Неоконченная партия

В Райской усадьбе царил жутковатый полумрак, а приглушённый свет двух фонарей у входа едва выхватывал из темноты силуэты говоривших. От представшей перед глазами картины на лице Се Ляня отразилась озадаченность. — Ваше высочество, мы сейчас всё объясним! — тут же спохватился Ши Цинсюань из-за того, что лицо принца стало нездорово бледным. — Да, было бы весьма кстати, — криво усмехнулся Се Лянь. — Но до этого я всё же спрошу: вы и правда выкрали тело Повелителя Земли? — Ну не то чтобы… — Да. — Хэ Сюань прошёл вперёд, сжимая в руке У Ичжи. — Ваше высочество, есть разговор. Они расположились в главном зале Райской усадьбы, где порядком встревоженные слуги накрыли стол для чаепития. К Хэ Сюаню демоны относились с предусмотрительной осторожностью и за неимением других вариантов неохотно подчинялись его приказам. Всего несколько проведённых в Призрачном городе дней утомили Хэ Сюаня настолько, что он приблизился к тому, чтобы возжигать благовония Собирателю цветов и молить его о скором возвращении. — Почему нам понадобилось встречаться в Призрачном городе? — спросил Се Лянь, задумчиво перекатывающий по тарелке последний личи. — Дело в том, что я временно не могу покинуть это… место. — Хэ Сюань едва сдержался, чтобы не скривиться. — Уйду — наступит хаос, чему Собиратель цветов по возвращению уж точно не обрадуется. — А… — Се Лянь постучал костяшками пальцев по столу. — Вы уверены, что он вернётся? — Вернётся, куда денется, — небрежно отмахнулся Хэ Сюань. — Ему ещё долги с полмира выбивать. И вот об этом не забывайте. — Он указал на серебряную цепочку на шее принца. Се Лянь позволил себе несмело улыбнуться. — Правда, что вы задолжали Сань Лану немало денег? — Хэ Сюань мог поклясться, что в глазах принца вспыхнул живой интерес. В иной ситуации он не стал бы выставлять себя на потеху, но вид у наследного принца был столь несчастным, что Хэ Сюань закрыл на это глаза. — И меня давно снедает любопытство, — подал голос Ши Цинсюань. — Это же на какую широкую ногу нужно было жить, чтобы влипнуть в такие долги? — Тебе лучше не знать, — хмуро отмахнулся Хэ Сюань. Ши Цинсюань фыркнул себе под нос и обратился к Се Ляню: — Ваше высочество, ужасно, что всё так обернулось, но ведь могло быть и хуже. Наверняка, ваш Собиратель цветов приложит все усилия, чтобы вернуться как можно скорее. — Я знаю это, Цинсюань. Спасибо. Вам обоим спасибо… — Се Лянь вновь улыбнулся, окинув их внимательным взглядом. — Когда вы так единогласно пытаетесь меня утешить, это довольно… Рад, что ваши превосходительства пришли к примирению. — Ох, ну…ха-ха-ха, это было довольно непросто, правда, Хэ-сюн? — Мгм, — мрачно подтвердил Хэ Сюань. — Мы здесь, кажется, не за этим. — Да, точно! — Ши Цинсюань вновь указал на У Ичжи. — Ваше высочество, мы обнаружили кое-что. Порой от этого меча исходит слабое свечение, что довольно странно, ведь в нём заключена лишь тёмная энергия, но это… Можно ли предположить, что вместе с проклятыми душами в меч могла попасть и душа Мин И? — Мне… не доводилось встречаться с подобным. Но думаю, в теории это возможно. — Есть ли способ отделить его душу от прочих и вернуть обратно в тело? — нетерпеливо спросил Хэ Сюань. — Почему вы так заинтересованы в этом? — удивился Се Лянь. — Думаю, это займёт немало времени и может оказаться тщетным. К тому же, это не сделать