Бог войны и рок-н-ролла

Дамиано стоял на балконе и смотрел в надвигающуюся ночь. Почти все было готово. Не то чтобы они не обговаривали все детали: Марс посвятил каждого в то, что считал нужным. Боги занялись делами в преддверии своего бунта: Венера отдыхала в своей спальне, набираясь сил перед грядущими сражениями, Флора и Ферония готовили многочисленные зелья, которые могли бы пригодиться в пылу битвы, Вулкан и Аквилон ненадолго исчезли, вернулись к себе домой, в кузницу бога, который пообещал Марсу новые доспехи и оружия, а Вакх расположился в гостиной, заполненной бутылками вина, дегустируя — пусть это и называлось иначе — напитки. Марс знал, что это был его способ увеличить запас своих сил. И все же у него возникли подозрения, что боги, хоть и знали по большей части его план, все же были недовольны скрытностью, которую он никак не объяснял. А план был довольно прост, на первый взгляд: Марс вызовет на поединок Юпитера, Венера оцепит своими чарами пространство, и никто из богов не сможет прорваться через эту вуаль, пока богиню что-нибудь не отвлечет. Остальные встанут на ее защиту и будут отвлекать внимание противника на себя. Марс знал, скорее по опыту предчувствовал, что Юпитер не вызовется сам бороться. Поэтому выберет кого-нибудь из своих детей. Однако был шанс, что Юпитер может использовать друзей Дамиано против него самого. Пожалуй, Марс так бы и поступил на месте верховного бога, если бы оказался в подобном положении. Это низко и подло, если ему придется сражаться с теми, кого он любит, но, пожалуй, и из этого можно было извлечь выгоду. Что ж, по крайней мере, дальше, что бы ни решил предпринять Юпитер, Марс будет готов. Конечно, план включал в себя множество нюансов, и шансы на то, что у них все получится, были не то чтобы на высоте. Однако Янус предупреждал Марса, что будет непросто. Впрочем, учитывая, с кем они имели дело, и так все было ясно. С Юпитером никогда и ничего просто не было. Презрительно фыркнув, Дамиано потянулся за сигаретами, прикурил, ощущая, как мелко дрожат его руки от волнения. Будучи человеком, он в очередной раз с удивлением отметил, какими яркими и острыми могут быть чувства! Кажется, этому он не перестанет удивляться никогда. Уставившись в ночь, он продолжил размышлять о том, что его ждет впереди. Янус не просто так говорил, что, сделав выбор, он будет страдать. С тех пор, как он разлучился с Итаном, Вик и Томасом, тоска заполонила все его естество: ему даже дышать было больно. Страх за их жизни просачивался под кожу, а боль и грусть тонкими иглами впивались в сердечную жилу, заставляя всякий раз вздрагивать, стоило ему подумать о них. А уж представлять, что ждет их всех, когда они встретятся в следующий раз… Дамиано ломался, понимая, что не сможет выдержать подобного зрелища: его друзья — заложники Юпитера, которые выполняют его волю. Это чудовищно. Но та часть внутри него, божественная, помнящая, — как такое забудешь? — что такое войны, смерть и боль, отрезвляла и не давала возможности рухнуть от отчаяния и сдаться. Марс знал, что, после того, как он зашел так далеко, он не имел права отступать и жаловаться. Должно быть, только это и спасало от меланхолии, которая периодически накатывала на него. Внезапно сзади раздался негромкий и хриплый голос. -Уединился, чтобы продумать план до конца? — это Венера решила присоединиться к нему. Марс смерил ее долгим взглядом. Он не знал, что она чувствовала к нему сейчас, почему продолжала поддерживать. И даже в эту самую минуту, когда он спрятался ото всех, Венера продолжала читать его как открытую книгу. Он коротко улыбнулся ей. -Что-то вроде… — сделал последнюю затяжку, потушил сигарету в переполненной пепельнице — результат его размышлений — и снова уставился вперед. В ночи уже почти ничего нельзя было рассмотреть, но, если прислушаться, казалось, можно услышать тихий рокот заснувшего моря. Венера встала подле него, задумчиво теребя пряди волос. Она немного хмурилась и поджимала губы. -Получится ли у нас? — выдавила она негромко, как будто кто-то