Акаб-Волод и Ловеласвер

Небольшой серый дракон и белая мохнатая с искусственными крыльями приземлились у небольшой запущенной братской могилы, к которой вела тупиковая дорога от шоссе. — Это то место? Кажется, там кто-то похоронен, именно здесь было место битвы? — Асвер осмотрел место внимательней. — Да, и всех закопали тут же, чтобы далеко не возить… — Арвера подошла к обезглавленной статуе, находящейся в центре монумента. Национальность статуи неопределима, понятно лишь, что это женщина-воин: Родина-Мать или аллегория Ники в современности. Её голова валялась неподалёку. — Странно, в прошлом году она была в порядке… — Вандалы, наверное… Это от старости или кому-то не понравилось захоронение? Интересно, тут лежат только местные или нападавших тоже похоронили с почестями? — Асвер посмотрел на перечисление погибвших, выбитых на камне и огляделся вокруг, чтобы понять, как могло измениться место за этот век. Лес вырос прямо на осыпавшихся блиндажах. — Пошли посмотрим? — Асвер указал в сторону, увидев там почти заросшую линию окопов. — Жаль, не взяла металлоискатель… — Арвера последовала в указанную сторону, наблюдая за землёй, изредка вонзая гибкое выходящее из крыла жгут-щупальце в землю, чтобы проверить на наличие чего-то металлического. Асвер шёл рядышком, взяв её за лапку и тоже внимательно смотря под лапы, вдыхая свежий лесной воздух, который после городского казался таким свежим и бодрящим… Вдруг их тела захватили дух немецкого офицера и русской партизанки, после чего, увидев на перевязи Асвера маузер, Вера, которая сейчас осознавала себя как советский солдат, сдёрнула с него оружие и отшвырнула, одновременно совершая подножку, подталкивая крылом. Асвер упал, но прокатился, оказавшись снова на ногах, после чего попробовал сделать рывок к Вере, чтобы схватив её за заднюю лапу, предварительно уклонившись от атаки, и повалить на землю. Но во время его рывка Вера схватила его за гриву за гриву и добавила инерции, отскочив от его хватки и спутав его задние одним манипулятором, другим вскользь проведясь по его промежности, чтобы отвлечь от драки. Это сбило концентрацию дракончика, отчего он не успел ухватиться или приземлиться получше и плюхнулся на землю, развернувшись на спину, чтобы отразить следующие атаки и попытаться откатиться вбок. В бою Вера казалась такой грациозной, отчего Асвер не мог толком сосредоточится… Спутанность его задних стала связанностью, второй манипулятор быстро и щекотно поднимался по животу к шее, сама Арвера оставалась на расстоянии, встав на четыре и внимательно наблюдая за движениями пленника. Он от щекотки смеялся и дёргался, став похожим на серую гусеничку: — Ахахатпусти!!! — он пытался дёргать задними лапами в разные стороны, чтобы выпутаться, фыркал и катался с бока на бок от смеха, его хвост хаотично извивается, порой задевая её задние лапки кончиком. Но Вера не отпускала, только смеялась и наскакивала на него с грациозностью кошки, вторым манипулятором при помощи передних связав и руки серого: — Сдавайся! — она начала мучать его живот своей пушистой кисточкой. — Не здахахамся! — Асвер брыкался и заливался беспомощным смехом, безуспешно стараясь уползти от кисточки, чувствуя, что самка поймала его как дикого зверя… — Сдавайся, а то хуже будет! — к хвостику добавились и коготки передних, немилосердно бегающие под рёбрами. Глаза Веры загорелись, выдавая азарт и озабоченность. Асвер рычал сквозь смех, вонзаясь когтями задних в землю и дёргаясь, пытаясь хоть как-то сбежать от такой пытки, пыхтя и поджав ушки, чувствуя, что долго под пытками не выстоит… — Ну сдавайся… — продолжая щекотать и поглаживать, Арвера легла на него грудью и тёрлась носом о его шею, когтём задней неторопливо поглаживая его промежность. От такой теплоты и настойчивости Асвер беспомощно заскулил сквозь смех: — Здахахаюсь!!! — тепло от ласковой самочки и нежная задняя лапка заставили его сдаться, он не был в состоянии больше выносить такие сладостные