при помощи одного заклятия. Мы лишь можем попробовать вмешаться извне. — Звучит не то чтобы понятно, — явно нервничая, заметил Ши Цинсюань. — Выражусь иначе. — Се Лянь принял меч и осмотрел лезвие на свету. — Для того, чтобы отыскать душу человека, нам понадобится использовать ни что иное, как ещё одну душу, что находится на этой стороне. Она войдёт в контакт с мечом и заключёнными в нём сущностями. Теоретически. — Насколько это опасно? Теоретически. — Раскрытый веер Цинсюаня мельтешил с такой скоростью, что в зале, казалось, стало прохладнее. — Вы знаете способ сделать это? — Только догадываюсь, — кивнул Се Лянь и нерешительно добавил: — Это… довольно опасно. Вы сами можете не вернуться. — Нам нужно поговорить! — не выдержал Ши Цинсюань; он хотел было потянуть Хэ Сюаня за руку, но Се Лянь понял без лишних слов. — Конечно. Скажете мне, как будете готовы. — Его высочество тут же поднялся и вышел из зала. — Нет смысла меня отговаривать, — тихо попросил Хэ Сюань, и так зная, какими будут слова Цинсюаня. — Если есть шанс… — Я хочу этого не меньше твоего, но… — Ши Цинсюань сжал в руке сложенный веер и опустил голову. — Беспокойство от этого не становится меньше. — Считаешь, что дважды прошедший Тунлу не справится с такой мелочью? — Я всё ещё под впечатлением от того, как ты расправился с духами в императорской столице, — слабо улыбнулся Цинсюань. Хэ Сюань усмехнулся и крепко сжал подрагивающую ладонь Ши Цинсюаня в своей, заставляя выпустить веер, который вот-вот переломился бы надвое. — Тогда давай разберёмся с этим побыстрее. — Да, давай. — Цинсюань кивнул и сделал глубокий вдох. Ритуал было решено провести в главном зале Райской усадьбы. Се Лянь распорядился с последними приготовлениями, а сам принялся вычерчивать на полу необходимые для заклятия символы. Стоило его высочеству отвлечься, его безучастный, печальный взгляд заметно посветлел, что было, несомненно, к лучшему. В первом кругу символов разместили тело Мин И, во второй лёг сам Хэ Сюань. Окинув краем глаза спокойное выражение, застывшее на словно каменном лице Повелителя Земли, Хэ Сюань предпочёл даже не задумываться, что раньше и не помыслил бы принимать участие в такой бессмыслице. — И сколько нам так лежать? — с неприкрытой иронией поинтересовался он у Се Ляня, что задумчиво потирал точку меж бровей, переводя взгляд с Мин И на Хэ Сюаня и обратно. — Признаться, я и сам не знаю, — качнул головой тот. — Несколько часов, дней? Это будет зависеть от того, как быстро вы с господином Повелителем Земли отыщете выход. Ши Цинсюань присел поблизости, так, чтобы случайно не стереть ни один из символов, и передал Хэ Сюаню У Ичжи. — Достаточно пореза или мне его себе в живот вогнать, чтобы уж наверняка? — Пореза будет достаточно, — ответил Се Лянь. Ши Цинсюань при этом нервно кашлянул, наверняка вспомнив случившееся в Тунлу. — Когда всё закончится, хорошо бы избавиться от этого меча, — предложил он. — Уж слишком много бед он нам принёс. — Цинсюань протянул руку и опустил её на тыльную сторону ладони Хэ Сюаня. — Я всё время буду поблизости. Если что-то пойдёт не так… — Всё уже пошло не так, — криво усмехнулся Хэ Сюань. — Я не для того на протяжении столетий зарабатывал репутацию дворцу Земли, чтобы он бросил всё на полпути, не протянув и нескольких месяцев. Пусть возвращается и честно отрабатывает своё.