из богов, кто был внутри ее дома, мог услышать. Марс снова взглянул на нее. Несмотря на усталость, она была все так же прекрасна и притягательна. Удивительно, почему ни Вулкан, ни он сам не остались с ней? Сама ли она приложила руку к тому, чтобы их союзы разрушились, или же они, напуганные ее красотой и силой, не смогли удержаться подле?.. -Я все думаю, — выдавил он, чувствуя, как пересохло во рту. Сглотнул и кашлянул, чтобы голос звучал не так хрипло. — Почему ты помогаешь мне? — он опомнился, но было уже поздно, слова слетели с языка. Поэтому Дамиано поправил самого себя. — Я не сомневаюсь в тебе. И все же? Ты могла бы проигнорировать мою беду, пройти мимо, не рисковать собой. Вопрос застал Венеру врасплох, тем более что ответа на свой она так не получила. Смущенно улыбнувшись, она кокетливо прикрыла глаза. -Разве я не могу помогать тому, кого люблю? — слова ее звучали сладко, но Марс знал, что это уловка, и что по-настоящему богиня уже давно не любила его. Видимо, что-то такое отразилось в его взгляде, потому что богиня тут же опустила плечи и уставилась вперед, туда, где тихо спало море. Вздохнув, она ответила. — Мы ведь с тобой очень похожи, Марс. Ты любишь своих людей и готов на все, чтобы их спасти. Мне это ценно. Тем более, как ты знаешь, и в моей жизни случались отношения с людьми. Я их люблю, понимаешь? — она взглянула с неподдельным отчаянием. — Всех людей. Не за то, что они могут быть для чего-то полезными, а просто так, со всеми их изъянами и проблемами. Мне не хочется, чтобы Юпитер использовал их в своих интересах. Подчинял своей воле и заставлял их совершать ужасные вещи. Война — это по твоей части… — увидев его нахмуренный взгляд, она снисходительно улыбнулась. — Вернее, это было когда-то твоим ремеслом. Но помнишь, как мы с тобой созидали природу? Ты помнишь гармонию, которая возможна только при том, что все будут жить в мире? — она с отчаянием взглянула на него. Марс опустил голову и медленно кивнул. Да, он помнил это — как будто это случилось только вчера, — что познал гармонию, только когда Венера открыла ему глаза на существование красоты иного рода. -Без тебя я вряд ли смог бы познать все это, — пробормотал он. Почувствовав, как Венера берет его за руку, он повернулся к ней, глядя на нее с такой надеждой, будто боялся, что его сейчас осмеют. Но богиня смотрела на него уверенно, без тени усмешки во взгляде. -Не только благодаря мне, — твердо произнесла она. — Я лишь помогла увидеть то, что ты и так видел и знал. Но благодарить нужно твоих людей, которые научили тебя не только видеть, но и чувствовать! Марс благодарно кивнул, сжимая крепко ее руку. Казалось, богиня вливает в него спокойствие и безмятежность, так легко ему стало на мгновение. Безусловно, упоминание о друзьях, о тех, кого он любил всем сердцем, принесло очередную порцию боли и тоски, отчего сердце сжалось на секунду, но понимание, что рядом с ним Венера и другие боги, вставшие на его сторону, заставило Марса приосаниться. Почувствовав это, Венера тут же улыбнулась — открыто и радостно — и уже другим голосом, более деловитым, спросила: -Что ты планируешь делать дальше? Он знал, что план ей не особо понравится, тем более что и сам он шел на этот шаг не из благородных, а из меркантильных целей. Знал также, что Венере будет недостаточно того, что они обговаривали со всеми, и она захочет услышать подробности. Посвящать ее во все не входило в планы Марса, просто потому что он и сам до конца не был уверен в своей затее. Это было слишком рискованно даже для бога войны. И все же, не желая подогревать интерес Венеры, вызванный паузой, Марс проговорил: -Я долго думал над этим, но все же времени для чего-то более грандиозного у меня нет. Этим утром я вновь стану богом, и сила моя будет еще более смертоносной, чем прежде. Венера удивленно приподняла брови, отступила на шаг назад и сложила на груди руки. -О чем ты говоришь? — богиня спросила неуверенно, хотя Марс готов был поспорить, что она почти догадалась. -Тривия, — спокойно сказал он. Видя, как