Deep bond

— Как тебе этот? Последняя модель.       Гриммджоу отвлекается от телика, бросает взгляд на дисплей и кивает, мол, да хороший. — Ты сказал так абсолютно про все, — хмурится Ичиго, рассматривая очередную модель телефона на экране. — Пофиг, Куросаки, заказывай любой, лишь бы звонил, — отмахивается Гриммджоу, он рад уже тому, что ему вообще позволили иметь телефон, потому что пока единственная его связь с миром - это Куросаки. И телик, в который он бездумно пялится всё утро. Он с удовольствием сходил бы в душ, но боится грохнуться там в позорный обморок, а просить Куросаки о помощи не желает. Он уверен, что скоро Ичиго сам затащит его туда, и вот тогда Гриммджоу нехотя уступит.       Вообще, если забыть о том, что сейчас их отношения похожи на какой-то нелепый абьюз, то неплохо вот так утром вдвоём валяться в постели, почти как в старые-добрые. Сегодня Ичиго спокойный и заботливый, встал рано, приготовил завтрак (не кашу!), подал в постель, теперь вот телефон заказал, правда оплатил кредиткой Гриммджоу, но это уже незначительные детали. Главное, ни одной вспышки агрессии, хотя Гриммджоу огрызается по любому поводу, будто специально пытаясь вывести, прощупывает почву, так сказать. Вчера вечером он услышал, наконец, что Ичиго пытался ему сказать, правда побочным эффектом стала очередная капельница, но Гриммджоу убедил себя, что оно того стоило. Капельница всё же лучше смерти.       Ичиго фыркает оскорблённый в лучших чувствах и мстительно тыкает пальцем в иконку с самым дорогим мобильником. — Всё, через час доставят, — сообщает он. — Отлично. И симкарту? — Да. Восстановил твой старый номер, — хвастается Куросаки, будто свершил великое дело, в тайне надеясь, что на радостях его котёнок разляжется рассыплется в благодарностях. Гриммджоу молча кивает, не отрываясь от просмотра телешоу про тюнинг и тачки. Ичиго сжимает зубы — конечно, там в телике поди интереснее, чем пылкий любовник рядом. — Ты своей пылкостью его едва не свёл в могилу, потерпи уж, — советует первый. — Не хочу соглашаться, но даже мне уже жалко господина ЩаПомру! Если он сдохнет, с кем ты будешь играть?! — Ладно! — бурчит себе под нос Куросаки, Гриммджоу скашивает на него взгляд, но ничего не говорит — он очень старается привыкнуть к этим странным диалогам с воображаемыми «друзьями».       Мобильник в руках Куросаки оживает, и на дисплее высвечивается абонент «сраная жопка». Ичиго в замешательстве смотрит на экран, а когда до него доходит, взрывается громким смехом — вот же котёнок — собственник чёртов, когда только успел переименовать. Гриммджоу тоже смотрит, фыркает и отворачивается. — Она звонит тебе уже в двадцать восьмой раз! — словно между делом сообщает он. — А ещё даже не полдень. — До жути бесит его эта баба, но радует, что Куросаки ни разу не взял трубку. — Ты что, считал? — Нет! — Ты такой забавный, когда ревнуешь, — хитро улыбается Ичиго и кладёт свою ладонь на колено любовника. — Трогать будешь «сладкую попку», а от меня культяпки прочь! — Гриммджоу небрежно скидывает его руку.       Ичиго не настаивает, смотрит на «сраную жопку» и улыбается шире, пожалуй, переименовывать этот контакт он не станет, Гриммджоу как нельзя лучше подобрал слова. Телефон наконец замолкает. — Держу пари, ты сам бы не отказался, — вставляет шпильку Ичиго. — Пф, — фыркает Гриммджоу, он скорее задушил бы эту бабу голыми руками, но не протестует назло Куросаки. — Перестань, она просто… — примирительно начинает Ичиго.       Телефон снова взрывается трелью. — Заебала! — заканчивает Гриммджоу. — Дай сюда! — и забирает у Ичиго трубку. — Эй?! — возмущается Куросаки, но телефон вернуть не пытается, его котёнок желает похулиганить — да, пожалуйста.       