Кукловод

И прежде утро не приносило радости Рёуку, а теперь и вовсе стало временем суток, ожидаемым с неподдельным ужасом. Причём парень, как ни смешно, не знал, что хуже: проснуться в своей пустой квартире или же здесь, в этом доме. Вчерашняя чуть приоткрытая завеса тайны лишь посеяла тревогу в душе Вукки, не более. Любопытство оставалось: парень даже предположить не мог, кем являлся Кукловод, по каким причинам тот выбрал именно его и притащил в дом. Неужели они знакомы лично? Такая мысль не покидала Рёука со второго дня пребывания в этом месте. К тому же не ясно было, каким образом удалось украсть его из квартиры многоэтажки: запасные ключи находились только у лучшего друга и родителей, но вряд ли близкие люди хоть как-то были замешаны в происходящем. Парень расхаживал взад-вперёд по комнате, под ногами неприятно скрипели половицы. Он то поглядывал на картину с изображением наверняка некогда шикарного, а теперь запустевшего дома, то резко останавливался у непонятного электромеханического автомата, необычайно похожего на музыкальный «Jukebox», какой предназначался для прослушивания грампластинок. Такой аппарат был популярен в двадцатом веке в США и других странах, находился почти во всех барах, ресторанах и других местах отдыха. Приводился в действие монетой или жетоном — человек мог выбрать из предложенного списка любую музыкальную композицию на свой вкус. Вряд ли в комнате Рёука стоял Jukebox: щель для монеток имелась, но вместо названия песен были нарисованы, кажется, таблетки, бинты, различные тюбики и прочее, да и устройство для автоматического выбора грампластинки отсутствовало. Зато внизу обнаружилась небольшая ниша. «У Сонмина же полно всяких склянок. Может быть, отсюда?..» Конечно, стоило узнать об этом у нового знакомого, только для чего, если Рёук, в отличие от брюнета, оставаться тут надолго не планировал? Парня уже вовсю ищет полиция, и обязательно найдётся какая-нибудь зацепка, которая приведёт их к месту заточения Вукки. Иначе и быть не могло! Неплохо было бы упростить им задачу, а лучше самому попытаться со всем разобраться. Надеяться приходилось исключительно на свой изощрённый ум, коим Вукки не блистал уже порядка десяти лет. Раньше, в детстве, знакомые родителей и учителя, как один, говорили, что парень подаёт большие надежды и его ждёт перспективное будущее, однако судьба распорядилась иначе. Личная скромность и уступчивость помогли, пожалуй, всем, кроме самого Рёука, сделав парня незаметным, безгласным и отстранённым. Думал Вукки много — делал мало. Вот и сейчас он лишь бесцельно расхаживал по комнате, после упав на кровать. Над головой были балки и скаты крыши чужой мансарды, что хотелось осознавать меньше всего. Именно поэтому Вукки устало закрыл глаза, чуть хмурясь и поджимая губы. — Почему бы тебе не отпустить меня, м? — отчётливо произнёс он, продолжая лежать. — Было бы разумно с твоей стороны. Не бойся, я тебя не выдам, скажу, что… к примеру, надоело всё, решил на время сбежать. Знаю, на меня не похоже, но люди порой совершают самые безумные поступки, не считаешь? — ответом послужила тишина, что раззадоривало продолжать. Невидимый «собеседник» наверняка его не слышал, но смысл состоял в том, чтобы выговориться. Рёук зачастую обращался сам к себе, фактически никогда не обличая истинные мысли другим. И разве в данный момент не происходило то же, учитывая, что ответа на тираду не суждено было дождаться? — Совершенно на меня не похоже, да… — продолжал парень. — Поэтому будет мудро с твоей стороны освободить меня, ведь за поиски взялась полиция. Стоит ли так рисковать? Вряд ли я принесу тебе пользу. Нужны деньги? Я далеко не богат. Хочется поиграть? Меня собственные друзья считают скучным. Так почему бы тебе меня