Венера хмурится, как будто не до конца понимает, о ком идет речь, он с излишней театральностью вскинул руки и стал ими описывать что-то в воздухе, насмешливо говоря. — Ну, знаешь, та богиня, которая стала вместилищем боли Дианы. Она еще считается пограничной. О, кстати, именно она подсказала мне, как… Тут Венера довольно сильно его ударила по руке, и Марс остановился. -Перестань паясничать! — шикнула она. — Ты с ума сошел? Тривия — проклятая богиня! Брать на себя ее бремя — не дар, а проклятие — невозможно! Никто не вынесет подобной боли! -Да, но я смертен, а из всех богов, даже тех, кто на моей стороне, вряд ли найдется кто-то, кто пожертвует своей силой… Дело даже не в этом! — он поспешно перебил сам себя. — Тех сил, которыми вы обладаете, недостаточно, чтобы победить Юпитера. Единственный мой шанс одолеть его — принять в себя силу Тривии. -А что твоя сила? — не отступала Венера, наседая на него с вопросами. — Как же твои друзья? Что будет с ними? -Мне придется лишить их своей силы, — нехотя ответил Марс. — Но для этого необходимо пробраться в их сознание и освободить от Юпитера сначала там. -Как же ты это сделаешь? — непонимающе протянула богиня, прислоняясь к перилам балкона. -При помощи боли. Буду вышибать клин клином, — пожал плечами Марс. -Откуда ты знаешь, что это получится? А если ты… навредишь им? — в ее голосе довольно ясно звучало беспокойство, и тут Марс понял. Он прищурился и, зачесав волосы назад, подался вперед. -Мне кажется, или ты волнуешься за состояние одного из моих людей? Венера вспыхнула таким ярким румянцем, который можно было рассмотреть даже при слабом освещении. -Если ты будешь против, я и слова не скажу… — выдавила она, опуская голову. -Да нет же, — Марс обнял ее за плечи. — Если Вик не против, я тем более не вижу причин препятствовать тебе. И, обещаю, ничего плохого с ними не будет. Ты же и сама понимаешь, что это в моих интересах — спасти их жизни. Несколько мгновений они смотрели друг на друга. Сейчас темные, почти черные глаза Венеры, слегка суженные, будто она не до конца разделяла план Марса, глядели с настороженностью. -Но я боюсь еще и за тебя. Что, если ты не вынесешь боли Тривии? Вдруг ты сломаешься раньше, чем успеешь освободить их от Юпитера? Марс поморщился. Об этом думать ему совсем не хотелось. -Слишком много вопросов. Я не могу тебе обещать, что все будет легко, но у меня большой опыт в ведении войн, я знаю, на что иду. Возможно, этим она слегка успокоил ее, потому что Венера наконец- то выдохнула и как будто расслабилась. -Я так боюсь, — прошептала она. — Юпитера, его гнева, того, что все может провалиться, и вообще… как же ты держишься и справляешься со всем этим? — на несколько коротких секунд она замолчала, ее вопрос остался повисшим в воздухе. Но затем Венера посмотрела на Марса, и на этот раз в ее взгляде было все, чего он от нее ждал. Слова ее звучали так же решительно. — Но я верю тебе. Если ты так решил, мне остается только следовать за тобой. -Я рад это слышать, — после недолгого молчания ответил Марс. Они еще немного постояли в тишине, вслушиваясь в рокот моря. Марс был уверен, они оба вспоминали те дни, проведенные на побережье Италии, когда еще были вместе. Предаться этим воспоминаниям было приятно: сейчас они уже не несли в себе боль и грусть от пережитого, наоборот, как будто это помогало сконцентрироваться. Марс понимал, что даже с Вулканом у Венеры не было столько общего, и отчего-то это знание приносило гордость. Внезапно на балкон вышла Ферония. Она была вся перепачкана травами, и поминутно чихала, разнося по всему дому цветочную пальцу. Негромко чихнув в очередной раз, она поморщилась, сжала нос и смешно фыркнула, при этом почесывая правую голень левой пяткой: -Флора сказала, что можно садиться за стол. Пока я разливала зелья, она приготовила пасту. Ой… — только сейчас увидев, что Марс и Венера вдвоем, она выпрямилась, смущенно и полувопросительно произнесла. — Надеюсь, я ничему не помешала?.. Марс улыбнулся. -Как раз наоборот, — ответил он. — Нам уже пора. Пожалуй, смысл сказанного поняла только Венера. Она еще оставалась на балконе, когда уходил Марс. И, несмотря на умиротворяющую беседу, он понял, что от беспокойства за друзей сердца у них обоих не на месте.