Демонстративно прокашлявшись, Гриммджоу принимает вызов: — Я Вас внимательно слушаю! — говорит он с до смешного наигранной вежливостью. — Аэ… — мешкают на том конце провода, явно не ожидая услышать чей-то голос помимо Куросаки. — Это номер Куросаки-сана? — Совершенно верно, что ему передать? — А вы?.. — О, я? Я всего лишь его скромный помощник, — картинно схватившись за сердце, отвечает Гриммджоу и простреливает Ичиго наглым мстительным взглядом, — мы встречались как-то, помните? — Ах, это вы? — поняв с кем разговаривает, Рирука тут же меняет осторожный вежливый тон на ядовито-сладкий, — конечно, помню, — «такую смазливую и наглую рожу трудно забыть», — мысленно добавляет она. — А где же господин детектив? Он мне очень нужен. Прямо сейчас! — Прямо сейчас, — отвечает Гриммджоу и, кажется, яд вот-вот закапает с кончика его языка, — господин детектив, — он поворачивается к сидящему очень близко Ичиго, который от смеха уже кулак прикусил, и проводит языком широкую влажную полосу от его уха до виска, — очень занят. Мной!       По телу Ичиго бегут приятные мурашки, а в штанах мгновенно образуется палатка, он всё ещё чувствует тепло языка Гриммджоу на своём лице — такой наглый и собственнический жест — ах, котёнок, ты играешь с огнём! — Дай ему трубку! Живо! — закончив ломать комедию, зло требует Рирука. — Пошла ты на хуй госпожа сран… — Ладно, хватит, — Ичиго вырывает у любовника телефон и сбрасывает вызов, не позволяя закончить. — Она мне ещё пригодится. — Зачем это?! — Странная сила, трупы без головы, помнишь, — Гриммджоу закатывает глаза, — зачем бы ещё мне с ней связываться? — Потрахаться?! — Ой, всё, — теперь уже Ичиго закатывает глаза, — ты знаешь, что она ничего не значит. Я думаю только о тебе, котёнок, — с этими словами Ичиго берёт руку Гриммджоу и кладёт себе между ног.       Гриммджоу сжимает пальцы, вырывая из уст любовника довольный стон, и приближает свои губы к его, двигает рукой именно так, как Ичиго нравится больше всего, чувствуя на своих губах его короткие полные вожделения выдохи. Зрачки Куросаки темнеют и расширяются, взгляд плывёт, а каменный стояк под пальцами Гриммджоу обжигает даже через ткань штанов. Да-а, самое время потрахаться, но… Гриммджоу резко убирает руку и отстраняется до того, как Ичиго успевает его поцеловать. — Не позволишь даже поцеловать себя? — жалостливо спрашивает Куросаки.       Гриммджоу отрицательно качает головой, заставляя Ичиго беспомощно застонать и спрятать лицо в ладонях. Японская мать, бедные яйца Куросаки сейчас взорвутся, но тронуть Гриммджоу нельзя, обещал же быть хорошим. — Динамо!       Брошенный между ними телефон снова оживает. — Вот же, сука настырная! — на этот раз с совершенно реальной злостью выплёвывает Гриммджоу. — Это Шихоин, — говорит Ичиго, нащупав в простынях мобильник. — Да, госпожа начальница! — приняв вызов, отвечает он. — Куросаки, почему не позвонил вчера? — без приветствия начинает отчитывать Йоруичи. — И чего у Джагерджака телефон недоступен, даже домашний? — Мы работаем над этим, — подаёт голос Гриммджоу. — А, ты там? Хм, прошли сутки, а вы ещё не разосрались. Браво.       