реально не отпустить, чтобы я забыл это внеплановое путешествие неизвестно куда, как страшный сон? Вукки распахнул глаза. На секунду почудилось какое-то едва слышимое потрескивание. — Как мило. А может, стоит просто понять, чего я от тебя хочу? От ужаса, холодной волной окатившей всё тело, на голове зашевелились волосы и по спине побежали мурашки. *** Тело будто парализовало. Рёук лежал, не шевелясь, огромными глазами смотря в пустоту. Равнодушный голос, заслушанный совсем недавно до тошноты, иглами врезался в воспалённый боязнью разум. — Молчишь? Как забавно. Мне показалось, ты жаждешь поговорить; вон как яростно взывал к моему благоразумию. В специально искажённом голосе Кукловода слышался смешок. Парень с трудом, но начал потихоньку отходить от шока. Весело этому человеку? Такого Вукки стерпеть не мог. Оставив трусость и опасения позади, парень приподнялся и опасливо оглядел пустую комнату. Звук доносился откуда-то справа, оттуда, где висела камера. Поднявшись, Рёук подошёл к ней ближе, смотря вверх на мигающую красную лампочку устройства. В комнате воцарилось молчание, нарушаемое лишь потрескиванием микрофона, который Вукки и услышал. За парнем и вправду наблюдали! Не пойми откуда взявшееся раздражение заставило стиснуть зубы. — На мой взгляд, ты больной асоциальный человек. Скажи честно, тебя в детстве избивали? Желчь уходила вместе с сорванными с губ едкими словами, произнесёнными саркастически и с лёгкой ухмылкой. Тишина. Затем Кукловод присвистнул. — Ух ты, как мы заговорили, признаюсь, я даже растерян. Только проблема в том, что тебе меня не убедить в смелости, как ни старайся. Являйся ты таким на самом деле, возможно, не попал бы сюда, — сделал он акцент на последнем слове. — Не пришло в голову, что я тебя достаточно хорошо знаю, а, Вукки? — Не смей меня так называть, — мгновенно вспыхнул парень. — Ко мне так обращаются друзья. — Вот видишь, я тебе даже не друг, — в голосе едва различалась притворная обида, абсолютно фальшивая. — С какой стати я тогда должен считаться с твоими желаниями? — Можно подумать, будь иначе, освободил бы. — Конечно, нет. Но знаешь, положа руку на сердце, о подобном варианте я подумывал. — Рёук напрягся: слишком лживо звучали его слова. — Не веришь? Так я объясню, не сложно. Как бы помягче сказать… Ты самая бесполезная марионетка, которая мне когда-либо попадалась. — Что?.. — О, ты удивлён? Взгляни на себя повнимательней: ты ничего не делаешь. Сидишь на месте и горюешь о несправедливости судьбы, хотя сам такую жизнь и создал. Хорошо умеешь обвинять других, да-а. Ты же совершенно не пытаешься выбраться, да хотя бы сбежать. О чём я… покончить жизнь самоубийством — и то тебе явно не под силу. — Подстрекаешь? — Рёука едва не трясло от гнева. — Ничуть. Открываю глаза на очевидные вещи. — Считаешь себя самым умным, — тихо начал Вукки. Каждое слово стоило парню невероятных усилий. Ярость подобно кислоте уничтожила всю осторожность, заполнив едкими парами разум. — Считаешь, что можешь вот так просто украсть кого угодно и заточить словно провинившуюся зверушку в своеобразную клетку? — Рёук с трудом, но сдерживался, чтобы не перейти на крик. — Считаешь, что вправе распоряжаться чужими судьбами? Ты кое-что случайно забыл… Я человек, конченый ты ублюдок, ЖИВОЙ ЧЕЛОВЕК! Парень крепко сжимал руки в кулаки, на лице была написана неподдельная ярость. Пришлось до боли закусить нижнюю губу и прикрыть глаза, не в силах иначе успокоиться. Последнюю фразу он просто проорал в камеру. Облегчения выпущенные на волю эмоции не принесли, зато впервые за долгое, очень долгое время Вукки чувствовал себя сильным и ни от кого не зависимым. — Вот видишь, мой дом уже приносит тебе пользу, — совершенно спокойно ответил на реплику