***

За столом было шумно. Наконец объявились веселый и громогласный Вулкан, занявший почти все пространство своей харизмой и смехом, а вместе с ним мрачный и холодный Аквилон, сложивший руки на груди и вставший в позу, будто был всем недоволен. Присоединился к старшему брату и Фавоний: на этот раз он выказывал дружелюбие и искренне хохотал над рассказами Вулкана, усевшегося во главе стола и бурно размахивающего руками так, что он едва ли не сшибал бутылки, стоявшие на столе подле него (Ферония, оказавшаяся подле бога-кузнеца, тотчас убрала их подальше). -Дело это было, как сейчас помню, в сто первом году не нашей эры, — басил Вулкан. — Отец тогда только собрал Совет, являя богам новую богиню. Я, признаться, даже идти туда не хотел: у меня ведь и своей работы полно, знаете ли. Уже тогда я превосходил всех кузнецов, которых когда-либо знала земля! Плутон во мне души не чаял, считал, что я могу и царством мертвых управлять. Но это, конечно, не по моей части, уж слишком дико кипит в моих жилах кровь! Было бы скучно править теми, у кого ее нет! — и он ударил кулаком по столу, отчего все предметы, находившиеся на поверхности, подпрыгнули, словно и сами удивились силе Вулкана. Марс, сложив руки и откинувшись на спинку стула, с удовольствием его слушал. Венера, знавшая, о чем будет идти речь, уже заранее смотрела скучающе, хотя и вежливо улыбалась. Флора носилась меж ними, подавая тарелки с дымящейся пастой, а Вакх не уставал наливать вино из кувшина, у которого, похоже, не было дна. Вулкан продолжал, чувствуя, что все внимание приковано к нему. — Но все же Юпитер меня знатно припек, говоря, что мне, как одному из его старших чад, не мешает время от времени посещать Советы. Я и подумать тогда не мог, что у родителей уже возник план женить меня! Не знаю, чем думал отец, уступая Юноне в этом вопросе, но держался я крепко: ни одной нимфе, ни одной царевне не удавалось привлечь моего внимания. И тут, стоило мне войти в зал Совета, как вдруг увидел ее! Черт возьми! — Вулкан воскликнул это с таким восторгом и в то же время негодованием, что многие засмеялись. Он любовно поглядел на кокетливо улыбающуюся Венеру, которая продолжала накручивать на палец прядь, выбившуюся из косы. — Что со мной произошло! Венера была само очарование! Ничего — поверьте мне! — и никого прекраснее вы не могли увидеть в тот миг! Она спускалась по мраморной лестнице, одетая в нежный голубой газ, так медленно и царственно, что дух захватывало! Золото волос, синева глаз, алость губ и нежность кожи — воздушное создание! Естественно, что я пал к ее ногам сразу же и бесповоротно! Хоть вы, голубки, и обошлись со мной довольно плохо, в конце концов! — и он покачал головой, как бы с укоризной глядя на Венеру и Марса. Те переглянулись, но тут же пожали плечами. -Что поделать, такова моя натура! — пропела Венера и взяла бокал с почти прозрачным вином, который услужливо протянул ей Вакх. — Я ни о чем не жалею, да и, глядя на тебя, думаю, ты тоже! — она кивком головы указала на нахохлившегося Аквилона, который ревностно хмурил брови, но услышав ее слова, покраснел и поспешил отвернуться от нее. Вулкан заливисто рассмеялся. -Что правда, то правда! С этим ветром мне никогда не скучно: пускай он делает вид, что со всеми холоден, я-то знаю, в какие моменты Аквилон меняет курс и становится жарким! — и Вулкан игриво дернул бровями в его сторону. -Не будем об этом! — недовольно прошипел северный ветер, чем вызвал смех сидевших поблизости. -Предлагаю тост! — воскликнул Вакх, неуклюже вскакивая ноги. Благодаря ему атмосфера в доме стала намного приятнее: как будто бог своим присутствием оживил их всех, вливая в их души не только эфир, но и счастье и радость. Все приосанились, и бог вина продолжил. — Да будет благословен этот вечер, и все боги, присутствующие здесь! За гостеприимство