***

Как странно, ожидая смерти, оказаться в кромешной темноте. Быть может, так оно и должно ощущаться? Может, нет обещанного покоя, перерождения и шанса начать заново? Мин И не хотел бы начинать ещё раз, не хотел бы проходить этот путь от начала до конца. Если запутался единожды, глупо было бы стремиться куда-то ещё. Всё на свободе казалось иллюзорным. Всё, кроме боли в самом конце. Пронзать тело лезвием меча — больно. Задыхаться от обилия тёмной энергии — тоже далеко не предел мечтаний. Стоило ли оно того? Да, наверное. Возможность сделать хоть что-нибудь полезное за жизнь длиною в несколько столетий и правда многого стоит. Поэтому такой исход казался отчасти правильным. Он (не)существовал чертовски долго и мало одновременно. Здесь не было ни времени, ни смены дня и ночи. Лишь темнота размером с бесконечность. Вдалеке прорезался солнечный свет, что ослепил его, а шум прибоя заставил обратиться в слух. Мин И вдруг ощутил материальность собственного тела и ухватился рукой за влажный песок так отчаянно, словно боялся вернуться обратно во тьму. Пальцы оставили след — доказательство материальности. Он откинул голову на песок и рассмеялся странным, немного болезненным смехом. То ли посмертие, то ли очередная жизнь. Но чувство это вызвало восхитительное. Сложно вообразить что-то, хуже кромешной темноты. От нахлынувших чувств закружилась голова. Мин И дышал и дышал, никак не в силах насытиться морским воздухом. Если бы у него была возможность, он променял бы всё на свете, чтобы остаться здесь ещё на пару мгновений. Не сразу Мин И заметил застывшего неподалёку человека, что всё это время лишь наблюдал, не выдавая своего присутствия. — Значит, не посмертие, — с лёгким сожалением пробормотал Мин И себе под нос. — Я всегда думал, что в посмертии люди видят что-то приятное. — Сожалею, что не смог порадовать взор вашего превосходительства. — Да ничего, — отмахнулся Мин И, краем глаза наблюдая за присевшим на песок Хэ Сюанем. Выглядел тот так же, как и обычно, только взгляд казался задумчивым и оттого спокойным. Серебристые волны на полах его одежд поблёскивали в солнечных лучах; Мин И прикрыл глаза. — Ты не пойми неправильно, но я думал, что хотя бы после смерти не увижу твоего лица. Хэ Сюань взглянул на Мин И странно, немного насмешливо: — Думаешь, ты умер? — Да кто его знает. Кажется, у меня совсем поехала крыша, раз из всего возможного я вижу тебя. — Жизнь вообще несправедлива, — хмыкнул Хэ Сюань. — С чего бы посмертию быть лучше? Мин И присел и огляделся. Ветер был таким сильным, что обжигал лицо. — Почему мы именно здесь? — Это место из твоих воспоминаний, поэтому ответь сам. Мин И задумался. Он раз за разом возвращался сюда после становления небожителем, но так и не спросил себя: почему? Мин И никогда не испытывал особой тяги к морю, но именно здесь… — Оно напоминает мне о смертной жизни. Это было хорошее время. Всё казалось таким… — Многообещающим? Он кивнул. Горло сдавило от нахлынувших, подобно волнам, смешанных чувств. — Не только многообещающим. Просто реальным. У меня было всё, пусть и казалось, будто чего-то вечно не хватает. Именно в погоне за этим неуловимым чувством я встал на путь самосовершенствования. Хэ Сюань усмехнулся; Мин И показалось, что слабая улыбка на его губах была ностальгической. — Ведь это и тебе довольно близко, не так ли? — В своей смертной жизни я старался успеть везде. Быть лучшим, учился, грезил о вознесении. Оглядываясь назад, я вижу, что порой… я не видел чего-то по-настоящему стоящего прямо у себя под носом. А потом, когда времени стало хоть отбавляй, — Хэ Сюань невесело усмехнулся. Мин И понял и без лишних слов. — А ты вернулся бы? — спросил он с внезапным интересом. — Был бы шанс, вернулся бы, чтобы прожить одну единственную смертную жизнь? Хэ Сюань долго молчал, не отрывая взгляда от туманного горизонта; вопрос всё-таки был не из простых. — Тот, кем я стал, уже не смог бы прожить смертную жизнь. И не смог бы взглянуть в глаза тем, кто знал меня прежде. Есть вещи, что уже не вернуть. Повисла тишина, и только шум моря и солёные брызги от разбивающихся волн напоминали о движении времени. — Как думаешь, я мог бы остаться здесь? — А хотел бы? — Да. Да, хотел бы. Тут довольно неплохо. Я хотел бы, чтобы шторм никогда не заканчивался, и чтобы не стихал ветер. — Мин И нахмурился, силясь вспомнить что-то