Иномирье

  Колёсико мышки страдальчески трещало, пока перед глазами мелькали слова статей двухлетней давности. Растянувшись поперёк кровати, казавшейся невероятно мягкой после больничной койки, Ровена пыталась выжать из собственной бессонницы хоть каплю пользы. Неизвестно, сколько ей ещё придётся торчать в этом подгорном туристическом городишке, поэтому было бы неплохо подготовиться и иметь хотя бы примерное представление, что на самом деле произошло в конференц-зале Храма. Тем более, когда собственная память подводила. Новостные порталы довольствовались официальной версией – работники после реставрации не убрали горючие вещества, и именно поэтому здание взлетело на воздух. Но судя по тому, что две ближайшие помощницы Верховной Жрицы не торопились просто так отпускать выживших и стребовали с них аж две подписки – о невыезде и неразглашении совершенно секретной информации, – а после и вовсе объявили о восстановлении упразднённой некогда организации по вопросам национальной безопасности, всё было гораздо сложнее.   Ровене всё ещё не давали покоя наросты странных красных кристаллов, позвякивающей вибрацией тревожившие пропахший гарью воздух. Варрик Тетрас назвал это красным лириумом, и слово стало спутником Ровены на четыре невероятно долгих дня в больнице. Оно эхом звучало во снах, где она в лабораторном халате поднималась по лестницам родного НИИ и улыбалась доктору Йорвену Фриману, оно скрежетало и булькало в пробирках. Оно представало в воображении отпечатанными на бумаге словами. Поэтому, едва её выписали, она почти не глядя подмахнула протянутые каким-то военным бумаги и рванула в номер на поиски.   Но пока они не увенчались успехом.       – Проклятье! – рыкнула Ровена и перевернулась на спину, сердито постукивая себя костяшками по лбу. – Я же точно помню, что была статья. Из Киркволла. Доктор Хоук, кажется. Ну почему я не скачала?   Ровена хотела заварить себе кофе и вернуться к поискам, когда ей доставили бандероль вместе с предписанием явиться в полицейский участок Хэйвена ровно в девять утра с автографом Кассандры Пентагаст. Ровена невольно содрогнулась и коротко кивнула, принимая конверт из рук курьера. От таких приглашений не отказываются.   Чёрная форма с большими карманами, хотя и сидела на Ровене просто идеально, всё равно была как будто не по фигуре. Свободные штаны странно шуршали при быстрой ходьбе, а грубая ткань царапала привыкшую к полиэстеровым лабораторным костюмам кожу, как наждак. Пристёгнутая к левому нагрудному карману металлическая эмблема с многофигурным тиснением раздражающе подпрыгивала от каждого движения. А когда полицейские, заметив жёлтые линии на её погонах, хмуро отдавали честь, Ровена невольно подпрыгивала на месте. Она бы с большим удовольствием явилась на встречу с Кассандрой Пентагаст в халате Оствикского НИИ – в с в о е й форме, если она была так необходима.   На мгновение замерев перед дверью начальника участка, где ещё неделю назад её допрашивали, безжалостно оттягивая опалённые взрывом тёмно-рыжие волосы, Ровена быстро переплела укороченный неровный хвостик и деликатно постучала, прежде чем нырнуть в приоткрытую дверь. Жаркий стыд разлился под кожей. За овальным столом, во главе которого стояла Кассандра Пентагаст, собрались все смутно знакомые лица за исключением парочки новых. Среди них, поголовно облачённых в такие же чёрные, как у Ровены, костюмы, белой вороной в халате был лишь эльф Солас – учёный, занимавшийся изучением странного нарушения пространственно-временного полотнища и течением ожогов на руках выживших. Поправив скрепы на бинтах левой руки, Ровена попросила разрешения войти. Варрик Тетрас подмигнул и небрежно похлопал по пустующему креслу рядом с собой, которое она и поспешила занять.   Оглядев всех собравшихся, Кассандра Пентагаст медленно и строго опустилась в кожаное кресло и, закинув ногу на ногу, объявила о причинах столь строчного – часы над её головой показывали одну минуту десятого – совещания и странных посылках.       – Теперь вы все служите в «Инквизиции», – холодно отчеканила она; возражений не было – леди Пентагаст каждого пригвоздила к своему месту тяжелым взглядом. – Она была восстановлена для успешного и непредвзятого расследования взрыва в Храме. Разумеется, официальная версия является лишь прикрытием. Все мы понимаем, что ни одно горючее вещество не сумело бы разрушить до основания древний Храм, переживший немало войн и бурь. И уж, конечно, не проделало бы дыру в небесах. Ровена тихонько выдохнула и с силой сцепила задрожавшие пальцы в замок. Справа от неё Варрик Тетрас довольно проворчал вполголоса:       – Лихой поворот сюжета. Из обвиняемых в члены самой влиятельной организации Тедаса.       – Помолчи, болтун, – рыком осадила его Кассандра, – то, что все вы наделены определёнными полномочиями и званиями и находитесь здесь, ещё не значит, что все подозрения сняты. Лелиана досконально проверит биографию каждого, и не дай Андрасте, у кого-то найдётся белое пятно…   Её чуть раскосые серо-карие глаза, оглядев всех сразу и каждого в отдельности, задержались на Ровене дольше, чем на остальных. Не то из-за её опоздания, не то из-за серебряного кольца на цепочке, вывалившегося из-под футболки во время быстрой ходьбы. Не то из-за того что она была из МАГов. Откровенно говоря, было удивительно, что леди Пентагаст и Лелиана не воспользовались столь удачным мешком, как она, и не обвинили во всём очередную несуществующую экспериментальную разработку НИИ «Мониторинга генетических аномалий». «Неужели и правда решили разобраться во всём?» – почти не дрогнув под сканирующим взглядом, Ровена вздёрнула бровь. Тонкие губы леди Пентагаст дрогнули в какой-то одобрительной усмешке. Сложив ладони вместе, она подалась грудью вперёд и принялась объяснять, как будет работать «Инквизиция».   Все, собравшиеся в этом зале, отныне имели доступ к информации всех уровней секретности, но оставались не вправе разглашать её кому-то за пределами узкого круга. Ровене показалось, что Варрик Тетрас как-то разочарованно цыкнул и убрал в карман телефон. Со скучающим видом, она подперла кулаком щёку: хранить секреты ей было не привыкать.   Насколько она понимала грубоватую речь леди Пентагаст, «Инквизиция» пока оставалась обезглавленной (кажется, помощницы Верховной Жрицы не могли поделить власть), зато с двухуровневым Советом. Верхний уровень Совета был представлен непосредственно координатором и основателем организации – Кассандрой Пентагаст. За безопасность отвечала Лелиана. За связи с общественностью и СМИ – яркая смуглая антиванка Жозефина Монтилье. Её чуть мурчащий полуорлесианский акцент показался смутно знакомым – наверное, нередко появлялась на пресс-конференциях в Антиве. Муштрой новобранцев и физической подготовкой занимался коммандер Каллен Резерфорд. Бывший рейнджер из элитного отряда «Храмовники». Ровена неуютно заёрзала на месте, когда он поднялся и коротко отчитался о состоянии внутренних войск «Инквизиции». Да и Варрик как-то двусмысленно кашлянул над самым ухом.   Нижний же уровень Совета состоял из “выживших”, возведённых в чин мастеров-сержантов: Нира Кадаш, Илан Лавеллан, Киирус Адаар и она, Ровена Тревельян. Их представили всем без лишних расшаркиваний и предисловий, предупредив, что для оптимизации работы каждому в ведение будет поручена малая часть большого дела. Засланка из Хартии, гномьей мафиозной семьи; наёмник из клана; военный-контрактник с одним рогом и учёный-мутант из самого либерального филиала НИИ МГА – совершенно не похожие друг на друга, с разными навыками, умениями и взглядами, их связывал лишь дурной случай и перекрёстная вязь бинтов на левых ладонях.       – Думаю, нам не стоит тратить время на лишнее расшаркивание, – мягко поднялась Лелиана, едва затих гул. – Над миром нависла угроза, и, по словам Соласа, в наших силах её остановить. Первым делом нам надо собрать как можно больше информации об этой воронке. Как она работает. Какие именно нарушения вызывает в пространстве и времени. Почему она провоцирует появление новых форм жизни. И почему мелкие прорывы закрываются при контакте с выжившими…   Лелиана говорила, и бумажные карточки друг за другом сыпались на тёмно-красную поверхность стола.       – Я понял. Займусь этим, – выдохнул Солас, бережно подгребая их к себе.       – Можешь привлекать любых учёных, какие понадобятся. Если что, мисс Монтилье свяжется с Университетом Орлея.       – Благодарю. Но, думаю, обойдусь своими силами, – спокойно улыбнулся он.   Две бессонные ночи подряд давали о себе знать свинцовой тяжестью в веках и дробной мигренью. Методично массируя виски в попытке избавиться от подёргивающей мигрени, Ровена потеряла нить совещания и думала только о большой кружке кофе и разбросанных по всему номеру распечатках и журналах. Лелиана отдавала распоряжения с молчаливого и сдержанного одобрения Кассандры. Планшеты-коммутаторы под их руками пиликали и вспыхивали белым светом. Кто-то гудел, кто-то пытался протестовать. Тонкая ладонь Лелианы, казавшаяся маленькой для этой формы, выкладывала перед ними листы бумаги. Когда перед ней легла бордовая папка со странным кодом, Ровена дёрнулась и нервно пригладила волосы, прежде чем открыть её. Сперва в глаза бросились фотографии, сделанные криминалистами на месте взрыва. Чёрно-серое пепелище, а на нём – кровавые коросты. Красный лириум. Заинтересованно вскинув брови, Ровена небрежно перебрала фотографии и отодвинула в сторону. Дело заканчивалось двумя тоненькими листами со статистическими таблицами: отчёты о первом появлении красного лириума.       – Задница Андрасте, – проворчал Варрик, перебирая фотографии; боковое зрение улавливало, как часто мельтешил его перстень на мизинце.       – Магистр Тревельян, – подала голос леди Пентагаст, и Ровена невольно вытянулась в струну. – Мы связались с Профессором Оствикского филиала. Он утверждает, что такого талантливого исследователя НИИ не встречал давно. Мы подняли ваши ранние работы, – румянец стыда и смущения защипал щёки. – Вы занимались исследованием сторонних провокаторов генетических аномалий. В том числе рассматривали лириум, хотя это и было несколько… Опрометчиво в вашем положении.       – Мы подумали, что преступно будет не воспользоваться такой возможностью, – дружелюбно улыбнулась Лелиана. – Раз Создатель послал нам вас, то мы предлагаем вам заняться исследованием красного лириума. – Ровена часто-часто закивала, стараясь сдержать восторженную улыбку: она опасалась, что сейчас придётся скакать по руинам или маскироваться, выслеживая преступника. – В этом вам помогут Варрик Тетрас и коммандер Каллен Резерфорд. Они уже напрямую встречались с этой разновидностью лириума и могут помочь спрогнозировать последствия.       – Простите? – тихий вопрос коммандера Каллена рокотом прокатился по залу, и у Ровены дыбом встали волосы по всему телу, как когда она входила в контакт со статическим электричеством. – Мы так не договаривались. Может, объяснитесь?       – Коммандер Каллен, – отрубила леди Пентагаст. – Это приказ. Мы в курсе ваших натянутых отношений с выходцами НИИ. Но вы единственный, кто контактировал с этим напрямую. И вы единственный, кто сможет обеспечить безопасность в случае необходимости проводить полевые работы.       – Так точно, – процедил коммандер сквозь зубы. – Надеюсь, вы не ошиблись, полковник Пентагаст.   Едва он глянул на Ровену искоса, она поспешила собрать все фотографии в папку и усилием воли заставила себя расправить плечи. Плотно сжав зубы, она выдержала этот изучающе-жгучий взгляд, какой может быть только у прожжённого рейнджера, и захлопнула папку. В груди стало тяжело от осознания, что любимым делом она будет заниматься с «храмовником». С таким «храмовником», с которым точно не сработается.   Из зала совещания Ровена поспешила вылететь первой – аккурат вслед за Варриком Тетрасом, почему-то торопившимся слинять подальше от Кассандры. И, прижимая к груди папку с документами, растерянно огляделась. Тетрас, насвистывая какую-то мелодийку, торопливо спускался по лестнице, а у Ровены вдруг всплыло запоздалое воспоминание: да это же сам Варрик Тетрас, автор детективов, которыми зачитывался доктор Йорвен Фриман и даже подарил ей одну с автографом. «Обалдеть…» – только и сумела вздохнуть она.   