Гриммджоу кривится, Ичиго прикусывает губу — знала бы госпожа начальница правду, кричала бы: «караул!» — Ты как, Джагерджак, хорошо себя чувствуешь? — задаёт она вопрос, который с момента последнего инцидента Ичиго не задал ни разу. — Да, — Гриммджоу ловит пристальный тёмный взгляд Куросаки, и хотя он не чувствует реацу, но совершенно точно понимает, что Ичиго пытается сделать. — Куросаки очень хорошо обо мне заботится, — говорит он именно то, что Ичиго пытается внушить ему, но саркастичный тон совершенно точно даёт понять, что попытка внушения с треском провалилась. — Мне прислать кого-нибудь проведать тебя? — с сомнением спрашивает Шихоин, тон Джагерджака отчего-то кажется ей странным. — Не нужно, со мной всё в порядке, — ровнее отвечает Гриммджоу, успокаивая начальницу. Где она вчера была со своей подозрительностью, когда Гриммджоу практически силком увели у неё из-под носа?! — Ладно, — соглашается Шихоин, — дай трубку Куросаки.       Ичиго берёт трубку и, выслушав пару-тройку бестолковых наставлений, быстро сворачивает разговор. Ему совершенно очевидно, что Йоруичи позвонила только ради того, чтобы проверить Гриммджоу, а не должна была. Внушение работает отлично, но только пока Ичиго рядом, хорошо ещё, что начальница не помнит всего, что происходило вчера, но точно что-то подозревает, м-да сильных вампиров загипнотизировать чертовски сложно и действует это недолго. — Ты снова пытался это сделать! — упрекает Гриммджоу, как только Ичиго откладывает телефон. — Нет, не пытался.       Гриммджоу прищуривает глаза и складывает руки на груди смотря на напарника, словно учитель на нерадивого врунишку. — Ладно, пытался, — сдаётся Куросаки, — всё равно у меня ничего не вышло! — Тебя это задевает или боишься, что я нажалуюсь на тебя Шихоин? — Просто не понимаю, почему на тебе внушение не работает. — Ну, — пожимает плечами Джагерджак, — ты никогда не мог меня обмануть. — Да, но теперь твоя сила принадлежит мне, и ты с лёгкостью использовал на мне весь свой арсенал, а я даже не могу заставить тебя сказать то, что мне нужно!       Гриммджоу сжимает кулаки. Хватит! — Разве я только что сказал не то, что ты хотел? — Да, но ты просто подыграл, я могу свести с ума весь Сейрейтей, но не тебя. Сейчас ты всего лишь человек, так почему?!       Хватит!       «Хватит! — хочется закричать Гриммджоу. — Прекрати тыкать раскалённым гвоздём мне прямо в рану! Боги, у этого мальчишки не осталось ни стыда ни совести! Не хочу больше это слушать!»       Ичиго продолжает открывать рот, как рыбка в аквариуме. Гриммджоу его не слышит. Зато чувствует себя прекрасно. — Я тебя не слышу, — сообщает он, Ичиго пропускает это мимо ушей и продолжает свой драматический монолог. — Я не слышу тебя, — повторяет Гриммджоу, но Ичиго снова не обращает внимания, тогда Гриммджоу хватает его за подбородок сжимает до боли, потому что в руках есть сила, и орёт прямо в лицо, — я не слышу тебя!       Опешив, Куросаки замолкает и не без труда отрывает руку любовника от своего лица, чёрт, хватка такая, что челюсть ломит, откуда?.. Стоп. Не слышит? — Не слышишь? — повторяет он вслух. Гриммджоу не слышит ни единого звука, но по выражению лица Ичиго легко догадаться. — Да! — орёт он. — Вообще нихуя! Это просто прекрасно!       На самом деле это пипец как жутко, но прямо сейчас Гриммджоу рад, потому что терпеть бессовестные речи Куросаки сил его нет, кроме того он знает, что потеря слуха явление временное, он просто разволновался, слова Ичиго причинили ему боль вот и… Сейчас он сходит в душ, успокоится, и всё встанет на свои места. Конечно, со слухом вернётся слабость и боль, но быть глухим… хотя Гриммджоу уже не уверен, что из этого лучше. — Я в душ! — орёт он, будто Ичиго находится за тысячу километров, а не прямо перед ним, оно и понятно, он-то себя не слышит. — Не скучай! — Не ори! — тоже зачем-то орёт Куросаки. — Я-то не глухой! — Да уж, ты — тупой! — орёт в голове второй советчик. — Он тебя не слышит! — Что?! — орёт Гриммджоу.       Ичиго хлопает себя ладонью по лбу и машет рукой, мол, иди уже мойся, пока все тут нафиг не оглохли, в том числе и соседи. Похотливым взглядом он провожает задницу Джагерджака, облизывает губы, мать вашу, как же хорош.       