важное. — Повелитель Ветров. Ему удалось выжить? — Да, — кивнул Хэ Сюань; прежде Мин И не доводилось видеть подобного выражения на его лице. Благодарность. — Ты спас Ши Цинсюаню жизнь. Спасибо. Мин И вскинул брови в изумлении. — Мой поступок никак к тебе и твоей просьбе не относится, — бросил он с напускной небрежностью. — Я сделал это, потому что Повелитель Ветров — хороший человек, заслуживающий прожить долгую жизнь. — Главное, что ты сделал это. Ради чего — не столь важно, — отмахнулся Хэ Сюань. — Но он считает себя виновным в твоей смерти. Мин И хрипло, немного болезненно рассмеялся. — Даже не думай давить на чувство вины, гнусный ты манипулятор. Подумать только, даже умереть, чтобы кого-то не обидеть ненароком нельзя. Губы Хэ Сюаня изогнулись в усмешке. Он зачерпнул пригоршню песка и вышвырнул её в море. — Всё, что ты здесь видишь — не по-настоящему. Даже запах моря, и тот совершенно нереален. — Из твоих слов выходит, что реален тут только ты, — хмыкнул Мин И. — И это спорно. Мин И вдохнул запах моря; тот был не так уж и плох, Хэ Сюань точно приврал. — Перестань ходить вокруг да около, — после затянувшегося молчания произнёс Мин И. — Скажи, зачем на самом деле пришёл. — Разве тебе не интересно узнать, как я в принципе смог прийти? Как считаешь, умер ты или нет, господин Мин? — Какая разница, — отмахнулся Мин И. — Я думаю лишь о том, что моя судьба и впрямь паршива, если ты преследуешь меня даже после смерти. Не желаю тебя видеть. — Он закрыл глаза и представил, что Хэ Сюаня здесь больше нет. Если вся эта бессмыслица была лишь плодом его предсмертного воображения — почему бы не попытаться? — И что ты делаешь? Мин И выругался и открыл глаза; Хэ Сюань же не собирался никуда исчезать. — На самом деле… — Огромная волна с грохотом разбилась о берег, обрызгав их с ног до головы и поглотив начало прозвучавшей фразы. Хэ Сюань попробовал вновь: — Я пришёл сказать тебе кое-что. Мин И выразительно изогнул бровь, показывая, что слушает. То, насколько нерешительно выглядел Хэ Сюань в попытке произнести обычные слова, казалось даже немного забавным. — Наверное, ты и не ждёшь иного, но когда я узнал, что ты умер, то понял довольно эгоистичную вещь — я так и не успел сказать, что сожалею. С самого начала и до сих пор — произошедшее с тобой не было справедливым и не было правильным. Я окрестил это «небольшой жертвой ради великой цели». Всё это время я закрывал глаза на твоё существование в принципе, чтобы не столкнуться с осознанием: я поступил с тобой ровным счётом так же, как когда-то поступили со мной. Я никогда не хотел признавать, что моя потеря не была важнее твоей. Я не смел распоряжаться твоей судьбой. И я понимаю, почему получив её обратно, ты не испытал облегчения. — Хэ Сюань криво усмехнулся, не сводя взгляда с бушующего моря. — Я жил мыслями о мести множество столетий, и лишь они отделяли меня от этой тщетности. Когда сорвались планы, и я столкнулся лицом к лицу с реальным осознанием, я… Был в ужасе. Так же, как и ты. Я не стану уговаривать тебя вернуться, быть может, уйти — это и правда наилучший исход в твоём случае. Но подумай, не было ли там чего-то, за что тебе хотелось бы ухватиться? Может, что-то совсем незначительное? Даже если это всего лишь шум моря или ветер — уже неплохо. Хэ Сюань замолчал; молчал и Мин И, поражённый этой внезапной исповедью. Он смотрел вдаль, где небо сливалось с морской гладью, и пытался понять, что же на самом деле чувствует? Меняли ли что-то эти слова? Стёрли бы случившееся, позволили бы начать заново? Нет, конечно, нет. Он не вернул бы ни единого года, что провёл взаперти, даже на мгновение не смог бы увидеть тех, кого когда-то любил. И пара красивых слов, конечно же, не заполнила бы эту мерзкую червоточину в его душе. Но они, тем не менее, были важны. И правильны. Сердце в груди забилось быстро-быстро. Мин И плотно сжал губы и проморгался от чего-то, нахлынувшего на него, непривычного и живого. Даже здесь, в посмертии, он ощутил вдруг, что был по-настоящему жив. Понял по бушующему ветру, по разбивающимся о берег волнам, по крикам морских чаек, даже по мрачному силуэту его вечного врага. Не поворачивая головы, Хэ Сюань произнёс: — Попытайся, если есть силы. Никто не вытащит тебя отсюда, если сам того не пожелаешь. — Он поднялся, и поразмыслив, протянул Мин И руку: — Пора принять решение, господин Мин.