пытки… Жалобными и полными любви и радости, слегка безумными глазами Эши смотрел на нависшую над ним пушистую красоту, любуясь её мордочкой и добродушными, плавящими его сердце глазками и бархатными ушками, стараясь хоть немного утихомирить своё сердцебиение, которое вошло в безумно быстрый такт… — Расссказывай… какие у вас планы, сколько вас тут? — Вера на миг прекратила щекотку, дав говорить, но обнимала его промежность ладонями задних, уперевшись в живот когтями. — Нас мало, последние три отряда… — Асвер тяжело дышал, будто ранен, но это от приятных тёплых и мягких задних лапок, от которых он еле находил силы сказать хотя бы что-то, а не жалобно пищать. — Планыых… Мыф… — раскрыл он пасть пасть от разогревающих стержень лапок, чувствуя, как он поднимается, натираясь кончиком о ловкие пальчики. — Собирались… разведать для диверсии… — По янтарным глазам самца было видно, что её лапки заставляют его рассудок улетать куда-то далеко, растворяясь в блаженстве… — Теперь вы точно ничего никому не расскажите, — хитро улыбнувшись, Вера гладила когтём передней его шею у подбородка, задними нежно обхватив вставший стержень. — Где эти отряды? Коготок заставил Асвера запрокинуть голову назад. Он продолжал томно дышать, чувствуя приятную тяжесть на себе: — Отррряды следят за дорррогой, передавая разведданные и мрррф… — он почувствовал, что самая милая на свете самочка полностью держала его в своей власти, отчего рождались приятная теснота и сводящее с ума тепло, а каждое, даже самое лёгкое движение белых пальчиков доводило до жалобного скулёжа, отчего Эши зажмуривал глаза, раскрывая пасть и запрокидывая голову… В этот миг ему было не важно, оставят ли ему жизнь после того, как он выдаст все данные, или же покончат с ней, потушив как горящую свечку. — Мррр? — Вера заинтересованно подвела мордочу ближе к его, ожидая продолжения фразы. Пальцы на задних сами собой начали двигаться, совсем легонько растирая между собой раскалённый стержень. От тепла самцового тела она тихонько урчала, довольно прижав уши. — Чтобы предупредить следующий отряд подготовить мины и пулемётную точку… — касаюсь носом её мягкого носика, протяжно лизнул её Асвер, не в состоянии описать свои эмоции, выдохнув горячий воздух в белоснежный мех, застонав от самого нежного массажа в моей жизни, понимая, почему русские так сильны… От удовольствия он впускал когти в землю, захлопав крыльями, как маленький птенчик, не умеющий летать. Не удержавшись, в ответ глубоко целуясь, закрыв глаза, Вера сильно сдавила стержень между трущихся друг о друга лапок. Коготками передних она массировала пленника за ушами, кисточкой гладила подошвы связанных задних. Асвер в ответ лизал её язык своим, будто гладя, совсем легонько порой покусывая её челюсти. Когда она сдавила его стержень, Асвер взвыл, пыхтя от нарастающего удовольствия, невероятной тесноты и горячих лапок, обхватывающих и натирающих его… Уши податливо поджимаются её твоих ласк, а кисточка заставила его стержень напрячься ещё сильнее, давая почувствовать каждый прилив настроения, который стремился от самочьих лап в его душу… Вера разорвала поцелуй, но продолжила гладиться языками. Хвост обвил и поглаживал кисточкой мошонку, ладони задних замяли между пальцев член ещё интенсивнее и нежнее: — Если это всё, что ты можешь сказать, тебе пора на рррастррел… Не в состоянии сдержать переполняющие его чувства, Асвер выплеснул их мощными струями в нежные лапки, зарычав и громко выдохнув, расплывшись в счастливой улыбке, согрев любимую горячей частичкой себя… Вместе с горячей волной любви две души, захватившие их, наконец освободились и улетели в покое, оставив крылатых стонать и рычать от сильных ощущений, а потом озадачиться, что это с ними было. Крепко обняв любимый комочек счастья, Асвер ещё долго обессиленно нежился рядышком, чувствуя игривые лапки и пальчики, после чего закутал в крылья, отчего Арвере стало так тепло, что не хотелось вставать с даже с сырой земли...