Фух, от шума, который они сами учинили, у него звенит в ушах, небеса, ни секунды покоя в этом доме, а ещё даже полдень не наступил! Погодите… У Гриммджоу выпало одно из чувств, значит, чувствует он себя хорошо, а это значит!.. — Закатай губёшки! Он выкинет тебя из ванной, не успеешь ты снять трусы! — На мне нет трусов, — гордо бурчит Куросаки и уже собирается отправиться вслед за любовником. — Погоди, Ичиго, — останавливает первый, — разве ты не понимаешь, что именно твои слова вызвали у Гриммджоу глухоту? Ты хоть отдавал себе отчёт о том, что нёс? — А что он такого сказал?! — заступается второй. — Чистейшую правду! — Может, и так, но у нас уже капельницы кончаются.       Этот довод действительно заставляет Куросаки остановиться, снова довести Гриммджоу до обморока не хочется, а это точно произойдёт, если он войдёт сейчас в ванную и… склонит? Принудит? Не-не-не. Уговорит Гриммджоу на секс. Святой Кенпачи, кто бы мог подумать, что настанет день, когда Джагерджака придётся уговаривать потрахаться?! Но ладно, советчики правы, делать это сейчас — не лучшая идея. — Но у меня всё ещё стоит, — словно капризный ребёнок жалуется Ичиго и сжимает себя между ног. — Помоги себе сам! — звучит в один голос. — Дрочить при живом любовнике?! — ужасается Ичиго, но, похоже, больше ничего не остаётся. Он устраивается на кровати и приспускает штаны, может, если он будет делать это медленно, Гриммджоу успеет вернуться и присоединиться. Да, было бы неплохо.       Не успевает он сделать и пары движений, как раздаётся звонок в дверь. Вашу мать! Поднявшись, Ичиго идёт открывать. За дверью оказывается курьер из магазина, в котором Ичиго заказал смартфон для Гриммджоу час назад, надо же, какая пунктуальность.       Молодой человек вежливо улыбается и протягивает хозяину квартиры его покупку и бланк доставки для росписи, но Ичиго не спешит.       Ой-ей! Мальчишка очень симпотный — чуть выше самого Ичиго, блондин с яркими голубыми глазами, широкими плечами и крепкой грудью. И пахнет, м-м-м — сигареты и кофе — обалденно. — Да ты фетишист! — присвистывает второй. — Покрась ему волосы, приодень, добавь десяток лет и получится кто-о?! И член у этого наверняка стоит как надо!       Ичиго сглатывает скопившуюся во рту слюну, оборачивается и прислушивается — в ванной по-прежнему шумит вода. — Даже не думай, — предостерегает первый. — У тебя есть оригинал. — Да считай уже нет, чего там!       Ичиго сжимает кулаки и целых три секунды борется с поистине дьявольским искушением. — Если я сейчас не сделаю этого, то просто взорвусь, и мой оригинал снова пострадает, — говорит он снова опуская руку себе между ног. Советчики лишь дружно вздыхают. — Простите?.. — выражение лица посыльного с вежливого меняется на озадаченное-испуганное, он не мог не заметить плотоядного взгляда заказчика. — Иди-ка сюда, красавчик, — сверкнув хищным оскалом, Ичиго хватает обалдевшего мальчишку за грудки и втягивает в квартиру.       Гриммджоу принимает очень долгий и очень горячий душ, боги, как хорошо, словно заново родился. Где-то в процессе возвращается слух, но самочувствие ухудшается не так уж сильно, есть слабость, но ноги держат, голова не кружится — красота. Главное теперь не нервничать и удержаться в этом состоянии подольше. Он напрочь выгнал из головы все мысли о «сладких попках», не стоит эта курица его нервов. Она где-то там, а Куросаки, хоть и пиздит всякую ересь, но здесь, рядом, приносит ему, Гриммджоу, завтрак в постель. А что до того, что вчера вечером прошептала ему кровь… это, конечно… проблема, но с ней они тоже как-нибудь разберутся, нужно только набраться побольше терпения, а для этого нужны силы, много сил, так что умирать Гриммджоу пока ну никак нельзя.       