***

Он всё никак не мог открыть глаза. Показалось, что земля слабо сотряслась. Хэ Сюань, пребывая в полусонном состоянии, искренне удивился — откуда бы в Райской усадьбе взяться землетрясению? — Хэ-сюн, — раздалось прямо над ухом. Пол под ними вновь задрожал, и Хэ Сюань нехотя разлепил глаза. — Хэ Сюань, поднимайся же! — воскликнул Ши Цинсюань. — У нас тут маленькая неприятность. — Какая ещё неприятность? — он окинул Цинсюаня растерянным взглядом. Всё вокруг выглядело до странного незнакомым. Опустив взгляд, Хэ Сюань понял, что всё ещё сжимает в руках лезвие У Ичжи. Не успел Ши Цинсюань объясниться, позади раздался ещё один, к сожалению, очень знакомый голос. — Неприятность в виде десятикратно возросшего долга, затейник ты наш. Он обернулся, встречаясь взглядом с Собирателем цветов. — Ты же рассеялся, то есть… Не должен был возвращаться так скоро. — Смотри, как бы сам не рассеялся, — Хуа Чэн указал наверх. — Взгляни-ка, что видишь? — Небо? — М-да, так и есть. А знаешь, что должно там быть? Цинсюань с другой стороны тихо хихикнул себе под нос. — Повелитель Ветров, так ли это смешно? — Нет-нет, ни капли, просто… ха-ха-ха, чёрт возьми, — расхохотался Цинсюань. — Там должен быть потолок. Стоило Мин И очнуться, на него тут же обрушилась вторая небесная кара. Прямо здесь, в Райской усадьбе. — О, — только и смог произнести Хэ Сюань, едва осознавая происходящее. — А ты откуда взялся? Хуа Чэн поднялся и, перепрыгнув через огромную трещину в земле, оказался перед Хэ Сюанем. — Прошло больше года. Я тело себе вернул. А ты вот со своей дружной компанией успел разгромить половину моих владений. У всех свои развлечения. Вскоре в полуразрушенный зал Райской усадьбы вошёл его высочество. Принц выглядел гораздо лучше, нежели в их прошлую встречу. Взгляд его больше не был печальным, а лицо, казалось, почти светилось от обилия божественных сил. — Закончилось, — объявил Се Лянь с облегчением. — Я проверил большую часть города — серьёзных повреждений нет. Демоны слегка встревожены, но я убедил их, что волноваться не о чем. Что до Райской усадьбы… Мне крайне жаль, что так случилось, Сань Лан. Я обязательно помогу всё восстановить. — Не беспокойся об этом, гэгэ, — произнёс Собиратель цветов так беспечно, словно вовсе не он минутами ранее торговался о возмещении ущерба. — Восстанавливать будут те, кто в этом непосредственно виновен, — произнеся это, он бросил очень выразительный взгляд в сторону Хэ Сюаня. — Хуа Чэнчжу, — вмешался Ши Цинсюань, — справедливости ради, вовсе не Хэ-сюн разгромил ваши владения. Небесная кара не выбирает места и времени, вам ли не знать? — Так мне небесная кара убытки оплатит? — Мы с этим как-то разберёмся, — уверенно заявил Цинсюань. — Да? — на губах Хуа Чэна заиграла раздражающая улыбка. — Игорный дом всё ещё цел. Кто из вас троих будет отыгрываться? — Никто не станет заходить в это убогое место, — бросил Хэ Сюань, раздражённо потирая виски. — Продашь пару побрякушек с сапог и оплатишь ремонт. — К тому же, — рассуждал Ши Цинсюань, — Чёрные Воды тоже остались разгромлены после сражения с Белым бедствием. Можно считать, что вы оба квиты, не так ли? — Повелитель Ветров, — Хуа Чэн указал на Ши Цинсюаня рукоятью ятагана, а глаз на ней укоризненно прищурился, — если одно бедствие отказалось от убийственных намерений ради тебя, не стоит думать, что этот трюк пройдёт со всеми. — Вовсе не думаю, — отмахнулся Цинсюань. — Припоминая мои встречи с Белым бедствием… — По пути в Призрачный город я вновь видел разрушенный храм Цзюнь У, — задумчиво пробормотал Се Лянь. — Уже забыл, как быстро это происходит. Воистину, нет ничего страшнее гнева преданных верующих. — Он это заслужил, — сухо бросил Хуа Чэн. — Как и ты заслужил занять его место, гэгэ. — И правда, незачем