Девушка с красивыми глазами

      «Я даже не люблю сладкое. Какой черт меня дернул купить эти данго?».       Мне кажется, я вижу сквозь маску хищную улыбку Тоби, пока он выжидающе смотрит на рисовые шарики в моей руке. Желудок сворачивается от одной только мысли, что мне нужно откусить хотя бы кусок. Делаю глубокий вздох, скрывая вновь свою чакру, и улыбаюсь своему компаньону, который так мило расплатился за мой завтрак. Мы стоим посередине оживленной улицы, не замечая проносящихся мимо нас людей. Хорошая новость заключается в том, что Обито не знает, что я знаю кто он. Плохая - он знает кто я. - Миленький плащик, - закидываю в рот угощение.       Какова вероятность, что он нападет на меня? Конечно, он догадывается, что шиноби Листа не просто так гостит в Дожде, но и в открытую выступить против человека, при котором нет протектора, подтверждающего принадлежность, не станет. Плюс, на улице слишком много посторонних глаз, а это значит, что меня нужно увести из этого места. - Тоби тоже очень нравится, - мне действительно начинает казаться, что наигранная радость в его голосе, настоящая, - хочешь такой же? - Боюсь, мне не к лицу черный цвет, - слова вырываются быстрее, чем голова соображает, что на мне черное кимоно. «Нет, ну ты серьезно, Хитоми?» - Ты местная? Тоби никогда тебя здесь не видел, - его голова чуть наклоняется в бок. - Местная. Мой отец держит магазинчик с сувенирами в конце улицы, - я указываю в направлении торговых рядов, решаясь поддержать его игру, - но и я никогда не видела Господина. Вы здесь недавно? - Тоби хочет познакомиться, - голос человека в маске становится настойчивее, но своей беззаботной интонации не теряет. Отвечать на вопросы сегодня буду я. - Меня зовут Х-хи.., - рис застревает в горле и мне приходится откашляться, - Хиёри. Меня зовут Хиёри, Господин.       Я протягиваю ему руку и улыбаюсь так же беззаботно, как однажды улыбалась Обито, когда мы были детьми. Тоби жмет мою ладонь и замирает, а вместе с ним замирает моё сердце. Резкий рывок его запястья заставляет меня вскрикнуть от неожиданности. Я оказываюсь в его объятьях, слишком крепких. Только сейчас я замечаю, как он вырос, и какое крупное тело прячется под этой черной мантией. - Тоби так рад, что у него появился друг, - он верещит над ухом, отрывая мое тело от земли.       В эту секунду мне стало наплевать на свою миссию. Я вспомнила об обещании, которое дала в детстве: «Не умирать».       Над нашими головами раздается звонкий крик кружащей птицы. Гор почувствовал мою панику. Тоби отвлекается на ястреба, выпуская меня из рук. Этого мгновения достаточно, чтобы я закончила лживую игру двух актеров и отступила на несколько шагов назад. Мужчина отслеживает путь моих глаз: в двадцати метрах от нас улица уходит в малолюдный переулок, добежав до туда я смогу переместиться не привлекая внимание. Раскусив план, Обито срывается в мою сторону, но вовремя спикировавшая птица преграждает ему путь. Ястреб налетает на него, крыльями отвлекая внимание противника и стаскивая цепкими когтями маску. Я вижу как он отмахивается от Гора, но мой лучший друг не знает страха, он будет биться выигрывая мне время. Ноги несут меня в переулок. Звонкий ястребиный клич на секунду тормозит мое тело. Тоби уже стоит в переулке, держа трепещущую птицу за крыло: - Куда же ты так заторопилась, - звук, заставляющий трястись всё тело, низкий, злой и совершенно не похожий на голос Обито, - это кажется твоё, - он откидывает Гора мне в руки, - его следует научить манерам. Да и тебя тоже.       Его фигура срывается в мою сторону, рука фактически хватает за шею, но разрыв пространства уже затащил меня в свое измерение и выплюнул на окраине деревни. Я сделала самый большой прыжок, отскочив на несколько километров от улицы, где чуть не лишилась жизни. Желудок тут же возвращает все, что я съела за этот день. Паника давит на виски, тело трясется как осиновый лист, но я должна бежать. Прижимая к груди своего раненного друга, я убегаю как можно дальше от деревни, скрытой в Дожде.       