«Глубочайшая боль, которую мне когда-либо приходилось испытывать, - отрицание собственных чувств ради удобства всех остальных»
- Николь Лайонс
POV Тодда Тодд был уверен, что в один прекрасный момент его лицо навсегда окрасится красным из-за Чарли Далтона. Как только все ушли, он бросил журналы, если их вообще можно так назвать, себе под кровать и предпринял отчаянные попытки забыть изображения женщин оттуда. Тодд устало потёр глаза, проворачивая в памяти события этого дня. Мало того, что ему придётся выстрадать семейный ужин через пару дней, так теперь они ещё и с Нилом поссорились. Тодд почувствовал укол раздражения, когда вспомнил об их недавней перепалке. Нил не понимал. Дела Тодда были его делами и больше ничьими. Я буду рассказывать ровно столько, сколько захочу, подумал Тодд со злостью, пускай даже зная, что сам Нил делился с ним многим о своей личной жизни. Отец Нила хотел, чтобы тот поступил в одно из учебных заведений Лиги Плюща, а потом продолжил обучение по медицинскому профилю, что было бы великолепно и невероятно амбициозно, если бы сам Нил этого хотел. Нил был слишком уж свободен духом, чтобы стать каким-то душным врачом. Глухой ночью Нил со всей страстью рассказывал Тодду о своём увлечении искусством. Если быть точнее, театром. Нил говорил о прослушивании для Шекспировской пьесы, которую будут ставить в местном театре, и у Тодда не было ни малейших сомнений, что он получит роль. Потом были истории про Вайлет, его семилетнюю сестру. Как он подыгрывал её богатому воображению, как часто Нил был именно тем, кто заботился о приболевшей Вайлет, потому что его родители были слишком заняты посиделками с местной элитой. Да, Тодд знал многое о домашней жизни Нила и также он знал, что было несправедливо отказывать Нилу хотя бы в капельке подробностей о его собственной. Они же были соседями по комнате! Более того, лучшими друзьями! И всё же Тодд не мог заставить себя говорить с Нилом о вездесущей тени, которую на него отбрасывал старший брат, или о том, как собственные родители его игнорируют. Потому что мне стыдно. Тодд не хотел, чтобы Нил знал, потому что не хотел его жалости. Тодд не хотел смотреть в его светлые глаза и видеть их потускневшими от беспокойства. Тодд беспомощно застонал, шлёпнулся на кровать и спрятался под одеяло, возвращаясь в суровую реальность. Он не хотел, чтобы Нил за него переживал. Это в любом случае было бы бесполезно. Он никак не мог помочь Тодду, так что последний решил, что лучше и вовсе не говорить Нилу. Он знал, что это было отчасти глупо, но был слишком упрямым, чтобы уступить. Кроме того, он был искренне зол, что Нилу хватило наглости давить на него в разговоре, который тот очевидно не хотел продолжать. Тодд зажмурился, почувствовав новый прилив головной боли. Слишком уставший, чтобы и дальше этим всем себя заботить, Тодд погрузился в сон без сновидений. Они не разговаривали до конца недели. Тодд игнорировал Нила, и Нил отвечал тем же. Тодд знал, что остальные чувствовали напряжение между ними. Кемерон попытался выступить в качестве посредника, но Тодд отверг эту идею и сбежал в библиотеку, где и проводил большинство времени сейчас. Потом настала суббота и Тодд начал на всех срываться. Его очень тревожил предстоящий вечер. Естественно, он знал, что было, опять же, несправедливо с его стороны вести себя как ребёнок, но никак не мог заставить себя прекратить. Ему было слишком плохо от мысли о семейном ужине, и он даже взвешивал вариант забить на это всё разом, но понимал, что это невозможно, так как домой его повезёт мистер Киттинг. Тодд тихо оделся, пока Нил сидел на кровати с книгой. Волосы на затылке стали дыбом, когда Тодд почувствовал наблюдающий за ним взгляд Нила. Тодд ощутил, как всё внутри сжалось по какой-то странной причине, потому что взгляд Нила никуда не делся. Наконец, выбитый из колеи тем, что на него пялились, Тодд заговорил. «Ты что-то хотел?» Нил не ответил, а Тодд не давил. Что бы там ни беспокоило Нила, не было его проблемой. Однако, Тодду пришлось встретиться лицом к лицу с Нилом, когда тот внезапно встал и вторгся в его личное пространство. Тодд был удивлён очевидной злобе в положении тела Нила и его потемневшим глазам. Он не мог вспомнить, чтобы раньше видел его настолько на грани. «Что с тобой не