хозяйки и за скорую победу над тиранией Юпитера! Боги поддержали его тост и залпом осушили бокалы, после чего приступили к трапезе, продолжая рассказывать друг другу давно забытые истории об их совместном прошлом. Наконец, когда стало немного тише, Марс взял слово. -Перед тем, как мы одержим победу, необходимо учесть еще один момент. Вы все знаете наш план в общих чертах, и я понимаю, что, возможно, в вас зреет сомнение, так ли я все хорошо продумал, учитывая, что божественной силы во мне нет. Но прошу вас всех довериться мне, как и раньше, когда я действительно был богом войны и выигрывал сражения, которые, кажется, и выиграть было нельзя. Для осуществления следующего шага мне понадобится помощь Фавония. Услышавший это, западный ветер всполошился и посмотрел на него заинтересованно. Венера при этих словах заметно побледнела, но сдержала себя, ничем не выдав. -Сделаю все, что в моих силах, — бросил Фавоний, осторожно поглядывая на Флору. Уговор с Марсом по поводу участия богини в битве против Юпитера был все еще в силе, и они оба знали, что все зависит от слова Марса. Но Дамиано свое слово держал, и потому ветер, кажется, был спокоен. Сложив руки в замок, Марс слегка прищурился, фокусируя взгляд на Фавонии. -Переправь меня сегодня ближе к рассвету к озеру Неми. Мне нужно кое с кем повидаться. Настороженные сказанным им боги дружно переглянулись меж собой. -Если не секрет, что тебе там нужно? — осведомился Вулкан. В один миг утратив свою веселость, он выпрямился на месте и поглядел на него даже как-то недоверчиво. Марс пожал плечами, зная, что рано рассказывать им всем о своем маленьком плане. Возможно, только двое в комнате знали о том, что он планировал сделать: Венера и Янус (незримый бог, хоть и не появлялся за столом, предпочитая укромные и темные места, все же присутствовал здесь, об этом Марсу сказала Венера). -Потерпите до утра, тогда вы все узнаете, обещаю. -Нечестно оставлять нас в неведении, — прищурившись, проговорил Вакх. -Соглашусь, и все же прошу вас подождать. -Что ж, — протянул задумчиво Фавоний, откладывая приборы в сторону и наливая себе и Флоре вина (Феронию он почему-то сторонился, то ли из ревности, то ли из-за определенной иерархии между божествами). — Доставлю без проблем! Нужно ли мне будет возвращаться за тобой? Марс задумчиво посмотрел в потолок. Какова вероятность, что, прикоснувшись к богу ветров, он не причинит ему боль после получения силы? Вздохнув, он сказал: -Сделаем так. Со мной пойдет Флора, она останется и будет ждать моего возвращения, и когда она убедится, что со мной все в порядке, призовет тебя, и ты переправишь нас на Палатин, а после этого отправишь туда остальных и уведешь Флору и Феронию подальше от эпицентра. -Палатин? — удивленно произнесла Ферония, вклиниваясь в разговор между богами. За ее любопытство Флора слегка стукнула девушку по руке, но спутницу это не остановило, и она вновь взглянула на Марса. — Почему именно туда? -Там я собираюсь вызвать Юпитера. Кроме того, Палатин находится достаточно далеко от города. Рим, тот, современный, не пострадает, если вдруг что-то выйдет из-под контроля. Хоть и холм, но это открытое пространство, и достаточно широкое, чтобы можно было не бояться задеть кого-то. -Разве нам не потребуется укрытие? — осведомилась молчавшая до сих пор Флора. Марс усмехнулся. -Сразу видно, что ты не допускалась до приближенных Юпитера, — безусловно, он имел в виду то, что младшие боги не были вхожи в храмы, построенные на холмах. Как правило, туда входили те, кого Юпитер призывал в Совет. Объяснять это присутствующим не требовалось, поэтому Марс продолжил. — Там есть много руин дворцов и вилл, принадлежавших некогда богатейшим людям Древнего Рима, термы, стадион… поверь, укрытий достаточно. -Хорошо, допустим, мы все явимся туда, — проговорила Венера задумчиво. — Что, если Юпитер уже осведомлен и знает, куда ты направишься? Все же на нашей стороне только два ветра из четырех. -Из трех, — мрачно поправил ее Аквилон, лениво водя пальцем по ободку своего