Акаб-Волод и Ловеласвер

— Всё равно надо куда-то нырять… — Нармэла недовольно дёрнула ухом. — Хорошо, и где этот портал? Не хотелось бы промахнуться. — Океан весь транзитный, но… есть одна сложность… — Акулина потушила сигарету и посмотрела на остальных скромно и умоляюще. — Я не умею плавать. Кто-то должен меня… повезти на себе. — Сложностей две… — Раяр летел прямо под Нармэлой, осматривая округу Святого озера, — нырять в чистую воду намного лучше, чем в это болото… Хотя я впервые слышу, что крылатая не умеет плавать. Нарик прошептала совсем тихо: — Может, она врёт? — Нет, честно… Мне негде было учиться. Сначала я жила в лавовом аду, а потом в Москве. — Проверять правдивость её слов опасно, ведь если она говорит правду, то может утонуть… — Раяр опустил правое ухо набок. — И как ты предлагаешь, чтобы тебя везли? Лина задумалась: — Я могла бы обнять кого-то из вас со спины, это не должно вам сильно мешать грести… Представив себя так близко к чужому теплому телу, она чуть отлетела в сторону, крепче сжимаю бедра, чтобы не разойтись прямо на глазах у коллег. — Не надо нам такого… — Нармэла мотнула головой, — утопишь ещё… Лина обиженно на неё зыркнулв: — Я вам помочь хочу! Вас топить это и себя убивать, я не выплыву! — Лин, я могу подстраховать тебя, — Раяр предложил. Лишний раз полапать подругу он был не против. Впрочем, и у Нармэлы очертания были гладкие, гибкие и женственные, в большей степени, чем у Лины… — Нар, ты можешь держаться за меня, а Лина может держаться за тебя, не волнуйся, плаваю я великолепно и мне не составит труда поддерживать вас над поверхностью, — сделав такое неожиданное предложение, Раяр приземлился на берег портального озера. — А мешаться я точно не буду, скорее наоборот, буду служить спасательным кругом. — Только нам надо вглубь, а не на поверхность… — хмыкнула Лина, опускаясь подле вместе с Нармэлой: — Мне будет проще плавать самой. — Можно и вглубь, — кивнул Раяр, — надеюсь умеете задерживать дыхание? — Придется… — Лина слегка сжалась, представляя, что будет, если она не дотянет. — Я думаю, — фыркнула Нарик, — это могут даже те, кто не умеет плавать. Только мне не кажется, что, таща двоих, ты протянешь дольше меня — Протяну, я профессиональный пловец и способен задерживать дыхание на несколько минут, а также экономить кислород при движениях. Знаю всё, что касается подводного давления, ныряния на большую глубину и много чего ещё… — Хорошо, — Нармэла прервала зазнайства Раяра, — но если это не сработает, мне придётся вытаскивать вас обоих… — она подошла к нему и крепко обняла передними сзади под рёбрами, собираясь помогать задними, и подставляюсь Лине, чтобы та взялась за неё. — Как мне повезло, что есть вы… — с облегченной улыбкой Лина подошла к Нармэле сзади и обняла её за талию, прижавшись к ней грудью и животом, положив голову на её плечо и, не удержавшись, потёрла носом под её ушком, кисточкой щекотно погладив пяточки. От неожиданности Нармэла вскрикнула и отпихнула её крыльями: — Я так не смогу, она гадость! Она не даст мне держать дыхание! — Я вас успокаиваю… — крылом обняла Лина их обоих, перьями проведясь по животу Раяра. — Расслабьтесь, сейчас это важно… — хотя ей самой было сложно расслабиться с телом другой самки так близко, и совсем незаметно она начала потираться промежностью чуть выше её хвоста.  — Поаккуратней там! Это не игрушки! — рыкнул Раяр. — Я о вас забочусь и именно поэтому хочу, чтобы вы экономили силы… А меня уж точно вытаскивать не придётся, потому что чувствую себя в воде как в родной стихии, — Раяр подождал, пока все будут готовы, улыбнувшись от тёплых лапок, вентилируя лёгкие перед тем, как задержать дыхание. — Простите, я буду аккуратнее, — виновато опустила Лина уши и встала ровно, отдышиваясь. — Лина, ни в коем случае нельзя тревожить кого-то под водой, это серьёзно, ведь так можно и хлебнуть воды… Со стрессом кислород впитывается из лёгких быстрее, поэтому стоит поддерживать пульс в спокойном состоянии… — чтобы Нармэла не волновалась, Раяр погладил ушком её нос, согревая своей тёплой спиной. — К тебе это тоже относится, — улыбнувшись, она отстранилась. — Я буду стараться, — снова подходя, Лина ухватилась очень акуратно, но крепко, за