До Кусагакуре но Сато я добралась к вечеру. Страх, сковывающий мое сердце, начал отпускать как только на горизонте замельтешили верхушки гигантских грибов и бамбука, окружающие деревню, скрытую в траве. Крыло Гора было сломано, и он истошно кричал, когда я пыталась хоть как-то ему помочь. Мне нужен был ирьенин, мне нужен был мой дядя, мне нужен был хоть кто-то, кто смог бы помочь. Убегая из Дождя, я оставила все свои вещи и деньги в номере отеля. Со мной был только ястреб и катана, с которой я не расставалась. Кусагакура была известна своими реками и ущельями. Места идеальнее для укрытия не найти, сложность заключалась в том, что в одном из этих ущелий прячется Орочимару, на которого ведет охоту и Хатаке, и Джирайя. Я потеряла нить хронологического хода событий. Что сейчас делает змеиный саннин, чем занимается команда Ре, что происходит в Конохе?       Внезапное столкновение с Обито настолько выбило меня из колеи, что разобраться со всеми мыслями в голове не получается. В памяти возникает только образ мужчины в черном плаще, его пугающая аура и чувство страха за собственную жизнь.       Скрываясь в тени маленького ущелья, я иду словно по минному полю, прислушиваясь к каждому шороху. - Техника призыва, - прокусывая палец, складываю печати, - Гама!       Ничего. Полнейший провал. Вероятность того, что призывная жаба Джирайи явится мне, была ничтожно мала. Надежда была на родную кровь, что призывное животное придет, как только узнает кровь хозяина. - Техника призыва, - нужно больше крови, делаю глубокий разрез на ладони, - Гамататсу!       В облаке пыли появляется маленькая желтая жаба с оранжевыми полосами. Малыш оглядывает пещеру, останавливая свой глупый взгляд на мне: - Хитоми-чан? - - Слава Богу, - хватаю жабёнка на руки и обнимаю, кто бы мог подумать, что я буду так радоваться жабам, - Гамататсу, мне нужна твоя помощь! - А у тебя есть что-нибудь покушать? – словно ставя мне первое условие, спрашивает призывник. - А у тебя?       Одновременно наши животы начинают урчать. «Находясь на грани отчаянья, я все равно думаю о еде». - Хитоми-чан, я не буду заключать с тобой контракт если ты не будешь меня кормить, - обижается на меня, а ведь когда он родился, был таким милым головастиком. - Гамататсу, прости, но можешь помочь мне, так сказать, авансом? – мысленно активирую технику «идеального актёра», наполняя свои глаза слезами, - ты можешь узнать у Гамы, где сейчас Джирайя? Он мне очень нужен. - Ну, я думаю, что могу. - Только не говори ему о том, где я тебя призвала. - А где ты меня призвала? - снова оглядывая пещеру, спрашивает желтопузый. - Вот именно, - я призвала самую глупую жабу из всех, конечно он не понял где я, - нигде. - Но перед этим забери Гора на Мьёбоку к Фукасаку-доно, ему нужна помощь, - аккуратно кладу на лапки жабы своего друга, заглядывая в глаза птице, - прости меня малыш. Ты опять меня спас, а я тебя подвела.       Предстоящая ночь оказалась самой холодной за последние пять лет. - Джирайя в Кири, - Гамататсу усаживается на мою голову, когда мы выходим из пещеры. - Что ему делать в Тумане? – месторасположение жабьего мудреца удивляет даже меня. - Гама не сказал. Ты знаешь, что Гама вообще не разговаривает? - Я думала, с жабами он разговаривает. Тогда как ты узнал? - Спросил самого отшельника, - его переполняет гордость, а я чувствую, как начинают гореть мои уши. - И что ты ему сказал, - я снимаю жабу с головы и заглядываю ему в глаза, надеясь, что он не сказал ему глупость. - Что твоя птица ранена, а ты попала в неприятности и отсиживаешься в пещерах. «Твою мать». - И как мы его найдем в этом огромном городе? – интересуется мой желтый компаньон, когда мы проходим осмотр перед центральными воротами в Кири.       Гамататсу дал слово Джирайи, что проводит меня до Тумана, однако не подумал, что создаст этим проблемы. Маленькая жаба, не самого далекого ума, то и дело просила еды, либо хныкала, когда получала отказ. Пару раз нам пришлось скрываться бегством, когда он умудрялся стащить то или иное угощение с торговых прилавков, сдаваясь с потрохами, и указывая на меня, как на его хозяйку. Хозяйку, у которой тоже не было денег.       На третий день, мы вошли в Киригакуре но Сато. Назвать этот величественный город, деревней, даже язык не повернется. Высокие цилиндрические здания скрывали свои верхушки в тумане создавая впечатление, бесконечности. Редкие оазисы зелени были окружены стеклом, как огромные флорариумы. По сравнению с Дождем или Конохой, Кири был городом будущего. - Хм, для саке еще рановато, - делаю заключение, сверяясь с башенными часами, - значит, мы найдем его рядом с женской баней.       