бокала. — Эвр всегда был сам по себе. Но вот Австра следует опасаться, хоть он и достаточно медлителен для ветра. Его сила заключается в том, что он нагоняет такой горячий воздух, что дышать становится невозможно. Я-то, конечно, с ним справлюсь, но если из строя выйдет Венера, вам всем будет нелегко. -Предупредить Юпитера будет некому, — присоединился к нему Фавоний. — Но брат прав, Австр привязан к Фебу, значит, он точно будет принимать участие в сражении. Боги на некоторое время замолчали, переваривая информацию. Что говорить — каждый соперник на стороне Юпитера обладал недюжинной силой. Чего стоят только близнецы и Минерва. Марс не верил, что все они добровольно встали плечом к плечу с Юпитером. Неужели никто из них не понимал, что отец только использует их себе во благо ради победы над людьми?.. Наконец, было принято решение расходиться по комнатам, чтобы отдохнуть и собраться с мыслями. Завтрашний день мог стать последним для каждого из присутствующих. Напоследок они еще раз проговорили детали плана, Марс снова указывал на определенные позиции, где должны были находиться его товарищи, обговаривал, как важно защищать спину друг друга и остерегаться противников, обладающих невообразимой мощью. После спросил Вулкана, готовы ли оружия и броня для каждого, и бог-кузнец с удовольствием подтвердил, что завтра все они прибудут на Палатин готовыми к сражению. Марс же облачится в доспехи только завтра, когда станет богом. Оставшись в одиночестве, Дамиано прислушался к себе: становилось страшно, но в то же время он почувствовал азарт и желание поскорее приступить к своему плану. Что-то внутри, вероятно, память о великом прошлом, раззадоривало и распаляло. И когда пришло время выдвигаться к озеру Неми, Марс был в нетерпении. Флора, задумчивая и осторожная, увидев его, замерла: такой Марс ей был привычен. Дерзкий и решительный, он не походил на того, кого она видела в последние месяцы. Может, это была маска, скрывающая истинные чувства, однако в этот раз Флора была уверена, что видит перед собой бога войны, а не человека. Фавоний был рядом. В отличие от них обоих, он был все так же расслаблен и весел, как будто сегодня — точно такой же день, как и вчера. Связано это было с тем, что он был спокоен насчет Флоры и ее защиты. Марс понимал, что для ветра это первостепенно, и потому еще раз удивился привязанности ветров к своим хозяевам. По тому же Аквилону было непонятно, насколько он верен Вулкану, но что-то подсказывало, что, если нужно будет, северный ветер сделает все для защиты своего бога. Повезло и Фебу: тот мог руководить Австром так, как ему заблагорассудиться. -Не будем медлить, — поторопил Фавоний замерших на месте Марса и Флору, нетерпеливо переступая с ноги на ногу, как бы разминаясь перед бегом. — Близится час рассвета! Возьмите меня за руки. А ты, Марс, держись крепче, все же ты сейчас человек, кто знает, не потеряем ли мы тебя, пока будем перемещаться!.. Веселые искры заплясали в его золотистых глазах, однако Марс простил ему шпильку, вцепляясь в его локоть так крепко, как мог. Флора же, наоборот, взяла ветра за руку так осторожно и нежно, точно собиралась с ним на прогулку. Мгновение — и они уже стоят где-то посередине поля недалеко от озера. Больше Марс ничего не видел, поскольку тут же упал на землю, тяжело дыша и чувствуя, как тошнота подходит к горлу. Ему понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Возле него Флора о чем-то негромко говорила с Фавонием, но, точно оглушенный, Марс даже не мог понять, что именно они обсуждают. Наконец, богиня цветов опустилась перед ним и ласково погладила по спине. -Фавоний ушел, — произнесла она, затем откинула с его лба волосы и спросила, продолжая поглаживать. — Как ты? Мы точно в нужном месте? Марс не спеша поднялся на ноги, отряхнулся и посмотрел по сторонам. Действительно, они были в поле. Обволакивающее мир темное небо было безоблачно, и лишь на краешке горизонта пластом разлеглась едва ли видимая глазу серая дымка, возвещавшая о скорой смене ночи. Звезд почти не