талию Нармэлы. — А я-то что, я ничего… — Посмотрел Раяр невинным взглядом в глазки Нармэлы и прижался спиной к мягкому животику, приготовившись плыть вглубь. Лина втянула побольше воздуха и слегка тыкнулась в плечо Раяра, показывая, что готова. Нарик тоже задержала дыхание и отталкиваюсь задними от берега. Сделав глубокий вдох, поняв, что все готовы, Раяр начал грести, опускаясь всё глубже в озеро. Несмотря на то, что все держались на нём, плыл он достаточно быстро, чувствуя не тяжесть, а облегчение и прилив сил от тёплых лапок и мягкого животика самки. Трещины карстров вели глубже и глубже, превращаясь в залитые каньоны, над которыми вальяжно пролетали рыбки. Водоросли колыхались высокой травой, будто от ветра, и скрывали дно. Лина от красоты пейзажа и попутчиков слегка забылась, улыбнувшись и очень легко поглаживая подушечками промежность Нармэлы. От щекотки она коротко прорыкнула и забилась между двумя крылатыми, но ещё была готова списать на случаность, но когда другая самка начала намеренно гладить в непозволительном месте, она пнула её задней. «Я совсем нечаянно!» — говорила молча смущенная и жалостливая морда Лины, пока она, тряся головой, пыталась вырваться, крутясь во все стороны и изворачивая передние, задевая других драконов кисточкой по подошвам задних и перьями — под ребрами и под животом Рамира. Увидев, что сзади что-то происходит Рамир обернулся, вопросительно посмотрев на самок. Чтобы Нармэле было удобнее и чтобы её уязвимые места были менее доступны — провёл хвостом между задних лапок Нарика, прижав его уже к её пояснице с другой стороны. Нармэла почувствовала, что оседлала его хвост, но зато её нежная зона оказалась в недосягаемости для Лина, прикрытая его хвостом, который, впрочем, легонько и приятно натирал от каждого движения задними лапками. Драка выбила из Нармэлы достаточно воздуха, поэтому она, стараясь унять спазмы в животе, крепче обняла Раяра, уперев нос в его шею, чтобы больше не выпускать воздуха. Пальцы подрагивали от непростых и мучительных ощущений, сильнее впиваясь когтями в самца и тыкаюсь в него носом, случайно дёргая задними, давая понять, что это мучает её и превращает в такую же лишённую кислорода маньячку, как Лина. А та продолжала беспомощно наблюдать за их действиями, жалобно постанывая последними пузырьками, трепля гривой в мучительной эйфории, и поглаживая их задние за пятками, по подошвам, между пальчиками и во внутренней стороне бедер. В конвульсиях, еле способная отбиться от хвоста, оплетя и отодвинув его своим, Нарик начинала сильнее потираться промежностью о хвост Раяра, невольно раскрыв пасть в большом удовольствии, которого не мог запретить измученный без кислорода разум. Крылья распахнулись и часто махали, пытаясь вытащить всех на поверхность. Раяра даже острые когти, принадлежащие столь милому комочку счастья, не приносили боли, а лишь раззадоривали, от чего он нежно потёрся щекой об носик Нармэлы, успокаивая, поднимая хвост чуть выше, чтобы сделать ещё приятнее. Кисточкой хвоста мягко поглаживал бока, ягодицы и бёдра суровой, но всё равно самой милой самочки, надеясь, что та перестанет быть столь суровой и немножко расслабится… но она сходила с ума, ей приходилось отбиваться сразу от двоих маньяков, а тело слабело от духоты и жуткой тяжести в груди и между лап. Она отпустила Раяра и оттолкнулась от него вверх, пытаясь скорее уплыть к поверхности. Но чтобы она не смогла уплыть от приятного плавания — Раяр поймал задние лапки, игриво сводя на нет все попытки брыкаться. Он нежно массировал пальцами мягкие ступни и притягивал к себе, так, чтобы оказаться нос к носу с очаровательной самочкой. Одной лапой совсем аккуратно массировал между задних лапок, зарываясь пальцами в густой мягкий мех, а второй с любовью гладил животик и грудь, смотря добрым успокаивающим взглядом. Уже не разбирая, кто ей поймал, она отбивалась передними, дерясь во все стороны и беспомощно булькая от щекотки, сжав в ладони задние лапы. Внутренности охватили частые горячие спазмы, и промежностью Нарик непроизвольно потиралась о чешуйчатую лапу Раяра. Остатками сознания Лина понимала, что долго ей не протянуть, но без воздуха, охваченая приятными судорогами, когда от тяжелых