Кукловод, вынуждая душу парня покрыться тенью разочарования и ненависти. — До этого момента вряд ли ты ещё на кого-то посмел наорать. Весь пыл куда-то делся, испарился в пропитанном унынием воздухе. Не возникло и помысла показывать собственные переживания ещё хоть кому-либо, особенно Ему. Этот человек явно считал себя намного сильнее Вукки или кого бы то ни было в доме… доме, где все играли по установленным им правилам. Так будет и дальше? «Должен быть способ тебя остановить. И я найду его, не сомневайся». *** Обычно Рёук сдерживался в плане проявления эмоций, особенно негативных, поэтому сейчас парню было нелегко и возникала потребность хоть кому-нибудь выговориться, а единственным вариантом в этом забытом Богом месте был Сонмин. Вукки без стука зашёл в комнату брюнета и обнаружил того за записыванием на злосчастной картине с изображением дома новых странных записей. — Зачем ты это делаешь? Смотри, уже всю испортил. И красный маркер не сочетается с тёмно-синим фоном, как ни крути. — Да наплевать, моя же комната? Моя. Значит, и картина тоже принадлежит мне, ведь я прав, Кукловод? — брюнет обернулся на камеру. — И вообще, невежливо без стука врываться, — уже угрожающе посмотрел он на Рёука. — Поговорить надо. «О чём?» — наверняка хотел спросить Сонмин, но не успел, так как Вукки затащил того в тесную ванную, закрыв за ними дверь. — Ты чего? — Мин, судя по виду, был ошарашен поведением младшего. — Здесь ведь нет камер и прослушивающих устройств? — Первого точно нет, насчёт второго не уверен… — Значит, поступим так, — Вукки включил в раковине воду и подошёл вплотную к Сонмину. — Ты можешь мне не верить, но я лично разговаривал с Кукловодом. Кажется, рядом с камерой есть колонка или что-то вроде того. Голос был искажённым, как на кассете, но это точно был он! — Здорово. А почему мы говорим об этом здесь? — Сонмин многозначительно обвёл взглядом ванную комнату. — Чтобы он нас не услышал. Брюнет загадочно улыбнулся и покачал головой. — Рёук, Рёук… ты правда думаешь, что такой особенный, и с тобой он заговорил первым? — Наверное, на лице Вукки читалось неверие, смешанное с разочарованием, потому как Мин похлопал того по плечу. — Не думай, что Кукловод вдруг обратит на тебя особое внимание — этого не будет. Мы для него ничем не отличающиеся друг от друга марионетки. И, если тебе интересно, со мной он разговаривал тоже, и не раз. Вукки закусил губу и, наконец, выключил мешавшую нормально слышать собеседника воду. Правда, с чего он решил, что у него какие-то привилегии? Кукловод заговорил не для того, чтобы показать Вукки, будто тот вовсе не брошен на растерзание судьбе, а чтобы ясно дать понять, что парень и впрямь бесполезен. — Хэй, чего приуныл? Не жди от него помощи, ты должен сам выбраться, я же тебе об этом говорил. Поначалу будет тяжело, но чем ближе ты окажешься к свободе, тем яростнее начнёшь сражаться за неё. — Зачем? — А ты хочешь сгнить здесь? — Здесь… там… какая разница? Бездействую я везде одинаково. — С таким настроем даже я не смогу тебе помочь. На секунду у меня возникла мысль, что не зря ты в этом доме, — он замолчал, перехватив взгляд Рёука. — Но лишь на секунду. Тебе необходимо перестать сидеть на месте — а для подобного осознания и последующих решительных действий никакой «Кукловод» не нужен. — Он хочет заставить людей что-то делать? — Не совсем. Сам поймёшь. А там уже выбор за тобой, Рёук: принять его идеологию, согласиться отдать собственную жизнь в чужие руки или же всеми силами противиться. И те, и те выбирались отсюда, но то лишь слухи. Я верю им, потому что больше ничего не остаётся… Через полчаса, а может, и меньше, Вукки покинул комнату Сонмина, чтобы вернуться в свою, взять злополучный ключ и начать первое для парня испытание.