осталось, а те, что еще висели в сумрачном небе, поминутно гасли. -Идем, — негромко произнес Дамиано, не считая нужным отвечать на вопросы Флоры. — Нам нужно выйти к дороге. Было непонятно, в какую сторону нужно идти, поскольку в прошлый раз Дамиано приезжал на машине. Нащупав в подступающих рассветных сумерках небольшую тропинку, ведущую в сторону рощи, и удостоверившись, что она выведет если не к перекрестку, то хотя бы к дороге, они ускорили шаг. -Кажется, я подозреваю, что ты хочешь сделать, — произнесла Флора, держась подле Марса. Тот никак не отреагировал на замечание богини, в котором, безусловно, слышалось неодобрение. Помолчав немного, она снова продолжила. — Я понимаю, ради друзей ты готов на все. Но, пожалуйста, еще раз убедись, нужна ли тебе сила Тривии… -Послушай, — на секунду Дамиано остановился и прямо посмотрел в глаза богини. Флора выглядела обеспокоенно, но тут же отвела взгляд, словно ей стало неловко. Дамиано выдохнул через нос. — Понимаю, вы все боитесь исхода. Я был бы дураком, если бы сказал, что не боюсь Юпитера и того, что сегодня нас будет ждать. Но я не сдамся, и потому возьму силу Тривии себе… даже если, в конце концов, меня это погубит. И, не давая Флоре возможности заговорить снова, Марс продолжил идти. Спустя десять минут, а может, и чуть раньше, они вышли на проселочную дорогу, образующую перекресток. Вокруг не было ни души, и все же Марса не покидало ощущение, что они здесь не одни. Может, и хорошо, что он взял Флору с собой, одному было бы невмоготу ждать пограничную богиню. Судя по тому, как по земле медленно стелился туман, приближаясь к ним, времени оставалось немного. Флора нагнулась к полевым цветам, что-то изучая и используя свою магию, видимо, чтобы что- то узнать. -Земля обеспокоена, — разогнувшись, пояснила она. — Так странно: все в природе чувствует приближающиеся изменения, и от этого становится тревожно. Марс удрученно вздохнул. Видимо, по его состоянию Флора поняла, что лучше не продолжать эту тему, поэтому закусила нижнюю губу и затеребила прядь волос, опуская глаза. Еще какое-то время они молчали, напряженно вглядываясь в рассеивающуюся тьму, вслушиваясь в шелестящий ветер, гуляющий по высоким травам и верхушкам близстоящих деревьев. Наконец, когда туман застелил дорогу, Марс, всматриваясь в него, увидел где-то неясный огонек, приближающийся к ним. -Вот она! — шепнул он Флоре, но она тоже отвлеклась от трав и уже стояла подле него, глядя в ту же сторону. Медленно и царственно шла им навстречу Тривия. Как и в прошлый раз, она была все так же пряма, а в ее заостренном лице читались сосредоточенность и терпение. Длинные тусклые серебристо-серые волосы струились по плечам и груди, и придавали ей куда более безжизненный вид, чем в прошлую с их Марсом встречу. Она держала фонарь в вытянутой руке и даже не посмотрела в их сторону. Лишь на мгновение остановилась перед ними, медленно кивнула головой и продолжила путь. Богиня цветов приподняла брови в легком удивлении на такое приветствие, но Дамиано уже шел следом за Тривией. Он был полон решимости получить ее силу. Сейчас он знал, что скрывающий их от всех туман приведет в ветхий дом, поэтому не беспокоился, в отличие от Флоры, которая в такой ситуации оказалась впервые и, нагнав Марса, крепко вцепилась в его руку, не желая отставать от печальной процессии. Вскоре они действительно оказались в необжитом убежище пограничной богини. Тривия сразу же прошла к бочке, наполненной смертельно опасной водой, зачерпнула ковшом и с наслаждением отпила. Пока Флора, не скрывая любопытства, осматривала помещение, Марс стоял в центре и ждал, когда Тривия заговорит с ним, безусловно, заранее зная, зачем он здесь. К счастью, ждать пришлось недолго. Богиня, опустив ковш с недопитой водой в бочку, посмотрела на него, как будто видела впервые, затем, моргнув, прогоняя пелену с глаз, подошла почти вплотную и негромко произнесла: -Ты точно уверен, что хочешь этого? Уже зная правила ритуала, Марс немедленно кивнул. -Однако у меня есть несколько вопросов к