Осматривая неестественный для окружающей среды куст, который трясется рядом с заборчиком, скрывающим женские купальни, улыбаюсь, я слишком хорошо знаю своего дядю. - В первый раз вижу куст, у которого нос кровью идет, - пихая ногой спрятанную пятую точку в листве, - и как тебе не стыдно, старый извращенец? - Не порть момент, - шипит на меня куст. - Боюсь, ты умрешь от кровопотери, - срываю Гамататсу с головы и перекидываю через забор, отправляя в бассейн.       Женские крики заполняют улицы и толпа обнаженных тел бежит в сторону здания бани, прячась от желтой маленькой жабы. - В кого ты такая жестокая, - реки фальшивых слез стекают по мужскому лицу. - Это женская солидарность, - отказываясь смотреть на его измученное лицо, язвлю, - я кушать хочу.       Наполнять кото для саке всегда входило в мои обязанности, но сейчас я слишком увлечена второй порцией удона со свининой. Порой мне кажется, что главным органом моего организма является желудок, так как по мере его наполнения вкусной пищей, мое эмоциональное состояние наполняется позитивной энергией, оттесняя все другие эмоции.       Становится немного грустно, что обиженный Гамататсу исчез быстрее, чем я предложила его покормить, но как только рядом со мной оказывается жареная рыба, чувство стыда исчезает. - Ты расскажешь мне что произошло? – убедившись, что я наелась до состояния способности говорить, начинает саннин. - Ты себе наверное напридумывал всякое, - улыбаюсь я, разделывая рыбу, - на самом деле все просто. Встретила старого знакомого, с которым у нас не заладилось. - Не помню, чтобы ты нажила себе врагов, - Джирайя щурится, догадываясь, что я лукавлю. - С возрастом твоя память тебя подводит, - подхватывая кусочек рыбы палочками, отправляю его в рот отшельника, - ты хоть заедай когда пьешь. Так и до алкоголизма недалеко. - Хитоми, я хорошо тебя знаю и вижу ложь, - его речь становится серьезней, - что ты узнала про Акацки. Они в Аме?       Чем дольше я буду держать его в неведении, тем лучше. По правде говоря, я и так посылала ему слишком много информации, опережая его личное расследование на несколько лет, внося свои коррективы в историю. - Сколько бы не думала о них, - глубоко вздохнув, откладываю столовые приборы и рукой подзываю официанта, чтобы заказать легкого вина, - они сейчас не представляют никакой опасности. Их группа слишком мала и едва ли насчитывает более четырех, может пяти человек. Они добились власти в Дожде и возможно на этом остановятся.       Он внимательно меня слушает, взвешивая информацию. - Тело Яхико находится в городе, о двух других твоих учениках ничего не слышно. Местные жители довольны свержением Ханзо, да и гражданская война там закончилась. Оставаться дальше не было смысла, миссия по сбору информации окончена, - резюмирую я, но решаю сделать контрольный выстрел, - Джирайя, я и так слишком много тебе рассказала, опередив некоторые события. Давай немного расслабимся.       Жабий мудрец, даже если и не верит мне до конца, но сдается. Я очень редко прошу его о подобных вещах. Безусловно, он захочет самостоятельно продолжать собирать информацию об Акацки, но наш уговор об Аме остается в силе. Он не должен подходить в границам этой страны, ни сейчас, ни в будущем. - Хорошо, - запрокидывая саке, мой дядя расплывается в улыбке, - предлагаю направиться в Суну. Слышал там сейчас Цунаде… - Давно кости не сращивал? – наш последний визит к пышногрудой блондинке закончился переломами трех ребер и правой руки. Конечно она всегда лечила его после побоев, но те муки, что он испытывал после неудачной шутки или признания в любви, всегда причиняли боль моим глазам.       В своей жизни Джирайя по настоящему любил только три вещи: алкоголь, деньги и Цунаде Сенджу. И если по первым двум пунктам вопросов ни у кого не возникало, то раскрыть свои истинные чувства перед сокомандницей он не торопился, переводя все в шутки, за которые знатно отхватывал. - Я хочу вернуться в Коноху, - моя фраза ставит его в тупик, явно не это он хотел услышать. - Маааа, - долго тянет он, чтобы после жалобно запеть, - Третий заставит работать, не останется времени писать продолжение Ичи-Ичи. - Я хочу вернуться в деревню одна, - наполняя саке, стараюсь как можно мягче преподнести ему эту новость. - Объясни, - до сих пор хмельное лицо, в момент становится серьезным, а взгляд тяжелеет.       