печалиться, ваше высочество. И вы, и Небесный Император там, где и должны быть. — Ши Цинсюань поднялся, шепнув Хэ Сюаню: — Нужно отыскать Мин И, я так и не успел с ним поговорить. — Сколько длилась кара? — спросил Хэ Сюань по пути. — Порядком трёх дней. — А я… — Ты не приходил в себя всё это время. Заставил меня здорово переволноваться, Хэ-сюн! Да ещё и Собиратель цветов без его высочества… — Совершенно невыносим. — Тяжело переживает разлуку в несколько дней, — поправил Цинсюань, чем вызвал у Хэ Сюаня непроизвольный смешок. — Се Лянь сейчас большую часть времени проводит на небесах. На его плечи немало свалилось. Он всё-таки стал Верховным богом… Говорит, наведёт порядок, и ноги его там не будет, ха-ха. Я его хорошо понимаю. — Не так быстро, — пробормотал Хэ Сюань, сбитый с толку. — Я не успеваю за твоими новостями. — М-м, прости, я не подумал, что тебе пока сложно. Но вы оба так долго не возвращались… — Несмотря на непринуждённый тон, Хэ Сюань видел, как тяжело всё это далось Ши Цинсюаню. — Ты всё это время был в Райской усадьбе? — Поначалу да, — кивнул тот, отведя взгляд. — Не думал, что ваше возвращение и впрямь так затянется. Се Лянь убеждал, что нервничать незачем, но я… Не мог сидеть там без дела, поэтому стал изредка выбираться. Потом — чаще. А после вернулся Собиратель цветов, и я стал заглядывать в Райскую усадьбу лишь время от времени. Старался отвлекаться на всякие повседневные дела, чтобы не думать о том, ха-ха, что ты можешь в принципе оттуда не вернуться. Хэ Сюань тяжело сглотнул, не находясь со словами. — Там время шло иначе. Для меня прошла пара часов, не больше. Лишь оказавшись на улице, Хэ Сюань смог узнать округу Райской усадьбы: озеро в низине, вымощенные камнем дорожки, порядком разгромленный сад. Мин И сидел посреди одной из дорожек, опершись на лопату-полумесяц. Выглядел он при этом удивительно спокойным. — Доволен разгромом? — Меня чуть было не погребло заживо, — произнёс тот, не поднимая подбородка с рукояти лопаты. — Ты забыл упомянуть, что моё возвращение ознаменуется чем-то подобным. Первую кару я и так прошёл лишь для того, чтобы тебе хорошо жилось на небесах. Не удивлюсь, если и в этот раз меня ожидает подвох. — Так небесная кара точно пройдена? — Цинсюань замер чуть поодаль, смотря на Повелителя Земли так, будто увидел призрака. — Как видите, — усмехнулся Мин И. — Иначе бы меня тут не было. Ши Цинсюань двинулся ближе и чуть ли не с разбегу обнял ошарашенного Мин И. — Как же я рад увидеть вас вновь! — Да, я тоже рад вас видеть, господин Повелитель Ветров, — тот похлопал Ши Цинсюаня по спине и с усмешкой произнёс: — Однако, если вы не отпустите меня, существо у вас за спиной испепелит меня одним лишь взглядом. Цинсюань отстранился и удивлённо обернулся на Хэ Сюаня, который только непонимающе пожал плечами. — У меня просто тяжёлый взгляд. Ши Цинсюань расхохотался, оглядывая их обоих с неприкрытой радостью в глазах. — Как насчёт ужина? Я знаю одну лавку в Призрачном городе, где подают чудесную лапшу. При условии, что ваша кара её не снесла, конечно же… — Я бы с радостью, да только, боюсь, мне будет не до ужина до тех пор, пока не решу, как бы восстановить тут всё в кратчайшие сроки. — Мин И хмыкнул, выразительно взглянув на Хэ Сюаня. — Не хотелось бы стать вечным должником Собирателя цветов под кровавым дождём. Закинув лопату на плечо, он кивнул им на прощание и двинулся по уцелевшей дороге в сторону Райской усадьбы. Ши Цинсюань долго и задумчиво смотрел Мин И вслед. — Как же я рад, что у тебя получилось. — Его губы тронула искренняя улыбка. Цинсюань взял Хэ Сюаня за руку и потянул его за собой. Двигаясь следом, он заметил, что Ши Цинсюань стал намного меньше прихрамывать на правую ногу. Хэ Сюань решил подойти к вопросу