тебе, — проговорил он. Тривия прикрыла глаза и молча кивнула, разрешая ему спросить. -Я могу взять с собой эту заколдованную воду? -Сколько угодно, — облизав губы, прошептала Тривия. — Это единственное, что поможет тебе не сойти с ума от боли. -Я знаю о минусах твоей силы. Но ты можешь рассказать, хотя бы вкратце, о ее преимуществах? Кажется, эта просьба давалась Тривии с трудом. Она негромко вздохнула, набираясь сил, и заговорила осторожно: -Сила заключается в контроле. Ты сможешь коснуться кого-то из богов и сдерживать его силу, подавляя своей. -Можно ли передать свою силу богу, не отказываясь от бессмертия? Тривия зажмурилась и пошатнулась. Близился рассвет, и, вероятно, головная боль начинала терзать ее. Но Марс ждал терпеливо. -Возможно все, если того захочет бог, — наконец произнесла богиня. Не особо вникая в смысл сказанного, Марс, не желая терять заветного времени, обогнул Тривию, подошел к бочке, зачерпнул воды и вернулся к ней. -Флора, — обратился он к богине цветов, которая следила за ними настороженно. — Что бы ни случилось после обмена силами, помоги Тривии. Но тут пограничная богиня дернула рукой как бы в попытке остановить его. -Не нужно! — в ее голосе прорезалась эмоция. — Теперь ты станешь носителем силы, и тебе потребуется помощь, а не мне, — она посмотрела на Флору большими влажными глазами, и Марс замер, впервые видя на лице Тривии столько эмоций. — Помоги ему. Эта боль копилась во мне тысячи лет… Она не договорила, потерянно замолчав, но продолжения и не требовалось. И так было понятно, насколько велика ее сила. В то время как остальные боги часто пользовались своими способностями, даже сейчас, когда жили среди людей, и могли восполнять их, Тривия не имела такой возможности, ведя затворнический образ жизни. -Давайте начнем, — прервал молчание Дамиано, поднося ковш с водой Тривии. — Говори. Богиня осторожно взяла ковш в свои руки, точно брала величайшую драгоценность, посмотрела на Марса и, сделав глоток, ни разу не поморщившись, выдавила через силу: -Отдашь ли ты свою смертную жизнь в обмен на мое бессмертие и силу, что прилагается к нему? — как бы ни пыталась скрыть богиня, в ее глазах Марс видел надежду, и какое-то облегчение, возникшее после того, как он утвердительно ответил ей, разгладило жесткие и острые черты. Он первый приблизился к ней и, осторожно обхватывая рукой за шею, чуть приподнимая подбородок, коснулся губами ее еще влажных жестких губ. Тривия тут же обмякла в его объятиях и ответила на поцелуй с такой силой, которой Марс от нее не ожидал. Казалось, это не он впитывает в себя ее дары, а она самовольно забирает его смертную жизнь. Вместе с этим жестким поцелуем в него вливалась боль, лишавшая способности не то что стоять на месте, но и мыслить. Он целовал богиню, впервые самоотверженно и искренне, разделяя с ней ее проклятье. Возникло ощущение, что его одновременно обливают ледяной водой и заживо сжигают: таким «на вкус» было бессмертие пограничной богини. Тривия выпила его смертную жизнь за считанные секунды, но Марсу казалось, что этот поцелуй длился вечность. И когда она оторвалась от него, то, покачнувшись, осела прямо на пол со вздохом облегчения. А вот Марс, тяжело дыша, внезапно осознал, что стоит на месте, оглушенный и придавленный бешеным потоком струящейся по всему телу боли. Он широко раскрыл рот, пытаясь вдохнуть воздух, но забыв, как это делается. В голове вспыхнула, разжигаясь ослепительным белым шаром режущая боль, и в следующий момент Марс услышал собственный пронзительный крик, но как будто со стороны. Скованный внезапно накатившей болью, которую описать невозможно, он не видел ни Флоры, ни самой Тривии, освободившейся от своего дара. Белый шар продолжал разрастаться, поглощая его самого. Прикосновение с каменным прохладным полом Марс не почувствовал, продолжая задыхаться как рыба, выброшенная на лед. Он бился в лихорадке и кричал, срывая голос, а затем, когда все перед глазами поплыло яркими белыми пятнами, Марс ощутил прикосновение темноты и провалился в беспамятный сон.