Настала пора для моей главной лжи, за которую я буду ругать себя долгое время. Преждевременная встреча с Обито внесла коррективы в мои планы. Я боялась последствий. В лучшем случае, он забудет о нашем знакомстве, погружаясь в жизнь Акацки, так как его положение сейчас шаткое, из-за недоверия Конан. В худшем, он решит навести справки с чьей руки я попала в Аме и какую конкретно информацию собирала. И меньше всего я хочу, чтобы кто-то из их группы узнал, что эта рука принадлежит великому саннину. Даже если он решит выйти на мой след, пусть этот след приведет его не к Джирайе. Нам нужно разделиться. Привести Тоби в Коноху, прямиком к четырехлетнему Наруто, тоже в мои планы не входило, и оставалось надеяться, только на благоразумие безумного Учихи, который не сунется в Лист преждевременно. Он еще не так силен, а у Акацки пока нет авторитета, да и не все члены знаменитой группировки появились в этом отрезке времени. При самых трагичных последствиях, сейчас Коноха сможет дать отпор, а ставя на весы деревню или моего дядю, мой выбор очевиден. Я поступаю слишком эгоистично, но выбираю Джирайю. - Я соскучилась по друзьям и мне хочется вернуться домой. Ты сам говорил, что рано или поздно нам придется разойтись. В конце концов, в деревне нехватка сильных шиноби… - И давно ты стала сильной куноичи? – его тон становится немного мягче. - Очень смешно, - я закатываю глаза, с этим человеком невозможно говорить серьезно, - мне кажется я буду более полезной, если вернусь. Наши путешествия всегда были удивительно прекрасными, но сейчас мое место там. И мне очень хочется увидеть маленького Наруто. - Я мог бы вернуться с тобой, - замечая мой серьезный взгляд он продолжает, - ненадолго. - Еще не время, - протягивая ему саке я улыбаюсь, зная, что он меня отпустит. «- Давай без этих телячьих нежностей, - бормочу себе под нос, когда руки саннина обнимают меня на прощание. - Когда я тебя теперь увижу, - он притворно корчится, изображая муки расставания. - Быстрее чем ты думаешь, - выпутываясь из удушающего захвата, поправляю свой хаори, чтобы скорее уйти, - я тоже буду скучать.»       Наше прощание приносит мне временное облегчение. Меня пугает мое предстоящее одиночество, но сейчас я как никогда верю в то, что я поступила правильно. Я справлюсь сама.       На границе страны Огня, когда до деревни оставалась пара дней пути, меня останавливают звуки режущего металла и мужские крики. В паре километров от меня очаги чакры вспыхивают яркими свечениями, указывая на территорию битвы. Коноха не была агрессором, хотя врагов сейчас у нее хватало. Столкновения на границах – частое явление, но я еще ни разу не чувствовала их так близко.       Любопытство слишком сильное чувство, чтобы противиться ему. Спрятав свою чакру в самый дальний уголок своей души, я перемещаюсь в тени деревьев. На выжженном пустыре, отряд Анбу оттесняет в сторону границ шиноби вражеской деревни. Белые маски элитного отряда Листа не сложно узнать, а вот с кем они ведут бой - невозможно, слишком быстро участники меняют свои позиции. - Никого не оставлять в живых, - командует мужчина в маске, которую я сама ему выбрала, - это приказ!       Мечи пронзают человеческие тела так быстро, что глаза не успевают сфокусироваться. Только тяжелый железистый запах бьет в нос. Преимущество на стороне отряда Ре, противник обезоружен, но шиноби Листа не останавливаются, лишая жизни каждого, кто еще держится на ногах. Звон металла заглушает истошные предсмертные всхлипы, в этой бойне не останется заложников. - Какаши, остановись, - кричит высокий мужчина в зеленом жилете, он не из Анбу, видимо чунин Конохи, - они сдались! Прекрати это!       На секунду яркая вспышка белого свечения ослепляет всех присутствующих, а щебетание тысячи птиц уносит жизнь трех чужеземных ниндзя, чьи тела падают перед пышным зеленым кустом, что скрывал мое присутствие.       Капитан отряда, выхватывая катану из-за спины, медленно подходит к телам и я вижу алый взгляд в разрезах его маски. Он смотрит выше тел своих жертв, он смотрит в глубину кустистых прутьев. Меч рассекает воздух, проходя сквозь листву. Холодное лезвие останавливается у моей шеи, заставляя тело замереть: - Выходи, - голос который не нужно слышать, чтобы понять кому он принадлежит. Так звучит Хатаке Какаши. Так звучит голос моих ночных кошмаров.