так?!» - выкрикнул тот Тодду в лицо. Лицо Тодда перекосилось от злости, все подавляемые последнюю неделю эмоции вылезли наружу. «Со мной?! Это у тебя проблемы с тем, чтобы понять, когда пойти заняться своими делами!» «Ты очень странно себя вёл в последнее время. Я волнуюсь за тебя! А ты не говоришь мне ни слова», - изначально грубый тон голоса Нила плавно перешёл в более мягкий оттенок, что ещё больше взбесило Тодда. «Ты не даёшь мне пройти». Они стояли лицом друг к другу, тяжело дыша и впившись свирепыми взглядами друг в друга. Не успели они сказать ещё что-либо, как тишину комнаты нарушил деликатный стук. «Тодд, ты готов ехать?» - спросил мистер Киттинг. Сперва Тодд даже не отреагировал на мужчину. Его голос звучал за тысячи миль, пока Тодд видел только угасающую ярость Нила, окончательно сменившуюся выражением предательства. Тодд сглотнул, чувство вины сотрясло его тело. Тем не менее, мистер Киттинг постучал ещё раз, и оно отступило. Тодд резко развернулся и поспешно вышел из их комнаты, мистер Киттинг последовал за ним. Тодд вздрогнул, когда громкий глухой стук раскатился эхом по коридору, и он понял, что Нил со злостью швырнул в стену книгу, которую только что читал. Тодд ссутулится и опустил глаза. Он не заметил, как взгляд мистера Киттинга метался взад-вперёд между Тоддом и их комнатой, всё это время сопровождаемый обеспокоенной морщинкой между бровей. Поездка домой была тихой, на что Тодд и надеялся. У него не было никакого желания заводить милую беседу, когда он был на волоске от того, чтобы задохнуться и в чувстве вины, и в ужасе. Он не мог прогнать из головы ни чёртово лицо Нила в отчаянии, ни неизбежное страдание, которое принесёт ему семейный ужин. По прибытию к дому, Тодд попытался сразу выйти из машины, но не тут-то было. Мистер Киттинг наклонился через пассажирское сидение и закрыл дверь, как только Тодд её открыл. «Послушайте, извините, мистер Киттинг, но мне правда…» - защитился Тодд, всеми силами пытаясь избежать допроса, который мужчина собирался ему устроить. «Боюсь, это я не могу проигнорировать. Чарли и Нокс приходили ко мне спросить про тебя с Нилом. Они сказали, между вами было…напряжение». «Мы просто повздорили. Все друзья ссорятся время от времени», - проворчал Тодд, выглядывая из окна в сторону дома. «Мне кажется, это больше, чем ссора, Тодд. Вы не разговаривали всю неделю». Челюсть Тодда плотно сжалась, но он не ответил. Мистер Киттинг вздохнул и открыл пассажирскую дверь: «Я не могу заставить тебя рассказать мне об этом, но знай, Тодд, что я здесь, когда бы тебе не понадобилось поговорить». «Спасибо, мистер Киттинг», - сказал Тодд перед тем, как удрать из машины. Тодд сделал пару успокаивающих вдохов-выдохов перед тем как натянуть на себя улыбку и войти в дом. Поток тёплого воздуха встретил его дружелюбно, и Тодд услышал смеющиеся голоса своей семьи из гостиной. Он так и стоял у входа, ощущая себя посторонним, пока наблюдал сцену перед собой. Его отец и мать сидели на кремовом диване спиной к нему, громко смеясь над чем-то, что говорил его брат. Тодду стало ещё неудобнее, когда он посмотрел на своего брата, сидящего в кресле. Блондинистые волосы Джеффри потемнели, но его улыбка была всё так же ослепительна. Как заметил Тодд, он ещё и подкачался, это было легко видно по широким плечам и крепким мышцам под белой рубашкой. Рядом с Джеффри, очевидно, была девушка, о которой рассказывала мама. Ещё волнистые каштановые волосы мягко спадали на правое плечо. В глаза бросалось светло-розовое платье и то, с каким обожанием она смотрела на Джеффри, продолжающего свой рассказ. Тодд не мог избавиться от чувства, что она тут гораздо более уместна, чем он сам. Джеффри первым заметил Тодда и радостно вскочил, чтобы его поприветствовать. «Тодд! Рад тебя видеть», - сказал он, больно похлопывая Тодда по плечу. Мать и отец Тодда поздоровались с ним лёгким поцелуем в щёку и ещё одним агрессивным похлопыванием. Тодд неловко улыбнулся своей семье. «Тодд, - сказал Джеффри, притягивая к себе девушку, - познакомься с Сильвией. Она моя девушка». Сильвия захихикала в ответ на слова Джеффри, игриво стукнула его в грудь и сказала: «Джефф, ты никогда не говорил, что у тебя такой милый брат». Тодд залился ярко-красным от её слов и, заикаясь, произнёс тихое «спасибо». Комната погрузилась в неловкую тишину, пока его семья ждала, что Тодд скажет что-нибудь ещё. Наверняка, они ожидали, что он начнёт говорить о том, как шикарно выглядит Сильвия, или спросит Джеффри о времени, проведённом в Чикаго, но он ни сделал ни того, ни другого. Ему было плевать. Чем быстрее закончится этот цирк, тем быстрее он сможет вернуться обратно в Велтон. Спустя мгновение, мать Тодда прочистила горло и сказала, что раз уж Тодд здесь, можно подавать ужин. С плетущимся позади Тоддом, все друг за другом вошли в обеденный зал и заняли места вокруг стола. Мать и отец Тодда сели во главе, Джеффри с Сильвией с одной стороны, а Тодд, в одиночестве, - с другой, прямо напротив Джеффри. Его семья радостно болтала вокруг него. Никто не спросил о Велтоне, его друзьях или чём-либо ещё; Тодд молча сидел и смотрел на всё, чем был заполнен стол. Тодд пропускал мимо ушей разговоры его мамы с Сильвией о последних модных тенденциях. Он не слышал, о чём Джеффри шептался с их папой, но выглядели они важно и сосредоточенно. Джеффри пришлось практически закричать на Тодда, чтобы тот выпал из раздумий и понял, что семья пытается привлечь его внимание. «Хмм?» «Я спросил, есть ли у тебя уже девушка», - сказал Джеффри, наклоняясь вперёд, чтобы опереться руками на стол. Тодд внезапно почувствовал себя в ловушке, будто семья пригвоздила его к стулу взглядами, жаждущими ответа. Возможно, в комнате становилось жарче? Тодд потянулся к воротнику и дрожащим голосом заговорил: «Н-нет, у меня нет девушки». Все вернулись в своё предыдущее положение, разочарование в воздухе ощущалось почти физически. «Ну, значит, в скором времени обязательно появится!» - сказала его мама, делая глоток воды. «Не успеешь и глазом моргнуть, как начнёшь обживаться. Найдёшь себе жену», - слова были адресованы Тодду, но мама произносила их, смотря на Сильвию и Джеффри. Джеффри самодовольно улыбнулся зардевшейся, хихикающей Сильвии, обернув руку вокруг её талии и громко чмокнув её в щёку. Тодду казалось, что он сидит в сауне, предпринимая попытки обмахиваться рукой. Он не мог даже просто представить себя с девушкой, не говоря уже о том, чтобы жениться на одной. У него никогда с ними не складывалось. Это было равносильно попыткам объясниться с человеком, говорящим на другом языке. «Ты уверен, что у тебя никого нет? Выглядишь весьма взволнованным», - поддразнила Сильвия. Есть Нил. Мысль посетила Тодда до того, как он успел что-либо предпринять. Мир вокруг замер от того, какой ужас охватил его. Его желудок подпрыгнул к горлу, он кое-как выкарабкался из-за стола и выбежал на холодный воздух. Его семья кричала вслед, но он стоял, сгорбившись и положа руки на колени, отчаянно пытаясь сделать глоток воздуха. Воспоминания о Ниле проносились перед ним, как кадры кинофильма. Он видел Нила смеющимся, читающим, спящим. Он видел Нила, заботливо смотрящим на него сверху вниз, когда он подхватил простуду. Тодд видел Нила, берущим его руки в свои, и чувствовал, как жаждал большего. Боже, он был болен. По крайней мере должен быть! С ним определённо было что-то не так, если он думал…если он думал о своём друге таким образом. Тодд осел на каменные ступеньки своего крыльца, крепко зажмурив глаза. Слёзы хлынули, как только он понял, откуда взялась вся эта злость в сторону Нила. Ему не нужна была жена или девушка. Он хотел, чтобы Нил декламировал поэзию в пещере. Он хотел, чтобы Нил делал ему чай, даже если он ненавидел эту хрень, просто потому что Нил о нём заботился. Тодд хотел доверять Нилу и делиться с ним каждой мыслью, которая только придёт ему на ум. Нижняя губа Тодда дрогнула, когда он вдруг почувствовал, как вес всего мира обрушивается на него. Они не смогут быть друзьями, если Тодд продолжит думать о нём в такой извращённой манере. Тодд подпрыгнул, когда почувствовал знакомое касание левой ногой. Он выдал натянутую улыбку, когда серая полосатая кошка, о которой он заботился последние пару лет, прислонилась к Тодду. Тодд взял на руки зверушку и крепко прижал к груди. Он держался за кошку, как за спасательный круг, способный спасти его от опасного течения. Джина мурлыкнула и уткнулась мордочкой Тодду в подбородок. «Что мне делать, а, Джина?» - он разбито пробормотал в кошачью шерсть. Я должен держаться подальше от Нила.