в карман. — Я знаю, — сказала Алиса. — Это звучало как бред какой-то. Он или не знал план и решил что-то придумать, или просто начал врать. — Ага, —Сигма подошёл ближе к ней. — Ты в порядке? — Ага. Отделалась лёгким испугом. Но что ты имел в виду насчёт пиздежа? — Ну, я не думаю, что они бы получили руку славы таким образом. У них нет права вешать людей за убийство. Символически говоря, тем не менее, лидер их культа мог бы повесить кого-то из этих молокососов, потому что он обладает властью над ними как подчинёнными. «Молокососы». Алиса хихикнула. Она помнила, что Сигме пятнадцать, и он точно не выглядел старше Сергея. — Серый, бежим! — дёрнул мелкий школьник, сидевшего на коленях спутника. Сергей ещё держал нож в руке, сжимая его так сильно, что правая рука опухла. Рывок. Серый встал так быстро, как только мог. Со стороны его движения выглядели механическими и неестественными, в них не было слаженности, но было усердие. Он корчился от боли. Сигма ринулся за ним, схватил его за рукав куртки, но не успел: нож, который был в другой руке, был теперь в груди бездомного. Сергей закричал: — Бежим! Моменты. Кровь в венах Алисы застыла, и она почувствовала то, о чём говорил Сергей. Живое становится неживым. Человек становится просто телом. Манекеном из плоти. Её чуть не вырвало. Сергей стал бежать проворнее и даже обогнал Диму. Сигма достал из заднего кармана штанов стеклянную бутылку от колы с чем-то чёрным внутри и кинул в сторону школьников. — Сигма? — Алиса держалась за рот. — Оно двигается. Оно… Действительно. Оно было лишено всякой мимики. Зловещее напоминание о смерти встало на ноги, но так как ни встал бы ни один человек, а тем более пьяный и побитый бездомный. Оно было скованнее в движениях, но в тоже время разгибалось так, как вряд ли бы мог разгибаться живой бездомный. Растяжка. Скорость движений. Тело скрючило и вывернуло за секунду, чтобы потом оно снова встало в привычное рабочее состояние. Только теперь оно было больше. Громаднее даже. И это наблюдение не было навеяно Алисе страхом или тем фактом, что мужчину волокли, и он не стоял прямо до этого. На её глазах только что ходячий мертвец вырос на несколько сантиметров, стал шире в плечах и груди и удлинил руки и пальцы. Существо открыло рот. — М-мозги… — прокряхтел Сигма, подбегая со стороны к мертвецу. С нечеловеческой ловкостью зомби набросился на Сигму. Тот успел увернуться, но потерял координацию и упал. Алиса не хотела смотреть, что будет дальше. Особенно, осознавая своё бессилие. Она осмотрелась по сторонам. Грязный мокрый асфальт. Разбитая бутылка. Один из подростков, лежащий на земле. Несколько кирпичей, которые она бы могла кинуть в зомби. Дало бы это какой-то эффект? Арматурина! Погнутая ржавая арматура — то, что нужно. Двадцать метров. Она услышала крики. Пятнадцать метров. Десять. Семь. Два. Она размахнулась и бросила арматуру в сторону Сигмы. Его маска была уже порвана и висела на нём кровавыми ошмётками. Он был прижат к земле вонючей массой неживого создания, но существо уже сделало пару ударов и не казалось заинтересованным в завершении начатого. Вместо этого оно задумчиво обнюхивало Сигму и окружение. Сигма воспользовался этим. Он прошептал что-то. Нанёс быструю двойку ударов по носу. Выкарабкался. И ещё будучи на четвереньках взял погнутую арматуру и нанёс удар, одновременно вставая на ноги, чтобы придать удару силы за счёт большего размаха. Первый удар заставил мертвеца обернуться. Но за ним последовал второй. Третий. Четвёртый. И так, пока когда-то человеческое лицо не стало походить на блевотный суп-пюре в разбитой тарелке черепа. В этот момент добежавшая до Сигмы Алиса всё-таки пустила ленту. Это было отвратительно, — подумала она и достала из кармана упаковку салфеток. — Я недооценил их, — вздохнул Сигма. Он наклонился, высунул нож из груди трупа, вытер его остатками маски, и засунул его в карман куртки. Само действие показалось Алисе максимально неправильным: обходиться так с вещественными уликами, с орудием убийства? — Сувенир! — улыбнулся Сигма. — Вообще демонический нож, создающий одержимых зомби, это не такое уж и аматорство. Я, конечно, могу так, но… —Выпендриваешься, — протянула Алиса. — И ты говоришь о человеке, которого только убили. И я промолчу о том, что ты сказал, что тоже мог бы убивать людей, превращая их в зомби. Какой же ты эджлорд. В её голове промелькнула мысль, что, возможно, он не эджлорд, что он монстр, что он убивает и убивал бы людей. И ей действительно стоит опасаться его. Мысль эта, однако, не задержалась долго. — Ладно. Я переписывался с одними знакомыми из Харькова. Украл у них один трюк: поймал сонный паралич в бутылку. Пошли за молокососами. Алиса пошла за Сигмой. За углом в нескольких метрах от разбитой бутылки лежал младший из школьников: его тело скрючено на земле, голова наклонена и глаза направлены в одну точку. Алиса заметила небольшого чёрного карлика будто бы из шерсти или меха. Он стоял ровно там, куда смотрел Дима. — Как давно ты член Культа убийств? — спросил Сигма. — Н-неделю… — сказал пацан, не отворачиваясь от сущности. — Я ничего не знаю! Был знаком только с Серым. Пожалуйста, уберите от меня эту тварь! Алиса положила руку Сигме на плечо: — Ему нечего нам рассказать. Его напарник успел убежать, значит они будут знать о нас. Сменят места встреч и пароли. Вряд ли он будет полезен. Отпусти его. Сигма посмотрел на неё и кивнул. — Убирайся из моего города. Волосы на затылке Алисы встали дыбом. — Что? Как? — спросил Дима. — У меня тут родители, школа. — Мне похуй, что у тебя семья. Ты был готов пойти с дружком мочить бомжей, — Сигма сделал шаг вперёд и в сторону, перекрыв собой чёрного карлика. — Беги. — К-как? — Никто не ломал тебе ноги, так ведь? Пока ещё не ломал. Сказав это, Сигма выставил руки вперёд и громко хрустнул костяшками на пальцах. — Сигма, — обратилась Алиса. Он обернулся на неё и снова посмотрел на пацана. — Если я увижу тебя ещё раз, убью. После этих слов мальчик встал и побежал прочь.