Надо было возвращаться в номер, собираться с мыслями, запасаться материалом, а потом идти в лабораторию местного сельскохозяйственного университета – конечно, она едва ли предложила бы качественные устройства, какие были в её распоряжении в НИИ, но хоть что-то. В конце концов, Соласу же как-то удавалось проводить свои изыскания.       – Форма не жмёт? – послышался над ухом смутно знакомый ехидный голос, и Ровена, трусливо подпрыгнув, обернулась.   Коммандер Каллен, небрежно навалившись плечом на шершавую бледно-голубую стену, внимательно оглядывал её снизу вверх. Недовольно поджав губы, Ровена вдруг поняла, что всё это время её пальцы нервно теребили металлическую эмблему «Инквизиции» и она уже едва-едва болталась на кармане. Ровена одёрнула куртку и неопределённо мотнула головой:       – Честно говоря, немного не по себе. В халате как-то спокойней и привычней, что ли. И погоны мне совсем не к лицу.   Тёмные брови коммандера на мгновение недоверчиво дрогнули, а ехидная усмешка спала с лица. Озадаченно почесав бровь, коммандер Каллен кивнул, пытаясь убедить в этом не то её, не то себя:       – Привыкайте. Теперь всё будет по-другому.   Наверное, стоило расходиться: сразу было понятно, что им будет непросто работать вместе. Но Ровена почему-то не могла вот так запросто удрать. Склонив голову к плечу, она рассматривала коммандера таким же внимательным безразличным взглядом, каким он разглядывал её. Он вдруг усмехнулся совсем невесомо и как будто даже тепло: розовая линия шрама над губой, просвечивавшая сквозь тёмную щетину, превратилась в молнию.       – Может, обсудим наше… Сотрудничество? Ты же из Оствикского НИИ, верно? Но… Собрание такого масштаба – это не шутки. Далековато тебя забросило. Почему тебя отправили сюда?       – Нас, – выдавила Ровена, сглотнув, и с силой сжала кончики пальцев. – Мы приехали с наставником.   Коммандер вдруг смутился. Неловко скользнул ладонью по шее, большим пальцем поддевая чёрный кожаный шнурок, уходящий под наглухо застёгнутую куртку, и глубоко вздохнул. Ровена невольно коснулась кольца на груди. Коммандер дышал так же коротко и часто, как и она, поэтому фразы выходили рублеными – как будто чувствовал себя не в своей тарелке. Коммандер Каллен примирительно выдохнул:       – Прости. МАГ сейчас не самая приятная тема, да? Как и всегда, в общем-то… Просто надо было с чего-то начать.   Коммандер Каллен покачал головой и утомлённо потёр переносицу, как если бы пытался взбодриться. Ровена успела различить на запястье тонкую белёсую линию шрама, и в груди что-то дрогнуло. А потом он глянул на неё из-под бровей как будто снизу вверх. И ей показалось, что на неё смотрят совсем другие глаза – не бездумно сжигающие дотла любую инициативу, а обычные утомлённые. С каким-то забытым теплом и искренним желанием.   Если на совещании Ровене показалось, что коммандер из тех безумных рейнджеров, которые только и ждут момента, чтобы уличить МАГовцев в сверхмутациях и утаивании результатов открытий, то сейчас она не видела в нём того храмовничьего азарта. Перед ней стоял обычный уставший вояка, похоже, переживший не одну бойню, на которого сверх подготовки новобранцев свалилась ещё и краснолириумная напасть. А в довесок к ней прилагался странный гном с бурной фантазией и неугомонный МАГ. «Он ведь ещё ничего не сказал против меня!» – укоризненно одёрнула себя Ровена. Стыдливый румянец зазудел на щеках, и она поторопилась отвести взгляд.   Оглядев пустой холл последнего этажа, Ровена вновь посмотрела на коммандера и запросто улыбнулась:       – В таком случае предлагаю начать с кофе. Полагаю, разговор будет долгим.   Коммандер Каллен с радостью обернулся на красный кофе-автомат в углу коридора. Мелочь в его больших карманах многозначительно звякнула.