С таким жизнеутверждающим настроем он выходит из душа, обернув полотенце вокруг бёдер, и решает, что даже позволит Куросаки сорвать его с себя, раз уж обморок отменяется. Он уверен, раз Ичиго не ворвался к нему в душ, значит, дрочит в гордом одиночестве. С недавних пор либидо его любовника взлетело просто до небес. Гриммджоу как никто понимает каково это. Бурлящей внутри энергии необходим выход и лучше это будет безудержный секс, чем, например, взрыв чьей-то башки.       Кровать в спальне пуста и Гриммджоу даже немного расстроен. Может, на диван ушёл? Пройдя в гостиную, он видит интереснейшую картину, но это не Ичиго с волшебным жезлом в руке. Он видит, как на подгибающихся ногах его квартиру покидает какой-то блондин, а Куросаки закрывает за ним дверь и удовлетворённо вытирает губы.       Та-а-ак!       Ичиго разворачивается и натыкается на пристальный насквозь проедающий взгляд любовника. Motherf… father! — Пиздец! — ёмко подмечают советчики. — Котёнок, ты уже?.. А я… Телефо-он!       Куросаки радостно машет коробкой от смартфона. Гриммджоу показательно складывает руки на груди и красноречиво выгибает бровь. Ичиго прикусывает губу, пожалуй, оправдываться нет никакого смысла. В комнате воцаряется напряжённая тишина. — С курьером, Куросаки, серьёзно?! У порога?! Пока я был в душе?! Сдаюсь, ты меня сделал. Я даже не могу это серьёзно воспринимать.       Ичиго очень хочется провалиться сквозь землю и желательно прямиком в ад, беда в том, что ему не столько стыдно, сколько обидно, что его снова поймали. Всё было идеально рассчитано, и если бы Гриммджоу потратил время на то, чтобы надеть хотя бы штаны, то ничего не увидел бы, но он, чёрт возьми, решил явиться в чём мать родила. Вид шикарный, кстати. Эта широкая грудь, эти мышцы, ещё влажная гладкая кожа, м-м-м… Не, блондинистый мальчишка и в подмётки не годится оригиналу. — Я не верю своим глазам, — нервно усмехается Гриммджоу, — ты пускаешь на меня слюни сразу после того, как трахнул кого-то другого. — Я не трахал его, только укусил, — наконец отмирает Куросаки. — За член? — Нет, умник, в бедренную артерию, — отвечает Ичиго, словно не он только что укусил незнакомца практически в пах. Гриммджоу устало трёт переносицу, у него нет слов. Зато есть у Куросаки. — А что? В других местах слишком заметно, ты сам… — Заткнись! — вытянув вперёд руку, велит Гриммджоу. Да, именно он когда-то дал Ичиго такой совет, вот уж не думал, что когда-нибудь пожалеет об этом. Он молча разворачивается и уходит назад в спальню, пожалуй, ему нужно прилечь. — Эй, не злись, я уже не помню о нём, и ему память стёр, — бросается вдогонку Ичиго, — ты сам виноват в конце концов. — Я виноват?! — не верит своим ушам Гриммджоу. — Конечно, маячишь передо мной всё утро полуголый и даже прикоснуться не позволяешь. Я не сдержался. Или секс, или кровь, я выбрал меньшее из зол, чем ты недоволен?       Гриммджоу только обречённо качает головой, жалея, что к нему вернулся слух, уж лучше бы он, блять, оставался глухим, чем слушать эту несусветную бесстыжую ересь. И боги, глядя на Куросаки сейчас, он видит себя. Каким же мудаком он был! Почему Ичиго не бросил его ещё полтора года назад? Почему не бросил, когда порвалась связь? И почему с ним до сих пор? — Дай сюда мой новый телефон! — рявкает он, вырывая коробку со смартфоном из рук Куросаки.       Если Ичиго в своё время вытерпел откровенно говённый характер Гриммджоу, то теперь настала очередь самого Гриммджоу. Терпеть. И расхлёбывать.