легких было так жарко в промежности, она просто падала вниз, беспомощно другая лапами и сама собой возбуждаясь с такой же силой, как от самца. Удары Нармэлы смягчались плотностью воды, поэтому для Раяра это был лишь грубый массаж. Стараюсь успокоить самку, дав понять, что нет причин паниковать, Раяр целовал её и тёрся щекой о её шейку, принося спокойствие, поглаживая передние лапки кисточкой хвоста, ведь они созданы для добра и ласки… Нармэла, резко натираясь грудью и животом, ожидающе и беспомощно смотрела вверх и задними неумело пытаясь грести, но близость самца и её возбуждение полностью отвлекали. Лина испугано хрипела, вытянув в сторону друзей лапы и крылья, понимая, что они могут навсегда оставить её в пучине. Большое количество адреналина в крови грело промежность не меньше, чем душная пустота, и делала возможную смерть таким приятным занятием. Чужие ласки ощущались такими близкими, что будто ласкали её саму, и тело отвечало соответственно, насылая приливы горячих волн удовольствия. От такого тепла и приятно натирающего его промежность животика Раяр чувствовал, как его стержень поднимается всё выше от нарастающего удовольствия, стремясь к мягкому меху и приятному теплу самочки… Раяр крепче держал Нармэлу, поглаживая ягодицы и пальцами массируя под мягким мехом между лапок. Почувствовав сильную опасность и для своей целостности, и для жизни, опираясь о Раяра передними и задними, Нармэла резко взмыла вверх, помогая крыльями, но это не удалось, так как Раяр крепко-крепко обнял белоснежный комочек счастья. Прижавшись разгорячённой плотью к жарким створкам промежности, скрывающимся в густом мехе, Раяр начал плавно тереться, но давал понять, что тревожить девственность не будет, приятно натирая лишь снаружи. Чтобы им обоим не утонуть, тоже грёб задними, но плавно, чтобы не навредить резким всплытием. Раяр лизал белоснежные зубки Нармэлы и передавал свою душевную радость, тёрся носом о плечико, чтобы передать и её лапкам тепло. Вконец ослабнув и поняв, что в Раяре последняя надежда, Нармэла слабо его обнимала, целовала, надеясь, что он поделишься с ней воздухом, которого хватит им на обратную дорогу. Медленно и неторопливо удовольствие увеличивалось. А последняя надежда Лины ушла, когда она увидела, как они, страстно обнявшись, возвращались наверх, и она поняла, как счастливы они в этот миг, и что ей никогда не быть настолько же счастливой… но перед смертью она успела испытать такую сладость, какую ни разу раньше не чувствовала. Тело забилось в агонии и оргазме на дне, в животе горело удовольствие, сравнимое с долгим приятным большим взрывом, а в измученые ноздри и пасть стала затекать вода. Раяр целовал Нармэлу в ответ, разделяя с ней своё дыхание, придавая сил для всплытия… Совсем немного заходил кончиком между горячих створок, но так, чтобы не тронуть девственность. Ёрзал и нежно тёрся, разогревая их обоих, взяв её лапку в свою, прислонив её к своей промежности и мягко погладив пальцем ладошку, чтобы она подарила ему любовь и ласку. Этого Нармэле хватило, чтобы достичь пика и обмякнуть в его объятьях, лишь ладонью выдавая всё своё нетерпение, растирая ей мошонку и основание стержня. Тёплые объятия, жар промежности и горячие, нетерпеливые лапки тоже довели Раяра, заставив блаженно зажмуриться, обнять самку крепче и излиться, согрев горячим семенем створки и нежные лапки, пока она целовала его ещё, поделившись последними каплями воздуха и тоже слегка обмякала, иногда подгребая задними лапами, плавно вытащив обоих на поверхность… Устав сдерживать вдох и размякнув от чужой любви, Лина потеряла волю и, лишившись сознания, наполнила лёгкие Нармэла полностью довелась и потеряла волю как раз когда нос пересёк поверхность. Раяр успел спасти свою новую пару, но она могла отблагодарить только тем, что улыбнулась ему и оперлась на него, слабо поглаживая. Они выплыли совсем в другом месте — берега не было вблизи, всюду вокруг расстилалась водная гладь. Не было и солнца — бесконечное небо светилось равномерно, отдавая красным на западе. Даря свою любовь и заботу, поддерживая Нармэлу над водой как чешуйчатый спасательный круг, дав прилечь на себя и расслабиться, Раяр плавно грёб к далёкому берегу.