Псих

— Дима…?! — Да. Дима. Дима стоит перед ним, с абсолютно без эмоциональным выражением лица, прижимая руки Антона по бокам от его головы. Антон уже как час не чувствовал как слёзы текут из глаз, сейчас это продолжалось. Он за всю жизнь столько не плакал, как в этот сраный день. Как только Антон очнулся и начал подавать признаки сопротивления, Дима пресёк это. Он пнул Звездочнина чуть ниже коленей и потянул за руки вниз, заставляя встать на колени. У него получилось. Дима взял его за подбородок и поднял его голову, чтобы он смотрел на него. Антон рефлекторно обхватил руками его запястье. Диме чертовски нравилась эта картина. Беззащитная Звездочка, стоит, рыдая, перед ним на коленях. Такой сладкий мальчик. Так жалко убивать. — Почему ты такой… — Антон еле разобрал этот шепот. Возможно из-за того, что Дима говорил тихо или из-за шума в голове. — Так жалко, ты даже не представляешь. — К голове Антона приставили пистолет. Да, Дима обещал, что он в его планах будет первым. -Надоели! Почему бы им не отстать и просто заняться своими тупыми делами! — Дим, не переживай так, пенал же вернули. — Мне плевать! Я ненавижу их! — Кого? — Всех! Когда вырасту, стану военным, чтобы мне дали оружие и тогда я… — Надеюсь я не вхожу в твои планы? — Ты входишь самый первый. Возможно его бы и остановило сочувствие, но он лишен этого с рождения. Единственное о чем он жалел, что потеряет такую очаровашку, на чувства Антона ему плевать. — Дим… — Возможно Антон и продолжил бы. Может даже попытался бы достучаться до больного разума. Возможно он продолжил бы поток слов с такими жалкими «не надо, пожалуйста», но он уже научился тому, что это бесполезно. Ночью это не помогло, сейчас это не помогает и никогда не поможет. Он умрёт. Вот прямо сейчас. В нем, кажется, что-то сломалось. Уголки губ потянулись вверх сами собой, создавая подобие улыбки. Короткий нервный смешок постепенно перерос в истеричный смех. Дима опешил и оттолкнул его от себя, от чего Антон ударился головой о ворота сзади него. Антон упал на траву, вытирая слёзы и истерично смеясь, с абсолютным непониманием, что происходит. Мозг после бессонной ночи и всех событий произошедших за один день, не мог воспринять происходящее, то во избежание травм, думая, что это сон, галлюцинация, то осозная насколько все это ужасно реально. Мысли бегали из крайности в крайность, отторгая реальность. Антон не слышал, что происходит вокруг из-за давно устоявшегося шума в голове. Антон не видел, что происходит вокруг из-за слез в глазах. Он просто ничего не понимал. Дима тоже не мог понять его. Дима не может испытать это, он просто неспособен на эмпатию. Так было с рождения, он ничего не чувствует. Ему не было грустно когда Олежа «послал» его, ему не было весело от чужих шуток, он не радовался когда ему отдали отдельную комнату, он просто очень хорошо изображал это. Иногда это происходило на автомате, но внутри ему глубоко плевать. Он кажется сломал Антона. Он просто перестал реагировать на что-то. Звездочкин больше не плакал, не смеялся, он просто сидел у ворот, опираясь локтями о колени и закрыв руками лицо. Это происходило не первый раз. Рома Проскуряков ¹. Это была просто вспышка гнева, он не планировал чего-то ужасного, но в итоге довел его до самоубийства. Ему понравилось. Он решил будущее человека. Мама в детстве говорила, что судьбу решает бог, но Дима смог сделать это своими силами. Его это завораживало. Антон отошёл только когда уже лежал в своей кровати. Это был сон? Антон почувствовал как его гладят по волосам. Это ещё сон? Антон медленно повернулся, около него сидел Дима, чертовски реальный. Это не сон. Антону хотелось лечь и плакать, но он ничего не сделал. Лёгкие поглаживания по голове и тихий шепот с одной стороны были успокаивающие, с другой — просто отвратительные. Да, его поступки мерзкие и отвратительные, но Антон слишком устал, так что позволил себе расслабиться хотя бы на какое-то время, учитывая то, что его скорее всего скоро застрелят. Только полдень, а Антон уже почти мёртв. Вчера его жизнь была просто прекрасна, а сейчас он умрет. Звездочка выдал смешок этой ситуации, под определённым углом она была даже комичной. — Опять? — Дима перестал шептать и подал голос. Видимо подумал, что сейчас у Антона опять начнётся истерика, но он покачал головой. — Если честно, я надеялся, что ты оставишь меня и меня сгрызет собака. Или тебя. Или нас обоих. — Но… Антон… у тебя нет собаки. — Правда? Я не заметил… — Может это шутка? Хотя… его тон настолько искренний. Видимо он действительно сломался, а может он просто ебнутый. — Тош, дай руку. — Названный послушно протянул левую руку, так как правая была положена под голову. — Нет, другую. Ты же правша? — Антон кивнул и убрал руку из-под головы. Ему плевать, что он хочет сделать. Сломать ему пальцы? Как хочешь. Отрезать руку? Отлично. Подрочить себе его рукой? Ещё лучше. Ему так насрать. Дима перехватил его запястье и потянул на себя, роясь в своей сумке. Он искал что-то достаточно долго, но нашёл в итоге. Это было колечко. Потертое и кажется алюминиевое. Дима одел его Антону на средний палец. Его мотивы не понятны, но чем дитя не тешилось, лишь бы не убилало людей. Или там было по другому? — Оно уродское. — Тоша рассматривал свою руку. — Я в курсе, но не снимай его. — Дима встал и отошёл к двери, но перед уходом решил сообщить важную новость. — Прости, тебе не повезло. Твоя мама пришла какое-то время назад, она сейчас внизу. — Дима ушёл. Антон слышал как Побрацкий перекинулся с его матерью парой слов. Они знали друг друга, ведь это друг Антона, который иногда приходил к ним. Звездочка смотрел на свою руку. На пальце красовалось это уродское колечко. Оно будто обжигало, смотреть и чувствовать его было больно. Он захотел снять его, но остановился. Дима же не разрешил. Все. Конечная. Антон, тебе нужно к психологу. К психиатру. К обоим. Желательно ещё в полицию сходить и на ВИЧ проверится, но нееееЕЕЕЕЕТ. ВЫ ЧТО? ЭТО НУЖНО ГОВОРИТЬ?! СЛОВАМИ ЧЕРЕЗ РОТ?! УЖАС! Антон, у тебя нервный тик. Ты забьешь на это? Ну и молодец.