исцеления постепенно — знал, что Цинсюань откажется от помощи, предложи он её прямо сейчас. Призрачный город скрылся из виду, а их путь лёг через тенистую бамбуковую рощу. — Пэй Мин ушёл нести службу на север, а с ним и мой брат, — рассказывал Ши Цинсюань по дороге. — Его высочество изгнал его? — удивился Хэ Сюань. — Нет. Не совсем. Се Лянь считал, что оставлять брата на небесах было бы неуместно. Но и изгонять его… Он, конечно, имел право, но я предложил этого не делать, чтобы не накалять и без того непростые отношения на небесах. — Но он же всё равно изгнан. — Да, почти. Один раз я настоял на встрече с ним и убедил уйти в добровольное изгнание. У Хэ Сюаня вырвался непроизвольный смешок. — Чтобы Водяной Самодур согласился уйти в изгнание? — Я пообещал, что встречусь с ним через пять лет, если он сдержит слово. — Говоря это, Ши Цинсюань не выглядел опечаленным, скорее — наоборот. — Не знаю, способен ли он измениться, но… Я хотел бы дать ему шанс. За разговором дорога завела их к берегу горной реки с небольшими водопадами. Когда идти стало откровенно трудно, Хэ Сюань запоздало поинтересовался: — Ты куда меня ведёшь? — Увидишь, — улыбнулся Цинсюань через плечо. — Осталось совсем чуть-чуть. Спустившись по горной тропинке к подножию водопада и пройдя в полной тишине ещё пол палочки благовоний, они оказались прямо у входа в довольно древний на вид храм. Ши Цинсюань, не дожидаясь, прошёл внутрь, а Хэ Сюань ещё недолго разглядывал окрестности. Внутри послышался звон посуды. — Ты чего стоишь в двери? — спросил Цинсюань, не отрываясь от приготовления чая. — Тут всё талисманами от злых духов увешано. Ши Цинсюань обернулся и смерил Хэ Сюаня удивлённым взглядом: — Разве они несут для тебя угрозу? — Конечно, нет, — Хэ Сюань толкнул связку тыкв-горлянок, подвешенных над входом, — но если хозяева не желают пускать в дом нечисть, с моей стороны было бы невежливо заходить. Ши Цинсюань нервно усмехнулся. — Ха-ха, вот уж не думал, что тебя заботит подобное. Это я так, развесил для приличия. Сейчас все так делают. — Чушь какая, — небрежно бросил Хэ Сюань и прошёл внутрь. Помещение едва ли можно было назвать храмом, скорее, небольшим святилищем. На алтаре дымились благовония, а статуя божества скрывалась в тени. Хэ Сюань сделал несколько шагов вперёд и с интересом вгляделся в покрытый мхом серый камень. — Лисица, — пробормотал он, не скрывая удивления. Признаться, Хэ Сюань готов был увидеть здесь любое из божеств, но не это. — Ты соорудил это святилище? — спросил он с сомнением, потому что всему вокруг на вид минула не одна сотня лет. — Нет, конечно, — усмехнулся Цинсюань. Он подошёл ближе, встав плечом к плечу с Хэ Сюанем напротив статуи. — Это святилище случайно обнаружил Хуа Чэнчжу, пока… не обрёл тело. Мы с его высочеством поразмыслили и пришли к выводу, что здесь когда-то давно могли молиться Сан Чживэй. Хотя, быть может, это воздвигли для какого-то лесного духа, кто знает, верно? — Цинсюань провёл рукой по неровной поверхности статуи. — Тогда я провёл в храме пару дней и не мог избавиться от мысли: будь то человек, дух или божество, имя его всё равно канет в лету. Как-то печально. Поэтому я решил написать над входом её имя. Это ничто по сравнению с тем, что сделала для меня она, но… Говоря это, Ши Цинсюань выглядел таким опечаленным, что Хэ Сюань приобнял его, а после несвойственным для себя жестом заключил в объятия. — Это больше, чем кто-либо мог бы сделать для рассеявшегося духа, — сказал Хэ Сюань, не отрывая взгляда от статуи лисицы и проводя рукой по прижатой к его груди голове Цинсюаня. Хотелось сказать что-то настолько же важное и правильное, как имя исчезнувшей богини над воротами старого лесного храма. — Лишь то, что мог сделать обычный человек, — пробормотал Ши Цинсюань в ткань его одежд. Хэ Сюань вдруг отстранился и, взяв лицо Цинсюаня в свои ладони, произнёс: — Я повидал бесчисленное множество людей, богов и демонов. И мало кто из них сделал бы то же, что и ты. Так поступил бы только очень хороший человек и тот, кто поистине достоин находиться на небесах. — Ши Цинсюань открыл было рот, чтобы возразить, но Хэ Сюань качнул головой, прося дослушать. — Никто не знает, как далеко заведёт тебя твой путь, но я хочу, чтобы ты знал: для меня ты всегда будешь самым достойнейшим из богов. Яркий взгляд внимал каждому слову Хэ Сюаня, но сам Цинсюань молчал, будто не мог подобрать нужных слов. Когда на губах Ши Цинсюаня заиграла улыбка, Хэ Сюань склонился и поцеловал его. Улыбка стала лишь шире; Цинсюань ответил далеко не сразу, и далеко не сразу Хэ Сюань различил едва прозвучавшие на выдохе слова «и я тоже тебя люблю». Ши Цинсюань немного отстранился и посмотрел на него открытым, ясным взглядом, что лишь доказывало — Хэ Сюаню не послышалось. Хэ Сюань открыл и закрыл рот; странное чувство сковало тело и лишило возможности говорить. На очередную его попытку произнести верные слова Цинсюань коснулся ладонью его губ. — Не нужно. Я и так знаю, — произнёс он полушёпотом, будто в страхе спугнуть окутавшую их странную атмосферу. Хэ Сюаню подумалось, что Ши Цинсюань и впрямь знал пугающе много, порой даже больше него самого. — Пока тебя не было, мне в голову пришла одна идея. Садись, расскажу, — Цинсюань указал на столик с разложенной на нём доской вэйци. Хэ Сюань присел и вопросительно изогнул бровь: — Это вэйци из твоего дворца? — Ага, — кивнул тот. — Я попросил Се Ляня забрать кое-что. Так, по мелочи. Золото и всё ценное оставил там. Знаю, что его высочество распорядится всем этим барахлом как нужно. Хэ Сюань окинул святилище беглым взглядом, и правда подметив несколько некогда принадлежащих Ши Цинсюаню вещей. Одной из них был прислонённый к стене меч. — Я взял его не на память, а для дела. — Заметил его пристальный взгляд Цинсюань. — Решил попробовать ещё раз, быть может, что-то и выйдет, а не выйдет — так не беда. Едва припоминаю даже азы, если честно, ха-ха. Хэ Сюань перевёл взгляд с меча на Ши Цинсюаня, не сразу догадавшись, о чём тот говорил. — Я их помню. Если тебе вдруг нужна с этим помощь… — О, было бы замечательно, — просиял тот и неуверенно добавил: — Тогда если… Если вдруг у тебя нет срочных дел, ты мог бы задержаться тут на какое-то время. — Ты… предлагаешь мне остаться здесь с тобой? Отчего-то это предложение из уст Цинсюаня прозвучало и просто, и шокирующе одновременно. — Да, это я и имел в виду. — Щёки Цинсюаня отчего-то вспыхнули, и, нервно постучав веером по краю стола, он добавил: — Знаю, звучит глупо. У меня тут толком ничего и нет, поэтому… даже неловко, что я предложил. — Всяко лучше полуразрушенного дворца. — Хэ Сюань решил пока не думать о том, сколько дел накопилось в Чёрных Водах за время его отсутствия. — Так что за идея? — В прошлый раз ты сказал: что бы ни случилось — партия не может остаться неоконченной. — Ши Цинсюань протянул ему чашу с белыми камнями, прекрасно зная, что Хэ Сюань предпочитал играть чёрными. — И я решил… Что, если мы начнём партию, но не доиграем её? Тогда у нас с тобой всегда будет одна партия в запасе. Для игрока ведь это важнее любых обстоятельств, верно? — Нельзя не доигрывать её по одному лишь желанию, — усмехнулся Хэ Сюань странной идее, которая могла прийти лишь в голову Цинсюаня. — Кто запретит? — улыбнулся тот. — Вот такое у меня решение, Хэ Сюань. — Самое нелепое решение из всех возможных, — усмехнулся он, однако кивнул в сторону игровой доски, удивительно легко принимая эти странные правила. — Что же, — Ши Цинсюань занёс руку с первым камнем, — чёрные ходят первыми.